XX век стал поистине тяжелым испытанием для гуманитарных наук. И дело тут не только в политических режимах и идеологиях, которые подчиняли и использовали многие гуманитарные дисциплины в своих целях. Истинной причиной, позволяющей говорить о декадансе истории, философии и пр. наук является общее разочарование людей в данной области человеческого знания. Произошло это разочарование в ходе Первой Мировой войны. Тогда пережитые миллионами ужас, боль, крах надежд и всяческих своих теорий подвело человечество к мысли о необходимости жить здесь и сейчас. Говоря иначе, люди стали более приземленными, чем они были в XIX веке. А Вторая Мировая лишь усилила эту тенденцию. В конце концов, стал возникать и все громче звучать вопрос о необходимости и вообще возможности изучения истории. Злые языки приводили и продолжают приводить множество аргументов (многие из которых справедливы) в пользу того, что история не является наукой и ее методы нельзя назвать объективными. Профессиональный историк должен быть готовым отразить подобные нападки, имея в своем арсенале набор веских доводов в защиту своего дела.
Первым удар, который обрушивают противники истории на ее сторонников в бесконечной полемической борьбе за ее существование, является вопрос о необходимости изучения истории. Большинство обывателей, а также некоторые из интеллектуалов наивно полагают, что “настоящей” наукой можно назвать только тот предмет, практическое применение которого позволяет меньше работать и больше потреблять. Конечно, это никак не может быть критерием для науки, одной из форм проявления духовной культуры человека, однако не стоит впадать и в другую крайность. Недопустимо существование науки исключительно ради науки. В таком случае теряется вообще какой-либо смысл ею заниматься, за исключением приятного ощущения интеллектуального превосходства над окружающими. Благо у истории все же есть сферы полезного применения.
Во-первых, что имеет весьма важное значение, знание истории позволяет идентифицировать явления и процессы окружающего мира. Другими словами, определить, что есть что. Так в качестве аналогии здесь можно привести пример одного известного факта: если слепому от рождения человеку провести на глазах и подходящих к ним нервах специальную хирургическую операцию есть шанс сделать его зрячим. Однако такой человек, впервые открывший глаза, не сможет сразу же воспринимать окружающие предметы и будет вынужден ощупывать их, чтобы идентифицировать, несмотря на то что видит их теперь своими собственными глазами. Так и в обществе. Многие люди хоть и видят, но не понимают, что именно они видят. Для понимания нужен опыт и история как раз дает нужный социальный, экономический и политический опыт.
Однако история таким образом позволяет идентифицировать не только окружающий мир, но и самого себя. Казалось бы, для чего все это нужно? Где мы вообще в повседневной жизни применяем самоидентификацию именно на историческом уровне? Следует сказать, что такие моменты в жизни хоть и редки, но все же случаются, скажем, когда мы сталкиваемся с представителями других культур и нам нужно обоснованно разграничить, где “мы”, а где “они”. Однако основное значение исторической самоидентификации имеет менее практическое, но куда более фундаментальное проявление и связанно оно напрямую с вопросом о смысле жизни. Нет, пожалуй, человека, которого бы ни разу не задумывался над этим вопросом. Лично по моему мнению, но вполне обоснованному, смысл жизни заключается в исполнении тех ролей, которые были нам заранее придуманы свыше. Вся жизнь театр, а люди в нем актеры. Но что это за актёр, который не удосуживается помимо своих собственных реплик, прочитать весь остальной сценарий? А может быть только так можно понять какая у тебя роль и проникнуться во все тонкости своего персонажа?
Во-вторых, знание истории позволяет объяснить окружающий мир. Это не совсем тоже самое, что идентифицировать, как можно было бы предположить. Идентификация отвечает на вопрос “что я вижу перед собой?”, в то время как история позволяет еще и ответить на вопрос “почему это так?”. Пожалуй, именно это обстоятельство делает историю наукой. Потому как именно в объяснении окружающего мира состоит цель любой “настоящей” науки, такой как всеми признанная физика или химия. Несмотря на большие пробелы в знаниях, субъективность и неточность источников, опираясь на те данные, что у нее есть на данный момент история все равно вполне в состоянии объяснить, как человечество, общество, материальная и духовная культура дошли до такого состояния, в котором они находятся в данный момент.
В-третьих, знание истории может применяться в педагогике. Я категорически не согласен с утверждением о том, что применение истории в воспитании молодых граждан и формировании у них правильного взгляда на мир устарело и более не является актуальным. Какая еще наука, как не история, сможет явить примеры достойного поведения, пользы добродетели и вреда порока, если выражаться словами Плутарха, который впервые осознал и использовал эту сторону истории. Его сочинение “Сравнительные жизнеописания” на протяжении веков являлось настольной книгой почти каждого молодого человека, получающего высокое воспитание и образование. Так, что же мешает и сейчас, представляя события, процессы и личности прошлого под определенным углом прививать молодежи (и не только) моральные и прочие духовные ценности. Возможно, это уже и не будет являться наукой, но ведь конечный продукт вовсе не всегда должен походить на первоначально обрабатываемое сырье. Например, едва ли покраска забора может считаться занятием наукой. Тем не менее, если бы не химия производство влагостойкой краски, которой обычно и красятся подобные конструкции, было бы невозможно. Поэтому и не стоит бояться того, что потребляемый большинством результат деятельности ученых отличается от их первоначальных наработок. Это совершенно нормально для всех наук.
Отсюда вытекает следующая область применения исторических знаний: сфера развлечений. Конечно, это может показаться с первого взгляда несерьезным и недостойным, но, с другой стороны, почему бы и нет? В современном мире, в котором большая часть человечества смогла обеспечить себе сытое и безопасное существование роль развлечений, особенно с развитием медиа технологий, значительно возросла. В этом плане истории повезло куда больше, чем другим гуманитарным наукам. Как, например, может реализовать себя в популярной среде философия, социология или филология? А для истории существует огромное количество вариантов: тематические ярмарки, мюзиклы, кино и компьютерные игры. В сотрудничестве с последними кроются большие перспективы так как в большинстве жанров художественность превозмогает историчность, но в видеоигры не скованы сюжетом, надуманной драматичностью и отсутствием реквизита, позволяя по-настоящему погружаться в реальность прошлого и увидеть то, что без технологий было бы невозможно наблюдать в нашем времени.
В-четвертых, знание истории необходимо в ритуально-мемориальных целях. То есть в некотором смысле того требует общечеловеческая этика, предусматривающая необходимость сохранения в памяти своих предков, их поступков и как следствие обстоятельств их жизни. Если для традиционных обществ такая память служит для самоидентификации, самоутверждения и является элементом некоторых религиозных культов, то для нашего общества ныне есть моменты, которые особо выделяются среди всех остальных событий прошлого своей трагичностью и потому требуют особого внимания. Такой темой, например, является история Великой Отечественной войны или история аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Забыть все это означало бы в некотором смысле предать память тех, кто пострадал в ходе этих катастроф, а сохранить память - отдать долг уважения и скоби.
В целом, это далеко не полный перечень того, что может нам дать история. Его можно было пополнять еще долго различными мелкими деталями. Однако приведенного выше вполне достаточно для того, чтобы с уверенностью сказать, что история отнюдь не бесполезна, а наоборот занимает вполне почетное место среди положительных ролей, которые играют прочие науки в нашей жизни.