Как я сбежала от своего полтинника. Всем моим однокурсницам и одноклассницам, которым тоже ± 50 посвящается.
Честно сказать, при всей моей любви к вам, дорогие друзья, совершенно не хотелось слушать что: "Тебе сейчас не 50, а два по 25, и сохранилась ты необычайно хорошо, и желаем тебе ещё много-много лет с таким же успехом также хорошо и прочее и прочее что обычно желают в 50.
Итак, недолго порывшись в своей памяти, я нашла приключения и дела, недоделанные мною в 25, и решила крутанить машинку времени обратно: попробовать сделать то, что зависло в моей жизни 25 лет назад недоделанным. Как я уже писала раньше, до первого спортивного разряда по альпинизму мне оставалось вы июле 1991 г. всего одна гора. Сходить её не получилось, потому что август 91-го изменил кардинальным образом жизни всей страны и мою жизнь. И с тех пор больше никогда не складывались так обстоятельства, чтобы мне было интересно вернуться на гору и пахать там круглосуточно: спать под дождём, готовить еду на примусе, замерзать до ужаса, стоя на страховке.
Ну что же, самое удачное время попробовать ещё раз то, что очень нравилась мне в 25 лет. Мне же ведь не 50, а два раза по 25.
Не буду долго развлекать вас рассказами о том, какие сомнения терзали меня в Москве несколько месяцев в форме снов "а оно тебе надо?", о том, как как после принятия решения проходили сборы оборудования и одежды для похода на Килиманджаро (Кили на местном сленге), о том, как мы прилетели с тремя пересадками в сердце Африки, и как в Танзании я праздновала 26 декабря свой 50-ый день рождения с 15-ю совершенно не знакомыми мне людьми.
Простите, что я не ответила в тот день никому из вас на поздравления. Это было по одной простой причине: все желали мне не только здоровья и прочего семейного благополучия, но и удачного восхождения, и отвечать заранее не хотелось, ведь результат восхождения был мне абсолютно не известен. Не хотелось писать: "Спасибо-спасибо ребята", а потом свалить с 5-ти тысяч не дойдя до 5900 из-за того что не хватило ни силы, ни воли, и силы воли.
Но сейчас, когда всё позади, конечно же, напишу: большое-большое-большое спасибо всем, кто прислал, позвонил, отправил эсэмэску, написал в Facebook - везде где только можно пожелал мне удачи.
Именно в тот день, получив поздравления от #ЕленыБлудовой , я поняла свой фатальный просчет с датами. В своем поздравлении она написала мне, что это будет очень не простой Новый год. И в этот момент я вспомнила дежурную фразу: «Как встретишь Новый год, так его и проведёшь». Штурм вершины Килиманджаро у нас был назначен в ночь с 31 декабря на 1 января. Высота 5900 м. Всё что угодно могло случиться, и если я не дойду доверху, то, боже мой, моя бедная контора, как она проведёт весь следующий год со мной во главе? Представляете себе, что такое "горняшка"? Это болезнь, которая случается у бОльшей половины туристов после высоты 3500: дикая головная боль с тошнотой и диарей, с галлюцинациями и полной потерей сил. А на 4500 это может закончиться и отеком головного мозга, и перегрузом сердца. А почти на 6-три тысячах - все то же самое, да с морозом минус 20. Вы же все летали на самолете. Видели показатели: высота 10 тысяч, температура за бортом минус 50. Ну вот, на 6-ти тысячах ночью она всегда минус 20. При таких обстоятельствах любой мог свернуть с пути в эту Новогоднюю ночь. "Как встретишь Новый год - так его и проведёшь", - эта фраза крутилась в моей голове без остановки, и, смех смехом, но при таких обстоятельствах отступить мне точно было нельзя ни как.
Зарядившись мыслью о неотвратимости восхождения до победного, мы двинулись в горы, и, хотя удача в виде хорошей погоды нам точно не сопутствовала, сразу порадую результатом - всё получилось.
Выход в горы на Килиманджаро заметно отличается от версии горных походов и восхождений в России. В Танзании гора Килиманджаро дает работу, безо всякого преувеличения, тысячам людей. Это портеры – люди, которые переносят огромное количество общественной поклажи (в Гималаях это делают шерпы). К этому можно относиться по-разному, но восхождение на Кили без гида и портера запрещено. Конечно, мы привыкли к "классике", к тому, что и палатки, и еду, и верёвки, и спальники - всё участники экспедиции тащат сами. Так было 25 лет назад в моей жизни. Рюкзак, объемом 140 л, который шила я сама, с обычным весом 35 кг - это то, что приходилось мне самой нести в горы 25 лет назад. Ну, а в Танзании все эти общественные грузы носят портеры - люди, зарабатывающие от 7 до 10 $ в сутки основной зарплаты плюс питание, а если вы дадите им чаевые, то вполне возможно их доход удвоится. Портеры несут свой личный минимальный скраб: небольшой рюкзак на 7-8 кг, и 20 кг общественного груза. По законам заповедника Кили они не имеют право брать больше 20 кг. Таким образом, закон защищает их право на работу, которой не хватает на всех. В результате на каждого туриста в нашей группе приходилось примерно по два с половиной портера. Мой личный рюкзак составлял от 5 до 10 кг в зависимости от количества воды и фотоаппаратуры: сам рюкзак, немного тёплых вещей, очки, крем от солнца, перчатки, два обязательных литра воды - всего понемногу и вес набирался. Остальные мои 15 кг вещей были в бауле. Мой прекрасный, водонепроницаемый, купленный специально для этой экспедиции новый баул с разными системами подвески и переноски, был засунут в местный мешок из-под сахара, туда же докидали ещё 5 кг разного общественного груза, после чего мешок завязывался обычной бечёвкой и водружался на голову портеру. Один раз убежав от группы немного вперед, я решила поэкспериментировать и походившего мимо портера попросила притормозить и поставить мне на голову его мешок с поклажей. Мама мия, сделав три шага с этим весом на голове я поняла, что сейчас позвоночник прямо от черепа ссыплется в трусы и никакой остеохондроз мне более никогда лечить не доведётся.
Итак, несколько тысяч людей кормит несколько тысяч семей, перенося поклажу туристов и оборудование для лагеря в мешках на головах с высоты 3.200 м на 4.700 м, и это на самом деле всё, дальше вы должны занести и себя, и свой небольшой рюкзак сами. Многие отказывались от личных маленьких рюкзаков и шли только с фляжкой воды, но я все время тащила своё барахлишко с собой потому что из опыта "прошлой жизни" прекрасно знала, что после хорошей пробежки на 7-10 км с перепадом высоты 300-700 м все бельишко будет мокрое, хоть отжимай, а ждать портеров и постановки лагеря придётся больше 2-х часов на холоде и на семи ветрах, поэтому сухие и тёплые вещи для переодевания всегда носила с собой.
Лет 10 назад Р.Абрамович в составе 6-ти друзей, среди которых был и Гус Хиддинг (тогда еще в фаворе), и в сопровождении 150 портеров не поднялся на Кили. Погода не задалась и они решили, что с них хватит и 4200.
Погода у нас не задалось и у нас уже на второй день маршрута. Сначала пошёл дождь, температура была около +10. Потом с высотой температура стала понижаться, после 4.000 м это был уже ноль и снег с дождём, а на высоте 4.500 это был сначала мокрый снег, а потом просто метель. Спасибо опыту, который был у меня 25 лет назад. Тогда я не раз попадала в дикие передряги с погодой, и сейчас, имея возможность купить хорошие вещи, мы были прекрасно подготовлены, но всю эту "подготовку" нужно было нести самостоятельно, что бы она была под рукой в нужный момент при столь переменчивой погоде. Человеку на равнине странно слышать, что рюкзак весом в 5–10 кг может составлять проблему. Я с моим горным опытом и некоторой физподготовкой с таким рюкзаком до высоты 4.500 бегала бегом. И это ни сколько не преувеличение. Сразу на первом выходе вверх я настолько оторвалась от гидов и портеров, увлекшись красотой гор, что пропустила развилку тропы, и вместо положенных по маршруту 7 км по длиннее и 500 м по высоте, я и двое джентельменов, потянувшихся за мной, пробежали 15 км, набрав 1.000 м по высоте. Все остальные, кроме нас троих неспешным гуськом пришли в лагерь, а мы заблудились. Обалдевшие от нашей прыти и потери трёх туристов гиды бегали в разных направлениях по горе Килиманджаро, разыскивая нас. Получилось, что мы случайно проскочили по длине и высоте как бы на сутки вперед, из-за отсутствия акклиматизации случайный забег на высоту 4.300 для нас оказался тяжелым, и особенно было мне обидно идти на 500 метров вниз, в лагерь, где поставили палатки всей группе. Но зато мы чувствовали себя по-королевски на следующий день. Тяжелая "аклимуха" предыдущего дня дала нам фору перед остальными участниками, и на высоту 4600 м (Лаватауэр) я и Акопов Миша, плюс выделенный по моей просьбе персональный быстро бегающий гид, забежали за 3 часа, вместо 4-х. Дима Яковлев решил пропустить забег "козлотуров" и пошёл в общем караване. Да, забыла сказать, что кроме портеров нас сопровождали ещё и гиды. Один гид на трёх туристов. Это очень грамотные и профессиональные местные ребята: самые сильные и умные из портеров, которые пошли после трёх лет опыта в местный техникум со специализацией "Килиманджаро-гид" (без шуток!), закончили 2-х летние курсы, выучили там хорошо английский язык, первую медицинскую помощь, местную флору и фауну. Они "белая кость" этого килиманджаро-аттракциона. Они ничего не носят, кроме своих вещей и аптечки, но при этом делают все, что бы турист дошёл до верха и спустился живой вниз. На восхождении они, конечно, предпочитают «пасти» группу. Но если тебе охота бежать «козлотуром» вверх, как мне и Акопову Мише, или не можешь идти, а только ползти, то к тебе приставят гида и будешь тошнить и материться в приятной компании симпатичного негра, готового радостно похлопать клиента по спинке, когда он на высоте от недостатка кислорода в кашле заходится так, что кажется сейчас кусками легкие начнут выскакивать.
Итак, мы с Мишей на 4600 стоим, и уже час ждём группу. Я достала из рюкзака всё сухенькое и теплое, переоделась, и в тумане пурга из мелкого града мне на этом перевале была нипочём. А Миша подмерз основательно, поскольку мы час ждали на перевале портеров и остальную группу, чтобы уйти вниз. Чего бы сразу вниз не побежать? Ан нет. По программе нужно провести на 4600 пару часов, что бы акклиматизироваться к завтрашнему выходу. Это, конечно, правильно, но в ожидании команды торчать на семи ветрах было скучновато. Мы стояли на перевале 4600 м, спрятавшись от секущего града за чьей-то мини-палаткой биотуалетом. Не, я без прикола - есть граждане, заказывающие себе отдельного портера, который несет им биотуалет.
Небольшое отступление о ценообразовании маршрута и сервиса. Пребывание иностранца в национальном парке Килиманджаро в забеге без ночевки стоит 60 долларов в сутки. При условии постановки палатки - 130 долларов в сутки плюс 20 долларов альпинистская страховка. Наши 4 дня подъема и 2 дня спуска стоили нам по 800 долларов платежа непосредственно самому парку. Пермит (разрешение) на пребывание в парке выдают рейнджеры на входе. Всего на Кили существует три входа, и в обход их такие джунгли, что турист не полезет. Это огромный доход государства и рейнджеров, поскольку ежегодно на Кили поднимается около 25000 туристов и это 20 лямов живых баксов на ровном месте. Пардон, не на ровном - на бугре, высотой 6 тысяч. Так вот, как только я хоть на пять минут оказывалась на тропе вне зоны обзора сопровождающего гида - все местные всех рангов обращались ко мне с вопросом, чего я тут одна делаю и куда бреду. Я думаю, они все натасканы на решение двух задач: им не нужны на горе трупы и им не нужны на горе "зайцы". Далее про цены: к 800 долларам на человека добавляется зарплата гида, потом 2,5 портера на душу, потом прокат палаток и еда, далее еда гидов и портеров... короче, в среднем гора генерирует для своей Родины и её сынов 100 тысяч баксов в сутки. Неплохо, учитывая, что спали мы в подмерзающей луже, а из еды в основном у нас была пшенка, рис и макароны, да и те ровно половина группы не то что жрать - видеть не могла. Но это уже наши, что называется, проблемы. Портеры и гиды и замерзали, и жрали ту же полбу вместе с нами, при этом ещё тащили на 20 кг больше чем мы, и всегда улыбались, не смотря на ужасную, поношенную до дыр горную одежду, которую портеры в основном получают в подарок от туристов. Ну, так вот стоим мы с Михаилом Акоповым прижавшись к чужому биотуалету и потихонечку подмерзая ждём свою группу. Акклиматизируемся. Сначала, конечно, я очень скептически относилась к людям, заказавшим сервис с биотуалетом на горе. И только в самом конце я узнала, почему это происходило. Местные жители очень и очень берегут свою волшебную гору. На всех маршрутах расчищены от камней конкретные места под установку палаток. На каждой точке промежуточного лагеря есть маленький домик рейнджеров, где все туристы обязаны зарегистрироваться. Портеры несут вверх не только ваши вещи и еду, но и несут вниз с собой весь сгенерированный вами мусор. Гора идеально чистая. И чтобы поддерживать эту частоту, у каждого промежуточного лагеря построены несколько "горных" туалетов. В основном, это зю-образные деревянные отдельно стоящее кабинки с дырой, глубиной 3-4 метра. Пару раз мы встречали очень основательные объекты с кафельными стенками и даже унитазами. Но, правда, "слив" из унитазов ровно такой же - дыра на 5 метров. Вне обозначенных зон вы не можете поставить палатку. Гиды не дадут и рейнджеры не дадут. Ну, так вот на Кили существует последний штурмовой лагерь с названием "Косово", который находится примерно на 300 м выше стандартного штурмового лагеря – то есть это уже ночевка выше 5 тысяч и там нет ничего кроме площадки под палатки. Чтобы штурмовать Кили из Косово нужно иметь в составе лагеря биотуалет. Если у вас его нету, вам не разрешат установить палатки на этой высоте. Так вот все счастливчики с биотуалетами поднялись в штурмовой лагерь на 300 м выше нас, и их последний рывок проходил в значительно более лёгких условиях. 300 метров по высоте на Кили - это 2 часа дороги. Потом портеры собирают эти био-баки и спускают в нижний лагерь Барафу для опорожнения. Гора остаётся чистая. Итак, дождавшись на 4600 группу и немного перекусив, мы с Акоповым Мишей сыпались бегом вниз опять на 3900 в лагерь под стену "Барранко". На 4600 ночевать было точно нельзя. Да это было и не по программе. Во время лёгкого обеда на 4600 было видно, как пару наших туристов уже однозначно «словили клина», то есть горную болезнь (горняшку). Молодых ребят мутило, воротило, стеклянные глаза, абсолютно заторможенная реакция. В этих случаях есть только один способ вылечить человека – спустить вниз. И на 3900 все оклемались. Дважды в день у нас был медицинский чек-ап. Гиды меняли пульс и насыщенность крови кислородом. При этом они спрашивали, какое самочувствие по шкале от 1 до 10. Все дни восхождения я радостно дважды в день заявляла, что по шкале от одного до 10 у меня самочувствие на 11. Но было вполне достаточно людей, которые говорили цифры 9, 8, 5 и даже 2. Товарищ, у которого самочувствие было на два, по-моему, даже не мог сказать эту цифру. А у меня, в тот момент, когда я говорила цифру 11, пульс был 125 – на мой взгляд, для такой высоты вполне рабочий. Но на самом деле очень тяжело жить сутками, когда спокойном положении у тебя сердце бьется с частотой 125 ударов в минуту, поскольку, когда ты идёшь вверх, цифра нарастает до 180.
В лагере под стеной Барранка за сутки до Нового года сошлись разные маршруты, и как мне кажется, стояло около двух сотен палаток. Если учитывать, что в каждой палатке было по 2-3 туриста, а портеров и гидов вовсе по 5 или 10, так в лагере было 500 человек точно. И уже в 7 утра следующего дня вереница туристов гидов и портеров двинулась вверх по стене "Барранко". Ничего особенного сложного из себя не представляющая 300 метровая стеночка с кучей полочек превратилась в очередь на аттракцион в Диснейленде. Ну почему пожилые тётки из Германии размера XL и полудохлые хилые японские девочки размера XXS пытаются затащиться на эту гору? Понимая, что дикая пробка неизбежна, мы с Мишей и нашим персональнобыстробегщим гидом рванули на 20 минут раньше нашей группы. Казалось, что шансов обойти впереди идущий ранее стартовавший караван на 200 человек у нас нет никаких. Тоненькая тропка и тоненькая струйка - один за одним зигзагом по вертикальной стене. Но обходя застрявшие между камнями на узких местах группы "сложных" туристов мы втроем лезли через все мыслимые и немыслимые засады по разным карнизам совершенно без дороги. Добежав в своём обычном темпе до следующего лагеря, мы зарегистрировались на этой точке первыми в этот день. Я не могла удержаться и сфотографировала регистрационный журнал, где моя фамилия 30 декабря было записана первой. Напарник мой Миша, наверное, даже расстроился, поскольку он не сразу сообразил что делать, и ему пришлось записаться вторым, при том, что этот тридцатилетний парень бегал точно быстрее меня. Обычным способом на ветру, под снегом и дождём, я переоделась во все сухое и прекрасно себя чувствовала. А плохо подготовленный по снаряжению Миша замёрз до костей. Чтобы согреться, мы с ним и с гидом сбегали ещё на часик вверх - для акклиматизации, но Миша промок до нитки, простыл и на следующий день уже никуда не спешил, а шел в составе группы. Зато ко мне подтянулся поймавший хорошую "аклимуху" Дима Яковлев. Группа быстро бегающих немного переформатировалась, и в составе из трёх человек: гид, я и Дима, на следующее утро мы рванули забег по вертикали на 3 часа в конечный штурмовой лагерь. Всё это время по мере наращивание высоты дождь сменялся то на снег, то на град, и уже на высоте штурмового лагеря 4700 м окончательно превратился в ледяную кашу, падающую с неба и замерзающую на земле. Добежав до нужной точки, мы с гидом и Димой забились в маленькую технологическую комнату для хранения воды в домике рейнджеров. Потихоньку в нашу микро-комнату забилась ещё 10 человек, но это было даже лучше, поскольку в нашем помещеньице в окне не было стёкол, и греться можно было только одним способом - как можно больше народу вплотную. Натренированные предыдущими днями, мы с Димой моментально переоделись во все сухое и тёплое. А вот все до единого прибившиеся к нам туристы так и не научились носить свои рюкзаки со сменой одеждой в достаточном количестве с собой, и дико замерзали даже забившись как сельди в бочку в относительно безветренном углу. На самом деле, после трёх ночей под дождём и в лужах, у них, наверное, уже не осталось ничего сухого. Через три часа после нас в штурмовой лагерь на 4700 поднялись откровенно замерзающие портеры с оборудованием для лагеря. Костёр тут не разожжешь. Ничего кроме камней и снега. Время 15.00. А на 23.30 назначен сбор, на 24.00 - выход на штурм. У меня на себе была относительно сухая флиска, а одна после маршрута была мокрая, хоть отжимай. Холод ночью на 6-ти тысячах должен быть серьезный, и нужно было бы иметь наверху две. Поэтому я мужественно одела на себя мокрую флиску и залезла в спальник сушить её на себе. Долго ли, коротко ли, но вот и наступило время "Ч".
Куранты, что называется, пробили 12. Думаю я, что в ту новогоднюю ночь "дойти до верху во что бы то ни стало" решило ещё человек 200 только по нашему маршруту (чтоб я ещё раз куда-нибудь поехала во время европейских рождественских каникул!!). Соответственно, ещё 100 гидов и 500 портеров. И вот в 23.50 вдруг ужасная пурга и облачность замерли, и эти тысячу человек, растянутые на горе пятном огромного лагеря, воодушевленные звездным небом Африки, последним броском к вершине и Новым годом, начали орать, махать фонариками и петь на всех языках. Я тоже в 24.00 из-всех сил заорала: "С Новым годом, товарищи! Что б вам всем весь следующий год в гору пёрло!" Товарищи активно подхватили, и после 10 минут восторженных криков и бесполезного фотографирования абсолютной темноты, мы выстроились в караванчик на 19 человек. 11 туристов + 5 гидов + 3 портера-стажера, обучаемых на гидов. На мой взгляд, из 11-ти наших точно было трое, которые не должны были дойти до верху. Гиды предполагали то же самое, поэтому подстраховались самыми умелыми портерами на случай спуска "клиента" не своими ногами. Я, само собой, заручилась поддержкой персонального гида и двух своих быстробегающих товарищей - Димы и Миши. Стартовали ужасным медленным караваном. На штурмовой лагерь наши портеры пришли последними из предыдущего лагеря, и нам пришлось ставить палатки на 15 минут ниже (не в метрах, а в минутах и часах на такой высоте меряется расстояние), чем стояли лучше организованные группы. Таким образом, все ранее описанные медлительные тётки и их папики оказались впереди. И как не старайся, на очередной стенке возникла пробка. Мы бездарно теряли время. Как только дорога чуть расширилась, я начала ныть, что бы нас отпустили. Под крики группы: "Бегите, накрывайте поляну, мы подтянемся", мы вчетвером: я, Дима Яковлев, Миша Акопов и гид, рванули вперёд. В штурмовом лагере красовалась приветственная доска с текстом: "Вам осталось 5 километров и 7 часов". То есть у нас впереди было 5 километров по горизонтали и 1200 метров по вертикали, что и есть 7 часов, а потом 3-4 часа вниз. А теперь рассказ о том, как так может быть, что 5 километров сравнительно не сложного рельефа - это 7 часов, которые я прошла за 6.30. Примерно на 5100, как раз после лагеря "Косово", мы догнали ещё одного нашего коллегу и гида при нём. Параллельно с нашей группой из 11-ти человек фактически вместе с нами, всё это время шла семейная группа из Москвы. Они были вроде как с нами, но вроде как, и параллельно. Отдельный отряд портеров, свой повар и гид. Биотуалета при них не было, зато был кроме местного, был ещё и русскоязычный гид - известный кавказский спасатель, который был нанят на сопровождение наследника, 13-тилетнего пацана, которому эти горы нужны были как пятое колесо. Наследник Колька мужественно шёл на гору за компом. Сразу скажу, что мама, пацан и русский инструктор с местным гидом дотянули до 5300 и ушли вниз. Пацан очень замёрз, потом сильно кашлял, так что решение было правильное. 5300 для 13-ти летнего ребёнка это грандиозно много и тяжело. На штурмовом участке мы их не увидели. А вот папаша семейства и при нем местный гид стартовали на 15 минут раньше нас, пока мы строились и медленно включались. Короче, отряд "бегающие-в-гору-бегом" догнал Сергея и наша компашка пополнилась. Гиды ни при каких обстоятельствах не отпускают на гору туристов без сопровождения. Когда я в первый день сбежала, и мы в конце концов заблудились на горе, наш старший гид Альберт (первый раз в жизни язык не поворачивается назвать негра - негром!) был не чёрный, а белый. Он дико волновался. И за нас и за свою должность, добытую огромным трудом. Он в течение этих 4-х дней видел, что я от скуки, когда народ идёт в гору передом, поворачиваюсь и иду в гору задом. И он видел, что Миша Акопов бегает ещё быстрее меня. Поэтому, когда мы в этот раз отпросились у него втроём вверх отдельно, нам кроме обычного гида приставили ещё и "опытного портера", типа гида-стажёра, на случай если нужно будет кого-то спускать, а кто-то пойдёт вверх. Стажер оказался нашим портером-стюардом. Все прежние дни он раскладывал еду и мыл тарелки. Мы с ним в самом начале путешествия сдружились моментально, поскольку я раскладывать еду на 11 человек умею точно лучше его. Эту функцию я у него отняла сразу: "Народ, тарелки, быстро передали сюда и за добавкой отдельная очередь!" И вот этот малорослый, но старательный ассистент повара приставлен к нам на восхождение. Итак, образовался быстродвигающийся караван: наш гид, Миша (которого за скорость восхождения гиды прозвали "Симба"), потом я, потом Дима Яковлев, гид-поварёнок, Сергей и его гид. Прошли ещё 200 метров по высоте и час "по длине". Холод, метель, туман. Шаг за шагом - очень не быстро, но обогнали пяток групп. На обгонах приходится чуть ускоряться и тогда сердце колотится на 180, а все 200 ударов в минуту и дыхалка как у олимпийца на стометровке. Но голова ясная. Решили постоять и выпить чаю. Достала из кармана кусочек шоколада. Хлебнула чаю из термоса, попробовала откусить шоколадку - лёд. Но кое-как растопила во рту. Тут эту подставу обнаружил мой желудок и четко сказал: "Ты в своём уме? Ты действительно хочешь её запихнуть вовнутрь?" Я поняла суть вопроса и выплюнула её: "Нет, шоколадку не хочу, хочу дойти без попытки вывернуть на 5500 вчерашний обед на показ". Пока я беседовала с желудком, мужики тихонько двинулись. Миша стал замерзать и ускорился, гид потянулся за ним, Сергей с персональным гидом тоже тронулся в путь. Остались я, Дима и поварёнок. Подсобравши силы, двинулись и мы. Прошли ещё сотню по высоте. На 5400 я хватанула стакан водки. В смысле словила "горняшку". По ощущениям для меня то же самое. Голова кругом, жарко, сердце колотится как барабанная дробь, сил нет. https://ru..wikipedia.org/wiki/Высотная_болезнь Я поняла, что зависла надолго, и что бы не заморозить парней крикнула им: "Идите!", они и пошли. Я осталась чуть постоять с поварёнком. Поварёнок был хоть и гид-стажер, но тут же принял меры - стащил с меня мой рюкзак и навесил на себя. И ничего особенного, всего 6-7 кг в нем было, но полегчало сразу неимоверно. Чертыхнувшись в адрес правил, заставлявших нас всегда таскать с собой по 2 литра воды, я побежала налегке вверх. Но моих мужиков было уже не догнать. 5500 это абзац как тяжело.
"Побежала" - это значит, перестала виснуть на палках через шаг, а стала просто потихоньку представлять ноги. Килиманджаро совершенно примитивная по сложности маршрутов гора. Но высота 5.900 делает восхождение по-настоящему драматичным. Кашу сварить невозможно, вода кипит при температуре 80 градусов! И если бы это было единственной проблемой... Гипоксия (длительное кислородное голодание) переохлаждение, сухость воздуха, ветер, переутомление, обезвоживание, сужение периферического зрения, потеря ориентации и потеря возможности оценивать расстояние. Организм требует гипервентиляцию легких, сердце не справляется с прокачкой крови. На 5-ти тысячах мы много раз видели, как гиды почти на руках волокли вниз людей, для которых эта высота оказалась критической. Хорошо, если без последствий типа отёка мозга. Пару человек из нашей "медленной" части группы после восхождения вниз пришлось тащить буквально волоком. Люди не могли идти не потому, что не было сил, а потому, что теряли понимание верх-низ и возможность оценивать расстояние. Дорога шла вниз, а они ставили ногу, как будто лезут вверх. Итак, 4.30 утра. Я видела идущих на 50 метров впереди моих мужиков, но догнать их уже не могла. Медленно и печально мы с поварёнком шли вверх. Я взглядом побитой собаки смотрела в темноту, пытаясь разглядеть заветный перегиб, надеясь, что хоть 50 метров пологой дороги дадут мне шанс догнать моих мальчиков. Гид-поварёнок меня все время обманывал. Он трижды в месяц поднимается на эту гору и для него высота – дом родной. Он шёл передо мной и каждые три шага тыкал палкой куда-то в темноту со словами: «Pole-pole, акуна матата, вот уже почти только 15 минут до верха осталось». «Поле-поле» - это «тихо-тихо» на суахили. Выражение "Акуна Матата" знают все любители мультика "Король лев" - это "нет проблем" на суахили. Это бормотание рядом: «Поле-поле, уан-ту-уан-ту, поле-поле», и тащило меня вверх в холоде и темноте. Я знала, что идти 7 часов, и я знала, что иду только 5. А значит все его "15 минут" - враньё. Но была рада обманываться, поскольку ничего другого поддерживающего тело в движении не оставалось. Раз-два, поле-поле: это шаги. Один ботинок - это 25 сантиметров, второй ботинок надо ставить хоть немного вперёд первого, будет 40 см. А если шагнуть шире и между ботинками отложить хоть 10 см, то три шага - это метр. Из семи километров осталось два. Две тысячи метров это шесть тысяч шагов. Ещё три шага и вот уже меньше, чем 6 тысяч. Но ведь эти две тысячи метров не по горизонтали, а с приличным уклоном вверх. Камни, валуны. Никогда не думала, что для того, что бы перешагнуть через камень или залезть на него мне понадобится остановиться, подышать, повисеть на палках, сосредоточиться, и сделав рывок из последних сил таки блин поднять ногу! Но вот он - перегиб, край кратера вулкана Кибо, составной части горы Килиманджаро, и это уже 5756 метров. Красивая табличка, именуемая «Стелла Пойнт». Но не она наша цель. Ещё 700 метров по краю кратера вулкана, и ещё 140 метров высоты, и тогда вот она - высшая точка Африки, Пик Уруху. Утро, в 5.45 рассвело. Снегу по колено, метель, полно народу, который пришёл сюда с другого склона (на Кили ведут 5 маршрутов), но моих нет. Не стали замерзать на перегибе, ушли вверх. Или решили, что уже и ждать не чего - не дойду. Фотографируюсь с поварёнком у заветной «Стеллы» на перегибе кратера и идём дальше. А вот тут уже космос. Наклон минимальный, но на семи ветрах на краю кратера вулкана, при высоте 5.800 метров и 20 градусах мороза еще и облако со снежной крупой на гору село: пурга и не видно ничего. Прямо Заполярье, а не Африка. Шаг даётся ещё тяжелее и уже нет надежды, что три шага это метр. Три шага это полметра. Но осталось всего 500 метров и это полторы тысячи маленьких шажочков при небольшом наклоне. Но нет, опять вишу на палках после каждых 20 шагов, отдыхаю. Ноги-руки - ледышки, остальные части организма в порядке. Рядом кашляет мужик, так что, кажется у него сейчас лёгкие вырвутся наружу. Батюшки, да это же мои мужики идут обратно! Эгей, пацаны, вы живы? Скажу только как в фильме "Армагедон" пять слов: "Я несказанно рада вас видеть!" До вершины 200 метров и это 15 минут. Ну, удачного спуска вам! Гид и поварёнок меняются местами. На вершину я торжественно затаскиваюсь с гидом, а поварёнок сыпется вниз с моими мужиками. Вершина Африки, 5895 метров. Толпа дошедших, очередь на фотографирование. Люди явно и отчаянно тормозят - из последних сил пытаются сообразить как и что сфотографировать. Распихиваю по-быстрому тормозящих, гид щёлкает пару раз моим телефоном, и бежим обратно - надеюсь на спуске догнать мужиков.
Но не тут то было. По дороге вверх договаривалась с желудком. По дороге вниз нужно было договариваться с замороженными ногами. "Остановись: приляжем, отдохнём, чайку попьём, остальных подождём, кто группой сзади вверх идёт", - чего они только не пытались пропихнуть в качестве хорошей идейки. Но тут я увидела нечто, поразившее меня и заставившее ноги двигаться буквально бегом вниз. Это были стеклянные люди, безо всякого преувеличения. Я вспомнила сразу несколько картинок: замерзающие лагерники сталинского заполярья, зомби-скелеты из голивудских фильмов про гробницы и прочие ужастиковые сюжеты. Плохо экипированным туристам было так худо от горной болезни, что они даже не замечали, что уже обморозились, и не понимали куда и зачем бредут. Белые как лист бумаги лица и такие же губы, смерзшиеся инеем ресницы, прижатые по-заячьи к груди обмороженные руки и волокущиеся, висящие на них палки, и перекачивающиеся с ноги на ногу микро-зомби-шаги "поле-поле" и стеклянный взгляд. «Эй, девчонки, хелло, монинг! Вам всего сто метров», - никто не поворачивает головы. Стекло, вернее лёд, не может повернуться: он треснет и рассыплется. Поэтому только поле-поле-микро-шаги цепочкой за гидом, след в след. Ужас какой! Если я когда-нибудь сделаю татуировку, то это будут слова "поле–поле". По дороге вниз меня тоже ждало это самое «поле-поле». С восходом солнца метель утихла, но снег раскис, огромное количество народа проложило широченную тропу по сыпухе, по мелким камням вперемежку со снегом. Двигаться быстро по этой массе грязи и снега было очень сложно, учитывая, что постоянно встречались на тропе валуны, камни и метровые перепады. Вверх я шла шесть с половиной часов, вниз я шла три часа. По дороге вниз встретилась группа "наших" - все те, кто шёл на гору строем. Среди них были и стеклянные, и тёпленько-веселые, и идущие вверх "на зубах", как потом выразилась ещё одна дама из той группы. На 8 туристов было 6 человек сопровождения. У каждого туриста образовался свой местный чёрный гид - он же ангел-хранитель, который на "поле-поле" и прочих ухищрениях дотащили до верха 100% всю группу. Я попыталась сделать фото наших туристов на встречу. Фото получились, но руки замерзли так, что телефон в карман убрать стало проблемой. Три часа мотни вниз по каше из снега, грязи и камней. Очень тяжело, но каждую секунду спуска вниз силы прибывали. Вот и руки-ноги отошли, вот и в шапке жарко стало.... я не смогла догнать своих мужиков, так и шли они впереди меня в получасе. Но каждую секунду, теряя метр за метром по высоте, я думала об одном: "Неужели это мы смогли пройти вверх? Всё, от начала до конца, три тысячи метров вверх я прошла своими ногами? Ладно, хрень вся это - беготня под дождём на 4500. Но как я смогла всего пару часов назад своими ногами шагать "поле-поле" 6 часов кряду вверх и это вышло больше километра по вертикали! Добредя до лагеря я заорала: "Димыч, пристрели меня, умираю!" А в ответ услышала: " Рад бы, да не могу, сил нет!" Так мы вернулись с горы Кили. С разбегу вручила стольник гиду, который бегал с нами почти персонально, двадцатник и горнолыжные перчатки поварёнку, который будучи сам без нормальной снаряги "поле-поле" затащил меня в гору. Через часик подошла вторая часть группы, потом через час гиды притащили почти волоком тех, кто не мог идти вниз, хватанув на верху горняшку. С каждым метром понижения им становилось легче, и уже в 15.00 мы сняли лагерь с 4700 и все под тем же снегом с дождем ушли ночевать на 4000 в лагерь "Миллениум". После 6 тысяч ночевка на 4-х была кайфом. На 4-х тысячах я могла тем же вечером в футбол играть, хотя несколькими часами ранее на 6-ти тысячах мечтала только о быстрой смерти в тепле. Как я выяснила, у особо замерзших было желание, что бы их кремировали и пепел развеяли над Мальдивами - что бы главное было не холодно. Наутро стартовали в 6.00 и в 12 уже были внизу, в городе. Терять высоту тоже не просто. 15 км - это пять часов бега по каменистому размытому водным потоком направлению вниз-вниз, это забитые до окаменения икроножные мышцы и сбитые до крови и синего цвета ногти на пальцах ног. Но, мы очень спешили, потому что в городе нас ждал душ. Неделя без мытья, без лишнего стакана воды - только зубы почистить, на гигиенических салфетках, с прической, когда шапку страшно снять! Блин, за душ могла отдать 100 долларов, но помывшись бесплатно в душе офиса принимающей тур.конторы, мы оставили 600 долларов чаевых нашей команде гидов и портеров, и уехали в аэропорт к рейсу на остров Занзибар. Мы его заслужили, ведь мы сделали всё, что бы всем в этом году «в гору пёрло», а я доказала, что можно время крутануть назад!