Изначально я хотела сделать обзор на основе нескольких экранизаций бессмертного романа Дюма. И в его рамках сказать несколько слов о новой французской версии. Но, увидев фильм, поняла, что картина М. Бурбулона достойна того, чтобы говорить о ней отдельно. Это действительно новое прочтение, и понравится оно далеко не всем. Если вы не читали книгу, ваше представление о ней, сформированное этой картиной, будет во многом неверным. Если вы читали и перечитывали сагу о мушкетёрах и хотите практически дословного переноса её первой части на экран, скорее всего, будете разочарованы. А вот если вы читали роман и имеете при этом хотя бы в общих чертах представление об истории Франции, если вы, как и я, причисляете себя к огромной армии любителей истории, тогда фильм «Три мушкетёра. Д’Артаньян» вам точно зайдёт.
Создатели картины сделали ставку на историческую достоверность и не прогадали. Когда-то давно, уже не помню у кого, я прочла, что Дюма приукрасил страшную эпоху, привнеся в её описание иронию и юмор, поэтому его роман так любят читатели. Юмора в новом фильме нет совсем, а вот страх есть. Страшно, когда молниеносно скрещиваются шпаги и угрожающе звенит сталь, ударяясь о сталь. Это вам не фехтовальный поединок на спортивной дорожке, это жёсткая рубка, когда смерть стоит за плечом и ждёт свою жертву. Страшно идти ночью по улицам Парижа в темноте, похожей на адскую тьму. Ну, и грязь в самом прямом смысле как непременная спутница эпохи присутствует на экране, добавляя ещё достоверности в её колоритный портрет.
Ну а как же собственно приключения? Заслуга создателей картины в том, что историзм, выйдя на первый план, всё же не заслонил собой авантюрно-приключенческую линию. Она не только присутствует, не уходя в тень, но и держит зрителей в напряжении до самого финала.
Хочу сказать несколько слов об образах, созданных актёрами. Некоторое их внешнее несоответствие привычным для нас представлениям вполне искупается правдой характеров героев. Д’Артаньян (Ф. Сивиль) молод, амбициозен и дерзок. Он редко улыбается, но его улыбка пробуждает симпатии в сердцах зрителей. Арамис (Р. Дюрис) показан циником, но он ведь таким и был. Вспомните, какую сложную и опасную интригу он закрутил в заключительной части мушкетёрской саги. Атос, безусловно, традиционалист и роялист до мозга костей. Да, таким его создал Дюма. Кстати, интересный момент. Венсан Кассель в гриме очень похож на Михаила Боярского. Взгляд просто один в один! Так М.С. сейчас выглядит. Мне вспомнилось давнее интервью нашего актёра, в котором он признался, что Атос ему всегда нравился больше других мушкетёров и он бы хотел воплотить на экране образ этого героя. Что ж, Михаил Сергеевич не одинок в своих предпочтениях. А вот Портос (П. Мармай) пока что никак себя не проявил. Но возможно, это произойдёт во второй части.
Второстепенные персонажи тоже произвели на меня сильное впечатление. Если только можно короля и кардинала назвать второстепенными. Они оба понравились мне, особенно первый. На экране Людовик XIII (Л. Гаррель) выглядит умным и сильным человеком, а не бледной тенью кардинала. Скорее всего, он понимает, как необходим Ришелье Франции, и мирится с его властолюбием. Имея такого мужа, можно ли королеве увлекаться каким-то легкомысленным Бекингемом, тем более англичанином?
Единственный момент в картине, который вызвал моё зрительское недоверие и нарекание, – это поцелуй в часовне между королевой и герцогом. Конечно, он был быстрым и почти мимолётным, но его вообще не должно было быть. Анна Австрийская (В. Крипс) – королева Франции, и она знает себе цену. Единственное, на что мог рассчитывать Бекингем, – это поцеловать край платья властительницы, ну, или припасть губами к её руке. Даже великий фантазёр Дюма ни о каком поцелуе не написал. Конечно, авторы новой экранизации во многом отступили от повествования Дюма, но конкретно вот эту вольность они допустили, на мой взгляд, зря. Дань современности, не исторично.
Вообще через весь фильм красной нитью проходит мысль о том, что мужчина – властелин женщины, и она не только не смеет изменять, но даже и не должна просто перечить мужу. Эта знаковая мысль объединяет все три женских образа: Анна Австрийская – Констанция Бонасье – Миледи (у Констанции, допустим, в фильме мужа вообще нет, и ничто не мешает молодой женщине полюбить расторопного гасконца). В таком посыле, конечно, есть резон. Фильм получился очень брутальным, а изменять в ту эпоху было весьма рискованно.
Несмотря на общую брутальность кино, женские образы на экране очень достоверны. Анну Австрийскую красавицей в классическом смысле не назовёшь, но её внутреннее достоинство привлекает сильнее любой красоты. Констанция (Л. Кудри) – брюнетка с живыми тёмными глазами. В этой героине совсем нет кокетства. Её строгость и чистота притягивают Д’Артаньяна, словно магнит.
Но лучше всех здесь миледи в блистательном исполнении Евы Грин. Она первая среди равных и превосходит даже мужчин. Конечно, в свете всего вышесказанного вывод выглядит нелогичным, но он точен. Когда я увидела актрису на экране, поняла, что не хотела бы видеть на её месте никого другого. Попадание в образ – 200 процентов. Только для того чтобы увидеть Еву Грин в роли Миледи, уже стоит смотреть это кино.
И всё же главная женщина здесь – Франция. Создатели картины оставили сюжетную канву Дюма, но вышили по ней другой рисунок. Получился вполне узнаваемый портрет Франции XVII века. Раздираемая религиозными распрями и борьбой за власть, она всё равно прекрасна. Благодаря романам Дюма я полюбила её ещё в отрочестве и сейчас легко узнала на экране. Понятно, что мне очень понравилась новая французская экранизация главного романа Дюма. И жаль, что вторую часть нужно ждать. Понравится ли вам, не знаю. Если интересно, посмотрите.