На следующий вечер я застал в палате у Берзина еще одного гостя. На табуретке восседал плотный чекист в военной форме.
— Здравствуйте, Сергей, — поздоровался Берзин, и я отметил секундную заминку. — Познакомьтесь, это — начальник УСВИТЛа Филиппов Иван Гаврилович. — (Филиппов обернулся, подавая руку для рукопожатия и придерживая лежавшую на коленях фуражку с большой красной звездой). — А это Фролов Сергей Александрович… с «материка», мой осведомитель в делах нашего неприятеля.
Заминка была логичной. Нет сейчас времени объяснять еще одному чекисту основы путешествий во времени!
Иван Гаврилович Филиппов производил очень благоприятное впечатление. Широкое крестьянское лицо с крупными чертами и носом-картошкой, короткий ежик седеющих волос. От него так и веяло спокойной и доброжелательной уверенностью. Даже цепкие, внимательные глаза опытного «ловца душ» не портили общего впечатления.
— А мы с Иваном Гавриловичем здесь решаем вопрос о том, что же делать с павловским десантом, — добавил Берзин.
— Да. — Филиппов кивнул, прежде чем продолжить свой разговор с Берзиным, прерванный моим приходом. — Сегодня ко мне пришел Гаранин и на повышенных, как сейчас говорят в Москве, тонах предложил «выметаться» из кабинета в отпуск.
— Ничего себе… — удивился Берзин.
— Но я послал его… мол, некогда нам отдыхать, когда такие дела в Магадане творятся… так что УСВИТЛ мы у москвичей отбили. А что будем делать дальше?
Берзин подергал свою бородку и глубокомысленно изрек:
— Дальше, товарищи, нам нужно переходить в решительную атаку, пока усевшийся в УНКВД Сперанский не арестовал тебя, Иван Гаврилович, и не лишил меня последнего силового ресурса.
— За что меня арестовывать?
— Да мало ли? Когда станут бить в камере, — сам придумаешь, за что.
— И что мне делать?
— А тебе, Иван Гаврилович, нужно срочно раскрыть готовящуюся диверсию. Те самые дела, которые в Магадане творятся и не дают нам отдыхать. Надо, чтобы взятые исполнители «показали» на москвичей. Заодно мы подвяжем сюда же убийство Павлова и мое ранение.
— А какой им смысл?
— Как — какой? Меня отправить на тот свет, а тебя обвинить в потере бдительности: вот, мол, к чему привело наше либеральничанье с зеками!.. Справишься? Найдешь людей?
— Конечно. А дальше?
— А дальше… с документами — ко мне за санкцией на арест всей этой фриновской гоп-компании… и готовь операцию по аресту.
«Бабочка, взмахнув крылом…» — отзвучало в моей памяти, пока Филиппов, попрощавшись с Берзиным и со мной за руку, надевал фуражку и выходил в коридор. Вспоминать остаток фразы не было времени. Берзин оглянулся на меня:
— А вот на вас, Сергей, у меня другие виды. Я попрошу у вас помощи.
«Фигасе, растешь, Сергей Александрович!» — подумалось мне. Всесильный хозяин Колымы просит у тебя, брат, помощи!.. Но, с другой стороны, моя жизнь здесь целиком и полностью зависит от того, удастся ли Берзину уцелеть. Так что, объективно, мы с ним — в одной лодке… и вслух я сказал:
— Чем же я могу быть полезен?
— Думаю, Сергей, что с этой «московской бригадой» мы справимся. Без консультации со мной Сперанский ордера на арест Ивана Гавриловича не подпишет, это ведь — не нарком. А на то, чтобы выдумать обвинения, — ему тоже время нужно. Но это будет только начало, Сергей Александрович! Мне нужно попасть на доклад в ЦК, чтобы представить свой проект развития Колымы. Если я получу одобрение ЦК, то Фриновскому просто не будет смысла меня арестовывать. Тогда НКВД сюда носу больше не сунет. Если даже и буду арестован, то… по крайней мере, спасу своих людей и свое детище — Дальстрой!.. А для того, чтобы меня не перехватили и не арестовали по надуманным обвинениям, я должен подъехать в Москву непосредственно к докладу. Чтобы у них не было времени на выбивание признаний. Чтобы они поняли: у них нет времени. Тогда они точно не станут арестовывать меня до доклада. Но это — сложно. Требуется назначить дату доклада. Для этого требуется подать проект на рассмотрение товарищу Сталину. А высокопоставленных друзей в Москве, которые смогли бы протолкнуть мой проект, — у меня, к сожалению, не осталось.
— Ну, может быть, стоит подать проект кому-то еще, кроме товарища Сталина? — поумничал я.
— А кому? Кого вы, с послезнанием, уверенно можете порекомендовать? Такого, чтобы он не положил проект в стол и смог его понять?
— Ну, думаю, что Калинин… или Андреев… да, точно, Андреев!
— Пойдут ли они против Ежова?
— Не знаю.
— Вот-вот. Да и, честно говоря, к ним тоже не сильно проще пробиться без связей. Так что… если нет друзей высокопоставленных, — нужны друзья не высокопоставленные, но готовые потратить время на то, чтобы представить Иосифу Виссарионовичу проект без протекции! Такой вариант — более долгий. Но — тоже вполне реальный… и вот этим-то я и попрошу заняться вас, Сергей! Если «на материк» выберется кто-то из моих людей, его арестуют враз. А о вас никто не знает.
— Но как я смогу проехать через всю страну без документов?
— Ну… за этим, как раз, дело не станет, — усмехнулся Берзин. — У нас тут контингент — особенный. Есть специалисты, которые еще при царе-батюшке такие блины «выпекали», что, прям, пальчики оближешь!
— Подделать паспорт? — уточнил я.
— Конечно, вот, пока Иван Григорьевич с москвичами воюет. Мы вам сделаем ксиву, а потом примем на службу в НКВД и пошлем в командировку в Москву вполне официально. До Хабаровска доберетесь самолетом, там вас точно ждать не будут. А потом, потихоньку, — поездом до Москвы.
— Рискованно. — (Я поежился).
— Есть другие предложения?
— Нет.
— Ну, тогда, на этом давайте и порешим.
Часть первая. Хозяин Колымы. Подглавка 11
Высказать свое "фи" или "вау" вы можете на главной странице книги, там же есть ссылка на полную версию книги.