Есть ключевые исторические темы, которые в политическом плане значат иногда больше, чем наскоки современных западных политиков. Они, некогда подхваченные врагами России и повсеместно внедряемые в сознание как нашего населения, так и западного обывателя, наносят России больший разрушительный вред, чем может представляться.
Не одному поколению обывателя «за бугром» из раза в раз рассказывается, что русские облагодетельствованы некими норманнами, благодаря которым получили государство, и теперь вовек обязаны западным благодетелям. И когда русские взбрыкивают вдруг, то это вызывает большое удивление и негодование западного обывателя, приученного к мысли, что русские – это младший брат, которого бесконечно нужно поучать и перевоспитывать. Тому в истории мы тьму примеров слышим.
Так, неоднократно развенчанная тема норманнского завоевания никуда не исчезает из исторического пространства самой России. Кому-то в нашей научной среде очень нравится бичевать себя норманнской теорией. Хотя, казалось бы, уже самыми авторитетными историками было всё сказано на поводу вредоносности этой вымышленной идеи – о решавшей роли скандинавов в образовании государства Русь.
Она зародилась еще в 17 веке, когда шведский шпион П. Петрей, собиравший информацию о Московии, в книге «История о великом княжестве Московском» (1615 г.), вышедшей в Стокгольме, заявил, что варяги – это шведы. Как заметила шведский исследователь этого труда русского происхождения Л.П. Грот, весь «труд» этого шведа «отличался поразительной враждебностью по отношению к русским».
Заметим, 17 век – и враждебность к России! Впрочем, ничего нового! Так или иначе, «труд» П. Петрея не пропал даром. Его, как самое авторитетное издание по русской истории, стали широко цитировать в Европе 17 века. И «шведское» происхождение варягов в умах европейских ученых стало аксиомой. Все публикации того времени на шведском и латинском языках в Швеции и Германии массово повторяли «выводы» этого шведского шпиона.
Не было совпадением и то, что в 1615 году шведский король Густав II Август заявил, что «Русские наш давний наследственный враг». Очевидно, «историческая» работа Петрея о варягах-шведах легла на благодатную почву. Если сегодня Швеция пребывает на задворках мировой политики, то это не значит, что так было и в прошлом. Впрочем, ее современный поход во враждебную по отношению к России организацию НАТО, хотя и шведы уже не те, говорит о явных латентных (скрытых) амбициях последышей шведских королей.
Между тем, еще в XVI в. Швеция во внешней политике стремилась стать великой державой и господствовать на Балтике и на всем севере Европы. Тридцать лет с 1618 по 1648 гг. она вела войну за территории Северной Германии. Но пути шведам к Балтийскому морю преграждала Россия, что послужило причиной русско-шведской войны 1656-1658 гг.
Аппетиты шведов на тот момент были немереные – по программе под названием «Великая восточная программа», предполагались немалые территориальные приобретения за счет России. Это – всё русское побережье Финского залива, Ивангород, Ям, Копорье, Орешек и Корелу с уездами, побережье Баренцева и Белого морей, Кольский полуостров. Планировалось также установить контроль над Новгородом, Псковом. В этой связи антирусская история Петрея о зависимости русских от шведов должна была также подчеркнуть господство шведов над русами.
Со шведами случилось то, что отметил в дальнейшем немец А. Шлецер (1802 г.) из знаменитой триады антирусских «русских историков». Он вдруг заявил, что «В Швеции почти помешались на том, чтобы распространять глупые выдумки, доказывающие глубокую древность этого государства и покрывающие его мнимою славою, что называлось любовию к отечеству». Это при том, что именно немцы, создатели русской истории, А. Шлецер, Г. Байер, Г. Миллер стали черпать вдохновение для своего «исторического труда» о России у шведов. Так, шведы с ногами влезли в нашу историю, а уже российские историки в университетах стали преподавать то, что преподнесли им враги России в 18 веке.
А что варяги, которых шведы приписали себе? Ситуация интересна тем, что варяги или их потомки, бытовали на севере территории Восточно-Европейской равнины задолго до появления в истории как шведов, так и финно-угорских саамов.
Что касается ареала обитания варягов, то в ПВЛ освещается картина одновременного расселения варягов в двух областях: на южнобалтийском побережье и в Восточной Европе. Вопрос возникает в том, какая из этих территорий была для варягов исконной. И когда они расселились на указанных двух территориях?
В самом названии этнонима "варяги" заложен его прямой смысл, связанный с обитанием их у воды. Доктор исторических наук Аполлон Григорьевич Кузьмин определил этнообразующий корень вар- как древнейшее индоевропейское обозначение для водной стихии. При этом важно, что вар- в значении "вода", "море" сохранился только в самых архаичных представителях ИЕ языковой семьи (от санскрита, тохарских до иллирийских и кельтских языков), а также в древнем слое русского языка с образованием этнонима и гидронима[1].
В связи с этим вывод, сделанный А.Г. Кузьминым при исследовании древнеиндоевропейского корня –вар о «дославянском и догерманском происхождении образованных от него топонимов и этнонима», достаточно убедителен. Очевидно, что ареал распространения названий водных объектов на русском Севере с этим корнем (на рис.1) входит в ареал обитания определенной древнеарийской общности, отметившейся там многочисленными до арийскими и арийскими гидронимами (рис. 2).
О чем также свидетельствует, выделение лингвистами в славянских языках Южной Балтии двух языковых пластов – реликтового "индоевропейского" субстрата и славянских языков, которые распространились здесь в ходе славянской колонизации. Причем «субстратные индоевропейские топонимы и этнонимы» были унаследованы «пришлыми» славяноязычными группами населения. Такой вывод указывает на некоторое обособление русского языка от других славянских языков.
Скорее всего, можно при этом говорить о двух стадиях развития русского языка. В первой из которых часть предков носителей русского языка в период древнеарийской общности, находясь в сфере языка этой общности, не входили еще в состав славянской группы языков. Это была дославянская древнерусская стадия присутствия в Восточной Европе арийских языков, от которой в древнерусском языке и сохранились элементы архаичной лексики. Это был момент контактов с носителями более древних индоевропейских языков ариев до их расселения и миграции с восточноевропейской прародины в период от III до середины II тыс. до н.э.
Вторая стадия – славяно-русская, которая складывалась в ходе расселения восточноевропейского славянства, о чем и описано в Повести временных лет. Имя наших русских пращуров наука не знает. ПВЛ называет их варягами. Выходит, не славяне принесли на север Восточной Европы этнонимы и гидронимы с корнем –вар, а восприняли их от «дославянской индоевропейской традиции».
Не имели отношения к происхождению корня вар- и саамы Севера, пришедшие из-за Урала уже на обитаемую территорию предков русов, у которой они заимствовали это корень. Так название Варангер-фьорд у них существует в форме Варьяг-вуода – и это явное заимствование из русского.
Вошло в другие финские языки из саамского и индоевропейское "море" – meri. Что неудивительно, поскольку саамы, язык которых считается одним из самых древних в уральской языковой семье, мореходством не занимались, соответственно, и не имели лексики для обозначения моря.
Итак, варяги по летописи «сидели» от пределов Волжской Булгарии (предел Симов) до южной Дании, где успешно соседствовали и даже сотрудничали с племенем англов (или углов). У Томаса Шора[2], показано, что англы и варины\варяги (werings) с балтийского побережья совместно совершали морские походы на берега далекой Британии.
ПВЛ сообщает, что
«По сему же морю седять варязи семо ко въстоку до предела Симова, по тому же седять к западу до земле Агнянски и до Волошьски».
Сидели они и на севере, о чем свидетельствуют гидронимы с основой на вар-, начиная с названия Варяжский залив (Варангер фьорд в Норвегии), по Кольскому полуострову, в Карелии, в Архангельской области.
Что касается имени Рюрик, то тут как обычно желание во что бы то ни стало присоседиться к «цивилизованному Западу», что называется, из всех щелей..
Вот и сценарист фильма «Рюриковичи», показанного в день независимости Россиии в 2019 году, устами актера по поводу варяжского князя Рюрика безапелляционно заявляет:
«Такого человека нашли за морем, в северной стране…. Наиболее обоснованная научная теория отождествляет первого русского князя с прославленным датским конунгом Рориком Ютландским, который исчезает с западных хроник на момент призвания князя славянскими племенами. Альтернативная версия о славянском происхождении Рюрика не выдерживает проверки по археологическим и лингвистическим данным. Не подтверждают этого и письменные источники».
И возникает вопрос. Этот Рюрик Ютландский, может быть, просто отдал концы, и поэтому исчез из хроник. Кому-то же хочется пристегнуть его к русской истории?
Но эта вредоносная версия не плод безудержной фантазии сценариста, а вполне себе официальная версия группы норманнистов в нашей истории. Эту версию бил Ломоносов, ее били сотни русских историков, по ней зубодробительно прошелся профессор В.В. Фомин[3], Л.П. Грот и другие. Но она как нечистая сила: ее в дверь выставляют, а она в окно лезет.
Смотрите также:
https://zen.yandex.ru/media/bonorus/normannizm--bred-russkoi-istorii-5d8cb7ad79c26e00ae003162
Имя Рорика возникло в 1830-1840-х годах под пером некоего историка из Дерпта (ныне Тарту), представившего датского Рорика Ютландского в качестве летописного Рюрика. Предыдущие попытки норманнистов связать Рюрика со шведами потерпели неудачу. Как ни искали, «оказалось, что в именослове шведов это имя не числится». Ни один скандинавский источник не говорит о варяжском конунге по имени Рюрик. В скандинавских сагах такого имени просто нет. Поэтому была сделана попытка выдать Рорика датского за какого-никакого скандинава. Кстати, некоторые исследователи подчеркивали, что и для Дании это имя необычно. Только во франкских хрониках, не имеющих никакого отношения к скандинавам, находят Рорика Ютландского[4]. Но эти хроники никак не связаны с Русью. А нашему зрителю с самым серьезным видом показали эту ютландскую псевдофигуру.
Но окончательную точку в варяжском вопросе ставит ДНК-генеалогия. В Скандинавии, особенно в ее западной части преобладает субклад R1a-Z645-Z284. На территории современной России его потомков, за исключением единичных образцов, не обнаружено. Среди носителей гаплогруппы R-Z284 в России в базе UFull показаны три образца: один в Новгородской обл. (датировка 750-1050 л.н.), второй в Свердловской обл. (время жизни общего предка 1100 л.н.), третий в Нижегородской области (время жизни общего предка 2100 л.н.). Так что, шведского засилья на просторах Руси, так воспеваемого норманнистами прошлого и настоящего, не было. Иначе те сотни тысяч скандинавов, рисуемых самыми серьезными поборниками шведского присутствия, дали бы неисчислимое количество потомков субклада Z284. Но чего нет, того нет.
Субклад Z284, присущий сегодня в основном территории Скандинавии, образовался примерно 4700 лет назад. О месте его образования точно не известно, но сегодня он преобладает в Западной Скандинавии. И, возможно, образовался вместе с другим субкладом современных русских M458 (также 4700 лет назад) на Русской равнине. Где уже за триста лет до этого обитали носители другого русского субклада Z280, образовавшегося примерно 5000 лет назад.
С уважением, Б. Новицкий
Всех благодарю! Подписывайтесь, сомневайтесь, спорьте – без сквернословия!
[1] А.Г. Кузьмин. Начало Руси. Тайны рождения русского народа. ООО "Издательский дом "Вече" М.
2003
[2] Т.У. Шор. Происхождение англосаксонского народа. 2015.
[3] В.В. Фомин. Начальная история Руси. М. 2008
[4] Л.П. Грот. Праиндоевропейские корни населения на Севере России. Российская история № 3, 2010 г. С. 171-190