О религии наших далеких предков, в общих чертах, нам известно. Мы знаем имена и примерные функции богов, а также других мифологических персонажей. Но к кому из них и, главное, почему приносили жертвы, обращались за помощью?
Казалось бы, ответ ясен. В Летопись донесла до нас рассказ о религиозной реформе князя Владимира Святого (в былинах – Красно Солнышко), проведенной незадолго до крещения Руси. Владимир поставил на одном из холмов Киева шесть идолов. Это были Перун, Хорс, Дажьбог, Стрибог, Семаргл, Макошь. Но насколько эти языческие боги были популярны? Само по себе причисление к списку небожителей (или причисление к лику святых) не говорит о реальном почитании. В Древнем Риме были тысячи божеств, о которых особо ничего не известно. Римляне, начиная войны с другими государствами, пытались привлечь на свою сторону его богов и продолжали совершать им положенные ритуалы после завоевания новых территорий. Например, они в 364 году до н.э. перевезли в Рим статую богини Нортии, почитавшейся в городе Волсинии. И забивали каждый год золотой гвоздь в стену храма, как делали жители еще независимой Волсинии.
Однако вернемся к славянским богам. Перун – это бог громовник, повелитель дождя и молний, олицетворение силы, бог войны и власти. Потому его и сделал князь Владимир главой пантеона. Даже после принятия христианства, его идол не уничтожили, а похоронили с почетом, пустив по течению Днепра. Правителю и дружине (профессиональной армии) армии он был близок. А простому народу? Это не из их жизни.
Даждьбог – солнечное божество, мчащееся на колеснице по небу. Солнечный свет – это, конечно, хорошо, но тоже далеко от жизни крестьянина, ремесленника или купца, заваленных кучей дел и очень удивившихся, узнав о восьмичасовом рабочем дне. Хорс – тоже солярный бог, иранского происхождения. Он, как и Семаргл (он же Симаргл, есть разные варианты написания). Семаргл – крылатый пес, охранявший посевы (видимо, первоначально, все же стада, пес, скорее, из скотоводческого периода). О последних двух известно мало. Вероятно, их в общерусский пантеон представляло собой попытку консолидировать соплеменников, живущих в степи и некоторые дружественные неславянские племена. В эпоху Киевской Руси наши предки селились в степи, привлекаемые плодородием почвы. Уличи и тиверцы заходили достаточно далеко. Переславское княжество выдвигалось в степь и прикрывало Киев. До падения Хазарского каганата там было относительно спокойно. Печенегам и половцам можно было противостоять с переменным успехом, пока не пришел Батый.
В пантеон князя Владимира входили также Стрибог и единственная богиня - Мокошь. Стрибог – был повелителем воздуха и неба, так как ветры считались внуками Стрибога. Возможно, как повелитель небес, он был, тогда или ранее, еще одним верховным богом у другого племени, может быть Стрибог – другое имя того же Рода. Но однозначно утверждать ничего нельзя, из-за того, что данных очень мало.
Мокошь – это не столько покровительница прекрасного пола и женских работ, таких как прядение, как стало впоследствии, сколько – олицетворение женского начала, как такового.
Кто из славянских богов не вошел в пантеон князя Владимира Святославича? Род. Он нем известно мало, но христианские авторы древности сопоставляли его с христианским Богом - Творцом. «Всем есть творец Бог, а не Род». О нем сохранилось очень мало сведений, возможно, судя по названию, указывающего на функцию Прарододителя, это Deus otiosus, «праздный бог», Отец всех богов и Творец Мироздания, отошедший от дел или свергнутый своим потомством. Так, к примеру, Уран (бог Неба) был лишен власти Кроносом (олицетворяющим время), а тот – смещен Зевсом.
Безусловно, почитался и Велес – бог податель материальных благ. Но он стоял слишком далеко и высоко от повседневных нужд.
Главное место в культе занимали не перечисленные боги и не другие их собратья. Упоминание всех из них здесь – займет слишком много места. Поклонение кому сохранилось дольше всего? Да, в части Российской империи, ныне ставшей для нас наиболее крупной соседней славянкой страной, Мокоши приносили жертвы, кидая шерсть в источники вод (вероятно, выводя ее имя от слова «мокнуть»), и в XIX веке. Но после коллективизации, разрушившей традиционный образ жизни русского крестьянства, поклонение ей все же прекратилось.
Урбанизацию смогли пережить лишь домовые. Им и сегодня, бывает, ставят блюдца с едой, чтобы добиться его благосклонности. В прежние времена существовал определенные дни для жертвоприношений этому духу дома. Например, в Новый год полагалось оставить домовому кашу и борщ на чердаке.
Иногда дело не ограничивалось простыми жертвоприношениями. В ходе этнографических исследований был зафиксирован милый обряд для умилостливления домового, совершавшийся, однако, не всеми. Голая хозяйка дома перед рассветом (по понятным причинам) пробегала трижды вокруг новой избы. При этом, она произносила следующую ритуальную фразу: «Поставлю я около двора железный тын, чтобы через этот тын ни лютый зверь не перескочил, ни гад не переполз, ни лихой человек не переступил и дедушка-лесной через него не заглядывал». После чего, повторяя тот же заговор, эта мать семейства трижды кувыркалась.
Согласно повериям наших предков, предметы, относящиеся к христианству, никак не вредили домовому, не раздражали его. Красный угол, где стояли иконы, не признавался территорией, над которым это существо не властно. И, действительно, согласно любой логике, безразлично, религиозной или нет, любые обереги, христианские, языческие или относящиеся к иным религиям, сами по себе силы не имеют. Если уж признавать существование сверхестественных сил и поклоняться им, то так просто управлять ими не выйдет. Хотя бы потому, что те не материальны. Им сделать ничего нельзя, а они могут влиять на наш мир. Приходилось договариваться, но договор всегда был неравноправным, как у европейских колониальных держав и африканских племен, соглашавшихся на «сотрудничество» или «добровольно уступавших» территорию в обмен на некоторые товары или оружие.
Устойчивость поклонения домовому (ритуальные формулы при переезде, обращенные к нему – это ничто иное, как та же молитва, а еда – та же жертва) была вызвана страхом перед этим духом. Считалось, что домовой помогает по хозяйству, но, если вызвать его неудовольствие, то будет вредить домашним животным, делать мелкие гадости, например, ночью вся посуда окажется в помойном корыте.
И, главное, хозяев подобных было много. Были также дворник (хозяин двора), банник и т.д. У древних римлян, вообще, за входную дверь три божества отвечали: Ламентин за порог, Кардей – за дверные петли и Форкул – за собственно двери. Если бы древнеримская религия просуществовала бы до наших дней, то был бы у ее адептов отдельные боги, отвечающие за взятие кредита и за его погашение, за телефон, за сим-карту, за каждую значимую деталь автомобиля … И каждому выкажи уважение и принеси жертву. Хотя бы и незначительную, но каждому.
Кроме домового большим почитанием пользовался и овинник (он же подовинник, дедушка овинный или осетник у белорусов (от слова «осеть» - овин)). Он считался более злым и опасным, чем домовой. Зерно в овинах просушивали над огнем и нередко оно загоралось. Кто виноват? Смотрящий за овином. А злым божествам и духам поклонялись больше. …. В Африке про доброму мы не молимся …. Доброе божество скорее простит, если что. В силу этого, этому персонажу приносили жертвы – петухов и пироги. А для того, чтобы переночевать, при необходимости, в собственном овине считалось необходимым испросить у овинника разрешение. И перед каждой сушкой урожая надо было испросить позволения у него.
Другим опасным соседом человек (и, по сути, собственником части его хозяйства) был банник (он же баенник, он же – байнушко, он же - лазьник). Случалось, что в бане угорали, или же не выдерживало сердце, поэтому банника тоже надо было ублажать. Ему приносили в жертву соль, хлеб и черного петуха.
Духов природы надо было ублажать еще больше, ведь там чужая территория, не освоенная человеком. В лесу – лешие, как считалось происходившие из не успевших принять до ухода в мир иной крещение или же проклятых людей. Чтобы охотится или пасти в лесу скот надо было заключить договор с лешим. Для пастуха, например, платой по такому договору была корова из стада. Иначе этот фольклорный персонаж, как было уверено большинство, заставит заблудится, заманит в болото или просто охота будет неудачной. За мелкие нарушения, такие, как поход в лес, не испросив позволения у лешего, тот мог наказать менее сурово – заморочить так, что уснешь на муравейнике.
В воде – опасность наших предков представляли русалки, которыми становились люди, не совершившие того, что сделать было обязательно: младенцы, не успевшие пройти обряд крещения или девушки, так и не вышедшие замуж. Также и те, кому не посчастливилось утонуть. Они защищали посевы, но могли и испортить таковые. И с этими надо налаживать отношения. Тут бесконечные ритуалы. Как у человека, торгующего чем-либо нелегальным или полулегальным, самогоном, например. Всем надо платить и всем кланяться. В последний день Русальей недели (периода, когда русалки приходили в этот мир), им полагалось оставлять ужин и одежду.
Вот такая экологическая религия была у древних славян. Вечный марафон в попытке угодить разным божествам с разными интересами. Было мнение, что овинник может защитить от банника. Однако, тогда последний мог, при случае, отомстить человеку, воспользовавшемуся несогласиями божеств. Двоемыслие и стало одной из причин победы Батыя и установления ига. Начали договариваться с теми, кто сильнее. Мысли были именно в эту сторону.
Христианство, отчасти, освободило наших предков (хотя далеко не всех) от этой религии. Богу не нужны мелочные жертвы. Однако суть язычества и теперь живее всех живых, даже и у людей, не думающих прыгать через костер на праздник Ивана Купалы или молится идолу Перуна и ли домовому. Многие пытаются подкупить Творца Вселенной свечками и вычитыванием молитв, но имеет ли Творец Вселенной нужду в подобных мелких взятках?