Глава 3.
Я очень люблю звук взвешивания предоставленных судьбой возможностей в свой голове. Шуршание песка в чашечках весов и брякание гирьки. Это некое таинство происходит у каждого по своему, и весы нужны разные, в зависимости от материалов и обстоятельств. Кому-то приходится всю жизнь взвешивать грязные острые камни, ворочать их сбивая руки в кровь, кому-то лопатой грузить навоз или щебень, а вот бы песок золотой? Здорово взвешивать золотой песок или например, жемчуг.
Это надо родится принцессой, а не свинаркой.
И выбирать жениха между принцем и шейхом, а за спиной у тебя при этом стоит могучий отец, раздувает ноздри, и руки на мече. Можно тогда и порезвится, чего ж? Дразнить принца, стрелять в него глазами, наблюдая, как сужается зрачок и сжимаются губы. Чуть что не так - фыркнула и ушла в принцессины аппартаменты, пусть папа разбирается. Или брат. Тоже хорошо. Ну, кто нибудь, кто может и захочет защитить.
А если ты один, бабушка и кошка не считаются?
Вот ты один, всю жизнь, как случайный подснежник на краю трассы. Летят мимо большегрузы, джипы, дрожит земля. А ты? Ты можешь стоять навытяжку перед невзгодами жизни, можешь упорно, по одной песчинке разбирать асфальт, чтобы вылезти, посмотреть на солнышко. Это да, это ты можешь.
Стой и гордись собой, Придумывай себе применение, взвешивай свою асфальтовую крошку. В букете постоять тебе судьба недолго или на шляпку прикрепиться, но Боже упаси подлезть под колёса джипа - раздавит, забрызгает грязью.
И было бы не жалко, но ведь он просто не заметит, а ты пропадёшь.
Вооружённая этой простой житейской мудростью, маминым примером и гордостью , Серафима быстро прикинула развитие событий и сказала - "НЕТ".
Сначала себе, скабрезно ухмыльнувшись в лицо своей, только что вылупившейся женской власти над мужчиной.
Да, кто не знает что это за зверь?
Конечно, конечно, это такое странное, змееподобное, жутко любопытное существо изворотливое, с раздвоенным языком и холодным взглядом. И зрачок вертикальный.
Выкармливает женскую властность конечно, мужчина. Отец или дед подкладывают ей в детстве вкусные кусочки восхищения и мягкой уступки. Серебряная змейка тогда просыпается редко, с доброжелательно сонными глазами.
Да? Меня любят, я главная сейчас, когда захотелось покапризничать?
Ну хорошо, верю, сплю дальше.
Конечно, потом всё меняется, обязательно нужно, просто жизненно необходимо хоть раз напялить короткую юбку, если у тебя красивые ноги. А впрочем. Нет. Юбка необходима,если ТВОИ конкретные ноги интересуют выбранный объект.
И слава богу, лукавство, пресловутый шарм, интуиция, любопытство, да чего только не лезет из нормальной девушки просто, чтобы убедиться, что мужчина... Да. Он готов, он влюблён, он будет уступать, выполнять капризы, лелеять и потакать, восхищаясь. Правильно воспитанная змея женской власти небольшая, не злая и дополняет характер, как чёрный кофе перец Чили.
Другие варианты воспитания заставляют змею быть голодной и злой. Она сама ищет себе пропитание, жрёт всё подряд и может вырасти до гигантских размеров. Она всё время начеку, никому не верит и приносит огромный вред хозяйке и окружающим.
Однако.
Я отвлеклась так сильно. А хотелось сказать, что Серафима была неопытной, но отнюдь не тупой. И планомерные попытки ухаживания мужчины понимала, вот и вылупился слабенький головастик, а вдруг попробовать на нём свои женские чары? Нет.. Не надо..
Она гордо дёрнула плечом и сказала:
- Нет, спасибо. На кухню мне не нужно.
А то стоит, навис, как какой-то... Какой-то викинг. Ну и что, что в джинсах, это вообще неважно. Энергетика, пластика тела, бог знает, почему один мужчина кажется котом, а другой барсом. Или тигром.
Этот был определённо тигр, ну и зачем ему кривоногая коза, поиздеваться?
Он чуть шевельнулся, взял аккуратно её руку чуть выше локтя и прижал большим пальцем.
- Пойдём, поговорим, сказал он настойчиво и попытался придать ей нежное ускорение в сторону кухни. Она его смешила, завлекала своей абсолютной "читаемостью" всех эмоции на симпатичном личике. И жалость, и любопытство, и немного мужской самоуверенности, хотелось ещё понаблюдать за наивным языком тела, за тем, как она пытается справится с чувствами, да что там. С чувственностью, которую не узнаёт. В 20 лет? Врёт....наверняка завлекает.
Ну, это смешно, конечно. Выделывается, глупыш, а так то, вообще занятная она, конечно, эрудицией своей гордится, упивается просто.
А если её поцеловать, вполне невинно? Пусть у девочки будет опыт, пригодится для будущего.
Весь этот сумбур, конечно, не думался в голове, он был нормальный, 28 летний мужчина с достаточным опытом множества отношений.
И тут этот странный зверёк, котёнок не котёнок, козлёнок не козлёнок. Он слышал её историю от тётушки, но не придал значения больничным подробностям. Всю жизнь здоровый, тренированный, беспечальный, он имел совершенно адекватный взгляд на жизнь и никак не мог понять, что за печаль? Ну, хромаешь, и что?
Это нормально, скажу я вам.
За ним никогда не шла в метро улюлюкающая толпа со скабрезными предложениями и не приходилось ненавидеть себя за убогость
Ну ладно, это лирика.
А практика показала, что трогать Серафиму рано, даже вполне невинно. Она вспыхнула и ломким от ненависти голосом прошипев:
- Что вы себе позволяете? - выдернула руку и с грохотом захлопнула перед нашим мачо дверь.
И правда, глупый пингвиненыш, кто ж так делает?
Это же не пацан тебе, это человек, который очень давно, всегда, осознавал себя мужчиной.
А ты беспомощно хлопаешь дверью у него перед носом?
Поэтому утром, когда она после бессонной ночи, совершенно уверенная, что поругалась навсегда, выползла на кухню, то сначала решила, что ей мерещится. Нет, не мерещится, однако.
Иван пил кофе и смотрел в окно. Он был неплохой интуит и пытался дать ей возможность собрать самообладание хотя бы в ладошку. В оконное стекло ему было видно, как меняется выражение девичьего лица от сонной прелести до непередаваемого ужаса. Почему-то было важно не испугать и не расстроить . А ещё хотелось задевать её, цепляться, заглядывать в глаза, говорить глупости, чтобы смеялась. Смущать намёками, чтобы беспомощно краснела, вообще, всячески гарцевать.
Чтобы восхищение не уходило из глаз, чтобы чувствовать себя нужным..
Вообще, начинала раздражать какая-то странная тяга и узнаваемость эмоций друг в друге. Его , с первой минуты общения ,не отпускала мысль, что он знает это лицо, этот поворот головы, эту манеру прихватывать зубами нижнюю губу.
- Послушай, - не поворачиваясь, сказал он спокойно.
Я хочу с тобой поговорить.
Это означает, что мы поговорим в любом случае. Но ты можешь выбрать, как и когда тебе удобно. И, пожалуйста, давай не будем глупо пререкаться, я готов сразу исполнить абсолютно все твои требования. Любые. Всё, что хочешь.
И повернулся, убедиться, что она слышала.
Какого чёрта?
Стоит херувим с розовыми щеками, заспанными глазами и приоткрытым от неожиданности нежным ртом. А глаза... В глазах покорность и строптивость ровно в той пропорции, которая нормальному мужику срывает крышу.
Он хорошо видел, как врождённая женственность несмело начинает расправлять крылышки и чистить пока ещё пушок вместо перьев, личико замкнулось, надев высокомерную маску.
- Мне нужно собираться на лекции. - сообщила маска чайнику.
- Хорошо, где твоё медучилище? Я отвезу тебя и мы поговорим по дороге.... Соглашайся, пожалуйста. Я не отстану. - добавил он мягко.
Молчание в ответ было принято за уступку. Казалось бы..., всё начинает налаживаться, они разговаривали в своей сразу, с первой секунды, сложившейся манере, легко перескакивая с бытовухи на горячее обсуждение мотоциклов или римских легионеров.
Но Боже мой, как она его стеснялась, это было просто невыносимо.
И совсем ничего нельзя было сделать, какое-то жуткое колдовство, он тысячу раз подглядывал из теткиной комнаты, как она шалит и ругается с обожаемой бабкой, как возится с кошкой и как пластично двигается, от природы получив изящество и элегантность.
Потом щёлк и всё. Стоило ему кашлянуть в коридоре и пожалуйста вам, деревянный болван, а не живая нежная девочка.
- Я просто хочу помочь ей раскрепоститься и всё, бедный ребёнок, - привычно думал Иван, заходя очередной раз в гости к тетке.
Глава 4
Да чего там, на самом деле приперся в наглую вечером, просто ее увидеть.
И ничего не понял ..
Уперев руки в боки и выпятив нехилый бюст, милая тётушка наступала на кухне на Серафиму, кривляя лицо.
- Совсем с ума сошла, дура! Что ты перед ним скачешь, куда тебе выпендриваться? Зачем ты мужику голову морочишь, ему жениться надо, а он турусы на колёсах разводит! Жалеет тебя, инвалидку чёртову, добрый мальчик, а ты и рада! Не вздумай в койку прыгнуть к нему, наладилась, я ж вижу...
- Так, с этим всё понятно, - сказала Серафима железным голосом,
Тётя Шура, не надо повторять мне каждый Божий день одно и то же.
Вы б лучше поговорили с "добрым мальчиком",чтоб не маячил тут, сто раз в день, а вот, кстати и он!
Она насмешливо сделала книксен в его сторону, горделиво изогнув брови.
Иван смотрел на неё во все глаза, не отрываясь.Он из последних сил сдерживал клокотавшую внутри ярость, понимая, что тётя превзошла себя в тактичности не первый раз. Как же он этого не понял?
Потом, выбившись из непривычной роли, Серафима беспокойно оглянулась:
-А где ваш хомяк, тётя Шура?
В нестандартной большой банке ,на кухне жил кем-то забытый джунгарик, за которым эта одинокая девочка трепетно ухаживала, устраивала ему моцион, приберегала вкусные ломтики. А банки на кухне и правда не было.
- Да не хомяк это, - махнула тётка рукой. Она успокоилась, увидев что племянник
вроде не сердится, раз молчит.
Хомячиха это оказалась! я глянула днём, а их там, как гороху, нечисти. Фу. Так с банкой и вынесла, чего делать?
- Что вынесла? Куда?
- Куда-куда, на помойку, куда. А что, смотреть на них? Они же, как мыши, вот пусть и живут с мышами.
И тётя Шура, абсолютно довольная собой, тихонько засмеялась.
Серафима беспомощно оглянулась на окно.
- Так ведь зима, давно вы их вынесли?!
Потом, некрасиво припадая на ногу,и совершенно не думая, как выглядит, она быстро прохромала мимо обалдевшего мужчины, сорвала с крючка куртку и выскочила за дверь.
Иван рванул следом, но не успел, лифт уже деловито закрыл двери, пришлось бежать по лестнице.
Когда он выскочил из парадной, торопливо припоминая с какой стороны мусорные баки, его глазам открылась чудная картина. Расхристанная
Серафима, в халате и тапочках на босу ногу, горько плача, распихивала по карманам куртки джунгарскую мелочь, пытаясь их согреть.
Хомяковым детям нравилась эта весёлая игра, а Иван вдруг мнгновенно все понял. В голове горячо и ярко полыхнуло прозрение.
Вот это несуразное, заплаканное, растрёпанное чудо. Это его судьба.
Какого чёрта, он, взрослый опытный, влюбоявшийся сто раз, столько времени действительно разводил турусы?
Или что там, короче, маялся дурью? Ведь он сразу знал, чувствовал, видел очень отчётливо этот канат. Эту толстенную цепь, которая сплелась на горле и властно подтянула к коленям смешной и трогательной девочки-женщины.Живи,как прежде, пожалуйста!Тебе никто не мешает,можно попробовать ничего не менять, но теперь только рядом с ней ты сможешь нормально дышать и чувствовать себя полноценно счастливым. Если бы мы могли выбирать. Если бы милостивый Господь давал нам возможность выбрать любовь и судьбу . Но нет.
Он даёт нам только возможность....
так думать.
Джип, недалеко припаркованный, дружелюбно подмигнул, Иван подъехал максимально близко и легко поднял из сугроба свою драгоценность.
"Чип и Дейл спешат на помощь" - подумалось мимолётно. Господи, какой же я кретин, давно надо было забрать её из этой убогости домой. Вот это гибкое доверчиво прильнувшее тело, мокрые щеки, заплаканный рот. Вся эта нежная перетекаюшая в руках живая, как ртуть, капля.
- Капелька моя, моя девочка
Наконец-то то слово было найдено, место определено и жизнь получила чёткое, единственно правильное направление. Забавно было понять, что она, в какой-то момент, как будто осознала, что сидит в халате, на коленях у вообще-то почти чужого мужика и совершенно бесстыдно целуется. А когда осознала, то сразу, конечно, вспомнила, что надо стесняться, что у неё нога и жуткие панталоны и... И закаменела привычно.
Но Иван был начеку и не дал ей надолго превратится в изваяние.
- Перестань. - сказал он куда-то в каменную шею. Шея тут же покрылась мурашками и Иван понимающе улыбнулся
Ну что ты? Я тебя люблю, ты красавица. Ты мой пушистый цыплёнок, родное сердечко. Я всё уже видел, поздно прятатся.
И положил свою горячую ладонь на искалеченное бедро.
Серафима пискнула от неожиданности, но вся эта дикая глыба эмоций ее придавила как соломина муравья. Сил не было даже моргать.
- Ты не смотри больше. - попросила она тихонько, - там столько шрамов и у меня же полноги железной, я баба Яга железная нога.
И что то ещё она растерянно лепетала, ерзая на мужских коленях, пока он задумчиво её обнимал.
Потом засмеялся и резким движением пересадил её на сиденье рядом.
- Ты смерти моей хочешь, невозможная женщина?
Я буду благороден до конца и первую брачную ночь, мы проведём по возможности, в постели.
И что значит "не смотри больше"? Я ещё не начинал. Буду смотреть и очень внимательно. На такую красоту и не смотреть....Прости...
Он балагурил, давая ей привыкнуть к новой действительности и краем глаза умилялся на пунцовые щеки.
Вдруг она спохватилась:
- А куда мы едем?
- Мы едем устраивать дом твоим хомякам в нашем доме. поспи пока или прикрой глаза,отдрхни. Хочешь, пледом укрою?
Переживаний оказалось слишком много, Серафима, разомлевшая и абсолютно счастливая, действительно задремала, думая о том, как великолепно всё устроилось и вовсе не страшно и зря она боялась.
Он действительно самый лучший и единственный, такой умный, понимающий, талантливый и добрый и любит.
Любит?
Нужно было снова взвешивать на весах судьбы. Теперь уже не асфальтовую крошку, а алмазы. Ей казалось, что счастья слишком много, оно не помещается в сердце и течёт горячей золотистой лавой, закручиваясь маленькими гейзерами в висках.
Ощущение покоя и защищённости было таким абсолютным, что ей виделось большое белое облако, на котором предстоит теперь передвигаться по жизни.
Облако или нет, но окутанные золотистой органзой трепетной нежности и любви они оба планировали общее счастье с этой секунды и на года.
А часики на ее запястье деловито отсчитывали последние счастливые сутки.. .
Не бейте ногами😘
Продолжение, как обычно, выложу завтра