2-я часть Эрик
(11)
Я заглянул под капот и не поверил своим глазам. Там, в подкапотном пространстве, вместо громоздкого двигателя, с противоположных сторон кабинной панели, были прикреплены два металлических короба, а посредине - спиралеобразная воронка из непонятного пока мне материала.
- И как это понимать - обратился я к Эрику - что движет этот агрегат?
- Во-первых - сказал Эрик - излучатель энергетического преобразователя, который находился чуть ниже в лотке под генераторами.
- Под какими генераторами?
Эрик отщёлкнул крепление на одном из коробов, и я увидел когда-то придуманную и так и не сконструированную мной генераторную установку.
- Этого - сказал Эрик, закрывая крышку генератора - вполне достаточно, чтобы обеспечить необходимой энергией и преобразователь, и колёса, которым, как ты сам понимаешь нужно намного меньше энергии для продвижения авто в атмосфере с нулевым сопротивлением.
- Каким колёсам - не понял я - двигатель где?
- Мотор – колёсам. - Эрик показал рукой на колесо и только сейчас я заметил, что и это и все остальные колёса заметно отличаются от обычных, только вот чем, пока не понимал.
- Каждый мотор внутри колеса - продолжил Эрик - выдаёт порядка восьмидесяти киловатт мощности и крутящий момент до восьмисот Ньютон метров. А весит всего тридцать килограмм и, как видишь, помещается внутри стандартного колеса. Тут таких - четыре, вот и считай.
- С этим всё понятно - вернулся я к открытому капоту. - Сколько же у тебя аккумуляторов?
- Два - ответил Эрик. - Один для стандартного обеспечения: фары, повороты, стеклоподъёмники и прочее. Второй - для дополнительных опций по салону.
- Хватит мудрить - вырвалось у меня - рассказывай всё и желательно просто и доступно.
- Да, пожалуйста. - Улыбнулся… точно, пусть чуть-чуть, только краешками губ, но улыбнулся же, улыбнулся Эрик! - О Тесле тебе нужно рассказывать?
А вот теперь натурально поддел, и как красиво, молодец Эрик.
- Если ты о переделке автомобиля Pierce-Arrow - сказал я - в котором он заменил традиционный двигатель внутреннего сгорания, на электродвигатель мощностью восемьдесят лошадиных сил и тысяча восемьсот оборотов в минуту, то это сегодня из области фантастики.
- Там ещё был аккумулятор и стартёр - дополнил Эрик.
- И что - ёрничал я - именно поэтому он ездил?
- И при помощи этого тоже - спокойно продолжил Эрик. - При включении стартера вместе с электродвигателем последний превращался в генератор, который питал два пульсирующих излучателя. ВЧ колебания излучателей, поддерживали движение электродвигателя. Электродвигатель, таким образом, одновременно являлся и источником вращения колёс автомобиля, и генератором, питающим ВЧ излучатели. А сам, в свою очередь, не потреблял никакого тока.
- Ты хочешь сказать - не удержался я - что ты повторил схему Теслы?
- Не повторил, а воссоздал - поправил Эрик. - Слушай внимательно. Аккумулятор запускает стартёр, электродвигатель начинает работать и работает как электрогенератор.
Питание поступает на два независимых генератора высокочастотных электромагнитных импульсов, настроенных по несложно рассчитываемой формуле в резонанс с колебательным контуром электродвигателя. Колебания независимых электромагнитных генераторов настроены в гармоничном аккорде и через несколько секунд после запуска отключается стартёр и аккумулятор.
Высокочастотные электромагнитные импульсы двух генераторов раскручивают электродвигатель, который в резонансе с высокочастотными генераторами, движет автомобиль, а сам работает как электрогенератор, питающий высокочастотные излучатели, и никакого тока не потребляет.
- И где ты спрятал всё это богатство?
- Прямо над колёсами - опять совершенно спокойно ответил Эрик. - Над каждым колесом, в отдельной изолированной ёмкости, а всё остальное здесь. - Эрик указал рукой на небольшую коробочку, прикреплённую над металлической воронкой.
И опять все мои мысли рванули в разные стороны, пытаясь обнаружить в закромах моей памяти необходимую мне информацию.
Как же много я пропустил за годы моего отсутствия в этом мире. Комок подкатил к горлу и, стараясь проглотить его, я насильно вернул все разбежавшиеся мысли в изначальное положение. Наглухо запер все выходы, проглотил комок и почти совсем успокоился.
- А это - я указал на воронку преобразователя в передней части машины - разряжает атмосферу, доводя сопротивление до нулевой отметки?
- Так точно - подтвердил Эрик. - Именно он создаёт перед автомобилем воронку атмосферной пустоты диаметром три метра и глубиной полтора, что даёт возможность автомобилю двигаться без сопротивления.
Я сначала хотел поставить антигравитационный двигатель Леонова…
- Это, какого Леонова – перебил я его - я такого не слышал?
- Это и не удивительно - сказал Эрик - он продемонстрировал его впервые в две тысячи девятом году. Уникальная, скажу я тебе, штуковина. Развивает горизонтальную тягу в пятьдесят килограмм силы в импульсе. За счёт внутренних сил до семисот килограмм силы (кгс) он передвигается горизонтально.
Я максимально использовал данные этого агрегата и осуществил перемещение при помощи электронов, движущихся вокруг атомных ядер.
- Хорошо. - Мой котёл варил с мощностью ракетного двигателя на взлёте. - Значит, вот эта штуковина - указал я на спиралевидную воронку - тоже двигатель?
- Нет - парировал Эрик. - Я же сказал тебе, что она только создаёт перед автомобилем воронку атмосферной пустоты диаметром три метра и глубиной полтора, убирая сопротивление атмосферы.
- Подожди. - Допытывался я. - Ты сказал - глубиной полтора метра, а как же задняя часть, ведь она-то будет встречать сопротивление, и вся работа этой установки не будет стоить и гроша ломанного?
- И опять ты прав – согласился Эрик. - Только есть маленький нюанс и он как раз, и устраняет это противостояние. Дело в том, что, проходя конечную точку разряда, атмосфера, упираясь в корпус автодома, проходит вдоль него и сгущается уже за ним, тем самым создавая силу, толкающую его вперёд. Вопрос исчерпан?
- А в салоне… - начал было я.
- В салоне стоит салонный генератор - на этот раз Эрик перебил меня - и его хватит даже на лютые сибирские морозы, и это, не говоря о полном обеспечении коммунальных нужд.
Я был просто поражён и даже немножко горд, что Эрик не пренебрёг моими разработками, а внедрил их в моём же авто. Как же хочется, чтобы они послужили не только мне. Правда, в голове всё прыгало и скакало, подхлёстываемое стремлением перфекциониста быстро расставить всё по полочкам и как можно точнее упорядочить всё на своих местах.
Понять, конечно, было не так просто, но постепенно в голове всё успокоилось. Все мысли, заняв свои места, сотворили такую приемлемую для понимания картину, что не осталось никаких сомнений в том, что я только что услышал, тем более уверенно опиравшуюся на неопровержимые факты реальной действительности, которую можно было даже пощупать, а не только увидеть.
Я сел за руль и только сейчас вспомнил.
- А как мы дом оставим - спросил я Эрика - да ещё на такой длительный период?
- Не такой уж и длительный - сказал Эрик - возможно, когда-нибудь вернёмся.
Я улыбнулся. Мне понравился этот дом, и уж совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь хоть как-то навредил ему.
Нет, я совершенно не переживал за имущество, просто Эрик вложил в него столько времени и сил и всё это для того, чтобы помочь мне восстановиться после больницы и освоиться в практически новом для меня мире.
- Может быть, нужно было хоть смотрителя нанять - не унимался я.
- Не стоит волноваться - спокойно сказал Эрик. - Он под надёжной охраной, а смотрители скоро у тебя будут. Мы едем или кого-то ждём?
Я улыбнулся и нажал кнопку запуска, как порекомендовал мне Эрик.
Ничего не произошло, по Эрика же рекомендации, я нажал на педаль газа и авто мягко тронулось с места. Выведя его через открывшиеся ворота, я выехал на улицу, а ворота медленно, но уверенно и достаточно плотно закрылись.
- Эрик - сказал я - давай заедем в одно заведение и посмотрим на нашу с тобой работу, точнее, на её результаты.
- Ты говоришь не о конкурсе скрипачей? - спросил Эрик.
- Я имею в виду ту девушку, - сказал я - которую мы с тобой спасали от ожогов.
- Ты к ней неравнодушен? - спросил Эрик. - У тебя к ней чувство?
- Она же мне в дочери годится - парировал я. – Просто, почему-то, переживаю за неё, как за родную. Наверное, потому, что у меня своих детей нет.
- Мы ещё и мальчику помогли - напомнил Эрик.
- Помню - сказал я - только мальчик имеет полноценную семью, а у этой девочки отец погиб из-за тех наркоманов, если ты не забыл.
Я немного вспылил и сразу понял, что Эрик тут абсолютно ни при чём. Он ведь не может переживать и ему незнакомо сочувствие...
Мы ещё успели приобрести билеты на финал конкурса и, несмотря на то, что это были угловые места на балконе, устроились в них с максимальным комфортом.
Когда программа началась, я услышал столько живой, по-настоящему живой музыки, сколько не слышал последние двадцать шесть лет.
Музыканты, один другого лучше сменялись на сцене, даря публике всё своё мастерство. Но, мы ждали только одного исполнителя. Зная, что Римма прошла в финал, мы ожидали её выход. Я не знаю, почему, скорее всего, всё дело было в жеребьёвке, но Римма, как сообщил Эрик, была последней в списке среди выступающих.
Зал был пересыщен разнообразной музыкой, представленной ему участниками конкурса, и объявление последнего участника не привело его в восторг, так как в зале было немного душновато и за полтора часа все уже слегка подустали.
И вот на сцену вышла Римма.
Невысокая и очень хрупкая, в тёмно-синем облегающем фраке поверх белоснежной рубашки с такой же белоснежной воздушной манишкой. В длинных, слегка расширяющихся к низу прямых брюках, ниспадающих на белые туфли с широким носком на высоком каблуке. Кого-то она мне напоминала в такой одежде. Где-то я уже что-то подобное встречал.
Мысли прыгали с полки на полку выискивая и высматривая что-либо, подходящее для сравнения и определения, только у них ничего не получалось, до тех пор, пока Римма не поднесла скрипку к подбородку. А когда она начала играть, хотя, это слишком мелко сказано по отношению того что она делала, все мои мысли одновременно вскочили на одну полку и запрыгали от радости того, что, наконец, нашли то, что искали.
В голове у меня прозвучала, когда-то давно прочитанная строчка:
- “Животное обучено своими органами, тогда как человек обучает свои органы, уже, будучи обученным ими. И счастливое предрасположение организма использовать максимум от работы и учения - это как раз случай Паганини”.
Паганини, ну конечно! Вот кого мне напомнила эта маленькая девочка!
Она совершенно преобразилась, как только подняла смычок над струнами своей скрипки. Мгновенно изменив линии своего тела, форму своих рук в соответствии со своим инструментом и с положением, которое необходимо было принять для владения и управления её скрипкой, она тронула струны смычком...
Музыка не звучала, она лилась, как будто самопроизвольно возникая прямо в воздухе и живя своей, только ей одной принадлежащей жизнью. Неповторимая манера игры и особый способ держать скрипку отличал её от всех конкурсантов. И хотя её поза во время игры выглядела некрасивой, неестественной, гротескной, став, практически, единым целым со своим инструментом, Римма как будто отдала ему голос своей души, свою песнь. И дерево, из которого была сделана её скрипка, не просто звучало, оно пело вместе с её душой.
Зал затих и, практически замер. Никто даже не шевелился, толи, боясь помешать слушать, толи, боясь спугнуть это чудо, происходящее прямо у них перед глазами и обволакивающее всех присутствующих своим волшебством.
Казалось, что в то время как её плоть отождествлялась с деревом, входила в него, становилась его частью, в свою очередь, древесная ткань скрипки, которой она передал свое тепло и новую жизнь, тоже изменила форму по её требованию.
Заворожённые её игрой все в зале непроизвольно повторяли её телодвижения, и если бы можно было слышать, то и дышали почти в такт с ней. В пассажах легато она переходит со струны на струну уверенно и точно. В тех же пассажах, где она должна была играть на трёх струнах сразу, она играла настолько энергично, что струна «ре» продолжала звучать даже тогда, когда смычок уже не прикасался к ней.
Точность и чистота звучания скрипки при исполнении флажолетов, которыми она владела в совершенстве, были это простые или двойные флажолеты, в медленном или в быстром темпе, у неё ни разу не пропадала, ни одна нота…
Когда она закончила играть и последние звуки её скрипки постепенно затихали в глубине зала и сознания всех без исключения находившихся в зале, наступила неимоверная тишина. Толи от того, что никто не смел, нарушить почти мгновенно обрушившуюся на уши тишину, и ждал с вожделением продолжения, хотя знал, что произведение закончено и больше ничего не будет. Толи потому, что, просто, это волшебство настолько овладело сознанием, что наступила полная прострация, из которой совершенно не хотелось выходить.
И, вдруг, практически в одно мгновение зал взорвался шквалом аплодисментов и криков - “Браво”!
Все без исключения и гости, и комиссия и другие участники конкурса встали со своих мест и стоя приветствовали Римму. Она же неподвижно стояла на сцене в свете софитов, низко склонив голову, толи в поклоне, толи от усталости, а может в знак благодарности её любимой бабушке.
Я был переполнен эмоций и от её игры, и от её состояния, и от того, что у нас с Эриком всё получилось. Мы встали со своих мест и прошли к двери на выход из зала.
- Ты - чудо - сорвалось у меня прямо в эфир.
Римма вздрогнула, медленно подняла голову и пристально посмотрела в зал, но, в это время мы уже были у двери и быстро вышли из зала.
(продолжение)