Формирование характера юноши под влиянием впечатлений от путешествий
Полет
Бобик не помнил, как часто у него бывало это переживание. И оно определенно принадлежало ему самому, как "Белый Дом", мама, няня, Васенька, медвежонок Тедди и кучер Александр. Они все действительно принадлежали ему, были его собственными.
Другие, близкие и родственники, такие как бабушка, отчим Карлуша, кухарка Фрося, бесчисленная прислуга, ещё более бесчисленные тёти и дяди, которые населяли Белый дом и округу, а также приезжали с визитами, ему не принадлежали и не вызывали у него желания их видеть. Обладают только тем, что внутренне любят, что рассматривают как неизменную часть самого себя.
Это переживание, не бывшее ни индивидуальностью, ни вещью, принадлежало таинственным образом только ему одному. Он ни разу не отважился обсуждать это ни с мамой, ни с няней. Достаточно рано он понял, что о некоторых вещах можно говорить не со всеми: о погоде и в ответ на вопрос о здоровье, который все любят задавать, шлюзы открывались, и было благоразумным потом в последующей паузе задавать следующие вопросы.
Кроме этого были вещи, так сказать, интимные, которые обсуждаются только между мужчинами. Первым доверенным Бобика был громадный кучер Александр. Если он не был в отъезде или не выезжал лошадей, он был всегда доступен. Когда он чистил скребницей лошадей, полировал столовые приборы или мыл коляски, или начищал мундштуки и трензеля до блеска, было лучшее время и у Бобика даже создавалось впечатление, что к нему прислушиваются. Об этом он судил по ответам.
Некоторые взрослые, собственно, большинство взрослых, не были достойны разговора. Они только делали вид, что слушают. Он тотчас замечал по глупым и поверхностным ответам, что они не только глупы, чтобы понять его, Бобика, вопросы, но и не воспринимают их серьёзно. Он не знал, что собственно из этого хуже.
Лучше всего было, конечно, сидеть в замке дяди Ивана, старого казачьего генерала, и рассказывать ему о своих переживаниях. Он очень внимательно слушал, давал обстоятельные ответы и сам рассказывал о своём собственном детстве и юности, которые были где-то в тёмном прошлом. Из его рассказов Бобик понял, что тогда дядя Иван был непослушным и диким ребёнком и доставлял своим родителям и воспитателям много забот.
Это было утешительно слушать, потому что остальные взрослые приводили примеры из своей молодости только пугающие своими послушанием и дисциплиной. Они казались Бобику автоматическими заводными куклами. Многие из них такими и остались. В своих невоспитанности, непослушании и упрямстве Бобик чувствовал себя очень одиноким; вследствие обильных ежедневных замечаний и нагоняев со стороны няни и гувернантки можно было считать себя неким юным преступником. Дядя Иван тоже был невоспитанным мальчиком, и, хотя это было очень давно, Бобик чувствовал себя не единственным, кто "выпадал из роли".
С отчимом Карлушей разговаривать было совершенно невозможно. Карлуша, немец, почти не знавший русский язык, Бобика не понимал ещё и потому, что Бобик говорил с ним тихим голосом от страха перед ним. Карлуше никогда не хватало терпения дослушать фразу, он начинал кричать и ругаться, – или это выглядело всегда так, – Бобик пугался и, боясь сказать что-нибудь поперек, замолкал. Вследствие этого Карлуша делал замечания маме и няне, которые обычно при этом присутствовали, что мальчик плохо воспитан, из него не вырастет мужчина! Бобик смотрел на Карлушу, как злая собака исподлобья и думал: "Таким же мужчиной, как ты? Никогда и ни за что!"
Бабушка, мамина мама тоже не была объектом, подходящим для разговоров. Она пыталась разговаривать с Бобиком на мнимо детском коверканном языке. Возможно дети и говорят так, но в устах взрослых это звучит ужасно и неприлично. С бабушкой не стоило вообще разговаривать ещё и потому, что она его считала глупым. Он тоже считал её глупой, а что за разговор может быть между двумя глупцами?!
Как тяжело было для маленького человека семи лет нести в себе тайну! Бобик в кругу своих знакомых как раз понял, что нет большего удовольствия, чем разболтать чужую тайну. При этом со слушателей бралась клятва никому дальше не рассказывать, но он видел, как тайна разлеталась, как огонь по соломе, и каждый с радостью этому помогал.
Его собственная тайна была действительно несколько необычной, и это его беспокоило. Он ещё никогда не видел, чтобы человек летал. А он мог летать! Это происходило совсем особенным образом. Возможно это было только во сне. Но в это он не верил. Сны имели в себе что-то ненастоящее, они улетали и сохранялись только отдельные бессвязные обрывки. Здесь было нечто другое.
Видимо он действительно летал. И всегда это происходило одинаково. Он оказывался на краю большого болота, на котором росла мягкая темно-зеленая трава. Болотная калужница и белые зонтики, как ватные тампоны, стояли тут и там. Вокруг прыгали зеленые и коричневые лягушки и квакали. Это выглядело смешно. Небо было покрыто низкими тучами, так что было ощущение, что облачное покрывало можно проткнуть пальцем, когда оно ещё приблизится. Бобик отталкивался ногами от почвы, особенным образом глубоко вдыхал, как будто набирал воздуха про запас, и сдерживал долго дыхание, подтягивал колени к подбородку, и плыл над болотом, иногда задевая подошвами высокие травы, что его щекотало и заставляло не лететь ниже. Но он не мог подняться выше в воздух, чем примерно на пятьдесят сантиметров. Когда он бывал вынужден выдохнуть, тело его опускалось, это происходило даже иногда так, что он ногами касался холодной воды, что вызывало у него страх. Тогда он втягивал носом воздух тонкой струйкой так много, что груди было больно от перенаполнения. Это снова давало ему возможность подняться. Так продолжалось некоторое время.
Он должен был достичь противоположного берега и остаться живым. Стоило большого напряжения сохранять ритм; если бы он не следил точно за своим дыханием, то мог бы слишком быстро опуститься и утонуть. Вокруг нигде не было ни одного человеческого существа, которое могло бы оказать ему помощь.
Это передвижение было одновременно радостным и боязливым. Была одна странность: у него было обычаем перед любым действием, как-то едой, выходом из дома, залезанием в повозку, … креститься, а тут он ни разу не мог вспомнить, чтобы он перекрестился. Может быть это было языческое действо? Он также не мог вспомнить, как он обратно прилетал. После полёта он бывал обессилен и был вынужден быстро дышать, чтобы уравновесить неестественно медленное дыхание.
Иногда у него было впечатление, что всё это ему только снится. Но для сна это переживание было слишком действительным и постоянным. Всё повторялось одинаково. В снах было много неожиданностей, образы менялись, люди превращались в животных, бывало гуляли голышом в обществе разряженных дам и господ, происходило много комического. Здесь всё выглядело, как на обычной прогулке. Там было озеро, лес и дом, всё стояло на привычных местах. Также и болото не меняло своей топографии. Итак, это был не сон. Но где было это болото, как Бобик добирался туда, почему с ним никого не было, ни няни, ни гувернантки, было загадкой!
Одним солнечным днём весной, когда белая и лиловая сирень пышно цвела у конюшни, испуская сладкий пьянящий аромат, Бобик сидел на ящике и смотрел, как Александр заделывает царапину на коляске. Он понял, что нужно дальше делать и хотел помогать закрашивать поврежденное место маленькой кисточкой, но был слишком мал и до нужного места не доставал.
– Знаешь, баринок, это должно высохнуть к полудню. Так случилось, что я на обратном пути задел за другую коляску. Если наш барин увидит, будет "Доннерветтер", ты же знаешь его нрав. Так-то он добрый, только вспыльчивый. – Бобик покачал головой:
– Ты думаешь, он добрый? Меня он только ругает. Разве его можно назвать добрым?!
– Ты этого не понимаешь, Бобик. Ты его боишься. Вы все его боитесь, поэтому он кажется вам злым. Нельзя никогда никакого человека бояться, иначе он получит над тобой превосходство. Иди ему мужественно и открыто навстречу, и тогда он уже заметит, что ты человек. Ты должен разок попробовать!
– Я бы охотно попробовал, Александрушка, только знаешь, все кроме няни и бабушки его боятся, и мама, и Фрося. Я бы рад, но действительно ещё слишком мал, чтобы мужественно против него выступать.
Александр на некоторое время отложил кисточку:
– И всё же бояться неправильно. Люди все равны перед Богом. Благоговение они должны иметь друг перед другом, но не страх. Своим страхом они дают другому власть, которой тот не достоин. Ты видел кошку, которая ловит мышь? Мышь умирает от страха, и этим возбуждает кошку употреблять неравную игру, и, поверь мне, таковы и некоторые наши господа, министры, полиция, землевладельцы, они на страхе вырастают над подчиненными. Сами они совсем мелкие существа, как вши, но, когда они могут внушать страх, чувствуют себя полубогами. Малыми являются те, кто пугливостью и страхом предоставляют другим власть над собой. Посмотри, я никого не боюсь, только Бога, да и Его тоже, ибо знаю, что Он меня любит, и видел ли ты, чтобы наш барин был ко мне иначе чем дружелюбен и вежлив?
Бобик кивнул, всё было так, как говорил Александр, но он был великаном, большим и сильным и перед ним Карлуша был маленьким и слабым. Александр мог своей мощной рукой гнуть подковы. Однажды Бобик видел, что Карлуша разозлился и набросился на Александра с криком. Тот побледнел, как будто машинально вынул из мешка подкову поиграл ею и задумчиво смял её в руке. Карлуша, увидев это, сразу стих, повернулся и неслышными шагами ушел в дом. О, если бы Бобик мог так обращаться с железом! Насколько меньше было бы у него проблем.
Необычный жужжащий вибрирующий шум, какого Бобик до тех пор не слышал, плыл в воздухе. Мгновенно он вскочил и побежал на луг перед конюшней, Александр за ним. Они уставились в небо. Необычная искусственная птица медленно летела над ними. Всюду вокруг взлетали голуби, ласточки и вороны.
– Что это? – закричал возбужденно Бобик. Александр, как делали все крестьяне, когда они бывали в недоумении, скрёб в затылке.
– Это, видимо, аэроплан, я о таком слышал. Твой дядя Павлик, который был в Сибири, ты может быть помнишь, летает на таких штуках сейчас во Франции. Барыня показывала нам фото, как он на таком летающем драконе повис, запутавшись в телеграфных проводах. Ну а теперь они уже летают у нас. Когда они так летают у этих нехристей французов и американцев, которые Бога не знают, это ещё туда-сюда, но летать в нашей наихристианнейшей России матушке, это грех! Уже любимый ученик Христа святой апостол Иоанн говорит в своём Апокалипсисе: "Когда человек себя в воздух поднимет, приблизился конец света!"– Александр трижды перекрестился, Бобик последовал его примеру. Самолёт долетел до опушки леса, становясь всё меньше, и исчез.
Тут Бобик вспомнил о своих полётах и его сердце забилось. Может быть это тоже было нехристианским, что он делал, и не приблизил ли он этими полётами конец света? В этом что-то было, он не мог вспомнить, чтобы во время этих необычных действий он хотя бы раз перекрестился. Итак, это было нечто непозволительное, нехристианское? Он внимательно посмотрел на Александра. Можно ли ему сказать? Он надежный товарищ, он не выдаст.
– Александрушка, я хочу тебе нечто сообщить, но ты поклянись, что никому дальше не расскажешь. Я умею летать!
– Так-так, ты сможешь это тоже с помощью газового баллона или такого дракона. Подожди, осенью я сооружу тебе достаточно большого дракона, мы тебя к нему закрепим, и ты полетишь!
– Нет, это другое, я могу сам один без этого дракона и его крыльев, из собственной силы, нужно только поджать ноги и дышать, как при дальнем нырке, я так летал над болотом.
– Да, да, баринок, это тебе приснилось, у меня тоже были в детстве такие сны. – Бобик смотрел на Александра несколько озадаченно и высокомерно. Как это крестьянский парень мог иметь такие же сны, что и он, Бобик? Это было действительно удивительным. Над этим нужно будет позднее более детально подумать.
– У тебя, возможно и были сны, но у меня это не сны, я действительно это могу, я тебе покажу! – и не успел Александр оглянуться, как Бобик побежал в комнату Александра, которая была над конюшней, открыл окно и вылез наружу. Отсюда можно элегантно взлететь! Он окликнул Александра, подогнул колени, набрал как можно больше воздуха и сконцентрировался на полёте. Он оттолкнулся от окна и полетел. Но что такое, вместо планирования в равновесии, он по крутой параболе полетел к земле и приземлился в пахучем кусте сирени, смягчившем падение. Ободрав и исцарапав лицо, руки и ноги он скатился на землю и остался лежать в отчаянии и без сил.
Александр подбежал и заботливо поднял его. По его лицу пот катился градом.
– Что за глупости ты делаешь, баринок?! Ты цел? Как можно так пугать?! Как ты теперь выглядишь! Весь исцарапался и матросский костюмчик весь изорван! У тебя ничего не сломано? Нет, какой неудачный день, сначала эта коляска, теперь ещё это! – он внимательно ощупал конечности Бобика.
Бобик удручённо с трудом дотащился до ящика и устало сел на него. Ему нужно было перевести дух. Что же он сделал неправильно? Надо же так осрамиться! Всё шло слишком торопливо и суетливо, без настоящей подготовки и собранности. Возможно также это переживание, которым нельзя хвастаться, принадлежащее только ему одному, и он наказан за то, что о нём разболтал?
– Я действительно могу летать, Александр, хотя это сейчас и не получилось. Поверь, что это так! – Александр был смущен.
– Мне-то что, летай сколько хочешь, только, пожалуйста не из моего окошка. Тебе они ничего не сделают, а меня могут прогнать со двора. Такая ужасная глупость может иногда с барчуком случаться, сидит и таращится, а потом прыгает из окошка! Я не знаю, как я этим из Белого дома буду объяснять случившееся. Всё просто глупо! – он плюнул со злости.
– Ты ничего не объясняй, Александр, я один виноват, ты здесь не причём и мог этого не видеть, я скажу просто, что упал.
– Это не пройдёт, как ты мог так упасть что весь кругом в царапинах? Так люди не падают. И они знают, что ты пошел ко мне. Итак, остаётся одно: "Обратись ко Христу и не бери в голову, пока не припекло!" Если они тебя потом спросят, как это обычно бывает, - хорошо врать ты не умеешь и попадёшься сразу, и потянешь и меня, - и кроме того получится, что я подтолкнул тебя ко лжи. Нет, мы пойдём сейчас к няне и посмотрим, что дальше будет.
Он взял Бобика за руку, и они пошли к Белому дому. У обоих было не спокойно на душе. Они не знали, как им теперь вывернуться. Было уже нехорошо за запрещенное действие с очевидностью быть пойманным, но самому себя подставлять было ещё тяжелее. Няня была одна в своей светлой комнате в мансарде. Увидев Бобика в таком виде в сопровождении кучера, она громко закричала:
– Ну, конечно, ты поехал верхом без разрешения, без седла, без рейтуз и сапог. А ты, болван ему это дозволил! Ну погодите, барин вернется, будет крику, вы оба заслужили! Как тебе удалось так уделаться?! – она всхлипнула.
– Я не выезжал на лошади и Александр в любом случае не виноват. Я просто хотел полететь, сделать облёт, и упал, вот и всё! – пробурчал Бобик.
– Ему еще и летать захотелось, мало что-ли, что эти проклятые нехристи по воздуху шастают и всех духов небесных будоражат, так ещё и ты! Знаешь, чего бы я хотела? У меня чешется рука как следует отшлёпать тебя по заднему месту. О, Господи, за что такие напасти! И как хорошо Он тебе произвёл головомойку, которой и чёрт хотел бы избежать! – она начала трясущимися руками расстёгивать его порванную курточку. – Ну, слава Богу, Господь несмотря на твоё озорство тебя защитил, любит Он тебя очень. Я тоже не могу больше сердиться. Давай, я смажу твои царапины. – и она начала промывать и заклеивать ранки. Когда всё было готово, она прижала Бобика к своей пышной груди. До сих пор он мужественно держался, то теперь под влиянием сочувствия и благодарности он расплакался.
– Не плачь, всё хорошо. Это только страх, который остался в ногах, но обещай мне, что ты больше не будешь пробовать летать.
Он промолчал. Он не мог пообещать, так как знал, что снова и снова будет летать, что он усовершенствует технику дыхания и следующие попытки будет производить тайно. Теперь он знал, что это его дело, о котором знать должен только Бог, и никто другой.
----
подписывайтесь, что б не пропустить новые стат
Полное содержание статей в этом блоге по данной ссылке.
Пост знакомство - обо мне, о том, кто завел этот блог.
#пересказкниг #снемецкогонарусский #переводкниг #владимирлинденберг #философияоглавноем #мыслиобоге #историячеловека #линденберг #челищев #книги #чтопочитать #воспоминанияодетстве #лебедевад #лебедевалексейдмитриевич