«Суббота» высветилось на экране. Лера выдохнула: «Только суббота, только суббота». У нее еще был день, чтобы привести себя в порядок. Принимать душ было больно – спина была вся в ссадинах. Голова ужасно болела, а желудок скручивало от рвоты.
К вечеру Лера поняла, что замаскировать до завтра свое состояние точно не получится и пошла на хитрость. Она набрала номер Марины Владимировны и начала упрашивать ее оставить Настю у них еще на день-два:
— Кажется, у меня ротовирус, — нагло врала она, — боюсь заразить Настю.
— Может тебе лекарство какое?
— Я уже купила, не беспокойтесь. К тому же, вдруг вы подцепите, тогда Настю непонятно с кем оставить.
— Точно, я об этом не подумала.
Так Лера смогла выиграть еще немного времени. Все воскресенье она поспала. Проснулась она с чувством побитой собаки. В понедельник она еще отсиживалась дома. Настю должны были привезти в пятницу-субботу.
Это время Лера решила использовать для похода по магазинам. Она решила закупить с запасом круп, бытовой химии, чтобы потом с Настей это все не тянуть. От своих пятничных ритуалов Лера тоже решила отказаться – ситуацию это все равно не спасало, а вот проблем существенно прибавляло.
Вечером Лера вышла прогуляться. Неожиданно для себя она наткнулась на небольшую церквушку. Рядом с ней был небольшой сад и скамейки. Лера решилась сесть на одну из них. Ей хотелось зайти внутрь, но она не могла осмелиться. Ее родители были далеки от религии, и Лера не знала, как правильно нужно себя вести в церкви и что нужно делать.
Каждый вечер она приходила сюда. Здесь было тихо и спокойно. Казалось, это место существовало где-то отдельно от всего города. В пятницу Лера по привычке пришла на скамейку. В этот раз ей компанию составила небольшого роста, согнутая от старости старушка.
— Приметила, ты часто приходишь сюда, — начала бабушка разговор.
— Здесь спокойно…— пояснила Лера.
— А внутрь чего не заходишь?
— Я не знаю, что нужно делать, — после минутного замешательства ответила девушка.
— А что тут знать? Платком голову покрой. Главное на зеленую полосу не становись – это для покойников.
Лера ничего не поняла и вылупилась на старушку.
— Ну, гроб туда ставят, когда отпевают умершего, — пояснила незнакомка.
У Леры с собой был тонкий тканевой шарф. Она накинула его на голову и вошла внутрь в компании старушки.
Уже внутри она осознала, что не знает ни одной молитвы.
— А ты своими словами скажи, — посоветовала бабушка.
Лера растерялась. Она не знала, с чего начать. Ей хотелось спросить, за что же она заслужила такую судьбу: как только она начинает выбираться из очередной черной полосы, ее накрывает новая, не лучше предыдущей. Однако в последний момент, она отказалась от этой идеи. Лера решила, что начинать общение с Богом с упреков не лучшая идея. Вместо этого она шепотом сказала:
— Позаботься о Борисе… о моем Борисе. Он был очень хорошим. И очень любил меня. Мне его очень не хватает. Я так устала от этого всего. Мне хочется, чтобы в моей жизни случилось что-то хорошее… Я не знаю, что мне делать… Каждый день, как испытание. И Настю постоянно к врачам нужно. Это так утомительно… Я боюсь, что она навсегда останется… больной… помоги ей выздороветь…
Дальше Лера говорить не могла… Молча плакала перед иконами. Как ни странно, ей стало гораздо легче. На душе стало легко и спокойно. Лера уже забыла, когда в последний раз так хорошо себя чувствовала.
Утром она решилась поехать к Борису. Она старалась приезжать к мужу на кладбище как можно реже – с дочкой приезжать было неудобно, а самой… страшно… Она все никак не могла привыкнуть видеть фото мужа на памятнике. Настю родители должны были привезти после обеда, но Лера не стала откладывать свое намерение и с утра направилась на остановку. Денег у нее было немного, поэтому она купила всего две гвоздики.
Могилу Бориса она искала долго. На кладбище она была всего несколько раз и то с родителями. Она даже не пыталась запомнить толком дорогу – просто шла туда, куда и все. Лера села на скамейку у могилки и долго плакала. Ей было очень больно. Она и в самых страшных снах не могла представить, что станет вдовой в двадцать с копейками лет.
«Мне тебя очень, очень не хватает», — сказала она тихо, прикасаясь пальцами к фото на граните, а затем направилась к выходу.
Свое слово Лера сдержала – больше заливать горе алкоголем она не стала. В сентябре она вышла на работу: все те же полставки. Мелочь по деньгам, но и они ей были очень нужны – Насте нужны были постоянные массажи и занятия. Родители помогали, как могли. Они часто брали малышку на выходные, так у Леры было время подготовиться к урокам и написать конспекты. Карина стала заходить гораздо реже – она наконец-то вышла замуж, правда не за юриста, но это уже было не существенно, главное, что она смогла ощутить себя счастливой. Лера в тайне завидовала подруге. Она часто вспоминала о Борисе и своем необычайном медовом месяце и долго плакала в ночной тишине над их совместными фотографиями.