Как-то одну Драгоценную марку уронили на одну очень Проезжую часть. Часть эта была до того проезжая, что уж впору было считать её не частью, а проезжим целым. Но как называли, так и называли. Не нашего ума дело.
А уж почему Драгоценную марку уронили, так это вообще никому не известно. Выпала она из рук или из кляссера, может из альбома выпорхнула и ветер отнёс её на Проезжую часть, всё это несущественно.
А существенно то, что лежала эта Драгоценная марта на Проезжей части и прямо надувалась от собственной важности.
Проезжая часть помалкивала до поры времени, впрочем, пыхтение Драгоценной марки изрядно её забавляло.
"Я — марка страны Гваделупы! — пыжилась марка. — Единственная в мире такая! За мной уже выслали всю филателистическую конницу и всю филателистическую рать!"
"Какой, какой страны? — заинтересовалась Проезжая часть. — Хубы-Бубы? Не знаю такой страны".
"Да что ты вообще знаешь!" — воскликнула Драгоценная марка и попыталась оторваться от приземистой, скучной Проезжей части, но тут по ней проехало колесо и марка почувствовала себя униженной.
"Эй, отпусти меня! — возмутилась марка. — Ты мне не ровня!"
"Да я тебя не держу, — буркнула часть. — Нужна ты мне...".
"Я всем нужна! Я стою целое состояние!"
И тут марка скосила на себя негашёные глазки и увидела, что испачкана, ужасно измазана вот тем самым колесом.
"Гадость! Гадость! — закричала марка. — Ах, отпустите меня, отмойте, отстирайте!"
Но по ней проехала ещё одно колесо. А потом ещё два. И ещё тридцать три.
Поздно вечером к Проезжей части подошёл мальчик с мамой. Он увидел, как что-то сереет у самого поребрика. А мальчик этот был любопытный, и всё норовил попробовать, а иногда и лизнуть.
Он подобрал кусочек бумажки, бывший некогда Драгоценной маркой, потёр о штаны, но лизнуть всё-таки не решился, поэтому засунул в карман.
Дома мама взяла штаны, чтобы постирать. Мальчик вытащил из карманов всё нужное, в том числе и грязную прямоугольную бумажку.
"Зачем тебе эта дрянь? — спросила мама. — Барахольщик ты, честное слово!"
"Я не дрянь", — тихо-тихо подумала марка, но не сказала от бессилия ни слова.
"Это не дрянь, а марка, мама! — твёрдо сказал мальчик. — Марка страны... эээ... Хубы-Бубы. Очень-очень редкая марка! Пойдёт в мою коллекцию!".
Мама только рукой махнула.
А мальчик положил марку в жестяную коробку от монпасье, где уже лежали ракушки, камешки, цветные стёклышки, значок, маленькая шишечка, старинный рубль, десять крышек от разных напитков, записка от соседки и наклейка с Микки-Маусом.
"Давай дружить! — предложила Наклейка. — Только ты меня должна слушаться, а то я тебя брошу".
Марке ничего не оставалось, как согласиться.
