Вот и настало время, когда я ввязалась в очередной коллаб по сказочной Руси. Выбранные мною персонажи - Кощей и Иван-царевич.
После выбора персонажей разговор зашёл о том, что у каждого своё видение сказочных персонажей. Что ж, я не исключение.
Поэтому, добро пожаловать в сказку ^^
Василиса откровенно скучала. Вышивание опостылело, рубины-смеральды-яхонты считаны-пересчитаны, блюдце уже который день только пьянку в тереме царя Берендея показывает, челядь на глаза не показывается… Скажите на милость, зачем быть Прекрасной и Премудрой, если все твои занятия изо дня в день – шататься по дворцу да менять наряды?
Хоть Кощея ищи, честное слово. Он, конечно, настоятельно просил именно сегодня его не беспокоить, но не умрёт же он от того, что уделит ей внимание, в самом деле?
Василиса решительно распахнула резные двери своих покоев. Раз-два-три-четыре-пять, она идёт искать! Не даром же третьим её прозвищем (правда, не особо афишируемым) было «Настырная».
Знала бы Василиса, к чему приведёт её скука… Впрочем, кого обманывать, она поступила бы точно так же. Но пока девушка не знала и с максимальным шумом ворвалась в колдовской чертог. Возможно, всё бы обошлось, не дрогни у Кощея рука от резкого звука. Но она дрогнула, и помещение в мгновение ока заполнил чёрный дым. Одновременно с этим в скрытого от колдуна вторженца полетело заклинание.
«Ква!», – только и успела подумать Василиса, когда пейзаж перед её глазами резко изменился.
><
Иван уныло брёл по лесу. Он всегда подозревал, что постоянные пьянки и гулянки батюшку до добра не доведут, но в последний раз его царственный предок превзошёл сам себя. Окружённый внуками от старших сыновей, Бередней озадачился вопросом, почему его младшенький ещё не наслаждается радостями семейной жизни, и решил царевича всенепременно женить.
Радости бояр не было предела, они давно уже мечтали выгодно пристроить своих дочек, да вот только Иван обламывал им всю малину, не выражая никакого интереса к женитьбе на выгодных невестах.
Царевичу же вполне хватало регулярного общения с невестками и племянниками, чтобы понимать, что к ТАКОМУ счастью он пока не готов. Свою неготовность он до поры до времени весьма успешно аргументировал, выискивая в каждой предложенной невесте какой-либо изъян, чем, надо сказать, всё больше выводил из себя царя.
Когда Берендею надоело, он велел принести младшенькому лук и стрелы и решить вопрос с женитьбой старым дедовским способом. На какой двор стрела упадёт, на той девице царевичу и жениться. В конце концов, старшие братья так себе жён нашли и не жалуются!
Чего Берендей не учёл, так это того, что Иван с географией был знаком получше Ерёмы и Данилы, и прицельно пустил стрелу в сторону леса. Чего не ожидал никто, так это того, что стрела возомнит себя пущённой из баллисты и скроется за горизонтом.
«Ну, я и влип!», – пронеслось в голове у царевича.
– Ну, Ваня, ты и влип! – подтвердили его мысль братья.
– Знать, судьба твоя такая, – констатировал царь и велел седлать сыну коня. – И что б без жены не возвращался! – напутствовал он младшего отпрыска, после чего величественно удалился в терем.
Иван скептически глянул на коня, на лес, опять на коня, после чего приказал его увести и взамен принести провизии на пару дней. Получив заветную котомку, царевич без промедления отправился в путь. Судя по тому, как зашевелились бояре, они сейчас постараются первыми отыскать стрелу и пристроить рядом с ней своих дочек, значит, времени терять не стоило.
Впрочем, пара дней плутания по лесу несколько поколебала уверенность Ивана в успешности всей затеи. Идя с помощью компаса строго по направлению полёта стрелы, её саму обнаружить пока не удавалось, а впереди лежало только болото. На его присутствие активно намекали удушающая сырость и кваканье лягушек, становящееся всё громче.
– Да отвали ты от меня, жаба гмырхова!
Иван резко остановился и потряс головой. Ему почудилось, что со стороны болота донеслась человеческая речь.
– Не лапай! Отстань! Хватит ко мне уже язык свой тянуть!
Дальше следовал такой набор фразеологизмов, что царевич аж заслушался, однако быстро взял себя в руки и кинулся с луком наперевес на помощь ругающейся девице. Кого подстреливать: девицу или её обидчика, он пока не решил, но логично рассудил, что на месте будет виднее.
Виднее не стало, наоборот, царевич усомнился в безвредности болотных паров. Девицы не было, зато на его глазах разворачивалась эпичная битва: лягушка, зажав лапками искомую стрелу, отмахивалась от наседающей на неё жабы. Не исключено, что самца, но Иван не был специалистом по животному миру, способным с первого взгляда определить пол рептилии.
Всё ещё не веря в реальность происходящего, царевич ловко подхватил воинственную квакушку, аккуратно положив её на раскрытую ладонь и поднеся для верности к лицу, за что едва не поплатился, чудом увернувшись от стремительно приближавшегося к глазу наконечника.
– Ничего себе благодарность! – Иван отпрянул скорее с удивлением, чем с возмущением, отведя, тем не менее, ладонь с лягушкой подальше и второй рукой перехватив стрелу. Земноводное же со своей стороны с импровизированным оружием расставаться не спешило, вперив в захватчика весьма выразительный и мрачный взгляд.
– А представь, что тебя Бабай схватит за шкирку и ко рту поднесёт. Радоваться будешь или отбиваться? – речь у лягушки была правильная и чистая, а голос на удивление красивый. Коли не интонации, можно было бы заслушаться. Впрочем, и резоном её слова были не обделены.
Иван уже представил себе, как бедное беспомощное тельце отрывает от земли неведомая сила, как несчастной страшно от грозящей неизвестности, и готов был покаяться в своём необдуманно поступке, как всё очарование момента разрушило требовательное: «Стрелу отдал».
Пару раз царевич моргнул, но быстро взял себя в руки. Всё же порой придворные политесы – вещь полезная.
– Вообще-то это моя стрела.
Иван мог бы поклясться, что лягушка сощурилась, окидывая его оценивающим взглядом.
– Одет не бедно, по лицу видно, что не голодаешь, да и в колчане таких стрел ещё пара дюжин. И на кой тебе, условно добрый молодец, именно эта?
– Домой хочу, а батюшка без неё не велел возвращаться, – Иван решил опустить некоторые подробности, как то, что к стреле по-хорошему должна была прилагаться ещё и невеста, однако собеседница ему попалась дотошная.
– А батюшка, раз уж так любит именно эту стрелу, не говорил не запускать её во всякие сомнительные направления?
– Он рассчитывал, что дальше боярских дворов она не улетит. А я, видимо, когда натягивал лук, очень не хотел жениться на боярской дочке.
– Прям передовые брачные технологии, – лягушка хмыкнула и разжала лапки. – Так уж и быть, забирай. Только что ты дальше делать будешь?
Царевич озадаченно посмотрел на стрелу:
– В смысле?
– Ну, вернёшься ты сейчас без невесты. Думаешь, повторно стрелять не заставят?
Иван пожал плечами:
– Поброжу тут ещё пару дней, а там батюшка, глядишь, отойдёт.
– Или, подзуживаемый советниками, войдёт в ещё больший раж, – квакушка рассуждала явно со знанием дела, и царевич не мог не признать справедливость её слов.
– Ну, а какой ещё у меня выбор?
На пару минут оба замолчали. Первой тишину нарушило земноводное:
– Возьми меня с собой!
В первое мгновение Иван опешил, а затем призадумался. Трюк с невесть куда пущенным метательным снарядом удастся провернуть от силы ещё пару раз. Царевич отчётливо понимал, что если батюшку идея не отпустит, то рано или поздно мнением жениха интересоваться уже не будут. С другой стороны…
– Как ты представляешь, что я на тебе женюсь?
Прозвучало несколько резче, чем Иван планировал, и вполне справедливо заработал укоризненные взгляд.
– Во-первых, – лягушка сложила лапки на груди, – можно подумать, я за тебя замуж стремлюсь.
Концепция, что не каждая девица стремится в царевны, была определённо нова, и царевичу пришлось проглотить эту горькую пилюлю.
– Однако царский терем как место обитания предпочтительнее болота.
С этим спорить было сложно.
– А во-вторых? – Иван с интересом склонил голову на бок.
– А во-вторых, задание отцовское ты выполнишь, девицу, у которой стрела приземлилась, приведёшь. Никто же не уточнял, что она должна быть человеком. Об остальном пусть болит голова у твоего батюшки, который всю эту кашу заварил. Будет справедливо, не находишь?
Царевич представил вытянувшиеся лица царя и бояр, и получившаяся картина ему явно импонировала. Кроме того, за полчаса общения с обитательницей болота он получил куда большее удовольствие, чем от придворных бесед за всю свою жизнь.
– Почему бы, собственно, и не попробовать? Я, кстати, Иван.
– Василиса. И я буду требовать полноценное трёхразовое питание!
><
Возвращение царевича произвело фурор. Только ленивый не обсуждал новость о том, что царский сын притащил себе в невесты болотную квакушку, да ещё батюшке посмел перечить, утверждая, что условие выполнено, а царское слово нерушимо.
Увы, ни сам царь, ни его великомудрые советники не смогли найти изъян в словах царевича, и Берендей, скрепя сердце и скрипя зубами, объявил о свадебных торжествах. В отдалённой перспективе. Пока же придворные мудрецы собирали информацию о длительности жизни лягушек…
Не сказать, что результаты их изысканий ободрили самодержца, и, спустя неделю после возвращения царевича, были назначены первые празднования.
><
– Знаешь, это уже ни в какие ворота не лезет!
Эмоционально жестикулируя, Иван мерил шагами горницу, пока Василиса, возлежа на сафьяновой подушечке, лакомилась кедровыми орешками.
– Что ещё придумали эти не обременённые интеллектом сплетники?
Как правило, из душевного равновесия царевича выводили злые языки. И если на людях он вёл себя по-царски и был выше сплетен, то наедине с «невестой» давал выход чувствам.
– Что душевная болезнь мне от матушки передалась! Представляешь, каковы?! И самое обидное, что об этом даже братья поговаривают!
– Завидуют. Они-то в своих маменек уродились: как бы не титул, лишний раз не взглянешь. То ли ты: статен молодец, волосом светел, лицом красив, одни глазищи зелёные чего стоят… За таким любая пойдёт, не будь ты даже царевичем. Образован, опять же. Характер уравновешенный… по большей части…
Похвала смутила Ивана. И почему-то стало обидно, что Василису, судя по её спокойному и рассудительному тону, его перечисляемые достоинства не трогают, она их просто констатирует.
Отвернувшись и переведя дух, царевич сменил тему.
– Помнишь, что сегодня начинаются свадебные торжества?
– Ещё бы! – лягушка хихикнула. – Ко мне уже приходили чернавки, покрутили в руках, и так, и эдак прикидывали, как бы принарядить, но ничего не придумали и ушли. Не хватает у людей фантазии. Хоть бы платочек повязали… Или ленточку выходную…
Иван представил свою «невесту» в лентах и с трудом сдержал смех.
– Я понял, ты не пойдёшь, поскольку тебе нечего надеть. Что ж, придётся опять в одиночку шокировать общество, – с притворным вздохом царевич накинул на плечи кафтан.
Василиса ободряюще махнула лапкой:
– Иди уже. И на всякий случай ничему не удивляйся. Что бы ни случилось.
Иногда смысл лягушачьих слов всё же ускользал от Ивана. В самом деле, что может случиться на застолье?
Всё же царевич был ещё очень наивен.
><
К концу второго часа безмятежное выражение на лице Иван мог сохранять, только представляя всех присутствующих с супницами на голове. Сосредоточившись на упоительных картинах в своей голове, он не сразу обратил внимание на шум извне и пропустил тот момент, когда двери пиршественного зала распахнулись, являя всему честному собранию новое лицо.
Гостья была чудо как хороша. Платиновая коса до колен, кожа белее снега, сияющие ярче сапфиров глаза, величественная стать да богатый наряд, щедро расшитый жемчугом да каменьями. Всё это притягивало к ней взгляды, краем глаза царевич заметил, что даже батюшка уже с места подорвался…
Красавица между тем скрестила на груди руки и знакомым василисиным голосом, глядя в упор на царевича, вопросила:
– Иван, и долго мне ещё в дверях стоять?
Всё же хорошо говорить «не удивляйся», когда душа требует охренения. Однако двадцать пять лет бытности царским сыном просто так не проходят.
– Зависит от того, как долго ты намерена изображать новогоднюю ёлку, знаешь ли.
Догадавшись, что «жених» бросаться к ней не собирается, Василиса с лучезарной улыбкой сама проплыла к столу. Всё же невесте неплохо было бы сидеть рядом, однако её присутствия на празднике явно никто не ожидал, о чём говорило отсутствие места рядом с царевичем.
– Суженый, а суженый, сузься ещё немного, а не то я не втиснусь.
Иван оглянулся по сторонам. Сужаться он не умел, а на остальных присутствующих надежды откровенно не было. Они замерли на местах, напоминая стаю лемуров. Пришлось решать проблему радикально, усаживая «невесту» себе на колени.
– Зато мягко, – прокомментировала она. – А что все затихли?
Вопрос волшебным образом привёл окружающих в чувство. Пир, хоть и с некоторой натяжкой, продолжился своим чередом.
Василиса была мила, весела и разговорчива, а Иван злился. От «невесты» его наглым образом оттеснили. Желающих засвидетельствовать своё почтение красавице было столько, что источаемой ими патоки хватило бы на небольшое внутреннее море.
В конце концов, даже Ерёма и Данила, забыв о сидящих рядом супругах с детьми, распускали хвосты, аки бойцовские петухи.
Да что братья, уже и Берендей успел несколько раз припомнить, что трижды вдов, а царству не помешает царица…
Закончилось всё неожиданно. Под сводчатым потолком палат ни с того, ни с сего прокатилось громовое эхо, сверкнула молния, а бывшую лягушку окружили чёрные ветра.
– Ваня, что же ты натворил?! – Василиса картинно закатила глаза и поднесла тонкую руку ко лбу.
Царевич от подобного заявления аж поперхнулся. Последнее время он сидел тихо, подсчитывая, хватит ли реальных супниц на головы всех присутствующих, и прикидывая, будет ли изменой опрокинуть на батюшку запечённого поросёнка?
Подскочив с места, Иван собрался было кинуться спасать «невесту» от неведомой напасти, но резко остановился, заметив, что Василиса исподтишка ему весело подмигнула, после чего вновь вернулась к амплуа барышни в беде:
– Заберёт меня теперь Кощей в свой чертог и запрёт на веки вечные!
Если до этих слов какое-то количество добрых молодцев ещё раздумывало, стоит ли кидаться спасать царевичеву невесту, то после упоминания Кощея не отступил только Иван, твёрдо вознамерившийся подойти ближе и узнать, что всё же происходит?
Увы, намерениям его не суждено было сбыться. Под потолком ещё раз оглушительно громыхнуло, и Василиса с заунывным «Не ищи меня, не губи свою жизнь!» растворилась в воздухе. Полыхнула молния, запахло грозовой свежестью, и вместо красавицы на полу осталась сиротливо лежать лягушачья кожа…
><
– Не ищи, не ищи… Да щаззз! – Иван подстегнул Сполоха.
От авантюры его отговаривали всем двором. И аргументы приводили, и слёзы лили, и батюшка ногой сердито топал, грозя отречься. Царевич видел в этой угрозе определённое противоречие, но тактично промолчал.
– Ванюша, ты пойми, это же КОЩЕЙ! На него армиями ходят! И эти же армии потом на поле сечи остаются!
Возникал резонный вопрос, зачем тогда собирать эти армии, тем более, что сам Кощей к соседям не лез, однако здравый смысл подсказывал Ивану эти мысли не озвучивать.
– Значит, попробую другой подход. Не в лоб, – окончанием фразы напрашивалось «а по лбу», но царевич от него отмахнулся.
И вот теперь этот самый подход пробовал. Батюшкины советники, залившись мудростью предков по самые брови, составили ему такой список мест обязательного посещения, что было решительно невозможно не почувствовать себя той самой хрестоматийной бешеной собакой. И к Черномору заехать, и Серого волка найти, и райских птиц посетить, и Яге в ножки поклониться, и Баюна визитом почтить…
В первоначальном списке были также Жар-птица и Змей Горыныч, но никто так и не смог обосновать, какую пользу они могут принести, потому к облегчению Ивана их из обязательной программы исключили.
Ну, что тут можно сказать?
Серый волк по доброте душевной решился помочь своему кузену из Галлии, теперь по возвращении отказывается высовывать нос из родного леса, ему всюду мерещатся девочки в красных шапочках и охотники.
Райские птицы в связи со сменой места работы сменили и место жительства, нового адреса не оставив.
Черномор, конечно, был на месте, именно благодаря нему царевич стал гордым обладателем единственного в своём роде Меча-Леденца. Что поделать, у дедка наблюдались явные проблемы со слухом…
Страшно было даже представить, чего ожидать от Яги и Баюна, но с Ивана взяли честное слово не идти на Кощея, пока не он не посетит всех по списку. А честное слово, знаете ли, нерушимо, особенно, когда скреплено договором, подписями, печатями и обходным листом.
– Всё равно ведь найду! – пообещал в который раз царевич запропавшей Василисе. Сполох под ним только вздохнул и прибавил хода.
><
Возможно, когда-то жилище Бабы Яги и существовало в форме избушки на курьих ножках, однако ведунья явно шла в ногу с прогрессом и заменила неустойчивое строение на светлый двухэтажный терем на окраине леса с садиком и оградой. Собственно, только по именной табличке на калитке Иван и понял (раза с третьего), что явился по нужному адресу.
– Яга в отъезде, – донеслось до царевича откуда-то сверху, стоило только приблизиться к аккуратному крыльцу.
– Надолго? – владельца ленивого и вальяжного голоса видно не было, но коли уж отвечают, почему бы не спросить?
– Пока не вернётся. А не вернётся, пока дочь её, Марья Моревна, скучает. А скучать Марья будет, пока супруг её в командировке торчит. А торчать он там будет дооолго… Мяу.
На крылечке, наконец, показался огромный чёрный котяра, хитро щурясь на солнышке.
– Ну и ладно, – ритуалы с кормлением, поением, спатьуложением и в печьполезанием царевича всё равно не слишком привлекали. – А ты не Баюн ли случаем?
Манера речи четвероногого наводила на определённые мысли, да и говорящие коты не на каждом шаге встречаются.
– Баюн я по рождению и пачпорту, Ваня, а по случаю я здесь, – «котик» душераздирающе зевнул и разлёгся, перегородив ступеньки. – Ты-то зачем пожаловал?
– Василису ищу.
– Так она в замке у Кощея.
– Сюда за советом послали.
– Уж послали, так послали, – сочувственно промурлыкал Баюн, всем своим видом выражая радость, что послали не его.
– К тебе, к слову, тоже, – Иван устало опустился на лавочку в теньке, с сожалением отодвинув от лица гроздь спелых ягод. Говорят, будешь у старушек без спроса что-то брать, рискуешь козлом стать.
– А ко мне зачем?
– Про смерть кощееву выведывать, вестимо. Про сундук с зайцем, уткой, яйцом и иглой, – судя по интонации, царевич сам не особо верил в успех данной затеи, что Баюн весьма охотно подтвердил:
– Ванюш, вот скажи, что непонятного в слове «Бессмертный»? Да и как, если подумать, ты представляешь себе процесс запихивания утки в зайца? – кот с интересом склонил голову на бок.
– Честно говоря, с трудом. Я вообще предпочитаю его не представлять.
– То-то же, – Баюн понимающе кивнул. – Так что иди с миром, куда шёл.
Иван с сожалением поднялся с лавочки. В тенёчке было свежо, хорошо и никто не трогал, но, увы, замок кощеев сам собой тут не появится, к нему придётся топать по солнцепёку, на котором сейчас блаженствовал Баюн. Кстати, а что он, собственно, делает тут, у Яги?
– Как что? – кот лениво приоткрыл зелёный глаз. – Сторожу, вестимо. Буян сейчас закрыт на профилактику, цепи на антикоррозийной обработке, дендрологи воюют с русалками, повадившимся использовать дуб в качестве турника, начальство отбивается от зелёных активистов – ты прикинь, как их укачало по пути к острову? – по поводу негуманного обращения с животными… Эти несчастные ещё что-то про нормированный рабочий день мне втолковывать пытались, отпуск и социальный пакет… Вот и свалил я, от греха подальше. Когда хотят слушать только себя, объяснять, что там, где начинается бюрократия, заканчивается волшебство, бесполезно.
Царевич кивнул. Слова Баюна заставляли задуматься, а думам ничто не мешало придаваться и по пути в кощеево царство, где ждала (или не ждала) Василиса.
Потрепав кота промеж ушей, от чего мурлыка довольно заурчал, Иван вскочил в седло. Крюк закончился, впереди лежала финишная прямая.
><
Царство Кощея встретило всадника развилкой с интригующим столбом.
– «Налево пойдёшь – коня затюнингуешь», – прочитал вслух Иван. Дальше следовал прейскурант на алмазные подковы, дизайнерскую стрижку, покраску и завивку хвоста и гривы, тримминг и много других непонятных слов. Судя по реакции Сполоха, затюнингованным ему быть не хотелось, из чего царевич сделал вывод, что ходить налево – плохая идея.
– «Направо – баня»… Нет, так откровенно меня ещё не посылали! «Прямо»… Лаконично и содержательно, ничего не скажешь… О! Приписки! Ну-ка, ну-ка… «Кто с мечом придёт, тот огребёт», «Каждому рылу по ралу», «Две головы хорошо, а три – Змей Горыныч»… Шутники! – Иван распрямился. Нормальные герои, конечно, всегда идут в обход, но он себя в герои не записывал и помнил, что кратчайшее расстояние между двумя точками – это прямая.
В принципе, царевич готов был ко многому: и к стычкам, и к погоням, и к погоням со стычками, но не к тому, что его просто-напросто проигнорируют. До самых ворот замка не встретилось ни души, разве что пару раз над одиноким всадником покружили чёрные вороны. Собственно, и в стенах самого замка жизнь не била ключом. Иван удивился, что на его стук вообще кто-то открыл. Кто-то пушистой и пищащей чёрной гурьбой стремительно скрывшийся под плинтусом.
Посчитав открытую дверь за приглашение, царевич, пусть и с некоторой опаской, ступил внутрь и осознал, что попал. Ещё снаружи было понятно, что местный зодчий при возведении замка старательно изгонял из себя здравый смысл, нагромождая без разбора пристройки, башенки, флигели и прочую мишуру. Решение отразилось и на внутренней планировке. Красота, чистота и роскошь – и совершенно не понятно, что и где находится.
Уже через двадцать минут Иван признался себе, что окончательно заплутал. Воспитание пока ещё не давало бродить по коридорам, заунывно зовя Василису (или хоть кого), потому царевич просто начал проверять все попадающиеся на пути двери.
Большинство было заперто, однако попытки с седьмой ему улыбнулась удача. Двери распахнулись, открывая картину склонившегося над столом человека с длинными пепельными волосами в странной белой мантии.
– Здра…
Договорить Иван не успел. Новый почти знакомец с неожиданной резвостью сбил его с ног, выталкивая за пределы комнаты и закрывая за ними двери. Внутри что-то громыхнуло.
На минуту оба замерли на полу, на всякий случай прислушиваясь, после чего мужчина всё же поднялся на ноги.
– Опять ремонтировать, – злости в его голосе не было, только обречённость и покорность судьбе. Покачав головой, мужчина развернулся к поднимающемуся виновнику: – Ты кто?
– Иван.
– Дурак?
– Царевич!
Судя по скептически приподнятой брови, разница была невелика.
– И что же, Иван-царевич, вламывающийся во все двери, ты искал?
Молодой человек задумался. Действительно, что именно? Вряд ли ему вот так запросто выложат, где Василиса, а потому сначала хочешь – не хочешь, придётся общаться с Кощеем. И где искать царя?
– Тронный зал? – ответ прозвучал скорее вопросом. Пепельноволосый склонил голову на бок:
– Предположим. Ну, что ж, давай отведу.
Как Иван уже имел возможность убедиться, двигался мужчина быстро, потому пришлось проглотить вопросы и стараться не отстать. Снова теряться уж очень не хотелось.
Пожалуй, двери в тронный зал царевич не пропустил бы. При условии, что сумел бы найти. Арочные, в четыре человеческих роста, каждая створка была инкрустирована казной небольшого княжества. Глядя на это роскошество, Иван задумался, сколько в основе военных походов на Кощея лежало идейных разногласий, а сколько иных причин?
После дверей сам тронный зал выглядел как-то аскетично. Витражные стрельчатые окна, два ряда чёрный резных колонн, растворяющихся в арочном потолке, да высокий трон из цельной глыбы вулканического стекла, за которым трофеями выставили потрёпанные вражеские стяги.
Трон явно пустовал.
– А где Кощей?
– Тут, – провожатый пожал плечами, однако, видя всё ещё непонимание на лице царевича, вздохнул и направился к трону, снимая с себя странную мантию, под которой обнаружился воронёный пластинчатый доспех с серебряными узорами. По пути он также извлёк откуда-то чёрный плащ, который накинул на одно плечо, и зубчатую корону. Опустившись на трон, Кощей повелительно поднял руку, в которую из теней тут же опустился двуручный меч. Драконий глаз в гарде кокетливо подмигнул Ивану.
– Итак, можешь приступать.
– К чему?
– Тебе виднее, – Бессмертный неопределённо махнул рукой. – Кто-то меня просто так на смертный бой вызывает, силушку богатырскую проверить, кто-то предварительно список злодеяний оглашает… В последний раз, к примеру, оказалось, что я, в течение долгого времени тайно надругивался над всеми дочками царя Евсея из Тридесятого. Их женихи всем скопом сюда и заявились, мстители хреновы… В общем, биться будем?
– А можно не надо? – Иван на всякий случай повернул за спину перевязь с Мечом-Леденцом. – Мне бы просто поговорить… С Василисой…
– Оригинально, – Кощей задумчиво потёр подбородок. – А я-то тебе тогда зачем нужен был?
– Разве не ты её зачем-то похитил и удерживаешь?
По взгляду собеседника, удивлённому и даже какому-то ошалелому, царевич понял, что сморозил что-то не то.
– ВАСИЛИСА! – голос Кощея, неестественно громкий, прокатился, кажется, по всему замку. Не успело эхо затихнуть, как прямо перед троном завертелся вихрь серебристых блёсток, являя в своём центре знакомую девичью фигурку, только что впившуюся зубами в расстегай.
– Фто? Я фафтракаю!
– Да скоро уж ужинать пора, – хозяин замка скосил глаза на озарённый закатным солнцем витраж.
– Когда встала, тогда и утро, а утром полагается завтрак, – быстро проглотив кусок, Василиса невозмутимо скрестила руки на груди. – Решил обо мне вспомнить?
– Не то, чтобы у меня в принципе получалось о тебе забыть. С учётом того, что с твоей лёгкой руки я теперь ещё и похититель юных красавиц.
– С моей? Это кто такое утверждает?!
– Он, – Кощей не без ехидства указал Василисе за спину на место, где за их перепалкой с интересом наблюдал единственный зритель.
Сейчас, когда и Кощей, и Василиса были к нему лицом, Иван не мог не отметить их сходства. Волосы у местного правителя были потемнее, да глаза не столь яркие, а в остальном – одно лицо.
– Так вы родственники? – вопрос вырвался как-то сам собой.
– Ну, да. Лѝса – моя младшая сестра. Пока батюшку с матушкой носит где-то по свету, я за ней приглядываю.
– Ваня, а ты тут какими судьбами? – Василиса сошла с возвышения, подойдя к Ивану достаточно близко, чтобы он мог различить на её лице беспокойство. – Это всё Берендей, да? Он заставил меня искать? Неужто перестаралась, и он так ко мне прикипел, что собственного сына решил на верную смерть послать? Говорила же, не ищите! Вот жук, чтоб пусто ему было…
– Да отец-то тут при чём?! – царевичу, наконец, удалось вклиниться в лавину вопросов со своим. – Он вообще каялся, что заставлял меня жениться и обещал больше не трогать, лишь б я никуда не ехал.
– Ну, значит, всё прошло по плану.
– А ты никого в этот план посвятить не забыла? – оказывается, Кощей всё это время внимательно следил за разговором.
– Например?
– Например, меня! – возмутился царевич.
– А что не так? Ты не хотел жениться по указке, так я тебе помогла.
– Ага, моего мнения не спросив.
– А что тут спрашивать? Или ты меня на пиру увидел и резко передумал?
– Да, только передумал я до пира!
– Конечно! Так я и поверила! С чего бы, интересно?
– С того, что лягушкой ты была только моя!
– Да ты!...
Кощей щёлкнул пальцами. В тронном зале снова стало блаженно тихо. Когда милые бранятся, третий не просто лишний, но и потенциально огребающий. А так царевич с Василисой покричат друг на друга, побьют на эмоциях посуду (в комнате, где они оказались, её была целая гора), устанут и, глядишь, нормально поговорят. А там и до свадьбы недалеко.
Конечно, Ивана ещё можно было спасти. Ну, или хотя бы предупредить, что приглядывание за Василисой заключалось не в спасении её от жестокого мира, а мира от её любознательности. Но Кощей коварно решил ничего не делать. В конце концов, свою репутацию мирового зла нужно оправдывать.
><
Сполох недовольно всхрапнул и мотнул головой, но, увы, это мало помогло. Количество всадников на нём не уменьшилось. Видимо, придётся их терпеть до самого берендеева царства. И ладно бы ещё просто ехали. Так нет! Этим обязательно нужно пообниматься и поцеловаться. А при таком раскладе не то, что галопом припустить, на рысь даже не перейдёшь. Вот что за напасть для богатырского коня?
><
Кощей провожал молодожёнов, подпирая створку ворот замка. То ли из сентиментальности, то ли решил убедиться, что они действительно уехали. Райские птицы, обосновавшись на перекладине, составляли ему компанию.
– Ванюша – наш спаситель и герой! – радостно пропела Алконост. Впрочем, пела она всегда радостно.
– За девицей в чертог кощеевый явился!
Он долго бился (с кем, не важно), победил,
И к счастью с Василисой удалился!
Последняя фраза звучала несколько двусмысленно, но Кощей решил списать всё на манеру птичек изъясняться стихами.
Как и ожидалось, Сирин и здесь нашла, что сказать в пику сестре:
– Но мы ещё узрим её в своей реальности!
Что ж, такая вероятность действительно существовала. Хотя…
– Хотя всё сущая фигня
В масштабе мировой экзистенциональности…
Гамаюн флегматично взмахнула крыльями, Кощей же согласно кивнул и развернулся к замку. Возможно, сейчас, когда в замке кроме него и райских птиц никого не осталось, ему дадут уже, наконец, завершить эксперимент?