На протяжении всех девяти лет конфликта в Донбассе Украина использовала любую возможность, чтобы выставить Россию «государством-агрессором» перед лицом международного сообщества. И наконец западные юристы нашли лазейку, обвинив Москву в нарушении Женевской конвенции при перемещении детей с бывших украинских территорий.
Претензии Международного уголовного суда (МУС) выглядят, мягко выражаясь, натянутыми и политически мотивированными. А достоверность данных, которые легли в основу решения, даже при поверхностном ознакомлении вызывает сильные сомнения.
Попытки представителей России донести информацию до международного сообщества блокируются, а украинская сторона запрещает любые контакты с российскими властями, даже если речь идет о детях. В итоге интересы маленьких граждан становятся разменной монетой в большой геополитической игре, и защищает их, по сути, только Россия.
Исследователи Госдепа
Семнадцатого марта 2023 года вторая палата предварительного производства Международного уголовного суда выпустила ордера на арест двух лиц в контексте ситуации на Украине: президента Владимира Путина и уполномоченной по правам ребенка Марии Львовой-Беловой. Их обвинили в незаконной депортации детей с территорий Украины в Россию.
Полностью ордера на арест не были опубликованы из соображений безопасности «жертв и свидетелей», однако генеральный прокурор базирующегося в Гааге суда Карим Хан в отдельном заявлении объяснил, что речь идет об интересах детей из приютов и детских домов на территории новых российских регионов.
«Инциденты, выявленные моим управлением, включают депортацию по меньшей мере сотен детей, взятых из приютов и детских домов. Мы утверждаем, что многие из этих детей впоследствии были переданы на усыновление в Российскую Федерацию. Закон в Российской Федерации был изменен президентскими указами, изданными президентом Путиным, чтобы ускорить получение детьми российского гражданства, облегчив их усыновление российскими семьями, — заявил прокурор МУС. — Мое управление утверждает, что эти действия, среди прочего, демонстрируют намерение навсегда вывезти этих детей из их собственной страны».
Эта тема возникла еще в начале марта 2022 года, когда Британия, заручившись поддержкой 37 государств, призвала МУС начать расследование. А спустя год появился доклад лаборатории гуманитарных исследований Йельской школы общественного здравоохранения под названием «Систематическая программа России по перевоспитанию и усыновлению детей из Украины». Документ был подготовлен Центром по наблюдению за конфликтами при поддержке Бюро по урегулированию и стабилизации конфликтов Госдепартамента США.
Информация о спонсорстве не скрывается в официальном тексте доклада. Однако это единственный источник, на который опирается МУС.
В докладе утверждается, что российские власти создали «масштабную сеть лагерей и других учреждений», в которых в течение прошлого года «содержалось под стражей» не менее 6000 детей из Украины. Всего составители документа насчитали 43 лагеря (вероятно, имеются в виду пионерские лагеря): «12 лагерей находятся около Черного моря, 7 — в оккупированном Крыму, а 10 — около городов Москва, Казань и Екатеринбург. 11 лагерей расположены более чем в 500 милях от границы Украины с Россией, в том числе два лагеря в Сибири и один на Дальнем Востоке России».
Исследователи считают, что данные лагеря созданы с основной целью «политического перевоспитания» украинских детей. По крайней мере 32 (78%) лагеря, как говорит Yale HRL (Лаборатория гуманитарных исследований Йельской школы общественного здравоохранения), ведут систематическую образовательную работу по перевоспитанию, «подвергая детей из Украины ориентированному на Россию обучению с точки зрения учебной программы, культурного, патриотического и/или военного воспитания», при этом российские власти получают согласие от родителей на посещение их ребенком лагеря «под принуждением».
Тем не менее сами исследователи признают, что выводы были сделаны на основе открытых источников в интернете и при помощи спутниковой съемки. Авторы пишут, что у них не было возможности интервьюировать детей, родителей и очевидцев происходящего в этих «лагерях». Ни одного свидетельства участника событий в работе не указано.
Российская статистика
По информации Межведомственного координационного штаба РФ по гуманитарному реагированию, по состоянию на 27 февраля 2023 года из опасных районов Украины и новых регионов с начала СВО эвакуированы 4 568 032 человека, из которых 689 842 ребенка. Большая часть эвакуированных детей — в составе семей, в сопровождении своих родителей, опекунов и попечителей.
Условно можно выделить три группы, которые попали в фокус претензий МУС.
К первой относятся дети-сироты из интернатов и других социальных учреждений. Их эвакуация в Россию началась еще в середине февраля 2022 года. Сначала детей вывозили из интернатов в ДНР и ЛНР, а затем, по мере присоединения территорий, — из Херсонской и Запорожской областей.
По данным аппарата уполномоченного по делам ребенка в России, на нашу территорию выехало чуть более 2000 воспитанников детских домов. Причем большей частью вместе с руководством и воспитателями этих учреждений. При этом 1300 детей, по словам Львовой-Беловой, уже вернулись назад в свои детские дома. Но часть социальных учреждений постоянно обстреливаются украинской стороной, поэтому 400 детей были определены в детские дома на территории России, а 358 сирот из ДНР и ЛНР были устроены под опеку в приемные семьи.
Вторая группа состоит из детей Харьковской и Херсонской областей, выехавших в августе‒октябре 2022 года по доверенности от родителей в оздоровительные лагеря в Крыму и Краснодарском крае. В результате изменения линии фронта в этот период родители и их дети оказались разлученными по обе стороны границы. По некоторым данным, речь шла примерно о 300 детях.
Третья группа — дети, которые оказались разлучены с родными в ходе боевых действий или же их родители погибли или пропали без вести. Мария Львова-Белова рассказывала о 31 ребенке, найденном в подвалах жилых домов Мариуполя: украинская сторона вовремя их не эвакуировала, детей спасли российские военные. По состоянию на осень прошлого года в России оставались 28 из них. В ноябре уполномоченная также упоминала «минимум о ста детях, находящихся в подвалах Бердянска и Мелитополя».
«Эксперт» запросил актуальную информацию о численности этих групп в Минпросвещения и ждет ответа. Несмотря на претензии МУС и большой международный скандал, в России не обнародуют детальную статистику по вывезенным из Украины детям, ее приходится собирать по крупицам. С другой стороны, существуют ограничения на публикацию личных данных несовершеннолетних граждан.
В это же время украинский детский омбудсмен Дарья Герасимчук заявляет, что Киев обладает «детальной информацией» о 16 тысячах случаев вывоза детей с территории страны, при этом 308 детей были возвращены к своим семьям после эвакуации в Россию.
Правовые претензии
Первая претензия МУС заключается в самом факте вывоза детей на территорию России.
В своем заявлении прокурор МУС Карим Хан уточняет, что «на момент этих депортаций украинские дети находились под защитой Четвертой Женевской конвенции». Она называется «О защите гражданского населения во время войны». В 49-й статье утверждается, что в условиях военного конфликта можно эвакуировать гражданское население, в том числе детей, только в ближайшие безопасные районы, но никак не дальше.
При этом государство — участник конфликта обязано вернуть эвакуированное население немедленно после того, как боевые операции в этом районе будут закончены.
По нормам международного права эвакуация также предполагает открытие гуманитарных коридоров для беженцев по направлению к стране их гражданства, а если это невозможно — привлечение третьих стран и международных организаций для организации гуманитарных конвоев.
Здесь наблюдается прямая правовая коллизия. Международное право признает границы Украины такими, какими они были в начале 2014 года. Но территории ЛДНР, Херсонской и Запорожской областей уже вошли в состав России согласно волеизъявлению проживающих там граждан. Поэтому, по сути, наша страна спасала и спасает собственных граждан от ужасов войны, а открытие коридоров в сторону Украины и вовсе грозит карательными акциями Киева в отношении перемещенных лиц.
Это прекрасно понимают международные юристы, а потому пытались и пытаются эскалировать историю, настаивая, что Россия насильно меняет гражданство украинским детям. Вторая статья «Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» действительно включает в определение геноцида «насильственную передачу детей из одной человеческой группы в другую».
Правда, Международный уголовный суд обвинений в геноциде никому не предъявил. Следственная комиссия ООН тоже заявила, что по состоянию на март 2023 года не нашла надежных подтверждений того, что Россия проводит в Украине политику геноцида.
«Мы не находим, что в Украине был геноцид. Тем не менее мы, конечно, следим за всякого рода свидетельствами в этом отношении», — сказал глава комиссии норвежский судья Эрик Месе.
«Они подтвердили то, что изначально и так было понятно, — считает политолог и доцент МГИМО Николай Топорнин. — На самом деле они изучали на Украине практически все. Они брали интервью, фиксировали различные факты, различные правонарушения, но не нашли свидетельств о признаках геноцида».
Однако Россия, согласно отчету комиссии, все равно обвиняется в нарушении международного гуманитарного права. Практика эвакуации детей из зоны боевых действий была оглашена комиссией военным преступлением, так как многие дети младшего возраста не смогли установить контакт со своими семьями и «впоследствии могут потерять с ними связь».
Семейные тонкости
Претензия номер два. Генеральный прокурор МУС Карим Хан использует в своем заявлении слово «усыновление», утверждая, что «депортированные дети были переданы на усыновление в Российскую Федерацию». Однако это ложь.
Как заявил постпред России при ООН Василий Небензя, никакого массового насильственного усыновления не существует: дети передаются под временную, предварительную опеку либо временное попечительство российских граждан.
«Этот институт не является усыновлением и специально разработан, чтобы вернуть детей родителям, если таковые обнаружатся. Россия не препятствует поддержанию контактов с их родственниками и близкими и стремится их воссоединить. Всем эвакуированным детям оказывается медицинская и психологическая помощь и социальная поддержка. Тех детей, кто еще не вернулся в семью или не может это сделать по причине ее отсутствия, не насчитывается и двух десятков».
По факту речь идет об иной юридической форме семейного устройства. В быту это вещи достаточно близкие: при опеке ребенок также живет в семье, взрослые являются его законными представителями и могут воспитывать его, в зависимости от обстоятельств, вплоть до совершеннолетия. Однако его фамилия, отчество, данные о его родителях остаются прежними и отменить решение об опеке можно быстро, без суда.
С апреля 2022 года сирот из Украины российские власти действительно стали распределять под опеку в российские семьи — сначала детей из ЛДНР, позже из Запорожской и Херсонской областей.
«Когда детские дома вывозили с Донбасса, а осенью — из Херсонской области, очень активно в разных регионах убеждали приемные семьи забрать этих детей», — объясняет специалист Института развития семейного устройства Дина Магнат.
При этом, насколько можно судить по открытым данным, темпы размещения детей в российские семьи снизились: в октябре аппарат Марии Львовой-Беловой заявлял, что всего устроено 350 детей, а полгода спустя, в марте 2023-го, 380 детей в 19 регионах России — то есть за полгода цифра увеличилась только на 30 человек.
На официальном сайте Марии Львовой-Беловой говорится, что сейчас обсуждается вопрос о включении детей-сирот из ЛНР в общероссийский федеральный банк данных сирот. С лета 2022 года, после указа Путина, детям-сиротам из Украины стали в упрощенном порядке выдавать российское гражданство.
Мария Львова-Белова неоднократно говорила в интервью, что российское гражданство необходимо детям-сиротам для оформления всех положенных им льгот и доступа к государственной медицине. При этом у них сохраняется украинское гражданство, если оно было оформлено. Несмотря на то что изначально применительно к детям-сиротам из ДНР и ЛНР речь шла о временной опеке, «теперь, когда дети стали гражданами России, временное опекунство может стать постоянным», сказала уполномоченная.
Украинский МИД, после того как Путин подписал указ об упрощенной выдаче гражданства детям-сиротам из Украины, обвинил правительство РФ в похищении украинских детей. Комиссия ООН в своем докладе также пришла к выводу, что эти практики — нарушение международного права: «Меры по получению гражданства и размещению в семьи, которые могут иметь серьезные последствия для личности ребенка, являются нарушением права ребенка на сохранение своей личности, включая гражданство, имя и семейные отношения».
«Выдача российского гражданства и передача детей в приемные семьи, как представляется, создает рамки, в которых некоторым детям придется в итоге остаться в Российской Федерации», — заключает комиссия ООН.
Правда, комиссия почему-то не учитывает тот факт, что в 2015 году Верховная рада Украины приняла постановление «О признании отдельных районов, городов, поселков и сел Донецкой и Луганской областей временно оккупированными территориями», из которого следовало, что на территориях, подконтрольных ополченцам, прекращают работу все финансовые и другие учреждения, в том числе социальные, к которым относятся и детские дома. Кроме того, многие дети родились после 2014 года и гражданства Украины по факту не имели.
Сентябрь 2022 года. Российский Херсон
Источник: ИГОРЬ ШАПОШНИКОВ
Российская сторона неоднократно заявляла, что не держит детей взаперти и любой родственник может приехать за ребенком лично либо оформив доверенность. У них сохраняется украинское гражданство, если оно было оформлено
Вернуть нельзя оставить
Несмотря на то что большинство детей из лагерей отдыха смогли воссоединиться с родителями, сам факт их продленного пребывания в России может считаться военным преступлением, говорит следственная комиссия ООН в своем докладе, опубликованном в марте 2023 года: «Российские власти нарушили свое обязательство по международному гуманитарному праву всячески содействовать воссоединению семей, разлученных в результате вооруженного конфликта. Такое поведение может также приравниваться к военному преступлению в виде неоправданной задержки в репатриации гражданских лиц».
«Дети чувствовали глубокий страх быть навсегда разделенными с родителями, опекунами или родственниками», — пишут также члены комиссии ООН. Международный уголовный суд про эту группу детей публично ничего не говорил.
В то же время российская сторона неоднократно заявляла, что не держит детей взаперти и любой родственник может приехать за ребенком лично либо оформив доверенность. Изначально в России застряли сотни детей, но за прошедшие месяцы большинство родителей смогли приехать из Украины и забрать их домой. 358 детей сейчас находятся в 19 регионах России. Если законные представители этих детей объявятся, семьи воссоединят, подчеркнула детский омбудсмен.
Как минимум 15 детей из восьми семей уже вернулись к родственникам с территории Украины. «К нам обратился папа, который был разлучен с детьми, трое детей находились на территории Московской области. В течение суток мы организовали приезд папы, воссоединение с детьми, отправку, причем финансово тоже, обеспечение всем необходимым. Правда, папа находится на территории Украины и сейчас всем дает интервью о том, как было трудно, что троих детей собирались передать в семью», — рассказала Львова-Белова.
В пресс-службе уполномоченного при президенте России по правам ребенка «Эксперту» рассказали, что родители, проживающие вблизи линии фронта в Херсонской, Запорожской, Харьковской областях, а также в республиках Донбасса, в течение лета и начала осени 2022 года добровольно отправили своих детей в места, защищенные от боевых действий. «Их приняли санатории и оздоровительные лагеря Крыма и Краснодарского края. Ситуация на фронте не всегда могла обеспечить безопасную дорогу детей, из-за чего их возвращение заняло больше времени», — уточнили в пресс-службе.
Российская сторона обеспечивает коммуникацию детей со своими родственниками, а случаи задержки возвращения детей обратно на Украину зачастую связаны с продолжающимися боевыми действиями. Трудности также возникают из-за того, что украинские власти не выпускают мужчин призывного возраста из страны. Кроме того, такая поездка недешево стоит, так как прямого сообщения между Россией и Украиной нет и родители могут въехать в РФ только через другие страны.
Не все могут найти доверенное лицо, которое могло бы приехать за ребенком, отмечает Львова-Белова. Она также говорит, что занимается разработкой специальных программ для реабилитации детей. «Сейчас я на своем опыте прохожу этапы интеграции детей, переживших военные действия, в наше общество, — рассказывает она. — Я вижу, как посттравматический синдром проявляется у этих детей: три дня они учатся, а потом три дня болеют».
Мария Львова-Белова сама взяла под опеку сироту из Мариуполя. Его мать умерла, когда мальчику было 11 лет, а приемная семья не справилась с уходом. Он был найден во время военных действий в мариупольский подвалах. «Сейчас парню 16 лет, — говорит Львова-Белова. — Он поступил в юридический колледж в Москве, потихонечку осваивается в новой жизни».
Как утверждает Мария Львова-Белова, в первое время приемные дети, оставшиеся в результате боевых действий без родителей и вывезенные из Мариуполя в Подмосковье, сохраняли негативное отношение к России, но затем поменяли свою точку зрения. По ее словам, когда власти предоставили им возможность вернуться в свои дома, «никто из них этого не захотел».
Львова-Белова также рассказала о проблемах перевоспитания детей, испорченных украинской пропагандой: «Тяжело реагировать, когда твой ребенок бегает за младшими детьми и говорит: «Съем москаленка», — но я понимаю, что это связано не с ним, а с той восьмилетней пропагандой, которая была на территории Мариуполя».
По стопам Глинки
Уполномоченная по правам ребенка Мария Львова-Белова
Источник: TASS
«Тяжело реагировать, когда твой ребенок бегает за младшими детьми и говорит: “Съем москаленка”, но я понимаю, что это связано не с ним, а с той восьмилетней пропагандой, которая была на территории Мариуполя»
Упреки в «похищении» детей в адрес России звучат на протяжении восьми лет, с самого начала военных действий в Донбассе. Украинская сторона обвиняла общественного деятеля, врача Елизавету Глинку, основательницу фонда «Справедливая помощь» (позже — Фонд имени Елизаветы Глинки «Доктор Лиза») в насильственном вывозе детей на территорию России. Как это юридически оформлялось тогда, «Эксперту» рассказала Наталья Авилова, директор фонда.
«Елизавета Глинка вывозила детей не просто с согласия, а по просьбе родителей или официальных опекунов и только в сопровождении. За 2014‒2016 годы на территорию Российской Федерации она эвакуировала более 500 детей для лечения, протезирования и реабилитации. Если родителей не осталось в живых, сопровождала бабушка, но официально оформленная как опекун. Если это сирота, были два или три случая, когда они уезжали в сопровождении представителя детского дома».
Сейчас фонд «Доктор Лиза» продолжает принимать детей, которым необходима специализированная медицинская помощь. «Мы работаем так же, как Елизавета Глинка нас научила. При этом хочу обратить внимание, что большую часть детей эвакуируют. Этим занимается непосредственно Следственный комитет. Все это проводится с бригадами медицины катастроф. Никто от фонда не едет никуда под обстрелы. Это все делается официально», — уточнила Авилова.
По ее словам, в фонде есть семьи, которыми занимался аппарат уполномоченного по правам человека. «Она (Мария Львова-Белова. — “Эксперт”) все делала так, как должно. Обязательно один из родителей в сопровождении, обязательно заявление о предоставлении помощи. Все оформляются в миграционной службе при пересечении границы. Обязательно предварительно узнать, какая клиника примет, чтобы не было, как в 2016 году, когда другие некоммерческие организации начали копировать Глинку, увозить детей, а потом выяснялось, что больница может не принять или ребенок неизлечимо болен. Сейчас все работает в плановом режиме с первых дней СВО», — подытожила Авилова.
Это гуманистическая миссия
Учитывая сложность и деликатность ситуации, в особенности когда речь идет о несовершеннолетних, правозащитники признаются, что сейчас каждое слово может быть под прицелом, а рассуждать и искать пути решения в такой ситуации в открытую тяжело. Причем проблема признания территорий лишь одна из многих в этих условиях.
Самая лучшая роль для уполномоченного по правам ребенка в условиях нагнетания со всех сторон — быть посредником между одним государством и другим, рассказал один из собеседников «Эксперта». «Это гуманистическая миссия, которая заключается в том, чтобы действовать в интересах детей и организовать доверие между сторонами по этому вопросу. В Конвенции по правам ребенка написано, что во всех действиях, кем бы они ни осуществлялись, административными органами, судами или частными лицами, должен действовать принцип обеспечения интересов детей. Бывает, правда, сложно выяснить этот интерес. Мне думается, что уполномоченный по правам ребенка могла бы быть тем лицом, который организует этот канал».
К сожалению, добавляет Мария Львова-Белова, с Украиной никакого прямого взаимодействия нет. «С той стороны не поступало ни одного запроса, а украинским волонтерам работать с официальными российскими властями запрещено». Взаимодействие осуществляется через посредников: волонтеры с российской стороны контактируют с украинскими волонтерами, привлекаются также международные организации — Международный комитет Красного Креста, UNICEF, если нужна помощь разыскать родителей или родственников детей в Европе.
Украина использует детей для пропаганды: их просят записывать ролики либо пытаются шантажом выманить с территории России, рассказывает Мария Львова-Белова. А еще украинская сторона публично раскрыла сведения о семьях и назвала фамилии людей, принявших сирот, угрожая, что им «придется ответить».
Оценивать действия тех органов, которые принимают решения об эвакуации детей и обустройстве их на новом месте, в условиях продолжающегося конфликта возможно лишь с трех позиций: имеется ли угроза жизни ребенку, обеспечивается ли безопасность его при эвакуации и созданы ли надлежащие условия жизни на новом месте. Пока конфликт не закончен, а в сводках продолжают фиксироваться разрушения жилых домов с жертвами среди гражданского населения, все остальное может и подождать.
К сожалению, ни в Киеве, ни в Гааге ждать в интересах детей не намерены. А усилия и деньги на юридическую конфронтацию с Россией вряд ли будут направлены на гуманитарное содействие в вопросах благополучия маленьких жителей опаленных войной территорий.