Не в обиду другим прекрасным солисткам и солистам Приморской сцены Мариинского театра будет сказано, но Алина Михайлик пользуется особой любовью владивостокских меломанов. Поскольку и родилась во Владивостоке, и училась здесь пению, став солисткой Приморской Мариинки, исполняющей главные партии в самых известных операх. На 16 апреля, например, запланировано ее дебютное выступление в роли Виолетты Валери — главной героини оперы Верди "Травиата" (12+). В ожидании этого события Алина стала очередной собеседницей обозревателя ИА PrimaMedia Александра Куликова.
"Если бы не пианино с канделябрами…"
— Я уже брал интервью у певцов Приморской сцены Мариинского театра, и еще не было ни одного случая, чтобы кто-то из них сказал, что буквально с раннего детства мечтал стать оперным певцом и упорно шел к этой цели. Все говорили, что это произошло случайно. Если помните, Галина Вишневская в своей автобиографической книге "Галина. История жизни" (12+) рассказывала, как она в детстве получила в подарок пластинку оперы "Евгений Онегин" (12+), много раз слушала ее и выучила наизусть все партии, включая арию Гремина. И, в конце концов, стала оперной певицей. А у вас как в детстве было?
— Не так. В детстве я слушала что-то из разряда Натальи Орейро и Бритни Спирс. Мне хотелось петь, но не оперу. Я оперу в первый раз в своей жизни услышала, когда училась в музыкальной школе, и то по учебе. Был такой предмет — музыкальная литература.
И когда училась, не мечтала петь в опере. И даже когда пела в хоре нашего театра, не ставила никакой задачи попасть в солисты. Так что вынуждена вас огорчить. И у меня всё — дело случая.
— Про этот случай мне рассказывала главный хормейстер вашего театра Лариса Швейковская. Шел Антон Лубченко, тогдашний худрук театра, по коридору мимо зала, где репетировал хор, услышал ваш голос и остолбенел. А потом позвал Швейковскую и говорит: "Что это у тебя там такое? Почему не прослушивается?" Именно что, а не кто. Так говорят, когда речь идет о заметном явлении.
— На самом деле он потом долго думал о том, брать меня в солисты или нет, потому что в хоре тоже надо было кому-то петь. Хор был еще маленький, не настолько хорошо сформированный, как сейчас.
— А что вы готовили к тому прослушиванию?
— Вообще история забавная получилась. Я не хотела прослушиваться. И один из солистов меня запихнул в кабинет к директору оперной труппы: "Иди, прослушивайся". Я захожу: "Здравствуйте, я хочу прослушаться". Он говорит: "Ну, давайте". Пораспевал меня чуть-чуть и говорит: "Завтра приходите на прослушивание". Я говорю: "Я не могу завтра, у меня корпоратив". Он говорит: "Интересная история. Все мечтают прослушаться, а у тебя корпоратив… Ну, приходи после корпоратива". Я на следующий день пришла после корпоратива и спела арию Марфы, первую из второго действия, которую я сейчас, надеюсь, благополучно исполняю. "Царская невеста" (12+) тогда у нас еще не шла, но мне сказали, что я выйду в "Кармен" (12+) петь Фраскиту. И всё, я вышла.
— И долгое время пели только Фраскиту?
— Долгое время, да. Но я очень люблю эту партию.
— Почему-то все ее любят. Хотя мне казалось, что партия Микаэлы как бы поинтереснее и глубже.
— А вот именно, что не поинтереснее: петь мало, долго ждать и особо актерски там показывать нечего. Влюбленная деревенская девушка, и всё. А вот Фраскита... Ее можно по-разному показать. У каждой сопрано своя Фраскита. У кого-то молодая и какая-то там воровка, у кого-то уже стареющая мудрая цыганка, у кого-то с ножом, у кого-то жаждущая любви. В общем, ее поиграть интересно. Она и по музыкальному материалу вообще-то больше. Как и остальные контрабандисты. Их четверо, и у них очень большой музыкальный материал по сравнению с некоторыми главными героями, не считая Кармен, конечно.
— Мне безумно нравятся вокальные ансамбли у Бизе. Помню, слушал как-то запись его малоизвестной оперы "Иван IV" (12+) и никаких особо запоминающихся арий так и не обнаружил (при жизни Бизе эта опера никогда не ставилась и не издавалась, партитуру случайно нашли в 1929 году — А.К.), но вот ансамбли и хоры там на уровне "Кармен", как мне кажется.
— Очень интересно. Надо послушать.
— Что-то мы резко перескочили во времени, давайте вернемся к истокам, к музыкальной школе. Как вы там оказались? Это было ваше желание или вас привели родители?
— Моим родителям, точнее, маме, предложили забрать у кого-то фортепиано. Фортепиано было такое старое, что у него были даже канделябры под свечки. И клавиши были толстые, из слоновой кости, и покрытие пианино было какое-то старинное, и само оно весило чуть ли не четыре тонны (смеется).
Ну вот, маме говорят: "Будешь забирать?" А она понимает, что места, куда поставить пианино, у нас дома, в общем-то, нет. И тогда спрашивает у меня: "Будешь учиться? Если да, тогда заберем". Я говорю: "Буду". А мне-то что? Я с раннего детства, лет с четырех, ходила на пение, на рисование, на глину, на бисер. Мама меня отдавала на всё, что можно, чтобы я потом определилась.
И вот она забрала пианино. Я тогда училась в первом классе и, естественно, отстукивая на нем ритм, уже рыдала и говорила, что с меня хватит. Но моя мама такой человек, что с ней невозможно что-то не закончить, если ты что-то начал.
Ей очень нравилась музыка, она сама играла в детстве на аккордеоне, но, к сожалению, этого занятия не продолжила. Ее родители, видимо, не настояли. И она очень сильно хотела, чтобы я занималась музыкой. Спасибо ей сейчас за это огромное. Иначе не знаю, где бы я вообще оказалась.
И вот я отучилась в музыкальной школе по классу фортепиано с горем пополам (в 4-м классе меня вообще чуть ли не отчислять хотели, потому что по сольфеджио я вообще не успевала никак). Не могу сказать, что мне как-то особо нравилось или не нравилось учиться музыке. Ходила, потому что мама так хотела.
А потом я окончила музыкальную школу и, как-то сидя дома летом, стала думать, а что я дальше-то буду делать. У меня больше занятий нет. И мама говорит: "Ну, походи на вокал, всего лишь попоешь". И вот я всего лишь попела.
— Но потом, как я понял, вы окончили и музыкальную, и общеобразовательную школу, и надо было двигаться дальше.
— Да, надо было дальше двигаться. Но я не знала куда. У меня почему-то вообще абсолютно не было никаких интересов. Наверное, потому, что вся жизнь — в музыке, никаких друзей особо, ни увлечений. Всё музыка, музыка, музыка, музыка.
И мой педагог Бочуля Мария Сергеевна, которая сейчас, к сожалению, уже не преподает в 8-й школе искусств (очень хотелось бы найти ее контакты), когда услышала, что я не знаю, куда поступать дальше, чуть ли не в приказном порядке сказала: "Так, будешь поступать в Академию искусств к моему педагогу, Рубан Валентине Николаевне!" (имеется в виду Дальневосточная академия искусств, которая сейчас вновь носит название Дальневосточный институт искусств — А.К.).
И мы пришли в академию. Я еще подумала, когда мы там оказались: "Господи, кто здесь может учиться!" Потому что меня вся эта нотная грамматика и сольфеджио уже достали за 7 лет обучения в музыкальной школе. Валентина Николаевна меня прослушала и говорит: "Ну, голос есть. Непонятно, куда это все разовьется, но мы возьмем девочку". И меня взяли.
— Вас сразу как сопрано учили?
— Да, всегда было сопрано. У меня, слава богу, не было всех этих метаний, которые обычно бывают у оперных певцов.
От Гномика Среды до "Хованщины" с Гергиевым
— Давайте поговорим о Валентине Николаевне Рубан чуть-чуть подробнее. Ранее Сергей Николаевич Плешивцев в своем интервью очень хорошо и много рассказал про своего учителя Владимира Валентиновича Воронина и очень тепло вспоминал Валентину Николаевну. Если вы что-то добавите к его рассказу, получится продолжение истории оперного Владивостока до Приморской Мариинки.
— Я вообще могу сказать, что Валентина Николаевна всеми ее студентами расценивалась не только как педагог по вокалу. То есть не было такого, что ты пришел в класс, отпел свое и ушел. Она была для нас, по сути, второй мамой, которая и накормить может, и все твои проблемы выслушает.
Она всегда с пониманием относилась к твоим жизненным ситуациям, к тому, например, что сегодня у тебя не звучит голос или ты не можешь прийти на занятия. И вообще, она была человеком самой тонкой душевной организации. Она чувствовала своих учеников не просто как педагог, который ставит оценку и только. И точно такое же чувство человеческого отношения друг к другу она воспитывала и у нас.
И я сейчас очень благодарна Валентине Николаевне за то, как я чувствую музыку, потому что это она мне научила этому. Она подсказывала многое не только по вокалу, но и по тому, как чувствовать свою причастность в целом к миру музыки.
— Вы пели в Камерном музыкальном театре, который создали Владимир Валентинович и Валентина Николаевна?
— Нет, я не застала его, но и Владимир Валентинович, и Валентина Николаевна всегда с нами делали какие-то маленькие постановки. И на базе филармонии у нас была поставлена "Свадьба Фигаро" (12+) и готовилась "Царская невеста" (12+), постановка которой, к сожалению, так и не состоялась.
Справка
Алина Михайлик. Сопрано
Родилась во Владивостоке.
В 2015 году окончила Дальневосточную государственную академию искусств по специальности "Вокальное искусство" (класс доцента В.Н. Рубан).
Принимала участие в Международном фестивале китайских фонарей (Цзиси, 2013), V Международном музыкальном фестивале Ильдара Абдразакова (2022).
С августа 2015 года — солистка Приморского театра оперы и балета. С 2016 года работает в составе оперной труппы Приморской сцены Мариинского театра.
Лауреат VII и IX Международного конкурса молодых музыкантов-исполнителей "Музыкальный Владивосток" (1-я премия, 2012, 2016)
Дипломант Международного конкурса Competizione dell’ Opera (Сочи, 2019)