Печку на зиму
Пришлось бабе Рае с дачи в город выехать. Эх, как не хотелось! Тут крокодильчики-огурчики пошли, и перчики такие милеленькие стали появляться. Раиса Сергеевна часами возилась в огороде: полола сорняки, поливала, поглаживала кустики, только что не целовала.
Марфа Игнатьевна умилялась.
-Райка, ну прям себя в тебе узнаю. Вот также я на коленках ползала и лобызала кусты. Только мне сорок лет было, а тебе сейчас сколько? - Марфа Игнатьевна беззлобно подшучивала над давней подругой.
-Ой, ну тебя, Марфуша, - отмахнулась Рая застенчиво.
-Перцы перцами, а ты про именины Лены помнишь?
-Забыла! - всплеснула Рая руками.
-Таки завтра уже, - напомнила Марфа, - с утра будь готова. Витя заедет за нами.
День рождения прошёл как всегда весело и шумно! Старушки жгли так, что «молодые» только и могли, открыв рты, удивляться. А под «молодыми» предполагались Валя и ее ровесники, то есть люди под пятьдесят.
Николай Иваныч играл на баяне, Марфа и Лена пели частушки. Иной раз такие, что уши вяли. Взрыв хохота после каждого куплета подбадривал старушек, и они потому осмелели.
Джамиля как всегда танцевала «цыганочку». Да в костюме! Руслан играл на гитаре. Праздник удался на славу, но в шесть часов дачницы Рая и Марфа засобирались домой. Перед уходом Раиса Сергеевна отвела именинницу в сторонку:
-Что это у тебя на заднем дворе валяется?
-Печка старая. Гоша новую поставил мне.
-А эта что ж? Вообще мертвая?
-Что ты! Отличная печка! Но он мне, тудыт его в качель, какую-то корейскую приволок. А по мне так лучше этой нет. Старая, но надежная.
-Никому не отдавай, я ее заберу у тебя, поставлю на даче. Может до холодов поживу, или хоть до декабря. Потом-то, конечно, никакая печка не спасёт. Домик не для зимовки.
-Забирай, - разрешила подруга, - только быстрее, Гошка выбросит.
****
-Бабуль, не могу я на этой неделе. Занят сильно, - Руслан развёл руками, - а на следующей отвезу обязательно тебе печку.
Но до следующей недели ждать нельзя. Норов у Лениного Гошки ещё тот. Сказал - как отрезал.
****
-Да как же ты ее попрешь-то сама? Сдурела что ли? Купит тебе Валя... - Лена не успела договорить.
-Да сколько можно на Вале кататься-то. Дачу - Валя, ремонт - Валя, мебель - она же, рассаду, удобрение, инвентарь... Да что я тебе тут докладываю и отчитываюсь? Сказала сама, значит, сама.
Рая не знала, с какой стороны подступиться к печке, как ее так взять, чтобы понести или хотя бы потащить.
-Лена, сколько она примерно весит?
-Рая, ну не знаю, может килограмм тридцать, - призадумалась Лена, - небольшая же.
-А что я тогда мучаюсь? Я когда-то мешок сахара тридцатикилограммовый легко донесла домой. Помню, на заводе в девяностых зарплату сахаром и мукой дали.
-То-то и оно, что «когда-то»!
-Помоги лучше мне взвалить ее на себя, а там кто-нибудь поможет.
Взвалить не удалось. Раиса Сергеевна прогибалась под ней, и Лена категорически отказалась ей помогать в этом деле.
Вдвоём дотащили печку до дороги, поймали такси, водитель отказался подсобить грузить печь в багажник, сказавши, что у него недавно была операция по удалению аппендицита. Бабушки кое-как сделали это сами. Когда почти справились, подскочил проходивший мимо парень, и, вуаля, печь на месте.
-На месте-то есть кому разгружать? - спросил водитель.
-Есть, - ответила Рая, подразумевая Василия-соседа.
До дачи не доехали каких-то несчастных сто метров, и машина мёртво встала. Никак не хотела осилить последний подъем. Место совершенно безлюдное, день будний, народа нет. Надо бежать за Васькой. Водитель ничем помочь не мог, хотя было видно, что очень ему хотелось. Понятно, что парень он хороший, и ему очень стыдно, он даже начал оправдываться:
-Бабуль, вот честно, хочешь шов покажу. Я и таксовать-то без разрешения врача выехал, - и он начал быстро вытаскивать рубашку из штанов.
-Ой, да Господь с тобой, я голых мужиков пятьдесят лет не видела. Хотя ты и не мужик вовсе.
Водитель опешил:
-Как так? Бабуль, ты че такое говоришь? Я не их этих!
-Лет сколько тебе?
-Двадцать семь.
-Ну так я и говорю - ребёнок. Внук ты мне. Я б и Русе не позволила тяжёлое тягать. Вообще из дома бы не выпустила. Не уезжай, постереги печку, а я за соседом сбегаю.
И Рая быстрым шагом направилась к дому Васи. «Ну так и есть! Нет дурня дома! Вот что в городе делает?» - по-доброму поругала Рая друга.
Василия на участке не было видно. Дом закрыт.
Раиса Сергеевна в одиночестве вернулась к машине. Делать нечего, пришлось выуживать печку из багажника самостоятельно.
Водитель бегал вокруг неё, пытаясь хоть чем-то помочь, подавая советы:
-Вот-вот, да...давайте вот так, нет-нет не сюда, ну-ну... ну что ж такое-то... ага-ага ещё чуть-чуть...
В конце концов Рая не выдержала:
-Слушай, как тебя зовут?
-Василий!
Раиса Сергеевна прыснула в кулачок:
-Гуляй-ка, Вася, ты отсюда! Куришь?
-Нет!
-Молодец! Хвалю! Телефон есть?
-Есть! - Вася ничего не понимал.
-Иди, присядь вон на траву, поиграй в игру. Есть у тебя игра в телефоне-то?
Вася отошёл в сторонку, но когда Рая принялась вытаскивать печку снова, он подскочил, чтобы слегка помочь и подсказать. Рая не выдержала:
-Вася, растудыт твою...
-Понял, - молодому человеку пришлось ретироваться.
Когда Раисе Сергеевне удалось-таки вытащить печку из багажника, надо было решать, как ее дотащить до участка.
Рая тащила ее и волоком, и подпинывала, и сидела на ней, отдыхая, но эта гадкая бандурина едва двигалась с места.
Пот катился градом, застилая глаза, солнце палило нещадно, силы были на исходе, но Рая-то нетаковская, чтобы бросить на середине пути почти законченное дело.
Она, конечно, уже ругала себя вовсю, думая так: «Нахрен нужна мне эта дура, да я сейчас тут вся и кончусь. Да туда мне и дорога. Сколько можно небо коптить»! Посидев немного и отдохнув, она меняла своё мнение. «Ничего, дотащу, поживу ещё! Орешину посадила, охота своих орехов поесть, а не с базара. Да и Руся с Кузьмой не справится, а Вале некогда совсем. Нет, поживу ещё, однако»!
В результате Раиса Сергеевна дотащила эту тяжеленную штуку до поворота, это метров пятнадцать, но зато открылся вид на дачный посёлок. Хорошо стало видно дом Василия и Марфы.
Посидев перед очередным марш-броском, схватила ее и потащила, встав задом к посёлку.
Но буквально через пятнадцать минут баба Рая чуть не подскочила, как Кузьма Петрович бывало скакал на всех четырёх лапах! Потому что услышала:
-Сергевна! Стесняюсь спросить, а что ты это там тащишь? Убери-ка свой худосочный.... м-м-м .... ну ты поняла. А то не вижу я!
Лучше бы он этого не говорил! Лучше бы он вообще не выхолил на свой балкон! Да, нет, лучше бы он вообще не рождался!
Раиса Сергеевна развернулась к нему всем телом с таким видом, что Вася и сам пожалел, что родился на свет белый.
-Ты где ж был, паразит ты эдакий! Я ж по твоей воле карячусь тут - тягаю эту дурятину! Давай уже сюда быстрее, если не хочешь снова свой фрак доставать.
-Почему из-за меня? Какой фрак? Нет у меня фрака!
-Будет! - пообещала Рая, - напишу в последней записке, чтобы Руся тебе купил. Будет в чем мои похороны отмечать. Ты ещё на месте? Давай сюда, мигом!
Через полчаса печка стояла в кухне, а Раиса Сергеевна и Василий не могли отдышаться.
-Ну ты мне скажи, где ж ты был, когда я к тебе прискакала, ведь точно не было тебя ни дома, ни в саду?
Вася замялся:
-Сергевна, ну не спрашивай ты меня, ну дела у меня были!
-Эх, ты, Вася, Вася! - Рая обиженно отвернулась от соседа, - как ты меня подвёл! Бессовестный ты!
-Рай..,- начал Вася.
-И слушать не желаю. Домой иди!
-Да ты послушай, Сергевна!
-Нет! Завтра поговорим. Или послезавтра. А еще лучше - никогда!
-Да на толчке я сидел! - выкрикнул Василий обречённо, понимая, что станет объектом для шуток старушек до конца дней.
Татьяна Алимова