— Сергей Александрович, приветствую. — Когда я поздоровался в ответ, Берзин продолжил: — Я вижу, что вам доктор Михаил Степанович передал мое приглашение.
Вот дедукция! Мне оставалось только кивнуть и перейти к извинениям:
— Эдуард Петрович, в моем варианте прошлого никакого покушения на вас не было! Наверное, мое появление уже начинает влиять на развитие истории. Хотя, честно говоря, не понимаю, чем я мог бы это вызвать…
— Ну, как чем? — Берзин улыбнулся. — Вы предупредили меня об опасности, а я принял меры, которые и изменили историю.
— Ну, уже хорошо, что я не растворился бесследно в воздухе из-за этого изменения истории, — пошутил я… хотя в каждой шутке есть только доля шутки.
Видать, Эдуард Петрович тоже подписался бы под этой поговоркой. Он отложил книгу и заинтересованно уставился на меня.
— А почему вы должны были бы исчезнуть, Сергей Александрович?
— Ну, существует мнение: изменение истории могло привести к тому, что я бы не родился или погиб бы до переноса в прошлое. И, соответственно, исчез бы и здесь. Это называется «эффектом бабочки».
— Понимаю, — задумчиво проговорил Берзин. — Бабочка, взмахнув крылом, стерла кого-то из жизни… — Я еще раз поразился тому, насколько свободной была мысль этого человека. — Однако вы, Сергей Александрович, наверное, хотели бы знать, что же случилось и что, все-таки, будет дальше?
— Эдуард Петрович, все-таки, у нас очень разный возраст, так что вы можете меня звать просто Сергеем и на «ты», и, да, мне, конечно, интересно, шо це воно було и як це воно дальше будэ.
Чекист усмехнулся… уж не знаю, шутке ли, или моей просьбе… но продолжил:
— Ничего сложного не было. Когда я прочитал в вашей электрической записной книжке о том, кто такой Павлов, я, конечно, принял меры для его встречи и, заодно, обеспечил себе возможность выиграть несколько месяцев, полежав в больнице с тяжелым ранением.
— А оно есть?
— Конечно, есть. Не такое тяжелое, как врачи говорят… но все мы делали по правде. Пулю я словил.
— А как вы это обеспечили?
— Да просто. У нас тут был местный сумасшедший, Ололошей зовут. Душевнобольной, да еще и марафетчик. Обычно-то он — тихий… но иногда, во время ломки, проявляет агрессию. Мои помощники-чекисты лишили его дозы, довели до бешенства, а затем направили это бешенство против меня и Павлова, заявив, что приказ отдал я по распоряжению нового «Хозяина», который прибывает сегодня на пароходе. Заодно — снабдили Ололошу обрезом с холостыми патронами. А на портовом кране засел Нутэлкут, наш лучший стрелок из местных коряков. Белку в глаз пулей из малопульки бьет. Из мосинки тоже не мажет. Он промеж глаз Павлову и попал, пока Ололоша палил холостыми из обреза, народ отвлекая. Потом Нутэлкут мне, в качестве алиби, ногу прострелил. Удачно попал. В мякоть. Ну, еще кровь мы на животе заранее разлили… а Ололошу караульный у трапа из винтовки срезал.
— Но больные говорили, что вы…
— Вот так и создаются легенды. — Берзин улыбнулся еще раз. — Теперь у нас есть некоторое время на лечение.
— Да, но его мало.
— Плюс меня лишили управления НКВД, туда пришли сопровождавшие Павлова люди. Так что… мы выиграли только первый раунд!.. Завтра навестите меня в то же время. Жду.
Часть первая. Хозяин Колымы. Подглавка 10
Высказать свое "фи" или "вау" вы можете на главной странице книги, там же есть ссылка на полную версию книги.