От автора: Дорогие читатели... Друзья. Мне очень важно ваше мнение. Только так я смогу видеть свои недоработки и совершенствовать своё мастерство. Рассчитываю на обратную связь! Заранее благодарю!
РАНЕЕ
НАЧАЛО
По дороге юноше, к счастью, встретилась лишь пара стражников, которых он с лёгкостью обошёл. Видимо, они были не очень-то рады тому, что их отправили в ночной патруль перед тяжёлой дневной сменой. Хоть Элдрин и шёл, накинув капюшон на голову, лишняя осторожность никогда не будет лишней.
Перед двухэтажным зданием с качающейся вывеской «Трактир Небесный Фрегат» была расположена небольшая площадь, которая была достаточно оживлённым местом даже несмотря на столь поздний час. У самого входа мирно спал какой-то налакавшийся сударь. Люди, входившие внутрь и выходившие наружу, понимающе перешагивали это тело. Улицу патрулировали три стражника, но казалось, что они ни на кого не обращают внимания. Эти стражи лишь лениво бродили от одного края площади к другому, следя за тем, чтобы подвыпившие граждане ни к кому не приставали. Ещё они улаживали проблемы в трактире с особо буйными посетителями, когда ситуация выходила из-под контроля. В иных случаях они даже бы и не думали никого разнимать, иногда даже участвуя в ставках, которые организовывали предприимчивые зазывалы. И, конечно же, в этом злачном месте никто бы и внимания не обратил на Элдрина, ибо такие как он тут ошиваются толпами. Юноша же, следуя примеру остальных, тоже перешагнул через пьяницу и отворил входную дверь трактира.
Внутри было тепло и уютно, играла музыка, и пахло хмелем. В просторном зале, что заканчивался небольшой возвышающейся над всем прочим сценой, стояли деревянные столы, порядок которых был напрочь нарушен самими же посетителями. Под лестницей, что расположилась в дальнем от входа углу, был выбит камин. А в противоположной стороне у самой входной двери стоял прилавок с проходами на кухню и в кладовую. Собственно, за исключением расписанных морскими картами и изображениями красивых кораблей стен, это было полным описанием того помещения.
Народу было предостаточно, и был он самых разных мастей – от безнадёжных бродяг, пытавшихся взять выпивку в долг и исчезнуть, до мелких чиновников Бромора, требовавших от трактирщика красивых женщин.
- Элдрин! – раздалось радушное приветствие.
- Камлан! – обрадовался юноша, пожав руку трактирщику, когда подошёл к стойке.
- Давно же ты не захаживал.
- Да, повода всё не было, - пояснил Элдрин.
- А сейчас появился? Небось, отметить что пожаловал? – ухмыльнулся Камлан.
- Если бы… У меня дело к тебе.
- Ну-ну, старый друг. Не гони лошадей. Отдышись, выпей. Пинта эля за мой счёт!
- Ох, Камлан, ты всегда был хорошим человеком.
Седой трактирщик встал из-за прилавка и потянулся за бутылкой на полке. Хотя, наблюдавшие за этим из дальнего края залы могли бы подумать, что корчмарь попросту развернулся на стуле – столь низкого он был росточка.
- Только никому не говори, что угощаю, — по-дружески проговорил Камлан, наливая в кружку пенящийся эль.
Элдрин сделал три маленьких глотка и вздохнул.
- Что, хмель не добродил? – обеспокоенно спросил корчмарь.
- Да нет, мой друг. Я просто сейчас призадумался, как много в последнее время навалилось… - печально ответил юноша.
- Но-но, дружище, я же сказал – давай начнём же не с проблем.
Элдрин медленно и задумчиво переместил кружку во вторую руку.
- Значит, жаловаться нельзя?
Камлан помотал головой.
- В таком случае, рассказать то и нечего… - грустно заключил юноша.
- Неужто ли всё так плохо? – обеспокоился трактирщик.
- Ну… Я ещё жив и не за решёткой… Хотя сегодня был очень близок и к тому, и к другому.
- Слыхал я, что была какая-то заварушка на рынке, но обычно в таких открытых передрягах ты не участвуешь, - корчмарь, чтобы чем-то занять руки во время разговора, активно раз за разом протирал стаканы маленькой коричневой тряпочкой.
- Всё пошло не по плану… Точнее, плана то и не было. Жёлтые мундиры просто подлетели и вырубили меня, а после притащили к своему капитану…
- Вот так просто? Без суда и следствия? – Камлан поставил стакан на стол и недоверчиво взглянул на друга.
- Видишь ли, у них было неопровержимое доказательство – подозрительное совпадение! – в конце этой фразы юноша отпил большую порцию эля.
- Ничего в этом мире не бывает просто так. Вспомни, быть может ты кому-то дорогу перешёл? Украл что-то не у того человека?
- Камлан, на своей Дороге Жизни я ни разу не взял ничего сверх того, что по праву моё! – эти слова он сопроводил громким ударом кружки о стол – напиток даже немного выплеснулся ему на руку. - И, тем паче, не переходил дорогу тому, кто этого не заслужил.
- Не все, кто заслуживает наказания, уверены в этом, мой мальчик… И далеко не все об этом знают…
- Я уже рассказывал тебе свою историю, мой друг…
- Хворь из Уталлы не щадит никого… Ты потерял отца, лишился матери, но твоя месть их никак не вернёт!
- Да не в этом дело, Камлан! Дело в Справедливости! – Элдрин говорил это, явно испытывая смешанные чувства. - Не на ней ли держится наш мир… Я лишь возвращаю долги.
- Неправильная цель, мой друг, может привести к неверному пути. И ты никогда вовремя не поймёшь, когда свернёшь не туда.
- И всё же, - отмахнулся юноша, одолев уже больше половины кружки.
Трактирщик протяжно вздохнул.
- Если бы я тебя не знал, Элдрин, я бы решил, что ты в жилетку поплакаться пришёл. А это на тебя не похоже… Да и не захаживаешь ты сюда без повода. Что тебе всё-таки нужно?
Юноша наклонился вперёд, чтобы быть поближе к собеседнику. Корчмарь, поняв, что тема не потерпит чужих ушей, сделал то же самое.
- Уж очень я хочу познакомиться с этим таинственным похитителем удобрений. Украсть две бочки и не попасться… И что-то мне подсказывает, что не спроста это. Вряд ли какой-то фермер обнищал и подался в ремесло.
Элдрин пару раз оглянулся, прежде чем сказать следующие слова.
- Слыхал я, что в Броморе готовится нечто серьёзное завтра. Всех мундиров созывают. Говорят, что-то о некоем гербе Бромора… И раз поднимают такую суматоху, это не спроста, верно? И, думается мне, это может привлечь внимание не самых доброжелательных личностей. У тебя тут многие бывают, наверняка о многом судачат…
Камлан, раздумывая, плотно сжал губы.
- Ты уверен, что хочешь в это вмешиваться? Чего ты вообще хочешь добиться от этой встречи?
- Пока не знаю, - юноша отодвинул полупустую кружку в сторону. - Сперва познакомимся… А дальше, как пойдёт.
Трактирщик тяжело выдохнул.
- Захаживали давеча ко мне пару стражей. Пили, ели, говорили. И вот один из них, залив за шиворот несколько рюмок ржаной, разговорился. Пропуская сетования, завтра в полдень по Торговой Площади торжественно провезут герб Бромора из чистого золота, об этом, кстати, сегодня объявляли несколько раз. Это подарок Принца каждому поселению Королевства в честь первого тысячелетия Одрии. Везут его из самого Ильтура, поэтому, я думаю, сопровождать процессию будут как раз-таки столичные стражи, а наши же им будут просто помогать. Поэтому, что-то подсказывает мне, что даже если этот твой «неприятель» и возьмётся за это дело – его никто не будет ждать с распростёртыми объятиями…
Элдрин задумался, но ненадолго.
- Замечательно!
- Замечательно? – открыто недоумевал Камлан.
- Конечно! Посмотрю на этого вора во всей красе. Похитить предмет, ценой в небольшую деревеньку посреди площади, полной людей, да ещё и на глазах у ильтурских стражей… Это было бы превосходно!
- Ох, Элдрин, с годами я начинаю понимать тебя всё меньше…
Их диалог был прерван звучным мужским голосом. Худощавый длинноволосый блондин вещал со сцены:
- И снова здравствуйте, друзья! Продолжим? Следующая песня посвящается именно вам! Тем, на чьи твёрдые плечи опираются города!
- Ха, что сейчас начнётся, - усмехнулся трактирщик.
Уголки его губ во время этой фразы неохотно поползли вверх, а вот в зелёных глазах отразились тревога и грусть. Видимо, Камлан знал, о чём говорил тот артист.
Заиграла музыка. Она была медленной, размеренной… Будто музыканты вместо отдыха в подсобке всё это время двигали тяжёлые шкафы. Даже лысый скрипач не хотел играть, а просто лениво качался из стороны в сторону. Ранее вещавший со сцены забренчал на лютне и запел:
«День близится к концу, почти закат.
Работал ты как волк, как мул устал.
Но возвращаться в дом отнюдь не рад –
Жена уж приготовила скандал!
Погрыз твои ботинки мерзкий пёс,
От плачущих детей бежишь в сортир,
Дурные вести лекарь твой принёс…
Ты плюнь на всё и приходи в трактир!»
Тут филонящий скрипач с возгласом «ха» широко раздвинул ноги, твёрдо упёршись ими в пол, резко изменился в лице и задорно принялся играть.
Это буквально подхлестнуло постояльцев. В зале почувствовалось оживление. Элдрин и сам ощутил лёгкое желание пуститься в пляс.
Певец отложил в сторону лютню и начал расхаживать по сцене, будто обращаясь словами песни то к одной части зрителей, то к другой:
«Здесь места не нашла беда,
Что льётся через край.
Ты приходи скорей сюда,
Побольше наливай!
Работа коль твоя – помёт,
Ты сел давно на мель,
Тогда тебя, мой друг, спасёт
Хмельной медовый эль!
А если вдруг совсем не здрав,
Не в шутку занемог,
Забудь про горький привкус трав,
Хлебни отменный грог!
Коробит душу коль твою,
Несчастен ты давно,
Как страшный сон утопит всю
Печаль в себе вино!
Хозяин каждому здесь рад,
Его страшится хмарь.
И лучший друг, почти как брат
Для всех вокруг корчмарь!
И лучший друг, почти как брат
Для всех вокруг корчмарь!»
Ещё к середине куплета в зале началось настоящее безумие. Пьяное веселье переросло в массовую драку. Летели стулья, летели люди, бились стёкла, а музыканты со сцены своим задорным пением будто бы воодушевляли дерущихся. Когда одного из пьяных мужиков забросили на сцену, скрипач сперва помог ему встать, а после «подтолкнул» ногой под задницу так, что тот влетел в небольшую группу здоровяков, доселе избегавших «веселья». Но после этого инцидента непричастных к потасовке в зале не осталось. Даже Элдрину пришлось увёртываться от неожиданно вылетавших из толпы менее удачливых бойцов.
В трактир ворвалась пятёрка стражников. Они весьма напористо принялись разнимать дерущихся, попутно одаривая их крепкими ударами дубинок. И всё бы дальше шло гладко, но один из драчунов зарядил одному из мундиров прямо в лицо. Многие в тот момент переглянулись, пожали плечами и целенаправленно пошли в сторону стражей, заставляя их отступать.
Всё это продолжалось, пока все посетители не попадали – кто от усталости, кто от опьянения, а кто по иным известным всем причинам… И когда последний из них опустился на пол, музыканты вновь вернулись к своему первоначальному «ленивому» ритму:
«И вот к рассвету ты бредёшь домой.
Нет куртки, шляпы нет, разбит кисет.
Собака на тебя рычит с женой,
Но ты лишь улыбнёшься им в ответ!»
На последних словах музыканты перестали играть. Аплодисментов они, разумеется, не дождались, хотя им, скорее всего, было и не до них – воздух вокруг них вдруг будто стал вязким; каждый из них почувствовал на себе тяжёлый и гневный взгляд Камлана, который заставил их как можно скорее покинуть сцену.
Когда музыканты ушли, единственное, что мешало воцариться тишине – это бормотание и низкий приглушенный гогот. Вдруг кто-то неожиданно осознал, что музыка затихла, и решил заменить артистов, не поднимаясь на сцену. Очень стараясь, насколько это было возможно в его состоянии, он что-то попытался пропеть. Но, даже не успев договорить какую-то фразу до конца, мужик рухнул на пол и захрапел.
- Вот поэтому я использую только деревянную посуду и качественную мебель… - напряжённо проговорил Камлан. - Как проспятся, у нас будет долгий и тяжёлый разговор.
- Не завидую я им… - заключил Элдрин.
- И не надо, - приглушённо прорычал Камлан.
- Видимо, тебе предстоит серьёзная уборка… Могу помочь
- Да уж, не помешало бы прибраться… Только в помощниках нет нужды, проспятся вот только, - корчмарь поднял перевёрнутое кресло, поставил его посреди комнаты и разместился в нём. - Подождём. А ты присядь, мы давно с тобой не виделись. Можешь взять бутылку красного из-под прилавка.
Юноша прошагал к указанному месту, перешагивая через осколки посуды, обломки мебели и распростёртые тела. Вино он обнаружил сразу – бутылка вплотную вписывалась между полок и выделялась своим размером на фоне чистой посуды.
- «Арквило́н, 3954 год». Десяток лет выдержки. Неплохо! И сколько за такую дают? – рассматривал бутылку по пути к камину Элдрин.
- Десяток монет, - мгновенно ответил трактирщик.
- Я оставлю деньги на прилавке.
- Ни в коем случае. Считай, хозяйский подарок другу, - на этом моменте корчмарь начал слегка раскачиваться в кресле, словно пытаясь сам себя убаюкать.
- Камлан, если будешь дарить своё вино всем друзьям, подобно мне, ты разоришься, - явно смутился юноша, пытаясь найти в одном из карманов указанную сумму.
- К счастью или к сожалению, таких как ты друзей у меня немного, - усмехнулся в ответ собеседник.
Элдрин смахнул лишний хлам, который валялся на красном кресле, что стояло у камина. Очаг приветливо манил отдохнуть от суеты, всех проблем и нерешённых вопросов. Юноша поддался зову. Расположившись в уютном мягком кресле, он откупорил бутылку со звонким хлопком, устроился поудобнее и… обнаружил, что не захватил бокал. Но встать уже было неимоверно сложно – тяжёлый день и поздняя ночь всё-таки начали брать своё.
Закрыв глаза на эту маленькую неудачу, парень без стеснения отпил вино прямо из горлышка. Сперва рот объял горько-кислый вкус, что заставил юношу поморщиться, но спустя пару мгновений он сменился приятным сладким букетом неведомых сортов винограда, который плавно перетекал в вишнёвый привкус, лишь в незначительном количестве сохраняя изначальную кислинку. И вот язык уже вновь чувствовал привычное нёбо, как неожиданно заиграло послевкусие. И это уже было сложно передать словами: цветы, тёплый ветер, закат… и аромат… аромат невиданных растений – вот всё, что приходило тогда в голову Элдрина. Недаром говорят, что эльфийское вино хранит в себе образы тех мест, где был собран виноград.
И словно проснувшись ото сна, юноша раскрыл глаза. Огонь в камине плавно пытался отплыть в сторону, вслед за пришедшими в движения очертаниями стен. Но они вновь возвращались на свои места, как только юнец пытался проследить за ними взглядом. Лишь спустя пару мгновений он пришёл в себя, избавившись от лёгкого головокружения. На тот момент прошло всего лишь пару мгновений, которые подарили парню целое путешествие в невиданные земли Арквилона.
- Превосходное вино, Камлан, - его голос дрожал, знаменуя о том, что тело ещё не успело отойти.
- Ты подтвердил уже всем известный факт, Элдрин, - усмехнулся трактирщик.
Юноша ещё продолжал смаковать это неестественно долгоиграющее послевкусие, внимательно разглядывая зеленоватую бутылку. Его мысли вертелись и уходили в несвойственном для него направлении.
- Послушай, ты ведь был знаком с моим отцом, - не отрывая взгляд от бутылки, произнёс юноша.
Трактирщик не мог не догадаться, кому был адресован этот вопрос.
- Ты никогда не спрашивал меня об этом, - поза корчмаря даже стала немного напряжённой.
- Я практически никогда и не думал об этом, но сейчас отчего-то захотелось.
- Я долгое время плавал с ним в одной команде.
Элдрин после продолжительного вздоха запрокинул бутылку, сделав пару внушительных глотков, и проговорил.
- Расскажи мне о нём…
Повисла достаточно продолжительная тишина, после чего Камлан заговорил.
- Я не был готов к такому вопросу… - замешкал трактирщик, будто подбирая осторожные слова. - Я не был знаком с этим человеком так близко, как мне хотелось, но не восхищаться Эдвардом-мореходом не могу. Его отличала особенная одержимость… в хорошем смысле этого слова. Он стремился во что бы то ни стало увидеть, что скрывается за синей гладью и тонкой линией горизонта…
Хоть Камлана и понесло на лирику, Элдрин слушал с замиранием сердца, ибо ранее этот вопрос он никогда и никому не задавал.
- Когда всех ещё пугали историями о морском змее, - продолжал трактирщик. - Твой отец мечтал бороздить просторы океана. Эдвард одним из первых поддержал первых кораблестроителей, пообещав своё участие. И с первым же плаванием море покорило его сердце.
Слушая Камлана, Элдрин пытался вспомнить своё детство, а именно своего отца в нём. Отчего-то на душе стало горько – юноша практически не помнил его в здравии. В голове всплывали разве что всевозможные матросские истории, которые неизменно напоминали об отце. И чтобы притупить душевную горечь, не было средства лучше того, что парень держал в руке.
- Где только он не побывал, - Камлан и сам пустился в воспоминания, обдавая каждое своё слово дружеским теплом. - Двухлетнее напрасное путешествие на запад, за которое его команду ещё долго бранили, пара заплывов вокруг Альдмара, с целью найти новый проход на остров, однажды он даже потерял свой первый корабль, «Геральди́ку», во время сильного шторма у западных берегов Королевства, когда огромные волны смыли с палубы весь экипаж… но самыми знаменитыми, конечно же, были экспедиции в южные земли, что лежали за Дор’Уталлой…
И вновь повисла тишина. Было ясно совершенно точно, что эта тема была трудной для обоих. Особенно, конечно же, для Элдрина.
- Тогда мы с ним и познакомились… Как и Эдвард, я был добровольцем в первую экспедицию на юг. Даже сейчас помню, как горели глаза твоего отца, когда мы впервые увидели Уталлу. Земля, изуродованная непонятной грязной силой… Но эта новая земля – то, о чём мечтал Эдвард весь свой жизненный путь.
Лёгкая тень улыбки вновь прорезала губы трактирщика. Было необычно слушать, как столь приятные воспоминания связаны со столь ужасными вещами.
- Каким был в то время отец? – прервал рассказ корчмаря Элдрин.
Взгляд трактирщика словно устремился в даль… В даль, давно минувшую и практически забытую.
- Как ещё описать человека, которого вдохновляет то, что остальных приводит в ужас? Нет, он не был плохим. Он был мечтатель. Юнец, что чуть старше тебя, которому Жизнь позволила мимолётно коснуться мечты. И это прикосновение пробудило в нём жажду не просто ощутить касание, но поймать её за хвост.
Элдрин старательно представлял, как юноша, похожий на него, гордо стоит в гнезде прекрасного корабля, одной рукой держась за канат, а другой прикрывая сверху карие глаза от яркого Света звезды, и внимательно смотрит вдаль, пытаясь первым заметить то, что ранее никто никогда и не видел.
- А я ведь совсем не помню отца таким…
- Это печально, ибо лучше б он предстал в твоей памяти именно таким – бодрым и целеустремлённым, ибо его последняя десятая экспедиция обернулась настоящей катастрофой. Иногда я даже жалею, что не отправился тогда с ним. Быть может, я смог бы уговорить его вовремя свернуть. Эдвард вознамерился причалить к берегам Уталлы, сойти на берег и пройти вглубь. Конечно, он не мог знать о Поветрии. Но я боюсь подумать – остановило бы это его? Тогда его руки в последний раз сжимали рукоятки штурвала. А что было дальше… Это ты, верно, помнишь.
Камлан закончил рассказ и тяжело вздохнул. Элдрин не торопился что-то отвечать. Они так и сидели вдвоём достаточно долгое время. Юноша смотрел на танцующее пламя, отражающееся на стенке полупустой бутылки. Отчего-то на душе у него было грустно. В его воспоминаниях вновь всплыли события прошедших лет, когда отец увядал с каждым днём. Тяжёлые серые дни, наполненные печалью и отчаянием. Под влиянием пьянящего вина они казались ещё более тёмными. И мама… Человек, что был с отцом от начала и до самого конца… до скорого и преждевременного… Хворь забрала их обоих.
Да, когда-то Элдрин считал, что родители предали его, оставив одного в этом всё менее приветливом мире, но долгие часы размышления не прошли бесследно впустую. Когда в одночасье лишаешься всего, начинаешь смотреть на время, отведённое Жизнью, совсем по-другому, и многое начинаешь понимать иначе.
Так и сидел он в полумраке и тишине, пока веки не отяжелели, прикрывая собою глаза, и погружая юношу в томную дрёму, незаметно для него самого.