Ранние сумерки бывают в месяцы, в названиях которых есть «р». На это время завели праздничные чаепития.
Бобик с няней сидели за круглым столом. Бобик пил своё неизменное какао. Няня пила чай. Перед ней стояла старая чашка с портретом Екатерины Второй. Блюдце было большим и глубоким. Рядом находился пузатый весёлый чайник, словно баба, в цветастом сарафане, а сверху – маленький, как её дочка. В маленьком был чай-заварка, а в большом – кипяток. Кроме того, на столе было варенье, пирог, чаша с крупно наколотым сахаром и щипцы. Бобик пил какао машинально, он был полностью поглощён зрелищем церемонии, которую совершала няня.
Она наливала себе в чашку из обоих чайников. Потом переливала чай из чашки в блюдце, брала кусок сахара из чаши, раскусывала его щипцами на мелкие кусочки и один из них засовывала за щеку. После чего торопливо прихлёбывала чай из блюдца. Когда Бобик хотел сделать также, она ему запретила, а мама даже рассердилась. Ему было приказано сахар положить в чашку и пить из чашки. По собственному опыту он знал, что пить из блюдца с зажатым в зубах кусочком сахара гораздо вкуснее.
Во время церемонии Бобик не должен был мешать няне вопросами. Он знал, что она сейчас далеко. Лицо было отрешенным, его контуры расплывались, глаза смотрели в никуда и косили. Но это было одухотворенное косоглазие, оно не делало ничего плохого. Няня была древнерусской. Так, по представлению Бобика, выглядели Баба Яга, жена рыбака или бабушка Красной Шапочки.
Она была сейчас в мире сказок. И когда он так смотрел на плоское милое лицо со скошенными глазами, на седые волосы, то видел сквозь него большую русскую зеленую равнину с маленькими хижинами, тёмными дубравами, колышущимися желтыми посевами, пасущимися коровами и лошадьми, слышал ветер, свистящий в вершинах деревьев. Он любил это лицо, которое было совсем иным, чем мамино с его благородной красотой, или чем однообразные лица тёток и знакомых. Няня принадлежала ему, Богу, чёрту, мышам и разным существам, которые жили невидимо вокруг и которых иногда няня выколдовывала из темноты.
Между тем из углов выползали тени, распространялись по комнате. Они постепенно вступали во владение пространством. Все вещи теряли свой чёткий образ и становились менее настоящими. Няня удобно устраивалась на большой расшатанной софе. Бобик присоединялся к ней, плотно прижимался и чувствовал её уютную теплоту. Какой-то дядя однажды рассказывал, что негры, чёрные люди из жарких далёких стран, очень ценят толстых женщин и платят за них большие деньги. Бобик мог это понять.
Когда становилось совсем темно, так темно, что делалось даже неуютно, и Бобик уже не видел няню, а только чувствовал её, он просил что-нибудь рассказать. Её голос разгонял неприятных духов, которые заползали вместе с темнотой.
– Нянюшка, расскажи про домового, ты его видела?
– Да, Бобинька, конечно, я его видела. Однажды, когда я была одна на кухне, и было уже очень темно, он вылез из-за печи большой и толстый в пепельно-серой одежде с длинной рыжеватой бородой и длинными волосами, его глаза горели угольками. Он как-то весь переливался. Было непонятно, где он начинается, а где кончается. Там, где он продвигался, исчезали все вещи, там стоявшие, он их поглощал.
– Ты сильно испугалась, няня? – спросил Бобик тихонько и осторожно осмотрелся, не сидит ли где домовой и подслушивает.
– Ох, батюшки, на душе у меня было неуютно. Я забилась в угол, чтобы он меня не тронул. Он двигался, сгорбившись и заглядывал во все углы, как будто что-то искал. Потом он повернулся ко мне, и я почувствовала, что он меня видит. Он смотрел на меня своими горящими глазами так пронизывающе, что у меня вспотела спина. Потом он сказал низким голосом (тут нянюшкин голос стал пугающе низким, как у домового): «Ты уничтожаешь моих тараканов, что они тебе такого сделали? Что ты их моришь кипятком? Это моя лейб-гвардия, они оберегают дом, а ты приходишь и убиваешь их!».
Бобик был ошарашен. Он не переносил тараканов с их черными глянцевыми телами и усами, он их боялся. Всего несколько дней назад он на кухне растоптал десяток, когда они вылезли из щелей.
– Это он, домовой, сказал тебе, нянюшка? А он ничего плохого тебе не сделал?
– Мне вспомнилось, как я проливала кипятком все щели печи и между половицами, через которые выползали тараканы, так как их стало очень много. Они ведь легко могли попасть в суп и в тесто.
– А ты домовому ответила?
– Да, я низко и почтительно ему поклонилась, потом сказала робким голосом: «Прости меня, батюшка домовой, Ваше высокоблагородие, я же не знала, что про- …, что тараканы твои помощники. Я уж их больше не трону!», - а он посмотрел на меня искоса ещё раз и очень, очень медленно уполз за печку. Как я была рада, что он ушел, и что всё так счастливо обошлось. Я ведь знала, что тараканы его товарищи. Где нет тараканов, там нет и домового. Иногда тараканы уходят все совсем из кухни. Это плохой знак. Это значит, что домовой ушел. А что за дом без домового? Всё мертво, неуютно, нет мира, приходят болезни и несчастья. Нет, Бобик, с домовым нужно дружить, он друг людей.
– А Кощея Бессмертного ты, нянюшка, не видела? – няня перекрестилась.
– Господи, огради меня от этого! Это злой дух, жуткий, он топочет ногами, у него зеленая борода, всё приходит в ужас перед ним. Господи, спаси нас от него!
– Тогда, няня, расскажи мне про моего Ангела-хранителя.
– Твой Ангел-хранитель светлый и блистающий. Он оберегает тебя на каждом шагу. Он смотрит, чтобы с той не произошло ничего плохого.
– Почему же я его не вижу, нянюшка?
– Господь закрыл нам слепотой глаза духовные, поэтому мы его и не видим. Но он всегда рядом с нами. Только, если мы делаем что-либо злое, он отворачивается и плачет горькими слезами, а чёрт потирает руки и радуется.
– А у меня тоже есть ангел-хранитель?
– Да, Бобик, но и чёрт шныряет всё время вокруг тебя, подсказывает разные глупости и старается соблазнить тебя делать плохое. Ангел ведёт тебя в хорошую светлую сторону, а чёрт ко злу, и на тебе лежит, в какую сторону повернуть.
– Но, это же неправильно, что оба всё время мою душу дёргают. А что было бы, если бы они просто оставили меня в покое?
– Нет, это не выйдет. Мы всё время находимся в состоянии выбора между добром и злом. И пойми, мы всегда сами выбираем.
– А у взрослых тоже есть Ангел-хранитель и чёрт-хранитель?
– Да, у всех есть.
– И взрослые тоже сами творят зло?
– Все мы грешны, Бобинька, – сказала няня с тихой грустью.
– Но ты нет, ты нет! Ты не злая, у тебя нет этого чёрта-хранителя! И ты не пойдёшь к чёрту в ад! – возопил Бобик и обхватил няню, – Ты слышишь? Я этого не хочу! Я не хочу, чтобы ты слушалась чёрта, и чтобы он тебя утащил в ад! Ты не должна его слушать, когда он тебе что-нибудь нашептывает! Обещай мне это!
– Ах, Бобик, иногда и не знаешь, кто из этих двоих что-то нашептывает. Иногда у чёрта такой сладкий глосс, что думаешь, что это ангел, а когда разглядишь, то ты уже у него в когтях. Ох, ох, грехи наши, тяжкие, Господи, прости! – и она перекрестилась. Разговор вылился, как вода из перевёрнутого сосуда. Оба задумались. Ангел, чёрт и домовой шныряли по комнате. В дальней комнате ударили часы. В печке потрескивал огонь – может быть, это как раз домовой повернулся, или крадутся его лейб-гвардейцы, тараканы?
– Нянюшка, я больше не буду топтать тараканов, хотя они и такие мерзкие! Пусть живут, раз домовой их любит!
----
Полное содержание статей в этом блоге по данной ссылке.
Пост знакомство - обо мне, о том, кто завел этот блог.
#пересказкниг #снемецкогонарусский #переводкниг #владимирлинденберг #философияоглавноем #мыслиобоге #историячеловека #линденберг #челищев #книги #чтопочитать #воспоминанияодетстве #лебедевад #лебедевалексейдмитриевич