Удивительно, но люди часто не подозревают о существовании случайности. Случайные результаты они обычно объясняют как неслучайные и ищут закономерности, даже если их нет.
Мы видим успешные каналы на Дзен и стараемся у них учиться. Так кто-то открывает новый канал схожий по направлению и стилю с успешным каналом, все делает даже более качественно, но совсем не добивается успеха.
Дело в том, что нельзя сказать, сколько факторов, в том числе и случайных, способствовало успеху. Как отличить случайные успехи от тех, которые были подкреплены реальным качеством и закономерны?
Например, алгоритм обещает показывать мои статьи подписчикам. А если компьютер включил сын или муж моей читательницы, то, возможно, никто читать подобранную алгоритмом статью не будет.
Помимо алгоритма Дзен существует Публика. Каковы ее настроения вкусы сегодня. Вчера еще они взахлеб смотрели все рецепты подряд, а сегодня не хотят. Даже порой котики не спасают ситуацию (ред. тут я явно перегнула — котики нужны всегда).
При этом мы склонны рационализировать и искать закономерности, забывая, что каждый известный случай успеха окружен сотнями случаев неудач схожих каналов, которые уже брошены и информация о мыслях автора до нас не доходит.
Еще люди склонны чрезмерно приписывать свои успехи личным качествам, рациональным решениям, а неудачи охотно приписывают случаю.
Слишком часто мы пребываем в заблуждении, что другие добились успеха, например, потому, что «умели рисковать», забывая о таких же «выбывших».
Оценивая достижения других, мы редко придаем значение тому, в какой степени успех является результатом чистой случайности (контент оказался в нужном месте, в нужное время и набрал много показов и подписчиков – «выстрелил»).
Что еще хуже, мы погружены в случайный шум событий и информации, и чем тщательнее мы пытаемся анализировать алгоритм, тем больше фактор шума по отношению к информации. Мы поддаемся иллюзиям и теряемся в этом шуме.
Наше попытки найти причинно-следственные связи там, где их нет, поддавшись эмоциям — это все «игры» нашего разума, который, увы, совсем не рационален, но всегда готов рационализировать, в том числе и случайные и эмоциональные события.
—Давайте рассуждать так: стал бы я вам рассказывать такой секрет, если бы я мог один унести эти гири? Я старый, больной человек, Шура, а гири очень тяжёлые. И я приглашаю Вас, как родного. Я честный, я не Бендер, Шура.
— А вдруг они не золотые? – спросил любимый сын лейтенанта, которому очень хотелось, чтобы Паниковский возможно скорее развеял его сомнения.
– А какие же они, по‑вашему? – иронически спросил нарушитель конвенции.
– Да, – сказал Балаганов, мигая рыжими ресницами, – теперь мне ясно.
…
— Пилите, пилите, — пролепетал Паниковский. Но Балаганов, держа в каждой руке по чугунному полушарию, стал медленно подходить к нарушителю конвенции.
— Не подходите ко мне с этим железом! — завизжал Паниковский, отбегая в сторону. — Я вас презираю!
***
Слишком часто мы склонны впадать в иллюзию, что некоторые события можно объяснить, когда на самом деле они представляют собой просто случайный шум.
Полагаю, что именно, потому что Дзен в чем-то похож на игру в казано, он так затягивает.
А суть таинственного алгоритма — вращать барабан «Поля чудес».