Незаметно подступило время, когда что те, кто моложе, делают всё не так, неправильно, а советов не спрашивают и непрошенных советов не слушают. То ли дело мы в своё время!!! Истина в том, что мы-то в своё время поступали так же. На картинках, подобранных мной в сети, милые старики. Мне хотелось, чтобы они были похожи на моих бабушку и дедушку, у которых я гостила в детстве всё лето, а в юности ещё и в зимние студенческие каникулы. Почти похожи. Сейчас всё чаще и чаще их вспоминаю. Это были простые деревенские люди, волею судьбы поселившиеся в ближайшем Подмосковье, в небольшом городке. Приезжая на поезде из Петербурга, я ждала, когда промелькнёт мимо перрон знакомой станции, досадовала, что придётся возвращаться с Ленинградского вокзала уже на электричке. Бабушка и дед жили в в частном доме с семьёй моего дяди, маминого брата. Кроме меня, в семье были ещё внуки, мои двоюродные братья.
Дед был сухопарый, кряжистый, неулыбчивый. Он воевал, дошёл до Кёнигсберга, откуда был демобилизован по ранению. Перед войной он всю семью перевёз в Москву, где сам работал водителем, возил на ВДНХ части скульптуры "Рабочий и Колхозница". Когда началась война, вся семья вернулась в деревню, справедливо полагая, что там будет легче. Демобилизовавшись, дед семью в деревне не нашёл: бабушка была на лесозаготовках, а трое детей были раскиданы по детским домам. С трудом собрав жену и детей, дед начал налаживать быт. Быт налаживался довольно успешно, всё-таки был в доме хозяйственный, рукастый мужчина, в то время, как у соседей мужья или погибли, или продолжали воевать. Это стало поводом для зависти, да ещё и языкатый мой дед был, прямолинейный. По вине соседей в доме случился пожар, повыскакивали в чём мать родила, а дом сгорел полностью. Я была в той деревне, на месте пожарища так никто и не построился, а дом соседей-поджигателей стоял. А дед, подхватив бабушку и пару чемоданов, отправился на Сахалин, где служил к тому времени старший сын, чтобы заработать денег на новое жильё. А с Сахалина уже вместе с семьёй сына они переехали в Подмосковье, купив там двухэтажный дом моего детского лета. Дед ко мне относился сдержанно, а двоюродного брата- ровесника любил. Я это мучительно и завистливо переживала, наблюдая, как брат заливисто хохочет, играя с дедом. Мы часто доставали чайную коробку с наградами за войну, и я до сих пор помню эти ордена и медали. В ответ на наши вопросы "за что эти награды" мы получали лаконичный ответ: "В атаку ходили." Никогда я не слышала от деда матерных слов, да и просто грубости. Мог поворчать на бабушку, когда щи, по его мнению, были недостаточно густыми или рубашка недостаточно свежая. Слов любви тоже не слышала никогда, но хорошо помню, как потерянно бродил он по осеннему саду, подбирая яблоки, в день бабушкиных похорон. Так случилось, что бабушка умерла первой.
Дед мой был красавец, а бабушка, на мой тогдашний взгляд, - простушка. Частью моей летней жизни были визиты к многочисленной московской родне, всех своих сестёр и сестёр деда, мы навещали с бабушкой, пропустить нельзя было никого, иначе обидятся. Я немного стеснялась принаряженной для гостей бабушки, одевалась она по-деревенски: длинное, по щиколотку, самошитое ситцевое платье, на голове платочек с узелком под подбородком, на ногах кожаные тапки. Мне казалось, что можно было одеться и помоднее. Бабушка, как я теперь понимаю, руководила дедом, а он был непоседлив. Когда в 75 лет он наконец осел дома на пенсии, то очень досаждал ей своим желанием сунуть нос во все домашние дела. И она ему придумывала эти дела, лишь бы он не маялся. А ещё у неё было неподражаемое чувство юмора. Я, городской ребёнок, хотела какого-то разнообразия в добротной, полезной, но однообразной пище бабушкиного изготовления и начинала ныть: "Бабушка, хочется чего-то остренького..." И слышала в ответ: " Жареных гвоздей!!!" Брат-ровесник, чувствуя поддержку деда, был шкодлив и часто нарывался на самое страшное бабушкино проклятье: " Да провались ты пропастью." Я же, замирая, представляла, как бежит мой братец по дорожке и вдруг вместо него на дорожке разверзается пропасть. Смеялась бабушка редко, улыбалась иногда, но дом и сад вела твёрдой рукой. В саду были яблоки, вишни, сливы, смородина, крыжовник разных сортов, грядки с клубникой. Утром нас с братьями ожидала большая миска с ягодами, а в листьях капусты на грядке мы находили ириски.
Будучи внуками, мы думали, что наши бабушка и дед - люди из прошлого, что их опыт нам не пригодится, а навязчивые советы вызывали раздражение. А сейчас я думаю, что летом в детстве получила самые важные уроки. Бабушка боялась войны и часто повторяла, что всё будет хорошо, только бы не было войны. Дед о войне говорить не любил, его жизненная мудрость: " В жизни всяко поживёшь".
Уважаемые читатели, жду вашего отклика. Есть ли у вас такие люди, чьи поступки и слова становятся со временем более важными, чем казалось.