ПРОДОЛЖЕНИЕ
Военное командование в Тифлисе первоначально не придало должного внимания вторжению объединенных сил дагестанских феодалов и представителей многочисленной грузинской фронды под начальством Омар-хана Аварского. Еще некоторое время россияне считали, что набежчики узнав об отказе персидского шаха Фетх-Али-хана устроить очередной погром Картли-Кахетинского царства, уйдут восвояси. Однако не для того было затрачено столько времени и усилий, чтобы остановиться на полдороге, когда механизм вторжения был запущен еще за несколько месяцев до его начала. Дагестанские феодалы еще могли при большом желании отказаться от предполагаемой добычи, но тогда пришлось бы нести и прямые убытки, причем не малые. Им пришлось бы рассчитываться с партиями из вольных обществ Дагестана, чтобы сохранить уже свои владения от разорительных набегов.
На первый взгляд ситуация выглядит несколько не типичной, но аналогичные прецеденты уже имели свое место ранее, особенно на равнинных территориях. Гораздо позже во времена теократического имамата, мюридов из вольных обществ Дагестана и их предводителей нисколько не смущало совершать совсем не дружественные визиты к своим ближайшим соседям. Набежчиков не останавливало и то обстоятельство, что они были не только одной веры, но зачастую и соплеменники, а иногда и родственниками проводя показательные и жестокие казни не согласных, включая старейшин из не подвластных им селений.
В отличие от российских военнослужащих, царь Георгий XII не питал излишних иллюзий по дальнейшему развитию событий, поэтому очень быстро отправил почти все имеющиеся у него наспех собранные военные силы в кахетинское местечко Сигнахи, которое с тюркского языка означает “Неприступная крепость”. До 2000 последних царских воинов, которых с большим трудом наскребли по ближайшим окрестностям возглавили царевичи Иоанн и Баграт, очень быстро прибыли в самый центр плодородной Алазанской долины. Они готовились дать отпор набежчикам, став укрепленным лагерем в непосредственной близости от стен древней цитадели, рассылая во все стороны кавалькады всадников. К царским сыновьям беспрерывно пребывали ополченцы в составе отрядов, собранных местными князьями, хорошо знавших, чем обычно завершаются приходы многотысячных партий лезгин в их дома. Для жителей Кахетии не оставалось выбора, как защищать свои семьи, независимо от того, кто окажется на царском троне и в этом им могли оказать помощь только малочисленные войска Российской империи.
Тем временем генерал И.П.Лазарев получил от конных разъездов и хорошо оплачиваемых лазутчиков подробные сведения о грандиозных замыслах Омар-хана Аварского, которые особо и не скрывались, но маскировались под личиной защиты интересов оппозиционных грузинских царевичей. Сомнений больше не оставалось, дагестанские феодалы совершали не просто обычный набег за добычей, а напрямую вмешались в династические споры царского рода Багратиони. Они стремились усадить на царский трон в Тифлисе своего собственного ставленника с далеко идущими последствиями, что могло привести к кардинальному изменению всей военно-политической ситуации не только в Восточном Закавказье, но и за его пределами.
Ожидать инструкций из далекого Санкт-Петербурга не позволяло время, поэтому решение предстояло принять не полномочному министру П.И.Коваленскому, фактически управляющему древним христианским государством, а военному командованию в Закавказье. Боевые генералы И.П.Лазарев и В.С.Гуляков возглавили соответственно по батальону от 17-го Егерского и мушкетерского Кабардинского полков, т.к. больше отделить солдат для экспедиции в Кахетию не могли. Всего отряд российских войск имел 4 орудия с соответственным боезапасом и состоял из 1224 военнослужащих, в состав которых была включена и команда казаков с левого берега Терека под командованием гребенского есаула (Михаила?) Татаринцева.
В Тифлисе оставались прочие российские подразделения под начальством полковника П.М.Карягина, опытного офицера, которому следовало защищать столичный город в случае подхода войск царевича Александра, имеретинского царя Соломона II и др. Помимо подготовки к обороне Павел Михайлович следил за поддержанием порядка, т.к. с первыми слухами о вторжении дагестанских феодалов из Тифлиса началось массовое бегство жителей, в памяти которых еще не истерлись воспоминания о резне и погроме учиненным персидским шахом Ага-Мохаммедом. Следовало пресечь панику и оставление населением столицы, а также возможного мятежа противников царя Георгия XII для чего были усилены патрули и вооруженные караулы у всех городских ворот.
Отряд российских войск под общим командованием генерала И.П.Лазарева вышел навстречу набежчикам и 1 ноября 1800 г. достиг местечка Сигнахи, соединившись с грузинскими милиционерами, количество которых возросло почти до 3000 человек. Однако еще накануне Омар-хан Аварский во главе основных сил дагестанских феодалов, не встречая сопротивления форсировал речку Алазань и встал лагерем около урочища Топ-Карагач менее, чем в 20 километрах от расположения российско-грузинских войск. Командующий войсками отправил к предводителю набежчиков вполне ясное письмо, в котором уведомил владетельного хана Аварии, что его прошение о покровительстве полностью удовлетворено императором Павлом I с соответствующим денежным окладом и высказывал убедительную просьбу оставить пределы Картли-Кахетинского царства и не разорять встреченные селения.
Вызывает внимание то обстоятельство, что участие в переговорах приняли и гребенские казаки, которые встретили своих хороших знакомых из числа горцев Северо-Восточного Кавказа, убеждая их отказаться от экспансионистских замыслов. Это свидетельствует о достаточно тесных контактах между старожильческим населением левого берега Терека и горцами. Однако состоявшиеся беседы во временном лагере Омар-хана Аварского не принесли особого успеха. Гребенцы пытались убедить горских предводителей, что жители Восточной Грузии находятся под таким же покровительством России, как и они сами. В свою очередь северокавказцы пытались разъяснить своим визави, что готовы и дальше поддерживать с казаками устоявшиеся столетиями отношения, но отказаться от набегов в Картли-Кахетинское царство просто не в состоянии. Доводы, что этим же промыслом занимались и их предки, обеспечивая проживание своих семей в отдаленных горах Дагестана в расчет не могли быть приняты в связи с изменением внешнеполитического курса императора Павла I, от которого ему не удалось откреститься.
В результате прийти к взаимовыгодному разрешению проблемы не удалось, хотя Омар-хан Аварский в ответном послании, уведомлял генерала И.П.Лазарева в своем добром расположении. Свое появление на Южной стороне Главного Кавказского хребта он объяснял тем, что согласно законам гостеприимства принял беглого царевича Александра и оказывает ему открытое содействие для примирения со старшим сводным братом на царском троне. В свою очередь генерал И.П.Лазарев напрямую обратился к претенденту на грузинский престол с предложением стать посредником, обещая свое содействие и полную безопасность.
Старшего сына Дареджан Дадиани попросили незамедлительно прибыть в Тифлис и обо всем переговорить с царственным братом, но тот остался верен своему прежнему выбору. Опираясь на хорошо подготовленные партии дагестанских феодалов, он стремился захватить отцовский престол грубой силой, расплачиваясь за их услуги свободой своих соотечественников, чем вызвал их соответственное отношение к своей персоне. В итоге он всю жизнь провел в бессмысленной борьбе за трон Картли-Кахетинского царства, которое вскоре перестало существовать, как субъект международного права и завершил свои дни в нищете на персидских задворках вдали от родины и всеми покинутый.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.