Я очень хорошо знакома с творчеством Сергея Довлатова. И даже долгое время считала его любимым писателем. Но потом заметила, что после чтения каждого его рассказа каждый раз меня накрывает ощущением печали. Нет, даже не печали — печаль слишком чистое чувство — а какой-то затхлой тоски и опустошенности.
Прямо как в описании дементоров: как будто из тебя высосали всю радость и жизнь никогда больше не будет счастливой. И не важно, что читаешь: "Зону" или "Иностранку" — ощущения остаются одинаковыми.
Когда я это осознала, я не то чтобы разлюбила Довлатова. Просто как-то с опаской стала относиться к его книгам. Но, конечно же, я отдаю ему должное уважение. Это все-таки круть — писать настолько пронзительно, уметь так сильно влиять на чувства, управлять через буквы и слова на бумаге чужим настроением, что это сродни какому-то волшебству.
Может быть, дело в том, что Довлатов был не только невероятно талантливый, а еще и много пил. У алкоголиков часто сбиты настройки настроения из-за изменений гормонального фона. И он мог талантливо передавать другим эти внутренние ощущения.
А может, это потому что он был наполовину евреем, и давайте будем честными, в СССР проскальзывал обывательский кухонный антисемитизм, который мог болезненно бить по писателю с детства.
Или это другая травма детства — ведь родители развелись.
Или причина в том, что Довлатов попал в замес войны и эвакуации с первых дней своего существования.
А может Довлатов в силу таланта был очень чувствительным к тому, что творилось вокруг него. Не знаю, насколько Советский Союз был плох в конце пятидесятых, в шестидесятых или в первой половине семидесятых. Меня тогда еще не было на свете. Мама моя говорит, что было все очень даже норм.
Но, по собственному опыту могу сказать, что даже не конец, а уже середина 80-х была очень скучным временем, полным фальшивых лозунгов и всякой тупой показухи. Учиха на уроке рассказывала про "народ и партия едины", а на родительском собрании спрашивала, кто из родителей может помочь ей с покупкой автомобиля. На уроке вещала про самый справедливый и честный строй, а потом выдавала грамоту заядлой, в силу непроходимой тупости, троечнице, только потому что ее мама подарила учихе серьги с рубинами.
Правда потом, на фоне полного ада 90-х, та жизнь из 70-80-х оказалась, в общем-то, норм.
Но наверное, для Довлатова не было норм.
Слишком сильно были натянуты у него струны души, что ли. Слишком чувствительно он все воспринимал. И потому его рассказы выходили такими тоскливыми и беспросветными.
Было бы интересно почитать его в другом амплуа. Не этот грустный, но острый сарказм, не тоскливая насмешливость, не четко высвеченное людское лицемерие, тупость, злобность, равнодушие, а что-то доброе. И веселое. Ведь чувство юмора у него было очаровательное.
В общем, мне Довлатов видится добрым волшебником, который стал злым от окружающей его тоскливой действительности, и от этого стал сам себе противен.
А еще я часто думаю о его словах о том, что люди на чужом языке теряют 80% своей личности. Наверное, его пребывание в Америке делало его несчастным человеком вопреки всем его заявлениям в разных интервью о том, что Америка казалась ему нереальной сказочной страной и он до сих пор удивляется, что оказался там. И, может быть, еще и поэтому его произведения полны горечи.
_________________________
Еще почитать:
Довлатов и врожденная грамотность
Сбежать с собственной свадьбы
Жуковский и русский мат
Афродита дивнопопая
Если вам понравилась статья, не забудьте про лайк