«Макрон самодовольно пьет шампанское во время бушующих протестов, но французские левые привели к власти такого человека, и он делает именно то, что обещал», - пишет редактор издания ReMix Джон Коди.
Мы публикуем его статью с небольшими сокращениями, оставляя авторские оценки и определения, чтобы читатель лучше понял позицию стремящихся быть независимыми европейских журналистов.
Несмотря на массовые протесты у себя дома, сцены крайнего полицейского насилия и множество критиков, указывающих на сползание Франции к авторитарному правлению, президента Франции Эммануэля Макрона встретили в Нидерландах с распростертыми объятиями…
Макрон, одетый в прекрасный смокинг, беззастенчиво чокнулся бокалами с голландской королевской семьей и либеральным политическим классом страны в роскошных дворцах. Видео Макрона представляет собой разительный контраст с пролетарским сбродом, протестующим на улицах и избиваемым полицией. Похоже, он полностью принял известную позицию «пусть они едят пирожные» (знаменитая фраза, приписываемая королеве Марии-Антуанетте, которая, услышав, что народ голодает, ответила - «если у них нет хлеба, пусть едят пирожные», прим. ред.), которая долгое время определяла его президентство.
За недавним видео, где Макрон тайком снимает роскошные часы в середине интервью, ставшим вирусным, последовали его громкие визиты в Китай и Нидерланды.
Макрон, носящий роскошные часы, пьющий шампанское и недавно заявивший, что ему «комфортно», когда его ненавидят, может заставить некоторых подумать, что все это лишь оплошности. На самом деле, многое из этого кажется срежиссированным. В этом есть отголоски мема «Темный Брендон», который, как сообщается, принял Белый дом (мем «Темный Брэндон» был разработан пиарщиками в Вашингтоне, как ироничное изображение более жесткого президента Джо Байдена в противовес лозунгу Трампа – МАГА, прим. ред.).
Конечно, зарубежные визиты Макрона — это поворот от внутренних проблем - обычный шаг для политиков во всем мире.
Комментарий из сети: "О! Что это?#Макрон был слишком застенчив, чтобы говорить о необходимости пенсионной реформы, нося часы стоимостью 80 тысяч евро, но он понял это во время интервью на французском телевидении и снял часы под столом.pic.twitter.com/KIinWrsDSx"
Макрон пытается представить себя сильным лидером, который добивается своего — с демократией или без нее. Он щеголяет в роскошных часах, потому что он босс, наводящий порядок, и если несколько голов протестантов треснут, что ж, еще один бокал шампанского не помешает.
Кто его остановит? Конечно, не его технократы по всему ЕС. Макрон знает, что до тех пор, пока он придерживается «правильной» позиции в отношении иммиграции (безразмерной) и прав ЛГБТ, он будет твердо оставаться в лагере Брюсселя и истеблишмента СМИ, обеспечивающих ему прикрытие, в котором он нуждается.
Несмотря на все постоянные разговоры о верховенстве закона и «демократии», правящий политический класс ЕС, похоже, совершенно не обеспокоен почти еженедельными кадрами избиения десятков протестующих до полусмерти. Как представитель этого класса премьер-министр Нидерландов Марк Рютте, который тепло приветствовал Макрона, ничуть не смущаясь, что миллионы французов протестуют против его решения фактически «отменить» демократию и ввести столь ненавистное повышение пенсионного возраста с 62 до 64 лет без единого голоса в парламенте. Рютте, кстати, тот лидер, который призвал исключить Венгрию из Европейского союза за нарушения «верховенства закона» и ее позицию в отношении ЛГБТ.
Прав ли Макрон?
В конце концов, в заявлениях Макрона о пенсионной реформе и о том, как он справлялся с этим до сих пор, есть доля правды. Ведь французская общественность проголосовала за его назначение, зная, что он будет продвигать реформы, и они также проголосовали за него, прекрасно зная, как его полицейские силы «справлялись» с протестующими в «желтых жилетах». Его соперница, Марин Ле Пен, ясно давала понять, что сохранит пенсионный возраст на уровне 62 лет - и с тех пор она заявляла, что в случае избрания отменит пенсионную реформу Макрона.
Что же удерживало французскую общественность от голосования за Ле Пен? Основная проблема, предположительно, в том, что Ле Пен считается ксенофобом, что, по большей части, смешно. А реальность такова: сами французы являются «ксенофобами». Они не хотят становиться меньшинством в собственной стране, и они совсем не рады массовой (заоблачной) иммиграции. Недавний опрос показал, что даже левые во Франции почти полностью сыты по горло толпами иммигрантов.
Фактически, опросы показывают, что французское общество хочет референдума по этому вопросу, который Марин Ле Пен обещала во время своей предвыборной кампании. Большинство французов даже верят в то, что происходит «Великая замена», и обычно оценивают иммиграцию, как одну из самых насущных проблем, стоящих перед нацией.
Ле Пен также пообещала сохранить большую часть социальных программ, которые, по-видимому, ценит большинство французов. По ряду вопросов она придерживалась популистской позиции, даже когда это противоречило консервативной ортодоксии, такой как тема абортов. Теоретически, ее популистские позиции как раз должны были принести ей большинство голосов.
Тем не менее, французский народ выбрал того самого персонажа, который обещал увеличение иммиграции, пенсионную реформу и технократический режим. Почему так произошло? Самый простой ответ заключается в том, что французская пресса демонизировала Ле Пен, приклеила ей ярлык крайне правой, расистки и фашистки. Семена, позволившие этим определениям обрести в сознании людей такую силу, были посеяны давным-давно: в романах, научных кругах, на телевидении, в кино… Журналисты и прочие активисты распространяют их и сейчас, снова и снова. Вот и все, что требуется на Западе.
Проблема, по большей части, в том, что СМИ более могущественны, чем любой политик, и имеют возможность уничтожить такого кандидата, как Ле Пен, перечеркнув собственные интересы и желания людей. Поэтому Франция оказалась с таким кандидатом, как Макрон, на посту президента, а массам остается недоумевать, почему они не получают того, чего хотят.
Конечно, СМИ нельзя винить за каждое голосование, которое не состоялось в пользу Ле Пен. Она совершала ошибки, в то время как Макрон апеллировал к интересам определенных слоев французского общества — особенно к иностранцам (85 % мусульман проголосовало за Макрона! – прим. ред.), владельцам бизнеса и представителям элиты. Для некоторых все это просто сводится к деньгам.
Возьмем, к примеру, Мишеля Ульбека. Этот человек - самый известный писатель Франции, его считают литературным Богом. Но и в мире он хорошо известен. Недавно М. Уэльбек публично сказал в интервью о том, что по всему Западу происходит «Великая замена», наряду со множеством других своих взрывоопасных комментариев. Однако в 2017 году мы услышали от него следующее: «Я часть Франции, которая голосует за Макрона, потому что я слишком богат, чтобы голосовать за Ле Пен или Меланшона».
Возможно, он изменил свою позицию в 2019 году, когда говорил: «Я готов голосовать за любого, если они предложат выйти из Европейского союза и НАТО». Однако его первое желание - поставить деньги превыше нации - десятилетиями сохраняет статус-кво на Западе.
Получают ли избиратели то, что они заслуживают?
Достаточно легко обвинять избирателей, и таких обвинений хватает. Либерально-левый истеблишмент - как политики, так и журналисты — сплотились вокруг Макрона после первого тура голосования в 2022 году, призвали своих избирателей отвергнуть Ле Пен, и многие поступили именно так. Сейчас сотни тысяч из них, вероятно, вышли на улицы, осуждая пенсионную реформу. В этом есть определенный абсурд, и Макрон, похоже, может повторять поговорку: «Вы, идиоты, голосовали за это!».
Теперь, по опросам, Ле Пен победила бы Макрона, если бы состоялись повторные выборы. Но реальность такова, что следующие выборы состоятся в 2027 году — через четыре долгих года. Эти избиратели вполне могут попытаться унять свой гнев на Макрона, признавшись себе, что они же победили «нациста», отвергнув Ле Пен в 2022 году, того самого «нациста», который дал бы им в основном то, что, по их словам, они хотят в отношении иммиграции, экономики и даже культуры.
Однако печальная реальность такова, что какой бы плохой ни была ситуация во Франции, она все равно намного лучше, чем во многих других западных странах. Не следует забывать, что 42 процента населения в итоге выбрали Ле Пен. Даже некоторые консерваторы прикусили язык и проголосовали за нее, пусть она и не соответствовала их идеалам.
Что касается нынешнего кризиса, Макрон, скорее всего, переживет этот раунд пенсионных протестов, и у него нет планов баллотироваться снова. Однако на место Макрона придет новый Макрон.
Повторят ли французы ту же ошибку через четыре года, когда настанет время голосовать? Пенсионная реформа на тот момент останется далеким воспоминанием, и, независимо от того, будет ли это Ле Пен или какой-либо другой кандидат, представляющий ее позицию, хор «ультраправых» и «расистов» в средствах массовой информации будет вновь угрожать наложить свое заклятье.
Джон Коди
(пер. с англ.)