Когда мина, разбила грузовик, Катков установил пулеметы на земле и продолжал вести огонь. Когда вторая мина разбила пулеметы, он собрал горсточку оставшихся в живых краснофлотцев и бросился в штыки. Пуля пробила его черный бушлат, и он мертвый упал лицом вперед, выполняя завет моряков — не отступать в бою ни на шаг.
Переворачивая листы истории невольно ловишь себя на мысли, что история развивается по спирали. И те, затаённые обиды, запертые в пыльных шкафах на западе, передаются с генами потомкам. Теперь они ищут реванша сегодня...
Легко судить о том, что было с позиции прошедшего времени, всё кажется ясным, легко и отчётливо разбираются просчёты, но как видит это время корреспондент здесь и сейчас - сегодня представляется удивительным. Он вкладывает живые камни строк в стену "плача", любви и ненависти - и это становится чрезвычайно актуально.
Статья опубликована в газете КРАСНАЯ ЗВЕЗДА 26 сентября 1941 г., пятница:
Батарея под Одессой
Когда их строили, то рассчитывали, что они будут стрелять в море. Но сейчас жерла орудий повернуты к берегу, к невысоким песчаным холмам, на которых укрепился враг. Уже месяц эти орудия бьют по врагу, не давая ему прорваться к Одессе.
С батарей видны и берег и море. Мощные радиоустановки, многочисленные телефонные аппараты связывают командные пункты батарей со штабами наших пехотных частей, с далеко выброшенными вперед артиллерийскими наблюдательными пунктами, с кораблями, которые в самые жестокие минуты боя поддерживают батарейцев огнем.
Командир части капитан Деннинбург— старый черноморец, питомец Одесского артиллерийского училища, защищает от врага свой родной город.
Таким же родным городом стала Одесса и для комиссара части старшего политрука Резчикова — старого балтийца, уроженца Кронштадта, сына и внука балтийских моряков. Он пришел в Одессу в первый день войны и сразу всей душой полюбил ее.
Сегодня на батареях напряженный день. Всю ночь они вели огонь по немецким пушкам и подходящим резервам неприятеля. С рассветом, когда враги открыли ответную стрельбу, батареи перенесли огонь на неприятельские огневые точки. Уже через час немецкие батареи вынуждены были замолчать. Днем наши моряки внезапным огневым налетом ударили по колонне мчавшихся в атаку танков, разбили пять машин и положили румынскую пехоту. Она лежала вдавленная в землю до тех пор, пока не подтянулась и не пошла в контратаку советская пехота. Сейчас румыны отходят, и батареи, перенеся огонь вглубь, снова бьют по румынским штабам.
Раздвигается хитроумно устроенное бетонированное укрытие, замаскированное землей и травой. Высовывается длинный хобот орудия. Оглушительный удар, отдача, и хобот прячется, створы укрытия смыкаются. Там, откуда только что прогремел выстрел, снова лишь небо, да зеленая кочковатая поверхность берега. Напрасно кружит над батареями немецкая авиация, уже месяц пытаясь нащупать их расположение. Не найти фашистам наших орудий. На командном пункте ведется боевой журнал. Записи в нем отличаются скупостью. Люди здесь мало говорят, но много делают:
«22-го. Били по пункту С. Шесть выстрелов. Результат: разбит штаб вражеского полка».
«23-го. Били по скоплению войск неприятеля в пункте И. Пять батарейных залпов. Результат: скопление войск рассеяно».
«24-го. Били по сосредоточению штабов и войск противника в пункте Б. Пять батарейных залпов».
Есть в журнале и другие записи — переданные по телефону или радио благодарности пехотных командиров, которым помогают батареи:
«Результаты замечательные, стреляете хорошо, пока в огне больше не нуждаемся, большое спасибо за помощь, товарищи. Полковник Чикунов».
«Вашим огнем очень довольны, объявляю благодарность всему личному составу батарей. Командир соединения генерал-майор Петров».
Сами артиллеристы скупы на рассказы, но иногда и они не выдерживают и восторженно говорят о своих боевых друзьях.
Артиллеристы говорят о командире батареи капитане Никитенко, который на днях открыл на предельной дистанции такой точный огонь по вражескому штабу, что румыны и немцы решили, будто это неожиданный налет бомбардировочной авиации, и в продолжение всей ночи яростно обстреливали своими зенитными батареями... пустое небо.
Артиллеристы говорят о комиссаре этой же батареи — замечательном большевике Каткове, который в трудную для города минуту с разрешения командования взял десяток краснофлотцев, установил на грузовик счетверенный «Максим» и ринулся в атаку. Он прорвался в тыл румын и расстреливал их прямо с грузовика изо всех четырех стволов своего «Максима». Когда мина, разбила грузовик, Катков установил пулеметы на земле и продолжал вести огонь. Когда вторая мина разбила пулеметы, он собрал горсточку оставшихся в живых краснофлотцев и бросился в штыки. Пуля пробила его черный бушлат, и он мертвый упал лицом вперед, выполняя завет моряков — не отступать в бою ни на шаг.
Работа артиллеристов — не только храбрость, не только героизм, но и трезвый расчет. А трезвый расчет — это промывка стволов горячей водой в самый разгар боя, это разведчики-артиллеристы, выдвинувшиеся далеко вперед для корректировки огня, это точное согласование всех своих действий с пехотными начальниками, это поездки в штабы стрелковых соединений и решение на поле боя сложных задач. Трезвый расчет — это хладнокровие таких людей, как наблюдатель Гоголенко, оставшийся в тылу врага, пропустивший мимо себя его войска и танки и последовательно доносивший о каждой новой части, которую вслед за донесением батареи уничтожали своим огнем.
Отлично работают батареи, которыми командует Деннинбург. Самоотверженно работает он сам — мужественный большевик, верный сын своего народа. На фронте три его брата, на фронте медицинской сестрой его сестра.
— Все на фронте. Не знаю только, где жена и сын, — говорит он. Связь тут трудная. Сами видите. Вы газетчики, — шутит командир, — все можете. Вот н написали бы в своей газете: так и так, мол, передает свой боевой привет дерущийся под Одессой командир Деннинбург всем родным и друзьям, а особенно жене Таисии Федоровне и сыну Алексею. — И на его обветренном лице появляется застенчивая, грустная улыбка человека, давно не видевшего своей семьи.
Бетонированное укрытие бесшумно раздвигается, на мгновение появляются длинные дула орудий.
— Огонь! — командует Деннинбург. Снаряды летят далеко, и тяжелый грохот разрывает воздух. (К. СИМОНОВ, Я. ХАЛИП)
Ну и где, Ольга Любимова, Министр русской культуры - авторы, способные донести пером и интеллектом суть происходящего сейчас? Почему от Министерства культуры вот уже больше года что-то невнятное?
Несмотря на то, что проект "Родина на экране. Кадр решает всё!" не поддержан Президентскими грантами, мы продолжаем публикации проекта. Фрагменты статей и публикации из архивов газеты "Красная звезда" за 1941 год. Просим читать и невольно ловить переплетение времён, судеб, характеров. С уважением к Вам, коллектив МинАкультуры.