...Она в каких-то зауженных к низу джинсах или брюках, такая вся - настроенная на дикую разлуку…
И тут я увидел на Её голове трусики! Но всюду были люди, откуда трусики? Ах да, из того видения, когда Она позвонила мне первый раз, и я, говоря с Ней, увидел, как Она бежит по улице Навсегда (это такое место) с трусиками на голове. Я Ей даже сразу рассказал об этом, Она хмыкнула, но не смогла заглянуть так далеко.
«Какой странный образ, даже неприятный! - Маруся настояла на повторении этого рассказа, когда вернулась в Россию. – Это какой-то важный символ – трусики на голове? Кстати, какого они цвета?»
«Фиолетового, разумеется. А этот знак-трусики говорит о наших недовершенных общих интимных проблемах, но более – о Её связях тела и головы».
«Вот непонятно – ты сказал правду или пошутил. Ладно, а что за вторая историйка»?
Комната в общаге 511 была популярна и знаменита тем, что у нас гремела музыка. Одногруппник Серёга, который теперь в ином мире, был, как бы сейчас сказали, диск-жокеем, он на танцах организовывал музыку, это была его одержимость. Сам он в тонкостях музыкальных не разбирался. Но достать мог какой угодно диск – «пласт», как тогда говорили. К нам многие ходили слушать и попить пивца или чаю. Хотя Серёга не особо алгоголил, пивасить ему помогали мои товарищи. Серёга ставил новый диск или бобину с новинкой и ждал от меня реакции. Нужно сказать, что я любил Пинков, Высоцкого, Битлз и Мишель Жара, Бетховена, Моцарта, Баха, Вивальди. Всё остальное не особо воспринимал. Я снисходительно кивал, и Серёга понимал, что и ему можно хвалить новинку.
А в тот период все помешались на этой песенке, кажется из «Веселых ребят» – «Последний раз». Наверняка и они слямзили этот шлягер у зарубежных авторов. Кто бы не приходил, все хотели «Последнего раза». Там, кстати, первоначально было от мужского лица, но потом хорошо пропела девушка, вот и стало от женского.
Серёга всё переписывал ночами, остервенело ремонтировал аппаратуру, психовал, пинал магнитофоны, рвал бабины с магнитной лентой, грохотали здоровенные динамики, приходили барышни и много парней. В этом шлягере «Последний раз» было попадание в некие мозговые вибрации, и все невежды гипнотически соловели (побольше бы таких штучек, чтобы идиотов нейтрализовывать). Я занимался под все эти мотивы своими творческими опытами и опусами, иногда просил, конечно, уменьшать музон, даже бывали конфликты, но в целом я к этому привык.
Среди шума, ярости и грохота я научился уходить в свою экстатическую тишину. Звучали и ледзепелен, абба, спейс, дипепл, Градский, все советские группы, и Сёрёга был в фаворе. И к нему благоволили девушки. Особенно раскрепощенными являлись почему-то математички из другой общаги. Бывало после танцев Серёга их обихаживал. Проснёшься, а за занавесками он якобы скрытно и тихонько шпилит какую-то очередную математичку – дармовая эротика, за которую я ему делал моральные выговоры («Нет, чтобы присоединиться» - придирчиво сказала Маруся).
- Он был высокий, красавчик?
- Нет, он был приземистый, пузатенький, с оттопыренной нижней губой, мясистым носом и скошенным на затылок лбом, очкарик с большой минусовкой...
- О, перестань! А девки такие же страшные?
- Он не страшный, просто такой сермяжный. А барышни были очень мышечные. Но он брал, что в руки текло. Не особо церемонился с девичьей взаимностью, за что его однажды какие-то парни лупили около общаги.
- Под «Последний раз»?
- Ну да. Но он был натуральный самэц. Он напоминал мне гонцов горбуши – это самые крепкие передовые вожаки косяков – мощные горбыли.
- С таким же скошенным на затылок лбом? Но ведь и ты…
- Про меня позже. Долбёжка с «Последним разом» была настолько постоянной, что я даже написал повестушку, которая так и называлась «Последний раз». И я не знаю, сохранилась ли она у меня сейчас хотя бы в рукописном варианте.
Позже я провёл операцию по удалению Серёги из комнаты и по замещению его на моих приятелей. Уж больно мне стали не по душе его обхождения с девушками. Он как-то скис и уже не стал заниматься музыкой, диск-жокейство закончилось.
- Ты его активизировал. Он перед тобой демонстрировал, что тоже творит, а без тебя только сермяжность. - Маруся в своих репликах бывает находчива.
- Произошла дичайшая ситуация. Иду я по коридору...