Таёжная летопись
Меня предупредили, что книги этого автора с первых строк затягивают, увлекая за собой в круговорот не выдуманных событий и судеб людских, красоту невредимой тайги и чистоту простой русской речи. Меня предупредили, что стоит только открыть их, отложить в сторону получится не скоро.
Учтя все отзывы, к знакомству с повестью Владимира Топилина готовилась основательно, завершив какие-то домашние дела, чтобы ничто уже не мешало погрузиться, увлечься и дать возможность происходящему на книжных страницах навластвоваться надо мной. Предупреждавшие были правы… Книга отложена в сторону далеко за полночь, но заснуть удается не сразу: не дает покоя история латышской семьи, свидетелем которой я вдруг оказалась: «Бывает же такое… Не принадлежат себе все-таки люди, не принадлежат… Подхватило-закружило их ураганом время нелегкое, словно листья какие, поди узнай, осядут ли теперь… Быстрей бы вечер. Что там дальше будет? А ведь Владимир Степанович говорил, что события эти реальные…»
Он рассказал это на встрече с читателями, которая прошла накануне в городской библиотеке Енисейска. Повесть «Немтырь» родилась по материалам уголовного дела. Милиционера тогда так потрясла эта история, что он взялся ее записывать, а позже отдал накопленный материал Топилину. Книга вышла в свет, а вскоре позвонила автору одна читательница: нашла она свидетеля той истории. Он живет в Уяре, и ему 90 лет. Разумеется, Владимир Степанович тут же собрался в дорогу, ведь встреча с такими людьми, как воздух, необходимый для жизни. А жить для него - значит писать. Писать о неровных линиях судеб, которые с нажимом ли, пунктиром ли чертила чья-то властная рука; о раскулаченных и староверах, охотниках и отшельниках, золотодобытчиках и путешественниках, для которых волей или же неволей Сибирь стала землею родною. Он хорошо понимает этих людей и говорит с ними на одном языке; их жизненные ценности расположены в одной плоскости. Да и может ли быть иначе у людей, для которых тайга – смысл жизни. Правда, в судьбе каждого она сыграла свою роль.
Его таежная история
Тайга в поселке Чибижек Курагинского района, где и родился писатель, начиналась прямо за околицей. А потому и познавал окружающий мир он непосредственным в него погружением. При этом все свои наблюдения и открытия старательно записывал в обычные школьные тетради. «Матушка моя, Людмила Матвеевна, пристрастила меня к письму лет в пять, - вспоминает писатель. – Я записывал все: выпал снег, приходила соседка, прилетели птицы. Среди записей были и такие, тогда ничего для меня незначащие: «Тетя Катя пришла, рассказала про войну и про 37-й год. Терялись люди…»
Позже такие истории найдут место на страницах его книг. А пока – все как у всех: детство, молодость. В школе ничего необычного. Правда, уж если сочинение в классе задавали, то вместо отведенных четырех часов он мог провести в классе и шесть, и семь, пока не заканчивалась тетрадь, и учительнице не приходилось его останавливать. Тяга к письму была всегда, но вылиться в законченные произведения все заметки и наброски не могли, ведь работа над настоящим литературным произведением требует большого количества времени. В небольшом поселке, где много сил уходит на обычные житейские вопросы, заниматься литературным творчеством вплотную не было возможности. Вернее, не было до определенной поры…
Переломный момент
«Совершил полет во время сна», - говорит он сейчас о трагедии, которая произошла с ним двадцать лет назад в тайге. Он тогда караулил зверя, поднявшись на лабаз: на высоте зверь не чует запаха человека. Ждать часами охотникам не привыкать, и ночевка на высоте нескольких метров от земли, на сооруженной между стволами деревьев площадке, - дело тоже не новое. Но в этот раз неостроганная осиновая лага подломилась… Четверо суток Владимир Степанович пролежал без движения, не чувствуя ног. Нашли его знакомые охотники. Нашли без сознания, с пролежнями на лопатках до самых костей, нещадно изглоданного мошкой, почти без кожи, но живого… Больница, еще больница… «Не жилец…» - констатировал врач. Мама не поверила. Сколько вынесли эти материнские руки и сердце, ведомо, наверное, только ее сыну, Владимиру. После нескольких сложнейших операций Людмила Матвеевна была ему сиделкой и сестрой, тренером и вдохновителем. Они делали невозможное, преодолевая боль, глотая слезы, но не давая место отчаянию. Они даже разработали специальную тренировочную систему в надежде, что ногам удастся вернуть былую подвижность. На выручку приходили выносливость и воля, терпение и умение быть сильным – то, чему учила его тайга с самого детства. Тут-то и появилось свободное время…
Во время болезни, вернее, бесконечной борьбы с ней, между изнурительными тренировками и длительными массажами он вновь начал писать. «Было это года через два после того, как я заломался, - рассказывает Владимир Степанович. – Первую рукопись отправил в редакцию письмом. Ответа не получил. Был 1998 год, неразбериха во всем. Тетушка моя, мамина сестра, решила лично увезти мои рукописи в издательство. Так кипа моих бумаг оказалась у Анатолия Петровича Статейнова. Папки с рукописями в редакциях тогда лежали даже в коридорах: в пору гласности многие решили попробовать себя в качестве писателей. Статейнов взялся читать, скрипя сердце, больше по неотступности просителей, нежели из интереса. Но, как потом он сам говорил, остановился только глубокой ночью». Издатель был совершенно уверен, что в литературном мире появилось новое имя. В результате под его началом в издательстве «Буква» вышли первые семь книг Владимира Топилина, первая из которых – «Когда цветут эдельвейсы».
Переиздание
Говорить о том, как тяжело приходилось искать спонсоров для издания книг, как родные и знакомые оплачивали часть расходов, Владимиру Степановичу не хочется. Да и можно себе представить: человек на инвалидной коляске пытается ездить по предприятиям, прося поддержку своему творчеству. Тяжело… Случай многое изменил. «Тиражи выпускались небольшие. И когда я не дал своему знакомому почитать мою книгу, потому что у меня ее просто не оказалось, он ушел, глубоко задумавшись. Через две недели вернулся с предложением начать переиздание книг за счет читателей. Подписные листы с фамилиями пошли по рукам. В обмен на средства каждый получал свой экземпляр книги. Затея себя оправдала», - рассказал автор. Звонок автору С печатью разобрались, а вот с реализацией… Каждый раз для того чтобы увезти рукописи в типографию, затем забрать тираж и развезти его по магазинам, Владимир Степанович заводил свою старенькую «Оку» и отправлялся в нелегкий путь (от Минусинска до Красноярска 400 км). Тяжело было не только физически вывезти сотни книг, но и уговорить продавцов книжных магазинов взять их на реализацию. Кому-то это было неинтересно, кому-то невыгодно, кому-то просто нужно было звучное состоявшееся имя. Но народ-то его уже читал, и в библиотеках за его книгами выстраивались очереди, где-то их выдавали под запись всего на пару суток. Парадокс… На помощь опять же пришла инициативная группа. Но если в своем районе удалось наладить связи, то на новых территориях приходилось доказывать вновь и вновь, что его творчество, его книги имеют право на существование. Ачинск, Назарово, Шарыпово… Однако поехать туда наобум, не имея ни знакомых, ни места для ночлега, Владимир Степанович не решался. И когда казалось, что все безнадежно, раздался телефонный звонок и незнакомый человек предложил помощь в своем городе Назарово.
Звонившим оказался Владимир Васильевич Метелев, и проговорили они четыре часа к ряду. Они оказались родом из одних мест, их связывала страсть к охоте и любовь к жизни. С годами он стал не только другом писателю, но и его литературным агентом. «Приехал я как-то на родину свою, где много лет не был, - рассказывает Владимир Васильевич. – Узнал, что писатель есть в наших краях, который родился в тех же местах, что и я. С трудом нашел его книгу, причем не в магазине, а в музее. Приобрел. После прочитанной трети появилось жгучее желание познакомиться с автором. Вторую книгу я уже искал направленно. Мне доставили ее из другого города на перекладных. Повесть «Таежная кровь» описывала все, что произошло тогда с автором на охоте. Дал себе слово помогать ему чем смогу». И он помогает: где твердым характером, где бодрым словом или сильными руками.
Наташа и часовщик
Зимой автор работает над материалом, который удалось раздобыть с весны до осени. Как добирается он к героям своих будущих книг – история особая: только вообразите себе человека в инвалидном кресле, путешествующего на лодках, разъезжающего на УАЗике по лесным дорогам, которых и на карте-то нет; привязанного к нартам, мчащегося на снегоходе через снежную целину; переворачивающегося, поднимаемого друзьями и продолжающего свой путь… Но всякий раз, возвращаясь из такой поездки, измотанный, искусанный мошкой, но счастливый, он благодарит судьбу за такие встречи, за новое знакомство.
Встреча, которая ожидала его сейчас, перевернула в его душе многое. Девушка Наташа мечтала познакомиться с писателем Топилиным. Сама живет в таежной деревеньке со своей крестной, пишет стихи и радуется жизни, подмечая все только радужное и светлое. Она любуется окружающим миром с крылечка, куда выносит ее на руках крестная. У Натальи с рождения нет ни рук, ни ног… Владимир Степанович часто встречается с читателями, нередко бывает в школах. И везде он старается привести в пример эту девушку с ее жизнелюбием, борьбой за простое человеческое счастье – радоваться каждому дню. Он и сам, Владимир Степанович, такой же: он использует каждую минуту жизни, подаренной ему во второй раз, наполняя ее поисками, творчеством, преодолением и победами. Недаром несколько лет назад он стал в Минусинске «Человеком года» за мужество и силу духа, и имя его занесено в книгу народных героев края. Но в пример он ставит именно ту девушку: «Когда совсем бывает тяжело на душе, вспомните Наташу…»
Среди его друзей, помимо людей физически крепких, есть и те, кого в нашем обществе принято называть людьми с ограниченными возможностями здоровья. Может, оно и так, да только глядя на самого писателя, на его улыбку, которая не только на устах, а в самих глазах, слушая его рассказы о людях, которые его окружают, понимаешь: для воли и силы духа нет границ.
«Познакомился как-то с часовщиком. Хвалили его. Дай, думаю, проверю его мастерство. Привез часы тетушкины с боем, которые уже лет сорок как не работали. Через два дня звонок: «Приезжай, забирай, наладил, идут». Часы идут. Мастер, Семен Тарасович, – без рук и ног. Увеличительное стекло зажимает глазом, отвертку держит зубами, отчего зубы наполовину стерты». Об этом человеке, Владимире Топилине, его истории и его друзьях можно рассказывать долго, поражаясь в его жизни многому, прежде всего тому, какую цену ему пришлось заплатить за возможность заниматься любимым делом – писать. Можно удивляться тому, что потеряв тогда в тайге многое, он обрел гораздо большее, в том числе сотни друзей, готовых его поддержать, тысячи читательских отзывов, в чьей душе нашли отклик его произведения. Можно говорить много, но куда больше о нем скажут его книги. Только, открывая одну из них, будьте готовы – отложить в сторону ее удастся не скоро.
Оксана ВЛАСОВА
Фото автора
