Многие ли помнят или знают про вооруженный конфликт в Афганистане в 1979-1989 годах прошлого века? Наверняка, люди старшего поколения ответят утвердительно, ведь у кого-то там служили родные или знакомые. Молодежь задумается и обратится к учебникам истории. Но никто не расскажет о тех событиях лучше, чем их непосредственные участники.
К очередной годовщине вывода советских войск из Афганистана, отмечаемой 15 февраля, публикуем историю и выдержки из личных дневников гвардии майора запаса, кавалера ордена «За службу Родине в ВС СССР» III степени Александра Артамонова.
Путь в офицеры
Александр Николаевич родился в селе Титове Калужской области. Его отец – Николай Николаевич был офицером, мама – Мария Дмитриевна – работала учителем начальных классов, имеет звание «Отличник народного просвещения РФ». Позже семья Артамоновых переехала в военный городок Подольск13 (Московская область) – туда перевели на службу главу семейства, и здесь появилась на свет сестра Александра – Татьяна, будущая пианистка.
– Можно сказать, с самого детства меня окружали военные люди. Потому, что такое дисциплина, выдержка, служба знал не понаслышке. Увлекался спортом, особенно бегом. Также интересовался механикой, даже, учась в школе, получил удостоверение киномеханика. И рано научился водить машину, мне это было очень интересно, попросил отца показать, как это делается, он и объяснил. В общем, если и мечтал, как многие советские мальчишки, стать космонавтом, то это так, фантазии. Когда на самом деле нужно было определяться с профессией, не сомневался – пойду по военной стезе. Выбрал Тульское высшее артиллерийское инженерное (до того командное) училище, специальность «артиллерийское вооружение». Курсанты тогда про него шутили: «Трудно поступить в наше училище, но не закончить его труднее», – вспоминает Александр Артамонов.
С будущей женой Людмилой он познакомился во времена учебы. Интеллигентная милая девушка сразу приглянулась курсанту, он стал ухаживать за ней, а потом сделал предложение. Вместе с супругой по окончании училища Александр Артамонов поехал в Забайкалье – служить в войсковой разведке. Здесь родился их первенец Дима. Семья Артамоновых жила дружно и мирно, на новом месте им нравилось, а потом… начался военный конфликт в Афганистане. В 1984 году Александра Николаевича направили на службу в ДРА (Демократическая Республика Афганистан).
Военные будни Кабула
– Считаю, что мне повезло, поскольку служить попал не в рейдовые постоянно воюющие части, а в войсковую часть п/п 12876 – 1357-й отдельный батальон охраны 40й армии в должности начальника службы ракетноартиллерийского вооружения батальона (РАВ). Охраняли в Кабуле жизненно важные государственные объекты Афганистана: университет, политехнический институт, автомеханический техникум, авторемонтный завод «Джангалак», радио и телевидение, телевышку, городок советских гражданских специалистов и военных советников, проживающих в микрорайоне «Маркет», сектор охраны и обороны штаба 40-й армии. Начинал службу в Кабуле в крепости БалаХиссар. Особенно запомнился минометный обстрел, который случился буквально через месяц после моего прибытия в крепость. Паники не было, все-таки на то мы и военные люди, а не гражданские, проходили подготовку. И удивительно, как при настоящих боевых действиях быстро вспомнилось всё то, чему учили. Тогда ранили только лейтенанта, он поправился, обошлось, – рассказывает Александр Николаевич.
В Кабуле он служил немногим больше года, но именно служба здесь запомнилась особенно ярко, а затем получил повышение и был направлен в Баграм в 108-ю дважды краснознаменную Невельскую мотострелковую дивизию на должность помощника начальника службы ракетноартиллерийского вооружения дивизии. Александру Артамонову полагалось снабжать дивизию боеприпасами, следить за обеспечением войск.
В Баграме
– Помню, как привозили на КамАЗах и на вертолетах Ми8 снаряды «шрапнель» в Панджшерское ущелье, где шли бои. Хочу подчеркнуть, что не считаю себя героем. Там было столько солдат, прапорщиков, которым доставалось в разы больше, чем мне, – говорит Александр Николаевич.
Боевой дух военных поднимали приезжавшие с концертами звезды. Именно в Баграме Артамонов записал на кассету выступление Иосифа Кобзона, слушал песни Анне Веске, Валерия Леонтьева, до того, служа в Кабуле, видел Владимира Винокура, Азизу. Кроме того, стали образовываться военные ансамбли, например, «Каскад», «Голубые береты», «Контингент», из магнитофонов «полились» песни военнослужащих: Юрия Кирсанова, Игоря Морозова, Виктора Верстакова, Александра Стовбы и других исполнителей.
Но куда больше, чем приезжие знаменитости, солдат поддерживали весточки от близких.
– Каждую неделю мы с женой обменивались письмами, до сих пор бережно их все храню. Както потом, уже после службы, перечитывая эти строки, наткнулся в своем письме на такие слова: «Теперь-то я понимаю, почему некоторые приезжают в Союз, послужат немного и опять сюда». В Афгане действительно сформировалось боевое братство, и когда вернулся потом на «гражданку», долго привыкал к спокойной обстановке, – замечает Александр Артамонов.
«Партизан» на платформе
Что примечательно: по словам Александра Николаевича, когда в Афганистане шли ожесточенные бои, мирное население в Советском Союзе не подозревало о масштабах развернутых действий. Конечно, короткие сводки по новостям показывали, но люди не знали подробностей происходящего, разве что от родственников и друзей служивших. Говорить и показывать больше стали после 1986 года.
– Запомнился такой случай. Иногда по работе нужно было ездить в командировки в Москву. И вот однажды стою в военной форме на перроне, а какая-то пара меня с интересом разглядывает. Женщина спрашивает у мужа: «Как думаешь, кто это?». Он, задумавшись, отвечает: «Не знаю… «Партизан», наверное». Так называли военнослужащего запаса, призванного на сборы. Получается, люди толком не представляли, как мы служили, – вздыхает Александр Николаевич.
Для него служба в Афганистане закончилась в феврале 1986 года, когда по замене улетел домой в СССР. Через некоторое время семья Артамоновых пополнилась – родился второй сын Денис.
Александр Николаевич служил сначала в танковой дивизии в Сормове (в Дзержинске ему выделили квартиру), позже – в поселке Юганец. После увольнения из армии устроился в милицию в отдел вневедомственной охраны.
Но где бы ни трудился, самыми яркими воспоминаниями о службе для него остаются годы в Афганистане. Сейчас он пишет стихи о тех военных событиях, ведет дневники. Выдержки из них о службе в Кабуле предлагаем вниманию читателей (орфография автора сохранена).
Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений
Из афганского дневника
«Среди солдат в Афганистане, и в частности в нашей части, так называемой дедовщины не было и быть не могло, все были как братья. Служили они по призыву два с половиной года. Шесть месяцев в учебной части, независимо от будущей военной специальности, – в Ашхабаде, затем два года в Афганистане. Мало того, увольняемые солдаты – так называемые дембеля, сами рвались на боевые действия, оставляя вновь прибывших бойцов в части. Были даже обиды и конфликты изза того, что иногда командиры не брали увольняемых бойцов на боевые действия. Домой родителям солдаты всю службу писали, что служат в Монголии или в ГДР, ведь на конверте было написано – «Полевая почта». Тайна раскрывалась, когда родители получали от командования благодарственное письмо за отличную службу их сына в Афганистане.
Конечно, бойцам было тяжело, особенно первое время. Мы хоть до этого кончали военные учебные заведения, прапорщики после службы по призыву – школы прапорщиков. Потом гдето еще служили. А призывники после Ашхабадской учебки сразу попали на войну. Все бойцы дежурили по своим подразделениям… Все периодически выезжали в город или за город для выполнения боевых задач и сопровождения агитотрядов, колонн и грузов…
***
1984 год – в нашей крепости всё было тихо и спокойно… Мы в летнем клубе смотрели фильмы, взятые напрокат из охраняемого нами телецентра. Вечерами, для освещения и кино, тарахтел генератор. После двадцати трех часов, кому было надо, зажигали керосиновые лампы и фонарики. Вечернее и ночное небо расчерчивали трассы от пуль и снарядов, иногда вдалеке были слышны взрывы.
В четыре часа утра разбудит муэдзин, сбегаю на зарядку из крепости вниз, вокруг десантного полка, распугаю дремлющих там на постах часовыхдесантников. Потом завтрак, развод на плацу. Если надо, то съездим по объектам, поедим персиков, которые в изобилии росли на объекте КПИ.
К десяти часам перестанет дуть «афганец», начинается жара до +45 градусов, марево. От жары ухожу в подземелье, на склад бое
припасов, поработаю там. На склад, обманув часового, пробралась афганская кошка, «принесла» котят. Мы одного взяли к себе в комнату. Возвращаясь со склада по короткой тропе вверх, побегаю как заяц от снайперской душманской пули. Душман хитрый, стреляет с прибором для бесшумной стрельбы. Не попал. Больше я по той короткой тропе не ходил, только изредка пробегал.
К полудню на крыше нашего жилища в большой резиновой «груше» нагрелась вода, которую туда накануне закачала водовозка. Обмываемся под душем. За нашим зданием турник, можно позаниматься…
Потом обед, салат из свежей капусты, рыбный или картофельный суп. К супу – половина большой головки лука. Едим ее как яблоко, прихлебываем супом…
После обеда получаем письма из дома и с упоением читаем и перечитываем их несколько раз.
Я, как начальник службы РАВ отдельного батальона, подчинявшегося непосредственно штабу 40й армии, часто, согласно табеля срочных донесений или по отдельной команде, прибывал в службу РАВ армии для различных сверок, проверок и постановки задач.
Не помню, когда это было точно, но в одну из моих таких поездок прямо у штаба армии душманы подбили вертолет Ми8. Он еще какоето время был в воздухе, дымил. С парашютом выпрыгнул один вертолетчик. Вертолет стал неуправляемым и стал под углом снижаться. Выпрыгнул второй. Парашют раскрылся, но купол от горящего и падающего вертолета загорелся. Парашютист летел сначала медленно, но потом купол стало болтать из стороны в сторону, скорость снижения увеличилась. До земли оставалось немного. Потом было как в кино «Небесный тихоход». Парашютист упал на одинокое большое дерево и остался жив.
30 августа 1984 года прогремел очередной душманский взрыв в Кабульском гражданском аэропорту. По разным данным погибло от десяти до тридцати афганцев, в том числе студенты, обучающиеся в СССР, ранено 187 человек, в том числе два советских преподавателя с нашего охраняемого объекта – КПИ…
Зимой с 1984 на 1985 год под Кабулом, когда я был в одной из командировок, был сбит наш самолет с товарами и книгами. Какой точно, не могу сказать, но говорили, что Ил76… На его поиск выезжали офицеры и прапорщики нашего батальона. Самолет был разрушен полностью, товары разлетелись. Командир взвода мто нашей части, старший прапорщик Юнир Якупов привез с места падения две большие книги. Они были обгорелые и без обложек. Одну из них – «Энциклопедию домашнего хозяйства» он отдал мне. Моя жена библиотекарь, отреставрировала ее. Теперь книга у нас дома как память, и в то же время является настольной.
Старший прапорщик Якупов 2 июля 1984 года был в составе моей команды, когда мы на двух БТР70 ездили в командировку из Кабула в один из ОРВБ в Баграм. На обратном пути во время короткого боя он получил контузию. Медиком центрального блокпоста – «пустынного» батальона 180го мсп 108й мсд, охраняющего дорогу, ему была оказана медицинская помощь. Мы привезли Якупова в крепость сверху на броне с перевязанной головой. Начальник аптеки, прапорщик Уманский, а затем и наш военный врачкапитан, также оказали ему помощь.
В мае 1985 года старшему прапорщику Якупову была вручена медаль «За боевые заслуги».
***
Хотите верьте, хотите нет, но наше серое глинобитное жилище к концу года стало одним из образцовых. Я на складе ТСП раздобыл светлую бумагу, она стала обоями для кривых стен. Гдето их приклеил, гдето прибил. В белый цвет покрасил дверь, доски вокруг бывших окон. Окна забиты наглухо. Свет попадает только днем через постоянно открытую, с занавеской от мух, дверь. Вечером от электрогенератора горит лампочка, работает телевизор, иногда его смотрим с одиннадцати до тринадцати, когда работает афганский телеканал «Бахтар».
В бывшие проемы от окон повесил репродукции с российскими березками и портрет министра обороны. На стену – карту СССР. Над своей кроватью сделал полочку из досок от ящиков с боеприпасами, прикрепил фото семьи. За мной стали тянуться и остальные наши «жильцы», облагородили свои углы. Некоторые со мной стали даже бегать на зарядку.
Перед новым 1985 годом наш докторкапитан ездил кудато по Афганистану в командировку и привез деревца, семейства сосновых. Не забыл и коллектив – привез тутовник для изготовления бодрящего напитка к новому году.
Поставили в комнате «елку». Я как знал: из командировки в СССР привез немного елочных игрушек «дождик» и цветные огоньки…
***
Начало нового 1985 года омрачило нас гибелью рядового Щербакова на телевышке. 25 декабря 1984 года я в очередной раз прибыл на телевышку для усиления и оказания помощи начальнику караула, лейтенанту Юрию Шутову. Несколько ночей караул успешно отражал нападения, причем самые неприметные солдаты показывали чудеса героизма и армейской смекалки… Бой продолжался, душманы по нам стреляли изза огромного валуна…
Хотя перебежки душманов уже были видны даже визуально, но достать их автоматным огнем было трудно, и гранатометом не возьмешь. Рядовой 2 мср Щербаков, месяц назад переведенный сюда из караула АРЗ «Джангилак», спросил у меня разрешения спуститься вниз к валуну, и уже оттуда, сбоку, под нашим прикрытием, достать душманов. Я категорически запретил ему это делать, так как там мины. Мы забросали душманов гранатами, они отступили, унося раненых и убитых. Это было около полуночи 27 декабря 1984 года. Днем 28-го меня командир части подполковник В. Кирюхин вызвал в крепость для доклада обстановки. Вечером в разгар боя рядовой Щербаков все же самостоятельно спустился к этому валуну. Стреляя уже изза камня, уничтожил несколько душманов и, начав преследовать остальных, был ранен в грудь. В падении коснулся коленом земли и подорвался на мине… Рядовой Щербаков был из Тульской области. Посмертно он был представлен к ордену Красной Звезды. Я как сейчас помню его, круглолицего балагура, его стриженную под «ноль» голову. Если бы меня тогда командир не вызвал в крепость, то, может быть, и Щербаков был бы жив.
***
11 марта 1985 года появился мой новый, еще один, день рождения. Я с командиром ремонтного взвода, старшим прапорщиком Карнауховым В.Д. и своим экипажем БРДМ2 не вняли предупреждениям охраны дороги и решили под вечер проскочить опасный участок на пути в Кабул… До части оставалось совсем чутьчуть. Ехали очень быстро. Я с автоматчиком, водителем командира батальона, наверху, остальные внутри машины. На дороге асфальт. Вдруг на ровном пути огромная воронка от взрыва. Я кричу: «Тормози» и хлопаю водителя по голове… В это время справа из разбитых дувалов выстрел из гранатомета. Граната пролетает прямо перед глазами, чуть не обжигает лицо и взрывается слева от дороги… Мы тут же разворачиваем башню и принимаем бой. Хорошо, что нам сразу помогли бойцы блокпоста, от которого мы только что отъехали… Спасло меня чудо и та самая воронка на асфальте.
***
В марте 1985 года при командующем 40й армией генералеполковнике Леониде Евстафьевиче Генералове, которого 19 апреля 1985 года сменил генераллейтенант Игорь Николаевич Родионов – будущий министр обороны РФ, всех военнослужащих контингента переодели в новенькую, так называемую, экспериментальную форму одежды, с множеством карманов. К панаме вторым головным убором была и кепка, форма очень удобная, добротная, нам сразу очень понравилась… В 1985 году в войска стали поступать фабричные, как их сейчас называют, «боевые» жилеты. А до этого мы их шили сами.
В апреле 1985 года меня повысили в должности, и назначили на вышестоящую капитанскую должность – помощником начальника ракетноартиллерийского вооружения 108й Невельской мсд, штаб которой дислоцировался в Баграме.
Кстати сказать, в 1985 году многих офицеров из нашего 1357-го ОБО стали переводить в рейдовые, постоянно воюющие, воинские части.
Пока «ходили» бумаги, пока прибыл из Баграма мой заменщик – выпускник Пензенского ВАИУ, лейтенант Гуров, я продолжал служить в крепости. Ездил по охраняемым объектам, потихоньку готовился к сдаче должности. Ездил по дуканам, словно зная, что в Баграме будет не до этого.
С северной стороны крепости, на территории десантного полка, в 1984 году начали, а весной 1985-го закончили строительство, и торжественно открыли памятник советским воинам. На холме со ступеньками возвышается стела, обложенная светлым мрамором. Наверху – звезда, окаймленная венком. В нижней части вокруг стелы сооружение с надписью на русском и афганском языках «Воинам интернационалистам».
Я, пока не прибыл заменщик, еще два раза – в апреле и в мае побывал на объекте «Телевышка». О сне ночами не было и речи, оба раза отбивали нападения душманов. Потерь не было. Спали с утра и до обеда. Хотели посмотреть первомайскую демонстрацию, но после боев пропало электричество. Вот и весь праздник.
***
В начале мая нам стало известно о восстании 26 апреля 1985 года советских военнослужащих в Пакистанском лагере Бадабер, захваченных в плен на территории ДРА. Душманам после восстания и героической гибели пленников было приказано – в плен советских военнослужащих не брать, расстреливать на месте. Разбор событий в Бадабере лег на плечи нового командующего армией, генералалейтенанта Родионова, члена военного совета армии, генераламайора Щербакова и главного военного советника в ДРА, генерала армии Салманова. Нам было приказано усилить боевую готовность и бдительность. Ограничить все контакты с афганцами, в том числе посещение дуканов.
В воскресенье, 9 июня 1985 года, из Баграма прибыл мой заменщик – лейтенант Гуров. Жалко было расставаться с ребятами, с которыми многое пришлось пережить, с крепостью, с Кабулом.
Фамилии многих сослуживцев за прошедшее время стерлись в памяти, но я всех помню в лицо. Назову тех, чьи фамилии помню: секретарь парторганизации, старший лейтенант Трофименко, начальник финансовой службы, старшие лейтенанты В. Котельников, Попов, командир взвода мто, прапорщик Холмецкий, ЗКПЧ 1 мср, старший лейтенант Мура, командир мсв 1 мср, лейтенант Чубукин, командир взвода 1 мср, старший лейтенант Петров, техник 3 мср, прапорщик Луконин, командир мсв 3 мср, лейтенант Дельмагамбетов, начальник связи, лейтенант Колотухин, зам. командира 2 мср, старший лейтенант Внуков, начальник службы РАВ ОБО 103й ВДД лейтенант Вожакин, ЗКПЧ, майор Хохлач, ЗКПВ, майор Лобачков, начальник штаба части, майор Дубарь, секретарь комитета ВЛКСМ, лейтенант Дзис. А также бойцы 1 мср: командир отделения, младший сержант Жеребцов, водитель БТР, рядовой Жмейдо, стрелок Франив, сержант Ареланов, сержант Гусейнов, стрелок Поремчук, стрелок Русов, командир отделения 3 мср, рядовой Шадрин, рядовой Юсупов, рядовой Садыкходжаев.
В крепости я иногда бывал и с июня 1985 года до января 1986 года, поэтому всех, кто там служил и в это время, я считаю своими однополчанами. Сейчас обнял бы всех».
19 февраля 2023 года Александру Николаевичу Артамонову исполнилось 65 лет. Здоровья и благополучия!
Ксения КНЯЗЕВА. Фото из личного архива Александра Артамонова