Привет всем на канале Птица-муха!
Ловите ещё одну забавную историю про деда.
Был обычный летний денёк. Мне в то время было около семи лет, в сентябре собиралась в первый класс, а Светка уже закончила второй. С утра, пока было не сильно жарко, мы с ней пропололи лук в её огороде, потом поплескались в большой ёмкости вместе с раками, а дальше решили, что срочно надо поиграть в парикмахерскую.
Играть решили у бабушки с дедушкой в беседке, которая была построена дедушкой вплотную к забору между его двором и двором деда Митрофана. У Светки были короткие волосы, а у меня длинные. Обычно бабушка с утра их мне собирала в высокий хвост.
Мы долго спорили, кто будет парикмахером, победила Светка. И вот, приготовив всякие невидимки, шпильки, расчёски и уже не помню, что ещё, мы погрузились в увлекательную игру. Светка распустила мне хвост и принялась за мои волосы.
Расчёской она работала нещадно, я верещала от боли, чем, наверное, и привлекла внимание деда Митрофана. Заинтересовавшись, он подошёл к забору, чтобы поближе разглядеть, чем мы занимаемся.
– Здарова девчаты! – поприветствовал нас дед.
– Здрасти, деда Митрофан, – в один голос сказали мы со Светкой.
– Чаво делаити?
– В парикмахерскую играем, – ответила Светка.
– О как! И кто ж из вас палихмахтер?
– Светка – парикмахер.
– Ясна. А ты, Танюшка, значить, жертва?
– Какая жертва? – не поняла я деда.
– Да, ничаво, ни обращай внимания. А чаво же ты, палихмахтер, умеешь делать? – спросил дед у Светки.
– Всё! Могу подстричь, могу косы заплести, могу бигудями накрутить.
– А брить умеишь?
– Не-а. Не умею.
– Жалка. А то бы я подождал бы очередь и побрилси бы. Каки красивыя у тибе, Танюшка, воласы, – похвалил дед. – Тольки жалка, что никудрявыя. У тваво папки-то кудрявыя, а тибе ни повезло. Жанихи-та любють кудрявыя. А знаишь, почаму у тваво папки кудрявыя?
– Почему? – спросила я.
– Потаму что ево мамка, твая баба Клава, воласы ему куриными яйцами мазала. Шампуняв тогда не было, одно мыло хозяйственное, так она ему яйцом. Да и многия бабы у нас яйцами голову мыли, теперича все кудрявыя. Проста под касынками не видать.
– А у бабы Клавы не кудрявые, сказала я.
– У бабы Клавы скольки детей? – спросил дед.
– Пять, – ответила Светка.
– Вот именна, пять! Скольки на их всех яиц нада была? Вот ей и ни хватала. Папка же твой, Светка, тожа кудрявай и дядя Витя кудрявай. То-та жа! А у Борьки маво хвост видели? Вона, как завиваитьси! Думаити проста так? Щас! Я ему тожа яйцами намазаваю, чтобы вилси. А вы говарити! Ну, ладна, дивчаты, играйтися дальша, а я пайду приляжу на часок, дюжа солнышка шпарить.
Дед ушёл, мы было продолжили играть, но какой тут! Такая информация.
– Танька, а ты хочешь кудрявые волосы? – между прочим поинтересовалась Светка.
– Ага. А ты?
– Хочу, – вздохнув, ответила Светка. – Давай намажем?
– Баба Клава заругает.
– Да откуда она узнает?
И правда? Откуда? Ну, мы и решили, что срочно из прямых волос будем делать кудрявые. Хотели было идти в курятник, но сообразили, что куры поднимут шум, и тут же вовремя вспомнили, что яйца бабушка хранит в низах, так назывался цокольный этаж дома, там даже в сильную жару стояла естественная прохлада.
Нам сопутствовала удача. Бабушка убиралась в хате, а дедушка возился в винограднике. Мы, побросав всё, бегом в низы. В алюминиевой чашке лежало штук двадцать яиц.
– Должно хватить, – сказала Светка. – И взяла первое яйцо.
Но тут ей на глаза попалась бабушкина кошка, которая, свернувшись клубочком и ничего не подозревая, в прохладе дремала на лавке.
– А давай кошке хвост намажем, – предложила Светка. – Представляешь, как будет красиво?
Очень хорошее предложение! Бедная кошка! Представляете, ты мирно спишь, тебя хватают и начинают не пойми, чем мазать хвост. Как она только нас не покусала тогда и не исцарапала всех? Результат нас удовлетворил, и мы с энтузиазмом принялись за дело.
Намазав себе на головы по одному яйцу, мы поняли, что этого недостаточно, особенно, на мои длинные волосы. Кошка забилась в угол и начала усиленно вылизывать свой хвост, иногда отвлекаясь от этого занятия для того, чтобы посмотреть на нас, а у нас работа кипела! Светке хватило трёх яиц, а я точно перевела не меньше десяти, зато и результат был – все волосы были покрыты липкой массой.
Теперь надо было скрыть следы преступления, чтобы никто ничего не заметил. На столе красовалась гора скорлупы, надо было её куда-нибудь пристроить.
– Давай в уборную выбросим, – предложила Светка.
Так и сделали, а потом пошли в беседку ждать, пока закудрявится. В-о-о-т. На улице жара, яйца подсыхают, волосы не кудрявятся. Ждём-с. Не-е. Не кудрявятся, а почему-то дубеют. Сидим в беседке, болтаем ногами. Ждём. Чёт некомфортно – кожу на голове стягивает. Начинаем что-то подозревать.
–Я поняла! – воскликнула Светка. – Наверное, они закудрявятся, когда смоем!
Вот тут-то до нас дошло, что надо это всё ещё и смыть! Мамочки родненькие! Как? Голову мыть – целая история. Набрать воды из колонки, поставить ведро на плиту, нагреть! Так всегда бабушка делала. Сидим молча, медленно понимаем, что нам с этой задачей не справиться. Ведро воды, может, мы до кухни и донесём, но на плиту его точно не поставим. А тут ещё из низов выходит кошка. Мы с надеждой смотрим на её хвост.
Нет. Не закудрявился! Кошка гордо прошла мимо нас, задрав абсолютно чистый хвост, да ещё так глянула на нас, мол, ну, чего, чувырлы? А вы так сможете?
Потрогав в очередной раз свои волосы, я заплакала, за мной Светка. Сидим, тихо, чтобы дедушка не услышал, плачем. Ситуация безвыходная. Понимаем, что хочешь – не хочешь, а надо бабушке сдаваться. Получим, конечно, но так же ходить не будешь.
– Етить тваю ни мать! – услышали мы у себя за спиной голос деда Митрофана. – Девки, да вы чаво? Чаво натварили-та, палихматхтеры, туды её в качелю!
– Я-я-я-йцами намазали, чтобы кудрявые б-ы-ы-ы-л-и-и, – всхлипывая, сказала Светка.
– Энта скольки жа вы яиц попервели! Вот баба Клава дасть вам… Али мине… Ой, девчаты! Чаво мине будить! Ну-ка бегити до мине, давайти скорее, пока баба не увидела!
И мы, в надежде на благоприятный исход, поскакали к деду Митрофану.
Пришлось ему повозиться с нами. Нагрел воду, вынес шампунь, отмыл, высушил на солнышке.
А тут стукнула калитка. Это бабушка пошла к Светке, звать нас обедать, думала, что мы у неё. Когда она скрылась за Светкиной калиткой, дед Митрофан велел нам быстро бежать домой, мол, скажете, что в саду были, груши ели. Сам вышел за калитку, присел на лавочку и закурил. Тут и бабушка возвращается.
– Здарова, Митрафан, девок маих не видал? Куды подевалися? – спросила бабушка.
– Да они жа у тибе в саду, возле дули крутютьси. Многа у вас в этам году дулей, куды тольки девать будити?
– И не говари, Митрафан, родить, как бешена. Чаво пораздадим, чаво на варенье пойдёть, а, можа, и канпоту закручу. Всё зимой пригодитьси. Пойду я, Митрафан, девак нада обедам кормить.
– Ага, ага. Пока, Клавдя.
Досталось нам тогда, когда бабушка яиц кинулась. Мы, было, пошли в несознанку, не брали ничего, мол, и всё тут. Но бабушку-то не проведёшь – весь стол яйцами угвыздан. Пришлось признаться. Попало и деду Митрофану. В это лето он нас со Светкой иначе, как: "Ну, как дела? Палихмахтеры, туды её в качелю!" и не приветствовал.
Спасибо, что прочитали.
Все материалы канала можно посмотреть здесь.
Весь дед Митрофан здесь.
Заходите на мой телеграм канал там тоже интересно.