Prog Island: Кентерберийские истории, глава 1 - KHAN, часть 5
Ну что, теперь пора возвращаться к главному герою нашего повествования, Стиву Хиллиджу иего проекту KHAN.
Хотя пути Стива Хиллиджа и Ника Гринвуда уже пересекались, и было это на острове Уайт еще в 1968 году, однако, похоже, Хиллидж не вспомнил об этом, потому что в 1978 году он высказался на эту тему так: “Я познакомился с Ником Гринвудом благодаря рекламе в Melody Maker”. Я так полагаю, что Хиллидж имел ввиду, что только после прослушивания Гринвуда, который откликнулся на это объявление, он понял, что они уже встречались. Эрик Пичи вспоминает об этом так: “Я думаю, Стив поместил объявление в Melody Maker о наборе музыкантов, и Ник откликнулся на него. Они сошлись, и очень хорошо и быстро поладили. Ник позвонил мне и сказал: “Я открыл для себя этого удивительного музыканта”, - это Ник так высказался о Стиве. Он был очень, очень впечатлен музыкальными способностями Стива”.
Как вы поняли, Гринвуд стал первым рекрутом нового проекта, после чего дуэт немедленно приступил к прослушиванию потенциальных барабанщиков и клавишников. Интересно, что в контексте сложного переплетения ветвей генеалогического древа кентерберийской сцены их очередным рекрутом стал барабанщик по имени Пип Пайл (Pip Pyle). Хиллидж: “Пип Пайл был лучшим из барабанщиков, которые откликнулись на объявление, и он был принят в KHAN. Я знал его еще с 1970 года по Кентербери, мне кажется, я встречал его со Стивом и Филом Миллерами в доме Дейва Синклера (Dave Sinclair), но вместе мы никогда до этого не играли”.
Однако пребывание Пайла в KHAN было весьма непродолжительным, и вот как этот факт объясняет Хиллидж: “Довольно скоро после того, как он присоединился к нам, ему вдруг предложили принять участие в записи сольного альбома Дэвида Аллена (Daevid Allen) Banana Moon. И практически сразу после этого Дэв попросил его присоединиться к GONG, и это было предложение, от которого Пип не мог отказаться. Я дал ему свое благословение, несмотря на то, что это вызвало для меня некоторые проблемы, но я знал, что GONGдействительно классные. На самом деле это было началом моих собственных контактов с этой группой”.
Я расспросил Пипа, что он помнит о своем пребывании в KHAN, на что он объяснил, что “это было больше похоже на прослушивание, чем на репетиции, если я правильно помню. Мы вместе играли всего раза два или три. На самом деле их музыка в то время не произвела на меня особого впечатления, и, вероятно, это чувство было в какой-то степени взаимным”.
После этих событий пришлось снова искать другого барабанщика. И тут Гринвуд предположил, что его старый друг Эрик Пичи идеально подойдет для этой работы. Сам Пичи не был так уверен: “Прослушивание проходило в Ковент-Гардене. Ник пригласил меня присоединиться, но я не был уверен в этой идее. Но Ник сказал мне: “Ну, ты все равно приходи, а там посмотрим, что получится”. И, честно говоря, я был так потрясен этим прослушиванием и тем, как мне игралось с ними, было очень здорово! Я имею в виду, что я не был особенно техничным барабанщиком, но я мог играть долго и ровно. На самом деле мне было важно чувствовать музыку, и это я всегда считал очень важным. И вообще, я был самоучкой, но я хорошо проводил время, и я был действительно хорошим рок–барабанщиком. Я был потрясен тем, насколько неряшливы были большинство барабанщиков. Я всегда думал: “О, Боже мой! … Я должен им помочь! (смеется)”.
Теперь, когда вопрос с барабанщиком был снова решен, оставалось найти клавишника. Хиллидж вспоминает об этом: “После нескольких месяцев безуспешных поисков подходящего клавишника я решил обратиться к Дику Хенингему, который также участвовал в предыдущем проекте Ника. Какое-то время наше сложившееся сочетание работало очень хорошо. Ко второй половине 1971 года мы стали действительно хорошей живой группой”.
И вот к апрелю 1971 года комплектование KHAN было, наконец, завершено. Или поначалу так казалось… Почти сразу после того, как состав был сформирован, Хенингем вздумал отметить это событие… женитьбой! Поэтому он смог присоединиться к остальным и приступить к репетициям только после того, как вернулся из своего медового месяца на Корфу. Но теперь, когда группа была, наконец, в полном составе… ушел Ник Гринвуд! Вспоминает Хенингем: “Ник внезапно исчез! Оказывается, он укатил обратно в Калифорнию, чтобы играть там в группе Ричарда Барселлоны в Лос–Анджелесе, работать в той же студии в Голливуде, где он записывал свой сольник Cold Cuts. Так что Стиву, Эрику и мне пришлось срочно нанять другого басиста, сейчас не могу вспомнить его имени, но я помню, что он был очень низкого роста. Затем вдруг Ник позвонил из Лос-Анджелеса, и сказал, что у него там ничего не получается, и не мог бы он присоединиться к нам снова? После такого поворота мне даже пришлось шантажировать Хиллиджа, угрожая тем, что если он не возьмет Ника обратно, то тогда уйду и я! В итоге, Ник вернулся”.
Теперь, когда наконец состав был снова вместе, группа приступила к работе. Хиллиджу вспоминает: “Базой группы мы выбрали Хартфорд. Это место было недалеко от того, где жили Ник и Дик. Нам всем заплатили очень скромный аванс, который сейчас кажется мне просто смехотворным, но в то время это не считалось таковым”. У Эрика Пичи были более подробные воспоминания об этом раннем периоде: “Как только я присоединился к группе, мы почти сразу начали репетировать. Мы репетировали два или три месяца в старом сарае для сушки солода в Хартфордшире. И работали мы очень напряженно и добросовестно. Я жил в Ислингтоне, поэтому я вставал в 7.30 или 8 утра, и садился на поезд до Хартфорда, или я встречался со Стивом, и мы ехали вместе и к 9.30 были на месте. Мы много работали. Очевидно, что он позволил себе немного расслабится только тогда, когда мы стали выступать и гастролировать. Стив всегда работал больше всех, очень много делал сам, возился со своим магнитофоном и все такое прочее. Он написал большую часть материала, но у него не было текстов, поэтому Ник помог ему с этим”.
Дик Хенингем подтверждает: “Мы репетировали каждый день в Хартфорде в старой солодовне, в каком-то старинном оаст-хаусе, здание было круглой формы и с потрясающей акустикой! Ник разработал акустическую систему группы, которая значительно превосходила вшивые старые колонки WEM, которыми тогда пользовались большинство”. Пичи добавляет: “Ник действительно построил нашу акустическую систему, физически он разместил все колонки прямо в своей спальне. Он на самом деле сконструировал всю акустику. У всех колонок не было никаких крышек на корпусах. У меня не было микрофонов на барабанах, поэтому я буквально истекал кровью, потому что мне приходилось молотить чуть ли не ножками от стула, буквально, просто пытаясь быть услышанным сквозь этот рев!”.
Были трудности и более музыкального характера, как объясняет Пичи: “Стив был невероятно терпелив со мной и действительно старался изо всех сил помочь мне, просто фантастическое терпение, правда! У меня ведь была обычная блюзовая техника игры, поэтому внезапно столкнуться с 5/4, 13/8 было очень тяжелой работой. Мы даже разработали особый цифровой код, в котором мы использовали цифрами вместо нот, - я отсчитывал такт, а они записывали такты по счету, подгоняя их под соответствующие ноты. Когда вы играете очень техническую музыку, подобную этой, это очень важно, все эти места для сбивок, кроссов и все такое. Сделать так, чтобы все это работало было очень трудно… Это был очень сложный материал, очень интересный, хотя мне всегда казалось, что многие из этих композиций на самом деле содержали материал для трех или четырех песен. У Стива было так много идей, так много всего, что нужно было воплотить в жизнь”.
Первое объявление о концерте KHAN, которое я смог найти, было о выступлении в клубе Marquee 2 июля 1971 года в качестве поддержки STEAMHAMMER. Но Пичи вспомнил, что самый первый концерт KHAN состоялся в Центральной школе искусств, что, вероятно, было где-то в июне. Пичи вспоминает, что гитара Хиллиджа была особенно инновационной для того времени. Стив был одним из первых, кто использовал две эхо-камеры Уоткинса. На сцене у него получался такой эффект кружения и вращения, который вы сейчас можете сделать нажатием одной кнопки, а в то время это был довольно интересный эффект. Он был первопроходцем в такого рода вещах.
А вот, что вспоминает Хенингем о первых концертах: “KHAN были достаточно популярным составом, как-то мы просто смели EAST OF EDEN со сцены Даремского университета и отыграли еще четыре раза “на бис”. Я использовал старый орган Винсента Крейна L100 Hammond c фуззом, плюс у меня была педаль wah-wah и кабинет Leslie, который, правда, был на последнем издыхании и сдох на концерте в Lyceum, где мы выступали на разогреве GENESIS, но мы все равно справились нормально”.
Кстати, этот концерт в Lyceum 14 октября 1971 года, по-видимому, стал последним для Хенингема. В любом случае, он покинул группу к тому времени, когда началась запись дебютного альбома. Точные причины его ухода оспариваются. Самая красочная версия принадлежит Дэйву Стюарту, который и заменил его на время сессий записи: “Я хорошо помню, что Дик довел Стива до предела, сказав, что он не может выступать по воскресеньям, потому что в их семье была традиция, - его жена любила готовить ужин из курицы в эти дни. Мы со Стивом подумали, что это просто полное безумие. KHANбыли отличной группой, и я считаю, что любой клавишник должен был гордиться тем, что играл с ними, какая еще к дьяволу курица!”.
Эрик Пичи не упомянул об ужинах с курицей, когда мы обсуждали эту тему, у него была своя версия: “Я никогда по-настоящему не был уверен, в чем заключалась основная проблема. Нестабильность, возможно. Дик любит быть в безопасности. У него всегда была работа на протяжении всей его карьеры, за исключением очень короткого периода. В KHAN же было не так уж много денег. Он боролся изо всех сил. Я думаю, он хотел вернуться к преподаванию, он учитель искусств. Ему просто было очень трудно продолжать. И были различные разногласия по поводу музыкального направления, как это бывает в группах. Кроме того, потребовалось слишком много времени, чтобы добраться до точки записи альбома”.
Воспоминания Пичи дополнил и Хиллидж: “Дик, конечно, был, если я хорошо помню, несколько нетерпелив, ему не терпелось поскорее приступить к работе над альбомом, хотя по сегодняшним меркам набор музыкантов для группы с нуля весной, заключение контракта на запись и запись альбома к ноябрю/декабрю того же года не кажется мне чрезмерно медленным. Я помню, что между Ником и Диком продолжалось некоторое столкновение личностей – Ник обвинял Дика в недостаточной мотивации. Это, очевидно, подтверждает воспоминания Эрика”.
Что касается самого Хенингема, то его воспоминания сосредоточены на нежелании Хиллиджа вовлекать его в процесс написания материала: “Проблема между нами заключалась в том, что он не позволял мне сочинять, только соло, хотя над многими вещами мы все работали вместе на репетициях. Принимая во внимание, что я написал всю 7-минутную вступительную последовательность к Cold Cuts, включая текст, и, хотя мы с Ником и сочиняли вместе, но все-таки некоторые песни были только моими. Но Хиллидж, как лидер группы и потрясающий гитарист, в конце концов решил, что я должен уйти”.
Роуди группы Стив Гэннон предложил свою, интересную точку зрения на раскол: “Я думаю, Дик чувствовал себя немного стесненным из–за необходимости играть именно то, что от него требовал Стив, - это была технически сложная музыка, с необычными размерами и т.д. Дэйв Стюарт гораздо более подходил, он был созвучен тому, что пытался делать Стив, и был естественным выбором для альбома”.
И хотя Хенингем не помнит о своем участии в сессиях и не узнал свою собственную игру на треках, но скорее всего именно он играет на бонус-треках в переиздании Space Shanty 2004 года “Break The Chains” и “Mixed-Up Man Of The Mountains”. Эти композиции явно предшествовали записи самого альбома, в них орган звучит совсем не так, как у Дэйва Стюарта, который тоже подтвердил мне, что это определенно не он играл. Представляется вероятным, что обе песни были записаны для потенциального сингла, который был в итоге отклонен лейблом, и, таким образом, эти записи сохранились только в качестве тест-пресса сингла.
Однако, какова бы ни была точная причина ухода Дика Хенингема (с его слов, - “его попросили уйти”, в то время как Хиллидж считает, что Хенингем “сам решил уйти”), но группа оказалась без клавишника накануне начала записи дебютного альбома. Имея слишком мало времени для прослушивания и подготовки замены, Хиллидж придумал весьма привлекательную альтернативу: “В 11-м часу вечера я решил попросить своего старого приятеля Дэйва Стюарта сыграть на клавишных на альбоме, так как я пришел к выводу, что только он мог создать именно тот звук, который я хотел для своей музыки”.
Действительно, Хиллидж и Стюарт не только в прошлом были коллегами по группе, но и знали по крайней мере три из шести песен, запланированных для альбома, ведь они играли их при записи оригинальной демо-версии Хиллиджа. Конечно, был и более новый материал (“потребовались месяцы, чтобы собрать группу вместе, и все это время я продолжал писать много материала”, - объясняет Хиллидж), но это, безусловно, казалось лучшим из доступных вариантов.
В любое другое время в предыдущие месяцы Стюарт, несомненно, однозначно был бы рад откликнуться на это приглашение поучаствовать в записи пластинки, он бы встретил эту просьбу с распростертыми объятиями, но в данный момент время было далеко не идеальным, поскольку у его основной группы EGG как раз наступил очень напряженный график выступлений. На носу были совместные концерты с THE GROUNDHOGS, весьма популярными в то время, и уже был забронирован совместный общенациональный тур в первой половине декабря. Однако, несмотря на это, Стюарт пришел на помощь. Вспоминает Хиллиджу: “Если мне не изменяет моя плохая память, Дейв сыграл с нами пару концертов осенью 1971 года в качестве замены Дика. Затем мы попросили его сыграть на альбоме и дали еще пару концертов, чтобы помочь ему отрепетировать материал для предстоящих сессий записи”.
Пичи добавляет: “Он был очень занят. Нам очень повезло, что удалось его привлечь. Он приспособился по времени и проделал ужасно много работы, как вы можете себе представить. Мы репетировали эти вещи в течение нескольких месяцев и играли их вживую много раз, а он пришел... и “с колес” проделал просто потрясающую работу!”.
Казалось, ранее мы выяснили, что концерт в Lyceum14 октября 1971 года, скорее всего, был последним для Хенингема с KHAN, но вполне возможно, что Хенингем на самом деле ушел позже. Действительно, есть по крайней мере два случая, 13 ноября и 17 декабря, когда у EGGи KHANбыли забронированы концерты, в одно и то же время, но абсолютно в разных местах. Кто играл на этих концертах на клавишных в KHAN, остается загадкой. Для Хенингема, как кажется, это уже поздно (или может быть, и нет?), для Вэла Стивенса наоборот, слишком рано, и просто невозможно для Дэйва Стюарта. И, конечно, то, что группа играла в формате трио, тоже не вариант.
Согласно аннотации к последнему переизданию Space Shanty, запись началась в Command Studios в декабре 1971 года, продолжилась в Olympic Studios, а “сведение и финальные миксы” проходили в студии Decca в Толлингтон-Парке. Как вы увидите ниже, в воспоминаниях участников есть расхождения относительно порядка посещения этих различных студий.
Стив Гэннон, в то время роуди группы, вспоминает: “Я присутствовал при записи альбома и помню, что Стив был перфекционистом в плане тонов и тому подобное. А также было множество всяких наложений, которые ему требовались. Я думаю, что мы начали с Толлингтон-парка, затем ненадолго перешли в Command, а затем вернулись обратно в Толлингтон-парк. Я думаю, что, возможно, была задействована третья студия, но не могу вспомнить, что это было”.
А вот как процесс записи вспоминает Пичи: “Альбом был записан в течение нескольких недель, в основном в Deccaв Толлингтон-парк. Это был очень сложный процесс. На самом деле редактирования было очень мало, особенно учитывая длину некоторых треков, все было записано практически вживую. Но Стив… он так много сделал гитарных наложений… Как-то раз, помню, Нил Славен выскочил в коридор и улегся там на пол, практически пережив нервный срыв. Я забыл, сколько дорожек мы использовали, но у нас их было не так много, как сейчас. Это были еще те времена, когда редактировали запись, склеивая куски пленки клейкой лентой”.
Сам Нил Славен вспоминал об этом в интервью Марку Пауэллу так: “Эти сеансы были для меня настоящим испытанием. Стив приходил в студию с нарисованными от руки диаграммами, которые должны были передать атмосферу, которую он хотел создать в каждой песне. Я помню, у нас были некоторые проблемы, когда мы пытались добавить психоделическую фазировку к гитарным партиям на альбоме. В результате этого мы выбились из графика”.
У Хиллиджа же несколько иной взгляд на его предполагаемый перфекционизм: “Как ни странно, я не помню, чтобы запись заняла слишком много времени. Одна из проблем заключалась в том, что на некоторых из первых сессий, в студии Olympic, мы звучали просто отвратительно, поэтому нам пришлось перезаписать некоторые треки, я не помню, какие именно. Нил Славен, безусловно, был несколько “взвинчен”, но, насколько я помню, его самой большой проблемой было столкновение с Ником”.
Последнее, возможно, имело отношение к случаю, о котором рассказал Стив Гэннон: “Я помню одну сессию, когда Ник подумал, что немного бренди или виски может помочь ему с вокалом, но на самом деле это имело противоположный эффект, который, должно быть, мягко говоря, расстроил Нила и, вероятно, всех остальных!”.
У Пичи были свои собственные трудности во время этих сессий: “Отчасти трудность для меня заключалась в том, что я не был знаком со студией. Я нашел студию довольно пугающей средой, было очень некомфортно играть в кабинке, вдали от других… И почему-то всегда инженеры не особенно-то помогали нам, барабанщикам. Всегда приходилось бороться за то, чтобы получить хороший “живой” звук. Для меня это была тяжелая работа”.
Снова доверяя примечаниям к переизданию 2004 года, Space Shanty был завершен 29 марта 1972 года в студии Tollington Park. К тому времени KHAN возобновили регулярные концерты и готовились впервые выступить за границей с новым органистом Вэлом Стивенсом (Val Stevens), о котором я расскажу в следующих абзацах.
Александр Ковтун (© Prog Island, СПб, сентябрь 2021)