Двойники

Глава 1

Свет. Ослепляющий, уничтожающий свет вспыхивает перед моими глазами, а дальше только ничто.

Я прихожу в себя медленно. Голоса бубнят на заднем плане, словно раздражающие укусы в мою нервную систему. Я с трудом пытаюсь открыть глаза.

- Кажется, он просыпается. – слышу вдалеке обеспокоенный голос.

Открыв наконец глаза, я вижу больничную палату. Она совсем маленькая и неуютная, хотя, наверное, больницы и должны быть такими. Я перевожу глаза на женщину, сидящую рядом со мной. У нее яркие рыжие волосы и очень бледная кожа. Вокруг глаз темные круги, она явно не высыпалась. Она резко вздыхает, видя мой взгляд и шепчет:

- Эрик?

Пытаюсь сосредоточиться и вспомнить, мое ли это имя. Понимаю, что да.

- Ты узнаешь меня, Эрик? – спрашивает женщина.

Я напрягаю память изо всех сил, голова раскалывается, но мне все же удается извлечь из глубин памяти имя: Регина.

- Ре…Регина? – хрипло говорю я.

Мой голос похож на скрежет колес поезда, во рту пересохло.

В палату бодрым шагом заходит мужчина. По его халату я определяю, что это врач, а по его глазам можно сказать, что он чертовски любит свою работу. Он весь сияет и мне хочется дать ему по лицу.

- Мистер Харрис? – расплывается он в улыбке. – Как вы себя чувствуете?

- Как будто меня переехал грузовик. – с трудом проговариваю я.

- Ну, это недалеко от правды! Вы помните, что с вами случилось?

Я погружаюсь в разбитую тыкву, именуемою моей головой, но ничего не вытаскиваю на свет.

- Нет, ничего не помню.

Женщина рядом со мной, Регина, вскидывает на доктора глаза.

- Это ничего, последствия травмы головы. – успокаивает ее бодрый врач.

Затем он обращается ко мне:

- Мистер Харрис, вы попали в аварию. Машина вылетела на встречную полосу и столкнулась с вами. Ваша машина перевернулась, но вы отделались сотрясением мозга и сломанными ребрами.

- Да, отделался, лучше не скажешь. – прокряхтел я.

- Зато вы живы. – внимательно посмотрел на меня бодрый доктор.

***

В больнице меня держат еще неделю, пока, наконец, не настает день свободы, меня выписывают. Голова у меня трещит, словно по ней бьют молотом, таблетки только слегка улучшают состояние. Ребра ноют, боль мешает дышать. Однако, как только я выхожу из больницы, мне сразу становится лучше. Стены палаты смыкались вокруг меня, теперь, по крайней мере, я буду выть от боли дома.

Моя жена Регина забирает меня на машине. За неделю в больнице я вспомнил ее, нашу небольшую квартирку в центре, мою не слишком насыщенную жизнь.

Сажусь на пассажирское сидение и бросаю взгляд на Регину. Она улыбается мне в ответ, но что-то в ее улыбке меня смущает. Какое-то внезапное, как рябь на воде, сомнение мелькает в моем разуме. Я списываю его на побочный эффект от десятка обезболивающих, которые я принимаю.

Мы заходим в нашу квартиру, тут все как раньше. Повсюду книги, они стоят на полках, лежат на столе у окна. Мы с Региной оба заядлые книгочеи, которые предпочитают старый добрый запах настоящей книги бездушной электронной. Поэтому вся наша квартира завалена ими, их уже некуда ставить. Увидев их, я радуюсь им как старым друзьям.

- Я приготовила пирог с утра. – пугает меня голос Регины. Я погрузился в мысли, и она застала меня врасплох.

- Сейчас разогрею. – продолжает она.

Как только я откусываю кусок, то сразу понимаю: что-то не так. Вижу, что Регина добавила в пирог кинзу, которую я не выношу.

- Что-то не так? – удивленно спрашивает жена.

- Почему ты положила кинзу, я ведь ее ненавижу?

На секунду на ее лице мелькает недоумение, а затем осознание, которое кажется мне слегка наигранным.

- Прости, Эрик! Я сто лет не готовила этот пирог и забыла.

Я киваю, но во мне с каждой секундой растет уверенность: моя жена бы никогда так не поступила.

Ночью меня мучает бессонница. Может это последствие приятия лекарств, а может это виновата раздражающая мысль, которая не покидает меня, точит мой разум. Почему мне кажется, что мою жену заменил кто-то другой?

Глава 2

Из-за травм я нахожусь на больничном еще две недели. И все это время я трачу, чтобы доказать самому себе, что я не схожу с ума, и Регина действительно не моя жена. Все в ней: голос, походка, запах – осталось прежним, но что-то не дает мне покоя. Поворот ее головы, когда я зову ее, случайно брошенная фраза – и моя убежденность в подмене охватывает меня.

Она уже начала замечать, что со мной не все в порядке. Все чаще Регина спрашивает меня, почему я так странно смотрю на нее. Я отмахиваюсь, но мою холодность к ней не так то просто объяснить. Мое раздражение на нее, на себя, растет с каждым днем, пока, наконец, не выливается в сцену, за которую мне стыдно.

Мы ужинали и вроде все было как обычно. Регина пила вино, и я бы тоже не отказался, но все еще принимал лекарство. Рагу из баранины получилось отменное. Все способствовало спокойному, теплому вечеру, но между нами сквозила отчужденность. Молчание теперь было нашим лучшим другом.

- Что происходит? – наконец не выдержала Регина. – После того, как ты попал в аварию, ты странно себя ведешь со мной. Я что-то сделала не так?

Понимая, как смехотворно прозвучат мои обвинения, я ответил:

- Все в порядке, просто обезболивающие делают меня сонным, вот и все.

Лицо Регины изменилось всего на секунду, но я заметил выражение, которое никогда раньше не появлялось на ее лице – отвращение.

- Ты лжешь. – процедила она. – Почему-то ты меня возненавидел, но я не понимаю, чем заслужила это!

Последние две недели были тяжелыми для меня. Постоянное сомнение в Регине и в своем разуме, сделало меня настоящим агрессивным параноиком.

- Ты не она. – проговорил я.

- Что? – удивилась Регина.

- Ты не моя жена. Ты выглядишь как она, говоришь как она, но ты не Регина.

- Что за чушь! – возмутилась она. – А кто же я тогда?

- Вот ты мне и скажи.

Я поднялся из-за стола, и Регина в страхе попятилась от меня. Видимо что-то в моем взгляде напугало ее так сильно, что она выставила руку перед собой.

- Не подходи ко мне, Эрик, ты не в себе!

Схватив пальто, Регина выбежала за дверь.

Через полчаса раздался стук в дверь. За ней меня ждали два санитара, а за ними стояла Регина, нервно ломающая пальцы.

Психиатрическая больница Хэлси Майнд открыла для меня свои двери. Я не сопротивлялся, потому что сам хотел получить ответы на свои вопросы, и мне не стали вкалывать успокоительное.

Утром меня ждала встреча с врачом. В кабинет, куда меня привели санитары, вошел мужчина лет шестидесяти с усталым взглядом в очках с тонкой оправой.

- Меня зовут доктор Джеймс Перри. Эрик, как вы думаете, почему вы попали сюда?

Я рассказал ему все: о том, что жену подменили, о своей паранойе и агрессии.

- Почему вам кажется, что Регину подменили? – спросил он.

- Она выглядит как моя жена, говорит так же, но что-то неуловимое не дает мне покоя. Все аргументы, что я сейчас могу привести покажутся вам бредом!

- Что ж, понятно…- внимательно посмотрел на меня доктор Перри. – Я начинаю понимать, что с вами, однако, я хотел бы провести ряд анализов, если вы не против.

Я понимал, что при всей вежливости доктора, выбора у меня не было.

На следующий день я вновь сидел в кабинете у доктора Перри и он, наконец, внес ясность в мой воспаленный разум.

- То, что вы сейчас испытываете, это достаточно редкий феномен. Он называется «синдром Капгра». Одной из причин появления этого синдрома, является травма головы, как в вашем случае. Синдром Капгра характеризуется восприятием близкого человека, в вашем случае жены, как другого человека, похожего, но при этом совершенно иного, чуждого, присвоившего облик близкого человека. Вы убеждены в том, что ваш близкий не является таковым, а подменен лицом, которое в точности является его копией или двойником.

- Получается, что это мой разум играет со мной, и Регина на самом деле Регина?

- Именно так. – подтвердил доктор Перри.

- Почему только она? Почему остальные кажутся мне нормальными?

- Это интересный вопрос. Вы сказали, что виделись с родителями и сестрой, но они не показались вам «другими», значит, ваш синдром распространяется только на Регину. Однако я не могу утверждать, что так все и останется. Вполне возможно, вам покажется, что двойником подменили кого-то еще из ваших близких.

- Как это вылечить? – с трудом проговорил я.

- Я могу назначит вам нейролептики, однако я считаю, что пока рано прибегать к медикаментозному лечению.

- Что же мне делать?

- В первую очередь, не зацикливаться на этом. Отвлеките свое внимание на другие занятия и события. Вы скоро выходите на работу?

- Да, на следующей неделе.

- Отлично! Так вы почувствуете себя намного лучше. Когда вы выйдите из своих четырех стен, то сможете более спокойно отнестись к данной ситуации.

«Спокойно отнестись?» - подумал я. «Я, черт возьми, не узнаю собственную жену!»

- Это пройдет? – как можно сдержаннее спросил я, хотя внутри все клокотало от ярости.

- Травмы головы – опасная штука. Я не могу сказать, пройдет ли это вообще, поэтому вам придется научиться жить с этим.

Меня выпустили на следующий день и настроение у меня было еще хуже, чем когда меня вели санитары.

Глава 3

Несколько дней после этого мы с Региной ходим вокруг друг друга на цыпочках. Наматывая круги, каждый из нас пытается смириться с новым положением вещей. Регина пытается привыкнуть ко мне новому: недоверчивому, пристально вглядывающемуся в ее глаза. Я привыкаю не слушать свой разум, говорящий, что все неправильно, все ложь.

Наконец, приходит день выхода на работу. Я жду не дождусь, когда смогу сбежать из этих душных стен еще недавно любимой квартиры. Я работаю недалеко от дома, в архитектурной фирме. В офисе ко мне с распростертыми объятиями подходит Джон, мой лучший друг и коллега.

- Эрик, дружище, ну как ты? – громогласно спрашивает он на весь офис.

Он всегда такой, веселый и громкий. Сейчас его кожу покрывает ровный коричневый загар.

- Жаль, что я был в Италии, когда ты попал в больницу. – продолжает Джон. – Не смог тебя навестить.

Затем, он понижает голос, что для него несвойственно:

- Может поговорим в моем кабинете?

Мы зашли в его кабинет, и я удивился, услышав:

- Мне звонила Регина и рассказала о…твоей проблеме.

- Ты о синдроме Капгра?

- Не помню точно, но это правда, что тебе кажется, что Регину подменил двойник?

С его слов это кажется полным бредом, и я обреченно киваю.

- Вот это да, приятель…- протягивает Джон.

Он не успевает добавить что-то еще, как в кабинет стучится Ева, секретарь Джона

- Джон, на второй линии звонок от мистера Коллинза.

Затем она замечает меня, и говорит:

- Привет Эрик, рада, что ты поправился!

Я не могу отвести от нее глаз. Мы работаем вместе уже два года, но я никогда не замечал, чтобы она так кривила рот в улыбке. С ужасом осознаю, что это не Ева, а затем, что мой синдром, похоже, прогрессирует.

Не дождавшись от меня ответа, Ева странно смотрит на меня и выходит за дверь.

Я прочищаю горло и осторожно спрашиваю у Джона:

- Тебе не показалось, что Ева…как-то странно улыбалась?

- Странно улыбалась? – внимательно посмотрел на меня Джона. – Эрик, ты точно сможешь выйти на работу?

Быстро осознав, что выгляжу как безумец, я натягиваю лучшую улыбку.

- Конечно, друг, мне просто показалось, не бери в голову.

Я выхожу из кабинета Джона, провожаемый его настороженным взглядом.

***

Я еще не раз за сегодняшний день ловлю на себе странные взгляды своих коллег. Видимо, Ева уже всем разнесла новость о моем сумасшествии. Я мечтал вырваться из дома, скорее приступить к работе и отвлечься, но теперь единственное мое желание – сбежать. Еле досидев до конца дня и не сделав ничего полезного, я иду в парк. Там, сидя на скамейке, я наконец расслабляюсь. Как хорошо, когда тебя окружают незнакомцы, в которых ты не сможешь увидеть угрозу. Однако мое облегчение длится не долго.

- Эрик? Эрик Харрис? – неожиданно раздается голос рядом со мной.

Со вздохом поднимаю голову, готовясь к худшему. Передо мной стоит Мэттью Гибсон, мой старый друг из прошлого. Мы не общались уже несколько лет. Наши пути разошлись, когда он переехал в другой город.

- Мэттью, сто лет не виделись! – как можно дружелюбнее ответил я.

Он начинает рассказывать мне как течет его жизнь, что изменилось за эти годы, но его слова доносятся до меня как через туман. Я смотрю только на его лицо. Неужели оно всегда было таким отталкивающим? Что говорит во мне: мой синдром или просто время так нещадно потрепало нас обоих?

Наконец, Мэттью замечает, что я почти не слушаю, и его лицо всего на секунду принимает то самое выражение отвращения, которое я не так давно наблюдал у Регины. Это окончательно убеждает меня, что это не Мэттью.

Скомкано распрощавшись, я, как можно, быстрее иду домой. Регина работает медсестрой и сегодня у нее должна быть ночная смена, так что она уже ушла на работу. Мой дом сейчас – единственное безопасное место для меня. Двойники, которых я начинаю замечать все чаще и чаще, сводят меня с ума.

Глава 4

Я снова практически не спал. Утром в замке поворачивается ключ, это Регина пришла с работы. Она ступает тихо, теперь осторожность сквозит в каждом ее шаге, каждом слове. Она боится меня, думает, что я снова могу наброситься на нее. Увидев, что я не сплю, она замирает на пороге.

- Опять бессонница? – настороженно спрашивает она.

- Да, я никак не могу…избавиться от мыслей. – вздыхаю я.

- Приготовить тебе завтрак?

Я понимаю, что она старается, изо всех сил пытается наладить нашу жизнь, но прежней она уже не будет.

- Нет, спасибо, перекушу по пути на работу. Сегодня мы с Джоном идем в паб вечером, так что не жди меня.

Мгновение, и на ее лице мелькает облегчение, может от того, что я еще с кем-то общаюсь, а может потому что меня не будет дома и ей не придется претворяться.

На работе я стараюсь как можно меньше контактировать с Евой, и с нетерпением жду конца дня. Со всех сторон мне мерещатся шепотки, обсуждающие мое состояние. Джон сейчас единственный, с кем мне комфортно, кто остался прежним. Все такой же болтливый, он не перестает говорить пока мы не приходим в наш любимый паб.

Там я заказываю пиво, и в ответ на вопрос Джона о смешивании алкоголя и лекарств, я говорю:

- Мне плевать. Если я сейчас же не выпью, то свихнусь.

Джон благоразумно проглатывает ответ. В первый раз за последние недели моя жизнь кажется мне нормальной. Мы с Джоном вспоминаем старые деньки, болтаем о том о сем, обходя стороной мой синдром, за что я ему бесконечно благодарен.

Наконец, когда часы пробивает полночь, мы, пошатываясь, расходимся по домам. Заваливаясь спать рядом с Региной, которая тихо спит в нашей постели, я подумываю о том, чтобы пить каждый день. Видимо, теперь это единственный для меня способ расслабиться.

***

Утром я сполна расплачиваюсь за ночь кутежа. Голова раскалывается примерно так же, как после аварии. Регина снисходительно смотрит на меня поверх кружки кофе.

- Хорошо вчера повеселился?

- Кажется, я умираю. – кряхчу я.

- Это всего лишь похмелье, дорогой, никто еще от этого не умирал. – смеется она.

В этот момент она расслаблена, и все кажется таким как раньше, как будто мы не стали чужими по моей вине. Мы встречаемся глазами, и в тот же момент это происходит: мы снова отдаляемся, улыбка Регины исчезает, как будто ее и не было.

До моего ухода на работу мы больше не разговариваем.

В офис я добираюсь кое как. Кофе немного притупил похмелье и первым делом я направляюсь к Джону в кабинет, чтобы посмотреть, как он себя чувствует, но скорее поныть из солидарности. Я открываю дверь без стука, как делал всегда, но слышу раздраженный голос:

- Не мог бы ты стучать в следующий раз?

Я уже приготовил язвительный ответ, но тут встречаюсь глазами с Джоном. На меня смотрит мой лучший друг, на нем ни следа похмелья, он выглядит бодрым и подтянутым. Однако меня пугает не его внешний вид, а его глаза – холодные и чужие. Ужас скатывается по моему позвоночнику, сердце ухает куда-то вниз.

Это больше не Джон.

***

Следующее, что я помню, это как я стою на крыше моего офиса и смотрю вниз. Я не имею ни малейшего понятия, как я здесь очутился. Кто-то позади зовет меня. Я оборачиваюсь, и вижу почти всех своих коллег, с перекошенными от страха лицами.

- Эрик, успокойся. – говорит Джон. – Не нужно делать глупостей, отойди от края.

Я смотрю ему в глаза и вижу незнакомца. Я понял, почему мое тело привело меня сюда. Я потерял единственного, кто казался мне прежним, теперь у меня никого не осталось. За спиной у Джона я замечаю двух знакомых мне санитаров.

Я перевожу взгляд на бездну, что ждет меня, манит прыгнуть в нее и закончить мои страдания. Но моя трусливая душа сдается, и я падаю в руки ожидающих меня санитаров.

Глава 5

На этот раз мне все же вкалывают успокоительное. Я плыву по реке дурмана, больше не беспокоясь ни о чем.

Каждый мой день в психиатрической больнице Хэлси Майнд похож на предыдущий. Доктор Перри пытается вести со мной беседу, но я остаюсь безучастным ко всему. Приходит Регина, пытается поговорить со мной, но я не поднимаю на нее глаз. Все они для меня незнакомцы.

Я сижу в комнате досуга, где нас заставляют находится два часа в день, чтобы «отвлечься», я же предпочел бы чтобы меня оставили в покое. Я смотрю в одну точку, пока странный высокий голос не прерывает мое отупляющее времяпрепровождение:

- Ты здесь за что?

Я перевожу взгляд на тощего паренька лет семнадцати. Его каштановые волосы торчат во все стороны, придавая ему вид сумасшедшего ученого. Хотя, кто я такой, чтобы называть кого-то сумасшедшим, учитывая собственное состояние.

- Синдром Капгра. – произношу я.

За эти дни это первые слова, что я произнес, и мой голос звучит как покореженный метал.

- А-а-а, - со знанием дела протягивает паренек. – Двойники, да?

Я удивлен, что он знает об этом синдроме.

- А ты почему здесь? – спрашиваю я.

- Обсессивно-компульсивное расстройство, или ОКР, как тебе нравится. Обычно я могу контролировать его таблетками, но как-то все навалилось и…вот я здесь. – усмехнулся парень. – Кстати, я Люк.

- Эрик. – представился я.

Мы немного помолчали, я заметил, что Люк словно хочет что-то спросить, но не знает как начать.

- А эти двойники, - наконец произнес он. – Как они выглядят?

- Это как будто все, кто тебе дорог, вдруг стали чужими. – вздохнул я. – Добро пожаловать в мою жизнь.

- А если я скажу. – сделал паузу Люк. – Что ты не болен?

- Что?

Люк понизил голос и продолжил.

- Я тоже вижу двойников.

Я разозлился. Как посмел этот мальчишка шутить надо мной?

- Разговор окончен. – процедил я.

- Нет, погоди. – забеспокоился Люк. – Выслушай меня, я не хотел оскорбить тебя, просто…мне кажется, что в мире творится что-то странное.

- Странное?

- Да. Признаюсь, что я не просто так подсел к тебе. Я услышал, что в этой клинике лежит пациент с синдромом Капгра и захотел поговорить с тобой. При моем расстройстве нет таких симптомов, как при твоем, но все же, в последнее время я стал замечать, что моих близких словно подменили. Все в них вроде бы осталось прежним: голос, мимика, но что-то изменилось, я чувствую. Когда я поговорил с доктором Перри, он сказал, что при моем уровне тревожности возможны такие симптомы, но я ему не поверил. После этого я начал искать все что можно про синдром Капгра и ОКР. У меня полно проявлений моего расстройства, но ощущения подмены не должно быть! В итоге, я зашел слишком далеко и попал сюда. Мне кажется, что теперь мне не выйти отсюда.

Все это звучало абсолютным бредом. Однако жар, с которым Люк говорил об этом и то, что он не выглядел при этом безумцем, заставило меня засомневаться. Что, если Люк прав, и что-то творится с миром, а не с нами?

***

Возможно, мы все-таки сошли с ума, хотя что было удивляться, посмотрев на то, где мы находились? Наше крыло было облегченного режима, это значило, что хоть за нами и следили охранники, палаты на ночь не запирались. Ночью мы решили пробраться в кабинет доктора Перри и немного покопаться в его бумагах.

Люк взял на себя роль отвлечения внимания, а я должен был проникнуть в кабинет. Я услышал крик Люка и бегущих за ним охранников, это значило, что путь свободен. Как можно незаметнее, я продвигался в сторону кабинета. Свет был выключен и было жутко темно. Не знаю где, но Люк отыскал фонарик, который я теперь судорожно сжимал в руках.

Осторожно пробираясь по кабинету, я нашел ящик с документами и, подсвечивая фонариком, попытался найти в нем хоть что-то, что дало бы ответы на наши безумные догадки. Но не успел я прикоснуться к первой папке, как вспыхнул свет торшера, освещающий доктора Перри, который сидел на кресле и спокойно смотрел на меня.

***

- Что вы ищете, Эрик? – поднял брови доктор.

Я понял, что мне нечего терять и, неуверенный в своих собственных словах, выпалил:

- Я знаю, что у меня нет синдрома Капгра! Скажите мне правду!

Пару секунд доктор Перри пристально смотрел на меня, а затем вздохнул и улыбнулся. Мне его улыбка показалась зловещей.

- Что ж, Эрик, думаю, и правда больше нет смысла скрывать, ведь скоро все закончится.

- Закончится? – прошептал я.

Страх тонкой паутиной начал опутывать меня.

Доктор Перри снял свои очки, словно они были ему больше не нужны и небрежно отбросил их в сторону.

- Ненавижу эти очки, мне сказали, что они придают мне умный вид, но мне они ни к чему, по крайней мере с некоторых пор.

- Что происходит? – спросил я.

- Знаете, - перебил меня доктор. – Когда я рассказал вам про этот синдром, я думал вы не поверите. Однако вы так быстро проглотили весь это бред, ну еще бы, ведь его говорил такой уважаемый врач.

- Кто вы такой? – мой голос дрогнул.

- Лучше спросите, кем он был. Доктор Джеймс Перри был уважаемым врачом, эту клинику открыл двадцать лет назад и всегда заботился о пациентах. Его мы приметили сразу же, как прибыли.

- Прибыли?

- Да, Эрик, прибыли. Не спрашивайте откуда, это все равно выше вашего понимания. Скажу лишь, что наш мир пал и нам пришлось искать новый дом.

- Так вы…пришельцы? – мне казалось я говорил громко, но, оказалось, из горла доносился лишь шепот.

- Если хотите, можете называть нас так.

- И сколько вас?

- О, много миллионов. И сейчас все мои собратья потихоньку захватают ваши тела и умы.

- Так моя жена, мой друг Джон и все остальные, они…

- Пришельцы, да! – почти радостно согласился доктор Перри.

- Значит никакого синдрома у меня не было. – проговорил я, как во сне. – Все вокруг действительно стали незнакомцами, чужими.

- Да это так. – согласился доктор Перри. – Мне жаль, что пришлось ввести вас в заблуждение, мы хотели провести экспансию как можно более безболезненно. Человечество бы просто потихоньку исчезло и все. Однако вы сопротивлялись нашему вторжению. В больнице, где вы очнулись после аварии, вам пытались подсадить одного из наших, но вы отторгли его. Затем Регина также пробовала сделать это, но тщетно. Когда вы попали ко мне в первый раз, я захотел узнать в чем дело. К тому времени, я уже провел ряд исследований на здешних пациентах. Оказалось, что люди с психическим заболеваниями не могут принять нас. Их мозг отторгает чужеродное. Как мы не пытались, ни в одном из пациентов наш собрат так и не прижился.

- Не прижился? – проговорил я. – А что происходит с человеком, когда вы «приживаетесь» в нем?

- Он просто тихо уходит. Ни боли, ни страданий.

- То есть, он умирает?

- Если хотите. Но разве это не честь отдать свое тело кому-то более совершенному, более развитому? Мы можем привести вашу расу к абсолютной гармонии!

- Только никто не спросил нас, хотим ли мы этой гармонии!

- Люди всегда сопротивляются новому. – усмехнулся доктор Перри. – Это мы успели понять по вам. Но жизнь развивается и настала пора перемен, как для вас, так и для нас. На данный момент почти все население планеты Земля захвачено нами.

- Но пока не все! – бросил я. – Вы сами сказали, что люди с психическими заболеваниями не могут принять вас, вам их не поработить!

- Да, это так. – вздохнул доктор. – Мы хотели все сделать без насилия, но к сожалению, чтобы экспансия завершилась самым лучшим образом, нам придется запачкать руки.

- Запачкать руки? – побледнев, переспросил я.

- Да, если мы не можем спасти вас от вас самих, боюсь, придется вас просто уничтожить.

Неожиданно, в руках у доктора появился пистолет.

- Простите за этот грубый прием, но у нас нет выхода. Вы сами нас его лишили.

Решив оттянуть неизбежное хоть на один миг, я спросил:

- Я не понимаю, почему вы не смогли подсадить вашего «собрата» ко мне? Ведь оказалось, что у меня нет психического заболевания!

- Хороший вопрос, Эрик! – похвалил меня доктор, как хорошего ученика. – Когда вы попали ко мне, я, как уже сказал, решил понять в чем дело. Ваши анализы показали, что у вас наследственное заболевание, болезнь Гентингтона. К сорока-пятидесяти годам у вас стали бы появляться признаки: непроизвольные движения, нарушение походки и речи, а также изменения психики. Мы считаем, что именно из-за этой болезни, сидящей в вас и выжидающей удобного момента, чтобы напасть, мы и не смогли прикрепиться к вам. Болезнь Гентингтона через пару десятков лет лишила бы вас способности самостоятельно передвигаться и обслуживать себя, поэтому то, что я собираюсь сделать можно считать своего рода милосердием.

Я пытался осознать все, что мне рассказал это странный не-человек. Мои мысли текли медленно, словно через туман. Затем я подумал о Люке.

- Значит, - проговорил я. – Все, кто находятся здесь, умрут?

- Эрик, это не смерть. – мягко улыбнулся мне доктор Перри. – Эти люди страдают, кто-то недавно, а кто-то всю жизнь. Мы лишь спасаем их…

- От них самих. – продолжил я его недавнюю фразу.

- Именно так. Наш разговор был очень интересен, Эрик, но, боюсь пришла пора прощаться.

На лице доктора Перри на секунду промелькнула жалость, когда он поднял на меня пистолет.

Автор: Мария Никольская

Источник: https://litclubbs.ru/writers/7087-dvoiniki.html

Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!

Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.

Читайте также: