Дежурные сутки следователя Усынина начались с появлением ранним утром около дежурной части отдела милиции мужчины лет 55-ти, который был одет практически по-домашнему: майка, трико, тапочки. Мужчина был не брит, волосы взлохмачены. Похоже, что он проснулся и сразу побежал в отдел.
– Извините, – сказал он дежурному по отделу майору Носову, – я могу обратиться?
– Да, я вас слушаю.
– Я жену убил.
– Что? – переспросил дежурный по отделу.
Дежурный скорее всего расслышал, что сказал мужчина, но не сразу поверил в это. Не так часто в отдел приходят с явкой с повинной, да к тому же с признанием в убийстве.
– Я убил свою жену, пришёл сдаваться. Она дома сейчас, а я вот…
Дежурный недоумённо смотрел на мужчину, пытаясь понять его состояние. Выглядел тот здравомыслящим, нельзя сказать, что абсолютно трезвым, но вполне адекватным.
– Подождите минуту, – сказал дежурный, – я сейчас следователю позвоню.
Носов по телефону связался со следователем Усыниным. Последний находился в кабинете 209, на втором этаже, куда мужчина и был вскоре направлен.
– Входите, – сказал следователь, когда в дверь постучали.
Это был всё тот же мужчина, заявивший дежурному, что он убил свою жену.
Пока тот входил и шёл до стола, Усынин оценивающе смотрел на него. Следователь был предупреждён дежурным о явке с повинной данного гражданина. Но предстояло уточнить ещё много деталей.
– Присаживайтесь, – предложил следователь, – расскажите, что произошло. Как ваша фамилия? Где проживаете?
Мужчина сел на предложенный стул, слегка огляделся по сторонам и начал рассказывать.
– Живу я тут рядом: Костромская, 10, квартира 8. Фамилия моя Непряжный.
Глаза его быстро бегали, он с трудом глотал слюну.
– Можно воды? – спросил он, глядя на графин, – пожалуйста.
Усынин из графина налил в стакан воды и поставил перед мужчиной. Тот схватил его и с жадностью залпом опустошил.
Предположение о том, что мужчина накануне употреблял спиртные напитки всё больше находило подтверждение в глазах следователя.
– Дальше, – попросил он, – говорите.
– Ну, вот... Вчера вечером я пришёл домой. Дома жена. Я после работы купил бутылку водки, как обычно. Выпил, закусил. Потом с женой вышел какой-то скандал. Я её ударил несколько раз, в том числе по голове. Она, помню, ходила ещё. Потом легли спать. Утром просыпаюсь, а она холодная лежит. Вот.
– Понятно, – задумчиво сказал следователь, – вы часто били свою жену?
– Ну, бывало, – ответил тот.
– Сейчас вы всё более подробно расскажите под протокол.
– Хорошо. Сделаю, как скажите.
Усынин по телефону пригласил техника с видеокамерой для фиксации показаний Непряжного. И пока тот шёл до кабинета, следователь вынес постановление о возбуждении уголовного дела, достал протокол допроса и протокол явки с повинной. В его практике это тоже был первый случай, хотя он проработал уже 7 лет, чтобы вот так приходили в отдел «сдаваться» и признаваться в убийстве.
Дальше всё шло официально. Процессуальные документы были составлены, уголовное дело зарегистрировано. Непряжный был задержан. На его квартиру выехала следственно-оперативная группа для осмотра. Но каких-то особых следов преступления не нашли. Труп жены был обнаружен на кровати.
Как позже показала экспертиза, смерть наступила от удара тупым предметом по голове. В принципе, все доказательства держались на признательных показаниях задержанного. Через два месяца дело уйдёт в суд.
Для следователя Усынина всё было понятно, вина не вызывала сомнений. С одной стороны, он надеялся, что суд правильно даст правовую оценку содеянному. С другой, было непонятно, как можно вообще ударить женщину, тем более ту, которую ты выбрал в себе в спутницы жизни. Это никак не укладывалось в его голове. Он был противником любого насилия, тем более в отношении женщин. Усынин поймал себя на мысли, что даже в художественных фильмах он не может смотреть сцены, где бьют женщин, как бы это не подходило по сюжету.
Усынин после дежурных суток вышел на улицу, стояла весна. Приятно грело солнышко. Ещё бежали апрельские ручьи. Казалось бы, вот оно счастье. Дышится легко. Распускаются почки. Почему же это прекрасное время года так дурно влияет на многих? Какое же это испытание: весеннее обострение… И похоже, не всего его благополучно проходят.