В Малосердобинском районе есть уникальное место. На территории Ключевского сельсовета родились художник Вера Ермолаева, писатель Федор Гладков и певица Лидия Русланова.
На берегу Няньги
Потеряла барыня ключи. Тяжелую такую связку от хозяйственных построек.
Крестьяне с ног сбились, заглянули в каждую щелку, под каждый кустик. Как в Няньгу канули! И назвали тогда село, где такая неприятность случилась, именем потерянного — Ключи. Вроде и не нашли, а вроде вот они.
Это одна из версий происхождения названия населенного пункта в Малосердобинском районе, под которое первопроходцы 280 лет назад облюбовали берег реки Няньги.
Но более правдоподобно выглядит другая. Прямо по околице села проходил знаменитый Московский почтовый тракт. Практически возле каждого дома вдоль всей этой дороги били ключи. Заботливые хозяева обустроили на них колодцы. Так что каждый путешественник мог в любом месте остановиться и напиться студеной воды.
Почтовый тракт для села — это не просто дорога, а символ движения и объединения. По нему неслись два века назад почтовые тройки, двигались обозы, в войну шли защищать Сталинград советские войска.
А после войны местные возили на попутках в Саратов картошку на продажу.
— Собирались под раскидистой ветлой и вскладчину загружали машину клубнями, — вспоминает директор историко-культурного центра им. Л.А. Руслановой Надежда Ванькова.
Живые традиции
Пензенская область богата талантами, но не в каждом населенном пункте (а точнее, по нынешнему административному делению, в одном сельсовете) родились сразу три знаменитости — художник Вера Ермолаева (Ключи), писатель Федор Гладков (Большая Чернавка) и Лидия Русланова (Александровка). Местные жители, конечно, знают, что есть другие версии относительно места рождения певицы — якобы она появилась на свет в Саратовской области. Но стоят на своем: у нее малосердобинские корни. И только когда осиротела, Русланова оказалась в приюте в Саратове, где и проявились ее вокальные данные.
Как бы то ни было, грех было не воспользоваться такой богатой историей.
— Несколько лет мы продвигали эту идею и наконец в 2015 году в здании бывшего земского училища открылся известный ныне на всю страну музей, — объясняет Надежда.
Экспонаты собирают всем миром. Пока живы старожилы, они делятся запасами из сундуков, искатели кладов дарят монеты. А еще ежегодно проводят акцию «Подари экспонат музею».
Кто-то расстался с настоящим действующим ткацким станком, кто-то — со старинной одеждой...
Здесь я лишний раз убедилась, что мода циклична. Среди представленных вещей увидела резиновые полусапожки на каблучке. Почти такие же, какие сейчас в моде. Но если наши обувных дел мастера научились делать каблучок прочным, раньше для достижения этой цели в каблук вставляли деревянную чурочку.
В этом зале постоянно проходят мероприятия для детей и взрослых: мастер-классы по приготовлению каши в печи, по технике вязания и вышивания и многое другое.
История Веры Ермолаевой. Но главный в музее все же зал, который рассказывает посетителям о земляках. Первая экспозиция посвящена Вере Ермолаевой.
Экскурсовод Людмила Горошкова рассказывает о ней не как об абстрактном персонаже, а как о близком человеке.
Долгие годы село принадлежало помещикам Ермолаевым. Последним владельцем имения был председатель уездной управы Михаил Сергеевич Ермолаев, отец Веры.
Поскольку Михаил Сергеевич занимал такой пост, о нем информации сохранилось больше. А вот о матери, Анне Владимировне, сведений осталось меньше. Но она оставила на память о себе дивный рукотворный лес.
— Она часто приводила крестьян сюда, — рассказывают, основываясь на воспоминаниях сельчан, Надежда и Людмила. — Чтобы люди, которым некогда попусту бродить меж деревьев, приходили сюда, Анна Владимировна организовывала для них обеды на свежем воздухе.
Но больше всего душа у Анны болела за дочь. Лет в восемь Вера упала с лошади, у нее парализовало ноги. Чтобы девочка не чувствовала себя немощной, родители сделали упор на художественном воспитании. Они возили ее за границу, где не только лечили, но и учили. А потом, продав имение, переехали в Петербург. Здесь Вера начала писать, став адептом футуризма и авангарда под руководством Михаила Беренштейна. Работала она и вместе с Малевичем.
Расцвет творчества Веры Михайловны пришелся на 20–30-е годы. Она организовала «Группу живописно-пластического реализма». Выставки проводили прямо у нее на квартире. Но кто-то донес, что там проходят антисоветские сборища. Итог — три года каторги, а в 1937 году — расстрел. Реабилитирована художница только в 1989 году.
В музее особый акцент делается на том, что Вера Ермолаева была не только авангардисткой, но и одним из первых иллюстраторов детских книг и журналов. Вот объясните, как человек, работающий для детского журнала, мог быть антисоветчиком? Но кого в те грозные годы это интересовало?
Вообще, жернова советской действительности прошлись по всем трем уроженцам Ключевского сельсовета.
История Федора Гладкова. Писатель, лауреат двух Сталинских премий, автор романов «Цемент» и «Энергия», Федор Гладков сам в тюрьму не попал. Но насмотрелся на положение заключенных в Иркутске. Он приехал туда к родителям, отбывавшим срок.
Став знаменитым, Федор Васильевич не забывал малую родину. Местные вспоминают, что в Большой Чернавке благодаря его стараниям всегда был лучше ассортимент товаров местного магазина. А еще Гладков регулярно присылал в школу письма с наставлениями ученикам. Их зачитывали на общей линейке. Увы, ни одного письма не сохранилось. Но есть личные вещи, переданные внуком.
История Лидии Руслановой. Хлебнула лиха и всенародная любимица Лидия Русланова. Казалось бы, мировая слава, признание руководством государства должны были стать индульгенцией от любых попыток преследования. Ее выступление на ступенях Рейхстага, незабываемые «Валенки» — настоящая феерия, торжество Победы.
Но не тут-то было. На волне гонений на маршала Жукова были осуждены многие его знакомые, в том числе муж Руслановой, Крюков, и она сама. Только после смерти Сталина артистка вновь вернулась на сцену.
В экспозиции музея есть подлинный концертный костюм артистки. А сама она здесь и на фото, и на пластинках. Но такие экспонаты есть везде. А вот в Ключах есть и глиняная Лидия Русланова, и даже вязаная!
Мастера на все руки
Автор работ — Антонина Ивановна Орешина. Она как-то увидела по телевизору глиняных лебедей. Так ей понравилось, что решила повторить. Вышла во двор, замесила глину, да и сделала! Такие птички, к слову, даже в местной школе имеются.
— Я и вяжу, и лентами вышиваю, да много чего еще, — рассказывает мастерица. — В основном дарю свои работы знакомым.
Рукодельных в селе много. Взять хоть мужа Надежды Ваньковой. Владимира. Он работает с деревом. В музее есть хлебница, сделанная им, другие резные изделия. А какое счастье для внучки, когда дед — мастер: и качели во дворе ей сделал, и целый детский городок.
Жаль только, что пока никто из односельчан не может помочь в изготовлении сувенирной продукции — магнитов, блокнотов. Аж в Ярославле приходится заказывать.
Всем миром
А вот детей в Ключах не много. По словам заведующей филиалом Малосердобинской средней школы в селе Ключи Галины Максимовой, сейчас в девяти классах учатся 25 человек. На следующий год в 1-й класс придет один ученик.
Но, несмотря на малую численность, коллектив учителей и учеников организует большинство культурно-массовых мероприятий в селе. Так, осенью дети высадили возле школы аллею имени Руслановой. А в феврале провели марафон в поддержку участников СВО. Собрали около 7000 рублей.
К слову, помощь военнослужащим СВО оказывают по мере сил все жители. Ящики для сбора установлены в одном из магазинов и на почте.
— Кто-то приносит продукты и товары первой необходимости из дома, кто-то покупает консервы, крупы, конфеты и прочее прямо в магазине и оставляет в коробке, — объясняет местный координатор районного движения помощи участникам СВО, директор Ключевского КДЦ Людмила Мишина.
Собственно, музей, школа, клуб, почта, ФАП и магазины – это все места, где можно трудоустроиться. Раньше многие работали в совхозе «Гремячий», который, как и большинство в стране, развалился. Но без работы люди не сидят. Многие трудятся на сельхозпредприятии в Старом Славкине. На дорогу тратиться не приходится — подвозят централизованно.
Без воды — беда
По иронии судьбы Ключи, которые знамениты природными источниками, в начале этого года остались без живительной влаги. 26 января из-за аварии на скважине более 180 домов, в которых проживают около 400 человек, услышали в кранах лишь шипение. Глава администрации Малосердобинского района Иван Кирюхин констатировал, что дальнейшая эксплуатация скважины невозможна. В селе объявили режим ЧС.
Переживая, что процесс затянется надолго, сельчане обратились напрямую к губернатору Олегу Мельниченко. В итоге из бюджета выделили около 5 миллионов. Ремонт прошел быстро.
— На 8 Марта подарок сделали, — радуется многодетная мама Юлия Костионова.
Супруги Костионовы вообще-то пензенцы, но в период коронавируса приняли решение не сидеть в городской квартире, а перебраться вместе с тремя детьми на простор, в деревню.
Пандемия сошла на нет, а желание жить в Ключах осталось.
С улыбкой на лице набирает воду и пенсионерка Нина Васильевна Пашкина. Очень пригодился в период «засухи» родник, который обустроил в свое время ее двоюродный брат, еще один известный уроженец Ключей. Это бывший председатель Пензенского областного суда Виктор Терехин.
Ключи сейчас готовятся к большому празднику — 280-летию. Главные торжества пройдут на площадке между музеем и храмом Бориса и Глеба.
Спешащие на праздник не ошибутся: купол храма и изящный деревянный дом — это первое, что видит каждый въезжающий в населенный пункт. Хочется остановиться и любоваться этим архитектурным ансамблем. А потом пройтись по сосновому бору, выпить воды из родника Терехина и послушать льющийся из колонок мощный, яркий голос Лидии Руслановой.
Хотя музей — это про тишину, намертво запакованные под стекло экспонаты. А это дом. Живой, шумный. С печкой и столом, накрытым тканой скатертью. С кроватью, на которой по старой традиции красуется пирамида подушек в наволочках, вышитых гладью.