Сегодня на канале рубрика «Клуб любителей домашних библиотек». И о своей библиотеке расскажет Павел, передаю ему слово.
Меня зовут Павел, мне 29 лет. Я родился и вырос в Санкт-Петербурге в театрально-музыкальной семье. Мать –актриса, певица, педагог по вокалу, заслуженная артистка России. Отец – музыкант, композитор, аранжировщик, поэт. Обе мои бабушки были учителями, одна из них, учитель начальных классов, стала заслуженным учителем России.
По первому образованию я филолог, окончил кафедру истории русской литературы филологического факультета СПбГУ. Преподавать литературу, а также русский и английский языки начал с 18 лет и продолжаю заниматься этим в самых разных форматах до сих пор. Кроме того, немного занимаюсь наукой, написал одну книгу и несколько научных статей. По второму образованию я тренер по плаванию, окончил кафедру теории и методики плавания факультета дополнительного профессионального образования НГУ им. П. Ф. Лесгафта, занимался тренерской деятельностью на протяжении 5 лет.
Моя любовь к книге выработалась далеко не сразу, хотя в нашей семье книга присутствовала всегда и, что очень важно, постоянно была в ходу, не пылилась на полке, не была «мëртвой». С начальной школы до 11 класса я серьëзно занимался спортом, и времени на чтение у меня совсем не было. Особенно интересно стало, когда в ДЮСШ добавились утренние тренировки. Мой типичный день строился так: в 6:45 я уже был в бассейне, затем к 9 утра шëл на первый урок, потом к 15:30 прибегал на вторую тренировку, к 19 часам возвращался домой. Пока поужинаешь, разберëшь рюкзак с монатками, сядешь за домашку, начинает клонить в сон. В 22:00-22:30 я уже вырубался, а с утра куда? – Правильно, на утреннюю тренировку. И так 5 дней в неделю (иногда и по субботам) на протяжении нескольких лет. Какое чтение, какие книги, о чëм разговор! В то время я даже в кино, в музеи толком не ходил, разве что летом, и то после сборов.
До старших классов, по большому счëту, воспринимал книгу весьма посредственно. Сейчас, когда прошло уже много лет, я понимаю, что первым толчком к изменению отношения к книге стал приход новой учительницы по русскому языку и литературе. Звали еë Инна Алексеевна Безрукова, она и сейчас продолжает работу, учит всë новые и новые поколения. Я помню еë уроки до сих пор. Именно на них я понял, что книга – это великая вещь, что это не просто источник текста или носитель информации, а целый мир со своими законами. Инна Алексеевна была довольно жëстким педагогом, многие еë боялись, но в моëм случае еë стиль преподавания подошëл, можно сказать, идеально. Наличие книги на уроке было обязательным, за отсутствие печатных изданий ученикам ставилась оценка «два».
Наперëд хочется сказать, что в студенческие годы на филфаке мне посчастливилось застать видных лингвистов и литературоведов, многие из которых были при этом знатными книголюбами. Пëтр Евгеньевич Бухаркин, Михаил Васильевич Отрадин, Милена Всеволодовна и Татьяна Всеволодовна Рождественские, Борис Валентинович Аверин, Мария Наумовна Виролайнен, Владимир Мáркович Маркóвич, Людмила Алексеевна Вербицкая, Андрей Дмитриевич Степанов, Андрей Алексеевич Аствацатуров, Евгений Германович Водолазкин, Игорь Николаевич Сухих – со всеми ними мне довелось в той или иной степени общаться и взаимодействовать. Людей, связанных с книгой, в моей жизни было (и, уверен, ещë будет) много больше выше перечисленных, но Инну Алексеевну буду помнить всегда. Без неë я бы не поступил на филфак, а значит, не полюбил бы книгу так, как полюбил. Это однозначно.
Я достаточно хорошо помню, какой была домашняя библиотека в детстве. Львиную долю фонда составляли полные и неполные собрания сочинений русских и зарубежных классиков, а также детективы. В целом, книг было немного, 350-400 томов. Все они могли уместиться в пару узких книжных шкафов. Старинных книг дореволюционного периода у нас не было совсем.
Собиранием книг в семье занималась бабушка. Она мужественно отстаивала очереди за собраниями сочинений в советское время, выписывала многие книги.
Я продолжил начинания бабушки с первого курса университета: ходил в книжные магазины, постоянно захаживал к букинистам, знакомился с работниками аукционных домов и музеев, посещал книжные ярмарки и блошиные рынки, изучал самостоятельно азы библиотековедения, товароведения и архивного дела, составлял прообраз личного библиотечного каталога. Углубление моих познаний в области печатных изданий также во многом связано с занятиями русской литературой XVIII века. Почти каждый день после лекций я посещал петербургские научные библиотеки, изучал источники для своей первой исследовательской работы о трагедиях русских драматургов Я. Б. Княжнина, П. А. Плавильщова и др. Мне крупно повезло, ведь через мои руки прошли сотни изданий XVIII-XIX веков, многие из них выдавались по особым ходатайствам, которые мне любезно выписывал деканат.
Со студенческих лет до настоящего времени я участвую в разборах домашних библиотек у самых разных владельцев, занимаюсь сортировкой книг, помогаю продлевать жизнь книгам (оперативный вывоз, бартерный обмен, буккроссинг, отдача в дар, оценка, продажа). Это моë давнее хобби, которое приносит мне огромное удовольствие. В ходе подобных разборов как раз и совершенствуешь свои книговедческие познания. Разборы библиотек – это подлинное просвещение, синтез духовной и физической активности.
Сейчас в моей домашней библиотеке находятся две тысячи изданий, ещë часть книг «мигрирует» по разным локациям в зависимости от целей и задач по работе. Обо всех книгах (как постоянных жильцах, так и непостоянных) имеется краткая информация в каталоге, который я свято берегу и постоянно обновляю. Библиографическое описание книг во все времена было основой основ для любого книголюба.
В книжной вселенной очень важно иметь более опытных коллег. Это та система координат, в которой быстренько всëпройти и чему-то научиться невозможно. Мне в этом смысле повезло, у меня обширный круг знакомств в книжном мире. Это и коллеги по филологии, и букинисты, и реставраторы, и антиквары, и собиратели со стажем из самых разных семей.
Членам нашей семьи часто дарят книги, и случается, что благодаря таким подаркам мы открываем новые имена и тексты. За всем угнаться невозможно, поэтому очень важно входить в книжную тусовку и держать ушки на макушке. Здесь же отмечу, что благодаря знакомствам найти какую-то редкую книгу, изданную ограниченным тиражом, гораздо проще, чем вести поиски в одиночку.
На всех, кто приходит к нам в гости, библиотека производит самое положительное впечатление. Я слышу возгласы удивления, слова восхищения. Мне приятно, что книги вызывают подобные эмоции. Мои близкие также радуются тому, как количественно и качественно обновляется библиотека. Наша семья старается сохранять книжный фонд в форме, каждый год мы проводим генеральную уборку в книжных шкафах. Книга, как известно, является главным пылесборником мира.
В моей коллекции есть книги, опубликованные во все десятилетия, начиная с 1830-х и заканчивая 2020-ми годами. О степени уникальности книг следует судить в зависимости от уровня подготовки и вовлечëнности в процесс.
Это как чтение многослойного романа: кто-то видит только поверхность, кто-то копает глубже. Если понимать под словом «уникальность» издания уровня «Путешествия из Петербурга в Москву» Радищева 1790 года, которое было практически полностью уничтожено, таких книг у меня нет. Самые старые книги представлены томами собраний сочинений наших классиков, партитурами, книгами о путешествиях. Есть, к примеру, тома собраний сочинений Пушкина под редакцией П. В. Анненкова (1855), под редакцией П. А. Ефремова (1880-1881). Есть «Очерки Крыма» Е. Маркова (3-е изд., 1902). Есть «Война и мир»Толстого в 3 книгах, подготовленная И. Д. Сытиным в 1912 году к столетию победы в Отечественной войне.
Есть современные уникальные книги. Среди них особо ценной для меня является сопровождëнная дарственной надписью книга воспоминаний М. А. Тайманова «Вспоминая самых-самых» (2011), подаренная мне лично великим советским пианистом и шахматистом, с которым мне посчастливилось быть знакомым на протяжении нескольких лет. Самой тяжёлый книгой в моей библиотеке (3,3 кг) является «Невская перспектива» С. С. Шульца (2004). Она же одна из самых красивых (твердый кожаный переплет, тиснение золотом и блинтом на верхней крышке и корешке).
Есть книги, которые читали как мои родители, так и я. В основном это детская литература. Сохранность данных книг впечатляет. Их скоро будет читать моя дочь. Это произведения детской литературы, как советская (Чуковский, Маршак, Бианки, Носов, Успенский и др.), так и зарубежная (Лагерлëф, Янссон, Киплинг и др.).
Есть определëнное количество книг с дарственными надписями. Среди них издания М. М. Боброва, Д. А. Гранина, Э. И. Райского, И. Р. Штокбанта, М. А. Таймановаи др.
Наконец, есть в домашней библиотеке книга, написанная мной. Она стоит в секторе научной литературы. Рядом с ней соседствуют сборники с моими статьями.
Вы не поверите, но многие собиратели не читают и даже не открывают те книги, которые находятся в их коллекциях. Тут дело не в возрасте и не в сохранности того или иного издания, хотя, конечно, эти факторы тоже играют колоссальную роль. Дело в человеческой голове и психологии книжника. Где заканчивается библиофилия и где начинается одержимость? Это очень сложная штука, но здесь не место обсуждать данную тему. Про себя могу сказать, что в моëм собрании нет непрочитанных книг и нет таких изданий, которые я бы открыл только один раз, закрыл и благополучно забыл про них.
Место и время чтения, как мне кажется, обусловлены тем, какую книгу и для чего мы изучаем. Я, например, могу читать где угодно и когда угодно, но вы не сможете меня застать, скажем, в метро за чтением научной книги, которая мне понадобится в дальнейшем для работы. Это не comme ilfaut. Для таких изданий идеальным будет чтение в залах научных библиотек или в уединëнной домашней обстановке. Иначе нет никакого смысла.
Несмотря на активное развитие в мире электронного носителя, по-прежнему отдаю предпочтение книге бумажной, хотя и электронным форматом тоже не брезгую. В целом, вопрос о соотношении книжного и электронного носителей в настоящее время – это тема чрезвычайно острая и актуальная. Она требует большого обстоятельного разговора не в рамках настоящего повествования.
Когда регулярно работаешь с печатными изданиями, невольно влюбляешься в них. Особенно это касается старинных книг. О подобных ощущениях справедливо писал великий советский библиофил, народный артист РСФСР Н. П. Смирнов-Сокольский в своих «Рассказах о книгах». В то же время жизнь ни в коем случае не должна ограничиваться одними книжками. Как бы человек ни любил что-то, в этой жизни очень важно уметь отстраняться. Это касается любой сферы деятельности. Нужна разрядка, иначе человек, скорее всего, потеряет себя, начнëт сходить с ума.
Метаморфозы такого плана известны. В этом смысле не могу согласиться с цитатой великого библиофила Ф. Г. Шилова о том, кто такой книголюб: «Это человек, для которого ничего нет на свете, кроме этой любви. Ни жены, ни детей, ни друзей. Книга для него – вся жизнь». Это, наверное, всë-таки неправильно. На мой взгляд, у библиофила может быть и личная жизнь (ещë и счастливая), и увлечения (например, физическая культура или активный туризм). Ключ к успеху – синтез нескольких начал.
Как бы дальше ни сложилась моя жизнь, я благодарен книгам за то, что они занимают в ней большое место.
Спасибо большое Павлу за рассказ. Меня очень заинтересовало хобби Павла - разбор домашних библиотек. Хотелось бы узнать об этом побольше. Предлагаю задавать вопросы из этой области или по другим заинтересовавшим моментам. Вопросы соберу и приглашу Павла ещё раз в гости на канал 😊
Если понравилась публикация, приглашаю поставить лайк❤️
Выпуск с историей о разборе Павлом домашних библиотек уже вышел. Можно прочитать по ссылке ниже.
Все опубликованные на канале истории домашних библиотек собраны в отдельной подборке.
Приглашаю владельцев домашних библиотек поучаствовать в рубрике и рассказать о своей библиотеке. Для этого напишите, пожалуйста, мне на почту mashasizova17@gmail.com, я направлю вам анкету с вопросами.