— Левой её давай! А теперь правой! Ну, чего ты шипишь, иди на контакт! Куда побежала?!
Я потихоньку зашла в комнату и увидела, что Чучундра сидит на кровати и от азарта едва не подпрыгивает. А на входе в кухню разыгрался настоящий боксерский поединок.
В левом углу ринга чемпион супер-пупер-легкого веса класса "юниор" — Мона. В правом углу мастер спорта по реактивному сбеганию в тяжёлом весе и крупном объёме — Снежа. И одна другую пытается дубасить, но по природной трусости своей машет лапами перед наглой полосатой мордой противника. Когда Мона пошла на сближение Снежа и вовсе разразилась змеиным шипением пополам с обсценной лексикой и попыталась выполнить тактическое уклонение нафиг с ринга.
— Ты, косая бейка! — фыркнула Чучундра, глядя на пухлый круп своей воспитанницы. — Встань обратно в позицию и покажи этой груше, где раки зимуют!
— Она не груша, она странный фрукт! — отшипелась Снежа, забегая за угол кухни. — Ты говорила, что груша должна просто висеть и ничего не . делать. А эта стоит и дерётся!
— Иди сюда, посмотрим, кто главный! — мона и правда встала на задние лапы, прижала уши к голове и стала похожа на очень тощего медведя.
— Раунд! — тэмоя трехлапка спрыгнула с кровати и забавным пухлым кабанчиком поскакала вклиниваться между партнёрами. — Мона, ты должна быть грушей...
— Я не хочу грушей! — младшая кошка попыталась перепрыгнуть через тренера и добраться до Снежи. — Я буду анавас!! Несъедобный и с хвостом!
— Цыц, фрухт! — Чучундра дала младшей подзатыльник лапой и тут же принялась задумчиво вылизывать подушечку. — Ты старших почему не слушаешь?
— Потому, что хочу быть главной! — не мудрствуя лукаво выпалила кошка.
Две старшие посмотрели на неё, как на сумасшедшую. Они переглянулись, словно мысленно обсудили что-то. Потом снова посмотрели на Мону. Её это порядком взвинтило.
— Да я! Да я вон как могу! – младшая подпрыгнула на месте, взлетела на стул, потом на стол и едва не перевернула заварник.
Понимая, что ребёнок расшалился, я зашла на кухню, перехватила хулиганку и строго сказала, глядя в огромные карие глаза: "Мона, нельзя!", а потом спустила её на пол. Сгоряча она замахнулась на меня лапой, но несколько капелек холодной воды на уши заставили её поменять мнение и убежать в коридор.
— Вот, кто тут главный, — довольно вздохнула Чуча, умощаясь у меня на коленях.
— Ты зачем их боксу учишь, а? — улыбнулась я, почесывая кошку.
— А что Снежа, как тряпка? Косая бейка, белая шубейка. Тьфу, смотреть больно. Днем под ванной, ночью перебежками... Кошка — это должно быть гордо! Это красиво! Опасно! — Чучундра завозилась, в пылу речи едва не шмякнувшись на пол. — В конце концов может у неё самооценка вырастет. Хотя бы немного. А то жалко её.
— Жалко, согласилась я.
Снежа бы тоже согласилась, если бы не сидела в кухонной тумбочке под раковиной. Хотя, может она сидела гордо и красиво. Мы не видели.
