У В.В. Кандинского, который был ни только художником, но и теоретиком искусства, есть теория о духовном треугольнике.
Это остроконечный треугольник, который медленно движется вперед и ввысь. Он разделен на неравномерные части – самые большие ближе к основанию треугольника.
А самая маленькая и острая часть направлена вверх. Этот треугольник символически изображает духовную жизнь.
На самом острие может находиться всего один человек – самых передовых воззрений, он видит то, что не видят другие, и часто не понят другими.
Кандинский приводит в пример Бетховена, чья Седьмая симфония была непонята современниками.
Экстравагантность этого гения дошла теперь до крайности; Бетховен теперь совершенно созрел для сумасшедшего дома.
Вебер, композитор Волшебного Стрелка
Треугольник этот очень медленно движется вперед и вверх, и там, где сегодня была одна его часть, завтра может быть другая. Идея, творчество, духовная жизнь доступная одному человеку, станет доступна небольшому кругу и так она постепенно будет распространяться. Тоже происходит и с остальными частями треугольника.
Сколько понадобилось лет, прежде чем большая секция треугольника достигла вершины, где Бетховен когда-то стоял в одиночестве. И, несмотря на все памятники, - так ли уж много людей действительно поднялось на эту вершину?
В.В. Кандинский, О духовном в искусстве
Представители искусства могут быть в любых частях треугольника. Если художник «может поднять взор за пределы своей секции», для своего окружения он «является пророком и помогает движению упрямой повозки». Но если он не обладает этим взглядом или пренебрегает им ради своих интересов, то он хорошо понятен представителям своей секции, они его чествуют. Чем больше, а значит ниже находится, секция, тем понятней людям искусство художника.
Ясно, что каждая такая секция сознательно (или чаще несознательно) хочет соответствующего ему духовного хлеба. Этот хлеб ему дают его художники, а завтра этого хлеба будет добиваться уже следующая секция.
В.В. Кандинский, О духовном в искусстве
Одна из нижних и больших секций треугольника – это люди, которые ничего не создают и ничего не решают, поэтому думают, что это легко. Их тащат вперед те, кто духовно выше их. «Они верят в безупречные рецепты и в безошибочно действующие средства».
Еще более низкая секция вслепую тянется этой, но они еще сильно держатся за старое и сопротивляются.
В более высоких секциях люди могут быть более образованы и быть приверженцами более современных идей. Но эти идеи придуманы другими, также они признаны или научно доказаны.
В этих более высоких секциях имеются и другие рубрики, которых не было в ..[предыдущих].. это наука и искусство, а также литература и музыка.
В научном отношении эти люди – позитивисты. Они признают только то, что может быть взвешено и измерено. Остальное они считают той же вредной чепухой, какой они вчера считали «доказанные» сегодня теории.
В искусстве – они натуралисты. Они признают и ценят личность, индивидуальность и темперамент художника, но только до известной границы, проведенной другими, и в эту границу поэтому они твердо верят.
В.В. Кандинский, О духовном в искусстве
Но несмотря на непоколебимость своих принципов и убеждений, на четкую, выстроенную картину мира, в этих секциях может быть скрытый страх и неуверенность. Главным образом из-за образования. Эти люди знают то, что сегодня признано, еще вчера считалось недостойным, несерьезным.
И чем выше в треугольнике, там сильнее этот страх и неуверенность.
Во-первых, встречаются глаза, которые могут самостоятельно видеть, встречаются головы, способные к сопоставлениям. Такие одаренные люди спрашивают себя: раз позавчерашняя мудрость была низвергнута вчерашней, а вчерашняя – сегодняшней, то, может быть, и современная мудрость будет сметена завтрашней. И наиболее смелые из них отвечают: «Все это вполне возможно!»
Во-вторых, находятся глаза, способные видеть то, что «еще не объяснено» современной наукой. Такие люди задают себе вопрос: «Придет ли современная наука на пути, по которому она уже так долго движется, к решению этих загадок? И, если она придет к их решению, можно ли будет положиться на ее ответы?».
В.В. Кандинский, О духовном в искусстве
В этих высоких секциях находятся и профессиональные ученные, и искусствоведы, объясняющие искусство.
Чем выше по треугольнику, тем больше неопределенности и смятения. И так мы достигаем тех секций, где «никакого страха уже не существует. Там происходит работа, смело расшатывающая заложенные людьми устои.» Люди в этих секциях не бояться сомневаться в истинах, потому что знают, что на смену им придет истина завтрашнего дня.
Когда потрясены религия, наука и нравственность (последняя сильной рукой Ницше) и внешние устои угрожают падением, человек обращает свой взор от внешнего внутрь самого себя.
Литература, музыка и искусство являются первыми, наиболее восприимчивыми сферами, где этот поворот к духовному становится заметным в реальной форме. Эти сферы немедленно отражают мрачную картину современности, они предугадывают то Великое, которое, как крошечная точка, замечается немногими и для масс не существует.
Они отражают великий мрак, который еще едва проступает. Они сами облекаются во мрак и темноту. С другой стороны, они отворачиваются от опустошающего душу содержания современной жизни и обращаются к сюжетам и окружению, дающим свободный исход нематериальным устремлениям жаждущей души.
В.В. Кандинский, О духовном в искусстве
Души могут также падать в секции ниже.
Когда у искусства нет ни одного крупного передового представителя души начинают падать в более низкую секцию треугольника. Это периоды упадка. В такие времена искусство ведет жалкое существование, ища свой смысл в «грубо материальном». Тогда на первый план выходит вопрос «как?»- как предмет передается художником? Это становление бездушного искусства, где все большую роль играет мастерство изображения художника. Эти тонкости становятся все более специфичными и понятными все меньшему числу профессионалов. Так искусство перестает «отзываться» людям и становится «искусством для искусства».
Но рано или поздно находится художник, который хочет воплощать в искусстве не только то, что он видит в материальном мире, а хочет обратиться к духовной составляющей.
Если это «как?» включает и душевные эмоции художника и если оно способно выявлять его более тонкие переживания, то искусство уже на пороге того пути, где безошибочно сможет найти утраченное «Что», которое будет духовным хлебом наступающего теперь духовного пробуждения. Это «Что» уже больше не будет материальным, предметным «Что» минувшего периода, оно будет художественным содержанием, душой искусства, без которой ее тело («Как») никогда не будет жить полной здоровой жизнью, также, как не может жить отдельный человек или народ.
Это «Что» является содержанием, которое может вместить в себя только искусство; и только искусство способно ясно выразить это содержание средствами, которые только ему, искусству, присущи.
В.В. Кандинский, О духовном в искусстве
Так происходит выход из периода упадка, потому что треугольник движется вперед и вверх всегда, даже если это едва уловимое движение.