Начало здесь - Узоры раннего диско
1985
Мне уже 17. Школа окончена. Снова лето. Нужно готовиться к поступлению в институт. Вот только, что выбрать. Не греет ничего. Мысли не о том. Почему я все еще девушка - вот что меня беспокоит. Нет, не каждую минуту я занимаюсь этим вопросом. Только... Возможно не стоило убегать тогда от Володи.
Мне не интересны прыщавые сверстники. Интуитивно догадываюсь, что они умеют и знают еще меньше чем я.
Моя территория - пляж. Именно там и надо знакомиться. Да я уже со всеми знакома, чуть ли не в каждого была влюблена, с двумя даже ходила на свидания. Все они взрослые мужчины (средний возраст 27). Но есть один. На мой взгляд, лучший. Когда сейчас вижу его синего от самогона под магазином – вздрагиваю. Он любит бухнуть. Даже палящее солнце не становится ему в этом деле помехой. Всегда загорает в семейных гробах и загар тот специфический - лишь со спины. Пингвин. Характерна окраска картежников. Вот вам еще один изъян. Но для меня - он полубог. Возможно потому, что знаю я о нем меньше всего. Романтика! Алеша - его имя. Фамилия еще благозвучнее. Заднев. Друзья зовут его задник.
Я таки набиваюсь к нему в гости.
По осени. В институт не поступаю. Бездельничаю (по тем временам хожу под статьей за безделье). Он приводит меня к себе и показывает своего «Алешку» ... Нет, не так сразу с порога. Немного погодя. Я убегаю. Когда сижу в троллейбусе и меня колотит, как бельгийскую кобылу спрашиваю себя «А чего приходила?». Ответа не нахожу, но больше не дрожу.
...
Юрий мне очень нравится. Я смеюсь над ним. Когда он ведет меня домой, пригибается и осматривается (намеренно). Говорит, что боится моей мамы, которая вероятно хочет попасть в него горшком с какими-то овощами. Он прав. Мама моя обычно смотрит в окно, по-шпионски прикрывшись занавесками. Но не может она из-за густой темноты ночи рассмотреть, что ему почти 30.
...Воскресное утро. Я все решаю и иду к нему. Старые двухэтажные дома на окраине города недалеко от Химкомбината (район лондонских смогов). Я знаю, что его мамы нет дома. Она очень дряхлая. Юра ее любит безумно.. Звоню. Он удивлен. Едим манную кашу!!! Потом смотрим старые фотографии, где Юра изображен в далеких (для меня) семидесятых. Меня до безобразия смешит та мода. Конечно, с высоты стиля диско клешеные джинсы и прически а-ля Джимми Моррисон кажутся клоунскими прикидами. Он также смеется и насмехается над Юркой-хиппи. После просмотра включаем телевизор. Очередные вожди в очередной раз рассказывают, как надо жить. Радуемся еще и тому. Когда уже совсем иссякли все запасы развлечений, я перехожу к наступлению. Он охотно мне поддается. Мы по-взрослому целуемся, разложившись на мамином диване. Когда мы уже раздеты Юра с доброй улыбкой спрашивает:
- Ты предохраняешься?
Я смотрю на него и не могу понять, о чем он говорит.
- Ты ведь это уже делала? - спрашивает он будто подталкивает меня к утвердительному ответу.
- Нет, - говорю я и понимаю, что потеряла свой шанс.
Он вскакивает. Наскоро одевается. Старается не смотреть на меня. Убеждаюсь, что самый страшный недостаток для девушки - быть девственницей.
Пытаюсь вернуть его в постель. Говорю, что хочу этого и хочу, чтобы это был именно он. Юра уже не смеется и не шутит со мной. Слишком серьезно объясняет, что не может брать на себя такую ответственность. Тогда возвращается на кухню, чтобы доесть остатки манной каши... Я исчезаю из его жизни...
***
Моей подруге Альбине нравится мой сосед - Виталик. Правда его можно назвать моим соседом лишь условно. Живет он в другом подъезде и вовсе со мной не знается. Где, когда и как его приметила красавица Альбина для меня загадка.
Мы круглосуточно караулим на моем балконе, курим непомерно и всматриваемся вниз и вдаль с высоты восьмого этажа. Иногда нам с Альбиной везет и мы минуты три имеем возможность любоваться его затылком. Альбина мечтает отдаться ему и все время об этом говорит. Правда она довольно молчаливая, но когда говорит, то именно об этом.
На этом рассказ об Альбине заканчивается и начинается собственно о моем грехопадении.
... Мой папа сходит с ума от мысли, что вот-вот за мной придут из органов и поволочут в возницу за тунеядство (я занимаюсь «ничем» аж месяц). Так что с октябре я иду работать в универсам. Я становлюсь фасовщицей первого в Подмосковье магазина самообслуживания. В глубоких дебрях большой постройки мы раскладываем сыпучие товары по бумажным и полиэтиленовым пакетам. Мешки, весы, кран и мыши – вот составляющая цеха фасовки. Клан фасовщиков - это стая анархистов. Фасовщицы продают налево целые упаковки (10 килограммов) сахара , когда в одни руки разрешается отпускать лишь килограмм в месяц. Я, как представительница этой рабочей профессии, позволяю себе заявляться в стерильно чистом зале святилища самообслуживания в зачётном условно-белом халате и без пилотки. Уже с месяц я выезжаю в зал на загруженном фасованной крупой колесном контейнере, как на самокате. Быстро ставлю его на пустое место и бегом убегаю в универсамовскую нору. Меня штрафуют за то, что я не надеваю штаны под халат. Я свечу трусами и радуюсь невероятно. Фасовщицы имеют неограниченный доступ к мужскому полу. Грузчики - их постоянные спутники.
...Имени этого парня я не спросила. Он блондин и из богатой семьи. Чего его понесло в грузчики? Убей, не знаю. Мы с ним познакомились. А уже под вечер к нему пришел товарищ. Им оказался Виталик, которого так желала Альбинка. После рабочей смены мы втроем уже сидим у безымянного дома.
- Знаешь, что это? - спрашивает Виталик у меня, указывая на синюю наколку на руке.
- Цифра 12. – отвечаю я.
Он мне совсем не нравится. Тупой. После разговора со мной Виталик поворачивается к другу и хохочет.
- Что это значит? - во второй раз обращается он ко мне, как на допросе.
Мне не хочется продолжать эту беседу поэтому я молчу.
- Скоро узнаешь!
Его слова звучат так, что мне хочется домой. Но в это время тот другой вспоминает, что у него нет хлеба и получается, захлопнув нас на ключ...
... Виталик меня провожает, рассказывает, что был в Афгане. Мне не страшно, когда слушаю об оторванных руках и ногах, крови и наркотиках. Этот парень мне слишком безразличен, чтобы я проникалась его проблемами. Когда мы наконец добрались до нашего дома он с гордостью посмотрел на свою наколку и сказал очень серьезно:
- Завтра исправлю на 13. Вписываю только девочек.
Для него важно количество, для меня внешность...
Недавно видела его в магазине. Прошло более 20 лет, а цифра осталась та же...
Продолжение следует...