Когда Витька вышел из отпуска, его было не узнать. Вместо упитанного парня с грустными после расставания с девушкой глазами в офис зашел сухощавый мужчина с улыбкой до ушей. Мы с коллегами удивленно вытаращились на него.
-Молодой человек, вы к кому? – строго спросила секретарша босса, зайдя в офис.
-О! Виктор! Это Вы? – пораженно воскликнула она, когда Витька обернулся, – Ну ничего себе, что отпуск животворящий с людьми делает! – секретарша скрылась в кабинете, а мы закидали Витьку вопросами о том, чем он таким занимался в отпуске, что так изменился.
-Любовь творит чудеса! – загадочно улыбаясь ответил мой друг.
-Ну да, ну да, – скептически протянул я, – то – то после прошлой любви ты год ходил весь поникший и грусть заедал.
-То была не любовь, а ошибка. С Анечкой у нас все иначе! По-настоящему!
-Слушай, а чего ты не рассказывал, что у тебя девушка появилась, когда мы созванивались? – немного обиженно спросил я.
-Так сглазить боялся, – развел руками Витька.
-А теперь ты, значит, в ней так уверен, что созрел рассказать?
-Ага. Мы с ней каждый вечер вместе проводим!
С тех пор все рассказы Витька были только о его новой девушке. Я узнал что она и красавица, и очень умная, и начитанная, скромная и тихая, больших компаний не любит и много другой абсолютно ненужной мне информации.
-Ну а где вы хоть познакомились с ней? – спросил я как-то друга во время обеда, размышляя о том, как намекнуть Витьку, что хотелось бы, чтобы наши разговоры не вертелись только вокруг его девушки.
-А! Я не говорил? Так на кладбище! – ответил друг. От неожиданности я поперхнулся кофе.
-На кладбище? – переспросил я, прокашлявшись.
-Ну да. Я в первый же день, как в отпуск вышел, поехал могилку бабушкину навестить, прибраться там. Долго провозился, уже в сумерках на выход пошел. Вот тогда ее и увидел. И влюбился с первого взгляда.
-А... А она там что делала в такое время?
-М? Ну, гуляла вроде, – как-то растерянно ответил Витька.
-Гуляла? Странная она какая-то, – удивился я.
-Сам ты странный, – обиделся друг и пошел на новый круг восхваления своей Анечки.
Я бы, возможно, радовался за друга, если бы через некоторое время не заметил, что с каждым днем он выглядел все хуже и хуже. Под глазами у него залегли тени, сухощавое телосложение, так поразившее нас в первый день после его отпуска, сменилось откровенной худобой. Витька постоянно витал в облаках, руки его тряслись, как у алкоголика. Неизменными оставались лишь улыбка, не сходящая с его лица, да утомившая уже всех вокруг болтовня об Анечке.
-Друг, тебе бы врачу показаться, плоховато выглядишь, – сказал я Витьку, прервав очередную оду Анечке.
-Врачу? Зачем? Я прекрасно себя чувствую! – как-то агрессивно воскликнул он.
-По тебе не скажешь, – фыркнул я.
-Не маленький, сам разберусь! – рассердился друг.
Однако, разбираться со своим здоровьем друг не спешил. Худоба приобрела болезненные черты, глаза ввалились, в волосах друга я заметил седину. В пятницу я решил позвать Витьку в бар неподалеку от работы. Там за кружечкой пива я надеялся уговорить его все же пройти обследование у врача. Однако, вопреки обыкновению, Витька расслабиться в баре наотрез отказался.
-Нет, сегодня никак. Ко мне же Анечка придет! – сказал он.
-Так пусть к нам присоединяется, познакомишь заодно наконец, - предложил я.
-Ой, нет, Анечка не посещает людные места, я же говорил.
-Говорил, но я не думал, что вообще – вообще не посещает... А в магазин - то тот же самый она как ходит, там же тоже людно? – рассердился я на незнакомую мне девушку.
-Она не ходит, ей не надо, – ответил друг, – А познакомить я вас познакомлю, но только... позже, уж не обижайся, – Витек махнул мне рукой и пошел в сторону остановки автобуса.
-В смысле не ходит в магазин? Все - все онлайн что ли заказывает? – пробурчал я ему вслед. Друг удалялся, не оглядываясь, а я смотрел ему в спину, не в силах понять, что с ним происходит.
-Ох, ох, беда - то какая с твоим товарищем, милок! – услышал я голос за спиной. Обернувшись, я увидел за спиной интеллигентного вида старушку.
-Бабушка, это Вы мне? – спросил я.
-А кому же еще? Твоего друга – то спасать надо, не чьего-то еще, – энергично закивала она.
-Ну да, я ему говорю, что надо врачу показаться, а он ни в какую, – пожаловался я старушке.
-Ой, милок, врач ему не поможет. По крайней мере, пока мертвую девицу от него не прогнать, – озабоченно покачала головой старушку.
-А? – не понял я.
-Душа, покоя не обретшая, злым духом обратилась и к товарищу твоему прицепилась, - терпеливо принялась объяснять бабушка, – соки жизненные из него высасывает, ауру в клочья рвет.
-И с чего Вы так решили? – скептически поднял бровь я.
-Ну ты, конечно, мне можешь не верить, но если хочешь друга спасти, наведайся к нему в ближайшие дни вечерком. Только перед тем в храм сходи, святой воды набери, она поможет связь их прочную разорвать. Да возьми вот медальон. Не простой он, как откроешь, так злой дух в ловушке этой и окажется. Вернешь потом мне, помогу несчастной душе покой обрести, – старушка силой всучила мне какую – то побрякушку и потопала прочь. Я было тоже сделал несколько шагов в сторону остановки, но почти сразу повернулся обратно, собираясь окликнуть старушку. Однако бабушки и след простыл.
-Ну и как же мне ее теперь найти? Медальон - то вернуть бы надо, неважно правда ли все, что она наговорила, или нет, – с досадой подумал я.
В понедельник Витек на работу не вышел. На телефонные звонки, что мои, что босса друг тоже не отвечал. Я забеспокоился. В обеденный перерыв позвонил нашему общему другу Димке, попросив его тоже попытаться связаться с Витьком. Но и на его звонки друг не ответил. Тогда мы решили наведаться к нему домой сразу после работы. Остаток дня я просидел, как на иголках. Вспоминал болезненный вид товарища, а в ушах звучали слова старушки. Не зная, чего ожидать, перед встречей с Димкой я забежал в церковь за святой водой, как велела загадочная бабушка. В тот момент я еще не особо верил в ее слова, но решил, что вреда от этого точно не будет.
Когда мы добрались до дома Витька, уже стемнело. Мы с Димкой долго звонили и стучали в дверь, но друг не открывал. Не зная, что делать, я нажал на дверную ручку. Дверь оказалась не заперта. Мы осторожно вошли в квартиру. В помещении стоял тяжелый запах испорченных продуктов, к которому примешивался еще один – еле уловимый запах сырой земли. Кинув взгляд на кухню, мы увидели, что кухонный стол заставлен тарелками с остатками еды. Между ними ютились два бокала, открытая бутылка вина и огарки свечей. Все это было не похоже на Витьку, который был аккуратистом и чистюлей. Кухня его раньше всегда сияла чистотой, а посуда после любого приема пищи немедленно мылась. Переглянувшись с Димкой, мы заглянули в комнату и застыли в ужасе. Витька лежал на диване с закрытыми глазами и не шевелился. Лицо его было мертвецки бледным, черты заострились, щеки ввалились. В воздухе над ним зависла темноволосая девушка, протянув руки к его лицу. Она повернула к нам безобразное, как у зомби из ужастика, лицо, и злобно зашипела.
Сбросив оцепенение, я подбежал к другу и, одним движением сорвав крышку с бутылки, плеснул святой водой в тварь. Та с визгом отпрянула и зарычала. Я начал шарить по карманам в поисках медальона, который мне дала старушка. Витькина Анечка с воем бросилась на Димку. Чертыхнувшись, я снова плеснул в мертвую девицу водой, заставив отступить. Тут я наконец нашел медальон и, когда тварь снова решила напасть, открыл крышку и выставил его ей на встречу. Я успел заметить удивление на ее страшном лице, после чего ее втянуло в медальон словно дым. Захлопнув крышку, я судорожно вздохнул. Димка был бледен, но держался неплохо.
-Что это была за мерзкая тварь? – выдавил из себя он.
-А это была новая девушка Витьки – Анечка, – нервно хихикая ответил я.
-Мда, не умеет он себе женщин выбирать, – только и сказал Димка. На диване слабо застонал Витька, приходя в себя. Отложив свои страхи и переживания на потом, мы развели бурную деятельность по его спасению. Димка вызвал скорую помощь, а я по капельке напоил друга оставшейся святой водой. Он еле слышно пробормотал слова благодарности и снова потерял сознание.
В больнице Витька пробыл долго. Мы с Димкой по очереди навещали его. Выяснив, что про Анечку он ничего не помнит, мы решили ничего ему не рассказывать. С коллегами я тоже договорился, чтобы ее не упоминали, сославшись на то, что она нехорошо с ним поступила и именно она виновата в его состоянии. Подробностей, конечно, я раскрывать не стал, да и кто бы мне поверил?
Искать старушку, чтобы вернуть ей медальон, не пришлось. Она появилась передо мной словно из ниоткуда, когда я спешил на работу и требовательно протянула руку. Поняв ее без слов, я вложил в ее ладонь медальон.
-Отлично справился, молодец, – похвалила меня старушка, – Дальше уж я сама разберусь, – сказала и пошла прочь. Впрочем я и не хотел задавать ей вопросов. Надеюсь, что это была моя первая и последняя встреча с потусторонней жутью.
