АЛЕКСАНДР ГЕНИС О ТОСКЕ ДОВЛАТОВА
//“Печаль и страх, — реакция на время. Тоска и ужас — реакция на вечность”.// (Довлатов)
//“Мещане — это люди, которые уверены, что им должно быть хорошо”.// (Довлатов)
Александр Генис дал блестящий анализ творчества Довлатова в книге «Довлатов и окрестности». Эту книгу надо читать и перечитывать. Конечно, я обращаюсь к тем, кто любит С.Д, любит со всеми специфическими данностями. А если любит, то хочет его понять
//Раньше в довлатовском смехе меня огорчал привкус ипохондрии. Но теперь я понимаю, что без нее юмор — как выдохшееся шампанское: градусы те же, но праздника нет.// (Генис)
Изображая социализм как национальную форму абсурда, Сергей не отдавал ей предпочтения перед остальными его разновидностями. Довлатов показал, что абсурдна не советская, а любая жизнь.
Смешное Сергей не выдумывал, а находил. Он обладал удивительным чутьем и различал юмор отнюдь не там, где его принято искать.
Довлатов, например, уверял, что Достоевский — самый смешной автор в нашей литературе, и уговаривал всех написать об этом диссертацию. Я согласна с этим. Диссертацию не написала, но в семинаре на эту тему участвовала.. Достоевский мой любимый писатель – я знаю, что говорю. Конечно, должна сделать оговорку – у разных людей разное восприятие, в т.ч. восприятие смешного.
В «Записные книжки» Сергей заносил не то, что ему говорили, а то, что он слышал. А он умел не просто слушать, но слышать. Он сторожил слова и выискивал истину.
«Юмор, — инструмент познания жизни: если ты исследуешь какое-то явление, то найди — что в нем смешного, и явление раскроется тебе во всей полноте. Ничего общего с профессиональной юмористикой и желанием развлечь читающую публику все это не имеет» (Довлатов)
«Сергей верил, что юмор, как вспышка света, вырывает нас из обычного течения жизни в мгновения, когда мы больше всего похожи на себя. Я не верил в эту теорию, не узнавая себя в «Записных книжках» Довлатова, пока не сообразил: это я не похож, но другие-то — все вылитые» (Генис)
Довлатов такой взгляд на вещи не разделял и делал все, чтобы от него нас отучить. В его письмах я обнаружил суровую отповедь:
«Отсутствие чувства юмора — трагедия для литератора, но отсутствие чувства драмы (случай Вайля и Гениса) тоже плохо»
В себе Сергей чувство драмы лелеял и холил. Никогда не забываясь, он прерывал слишком бурное веселье приступом хандры. Сергея могло задеть неловкое слово, небрежная интонация, бесцеремонный жест. И тогда он мрачнел и уходил, оставляя нас размышлять о причинах обиды.
Мнительность была его органической чертой.
Довлатов считал себя человеком мрачным.
В те годы я был уверен, что юмор не средство, а цель. Довлатов такой взгляд на вещи не разделял и делал все, чтобы от него нас отучить. В его письмах я обнаружил суровую отповедь: “Отсутствие чувства юмора — трагедия для литератора, но отсутствие чувства драмы (случай Вайля и Гениса) — тоже плохо» (Генис).
А вот стишок Довлатова, согласна с ним:
Жабин был из кулачья,
Подхалим и жадина.
Схоронили у ручья
Николая Жабина.
Мой рассказ на этом весь.
Нечего рассказывать,
Лучше б жил такой, как есть,
Николай Аркадьевич.
Это ирония и жалость, которые я всегда поддерживаю.