Часть четвертая
Как удивительно пересеклись наши пути, лишь только потому, что они соприкоснулись с кем-то третьим.
Дома настигает меня звонок Машки.
— Леська, мы так чудно погуляли с Ленькой и Максом! — трещит она. А я закатываю глаза. Меньше всего я хочу сейчас слышать о сыне Фадеева.
— Представляешь, мы плавали на речном трамвайчике! Ехали на верхней палубе! Макс заказал лимонад. Клубничный. Мой любимый!
— Маш, — втискиваю я свои три копейки в её болтовню, — может, завтра расскажешь. Устала я.
— Ой, прости! Прости! Я такая бестолковая, — и немного подумав, добавляет. — Леська, ничего если я буду с ним встречаться? Это не будет предательством?
— А он уже предложил... встречаться? — стараюсь, чтобы подруга не расслышала иронию. — Скорые вы, однако, ребята.
Даже по телефону чувствуется: смутилась Машка.
— Нет, но он сидел всё время рядом. И знаешь, я ведь не просила ни прогулку, ни лимонад... Он сам всё купил. Честно, честно! А ещё он меня с трапа на руках снёс. В шутку правда. Но об этом я тоже не просила его.
— Маш, да делайте, что хотите. Нет мне до него никакого дела. Если ты счастлива, то на меня не смотри.
— Леська, ты чудо! Ты самая-самая подруга. Спокойной ночи!
Слышу телефонные гудки. Грустно. Ну что вы за люди такие, Фадеевы? Сначала отец, теперь Машка. Лучшая, между прочим, подруга.
— Леся, дочка, ужинать, — раздаётся голос мамы из кухни.
Мы молча ужинаем. Изредка перебрасываемся фразами вопрос-ответ. Все разговоры начнутся позже, когда лицом к лицу мы ляжем на их с папой кровать. Бывшую.
В детстве я любила лежать между папой и мамой. Я поворачивала голову то в одну сторону, то в другую. Глаза закрывала ладошками. Потом раздвигала пальцы и смотрела сквозь них. Папа шутил:
— А чьи это окошки светятся? Мать, ты не знаешь?
Мама подхватывала игру:
— Это, наверное, козочка смотрит.
— Неть, — хохотала я.
— Тогда кошечка, — делала ещё одну попытку мама.
— Неть!
— Я понял, — папа делал страшные глаза, — там девочка живёт. За этими окошками.
— Девочка? — задумчиво переспрашивала мама. — А давай заберём её себе, я давно дочку хотела.
— Надо её спросить, — отвечал папа.
Губы мои тянулись в улыбку.
— Девочка, девочка, — вопрошал папа, — будешь нашей доченькой?
— Если имя моё угадаешь, то буду, — говорила я, как таинственный Румпельштильцхен, сказку про которого любила.
— Танечка?
— Кристина?
— Алина? — наперебой спрашивали родители.
— Нет, нет, нет!!! — возражала я. — Не угадали!
— Ну, дай тогда нам последнюю попытку, — жалобно просил папа.
— Последнюю, — соглашалась я. И хотя знала, что сейчас он назовёт моё имя, сердце всё равно замирало: вдруг ошибётся.
— Леська? Лесенок?
И я со смехом зарывалась ему под мышку.
Память имеет избирательное свойство. Сейчас она подкидывала мне самые лучшие моменты прошлого.
Я лежу на боку, подложив ладони лодочкой под щёку. Прямо напротив мамы. Глаза в глаза. Слезы наворачиваются на глаза при виде седых прядок.
— Мам, может, тебя покрасить? Ты у меня ещё совсем молодая.
— Не надо, Леся. Итак сойдёт.
— Мама, ты только не обижайся. Но ведь мы живы.
— Я знаю, дочка. Потом как-нибудь.
Вот мастер уходить от ответов. Упрямая.
— Мам, я спросить хочу.
— Спрашивай, — мама протягивает руку и накрывает мою ладонь своею.
— Ты простила убийцу папы?
Мамина рука замирает, но остаётся поверх моей:
— Наверное, да. По крайней мере, я думаю о нем без ненависти. Он же к жене торопился.
Как мне хочется рассказать ей об услышанном разговоре. Но я буду молчать.
— А если бы ты узнала, что я дружу с его сыном?
— Странные у тебя вопросы, дочка. Он же маленький совсем.
Вот же, совсем забыла, что она не знает настоящего виновника.
— Если бы тебе выпала возможность отомстить, что бы ты сделала?
Мама, кажется, смотрит бесконечно долго. Словно это не я задала вопрос, а она сама себе.
— Я не знаю, Леська, — шепчет она, — правда, не знаю.
И я не знаю, мама. Но она не слышит меня, к счастью.
Конец мая и июнь выдались напряжёнными. Экзамены и зачисление те ещё аттракционы. Но аттестат и результаты экзаменов у меня — о, чудо! — вышли отличными. Я без труда поступила в мединститут. И думать забыла про Фадеева. Перед началом учёбы было ещё полтора месяца, и провести их я собиралась с пользой.
Поэтому звонок от Макса стал для меня полной неожиданностью.
— Леся, привет! Я Макс. Помнишь меня?
— Допустим, — хотелось сбросить разговор, но было любопытно, что ему надо.
— Я буквально выклянчил твой номер у Лёньки, — даже не видя его, я знала, что он улыбается.
— Думаешь, стоило?
— Леся, — он заговорил торопливо, будто опасаясь, что я перебью его. — Леся, я тебя чем-то обидел?
— С чего ты взял?
— Ты говоришь так, как будто хочешь отшить меня.
Ещё как хочу!
— С чего ты взял? А да, кстати. Ты зачем звонишь?
— Хотел поинтересоваться, как у тебя дела. Это ведь не преступление?
— Нет. У меня всё хорошо. Лучше всех.
— Может, встретимся — и ты мне расскажешь?
Ага, держи карман шире!
— Мне некогда, — трубку бросать невежливо, но можно, когда хочется.
Вдруг мне пришла в голову мысль: а если это всё неслучайно?
И Макс появился в моей жизни для чего-то?
Я перезвонила.
— Встреча ещё в силе?
— Да, — просто ответил он.
— Завтра в 15.00 у метро Краснопресненская, — и положила трубку.
Где-то в глубине сознания рождалась мутная, неоперившаяся мысль.
Я включила яндекс-музыку.
— Враг мой, бойся, меня... — пели "Градусы".
А вот это правильно!
#текстомания_сюжет
Предыдущую часть можно посмотреть по ссылке
https://dzen.ru/a/ZDbrs8sY7k-5sOC5
Или
https://vk.com/wall678947125_3619