Я упорно продолжаю считать принца Филиппа, герцога Эдинбургского нашим. По крови. По характеру.
Да и он сам любил повторять, что Романовы его родные и поэтому он не ездит « к большевикам, расстрелявшим мою семью».
Можно как угодно относиться к королям, монархии и царям. Но будь он лишен всего этого, разве бы стал он менее изящен, остроумен, по-мужски красив и благороден?
Кто-то скажет— порода. Я скажу— душа и характер. Сегодня день памяти принца Филиппа Маунтбеттена, ставшего герцогом Эдинбургским после указа жены-королевы, внука греческого короля Георга, принца Греческого и Датского.
Я до сих пор уверена, что это Меган, Гарри и Опра виновны в его кончине. Он не дожил до столетия несколько недель. Готовя свое позорное интервью с Опрой, Гарри и Меган, как ни в чем не бывало, обсуждали, что делать, если дед не выдержит. Они знали, что он болен, что его сердце не выдержит и врачи запретили принцу Филиппу любые волнения. И его внук предал деда, за тридцать серебренников. За лукаво-ласковый взгляд очаровавшей его актрисы , на которой дед запретил ему жениться, пытался противостоять. «На актрисах не женятся, с ними проводят время!».
Потом кричал громко, чтоб все слышали « Да что эти двое себе позволяют?», когда услышал о Мегзите и торговле за титулы и привилегии.
Он не любил Меган и Сару, не пускал их к себе на порог и защищал, как мог, свою Лилибет. Думаю, им хорошо сейчас там.
Вспомнила, как Мастер и Маргарита попросили…покоя.