2 января 2017 года «СЭ» опубликовал интервью обозревателя Игоря Рабинера с великим советским хоккеистом Александром Якушевым, взятым в честь его 70-летнего юбилея. В приведенном отрывке – о том, как убежденный спартаковец Якушев едва не оказался в ЦСКА.
– Что вспоминаете о легендарном матче 1969 года «Спартак» – ЦСКА, когда Тарасов в знак протеста увел армейцев со льда после незасчитанного гола, и возобновили игру только из-за присутствия на ней Леонида Брежнева?
– То, что «Спартак» после нее стал чемпионом (улыбается). Шока от такого тарасовского решения не было: мы знали его характер и могли предположить, что он способен такое сотворить. Во всяком случае, никто особо не удивился. Да, на игре был Брежнев – и, чтобы игра продолжилась, к Тарасову в раздевалку приходил председатель Спорткомитета СССР Сергей Павлов. Тарасов категорически отказывался, и 40 минут игра не возобновлялась. Не знаю уж, какие аргументы пошли в ход, но в конце концов он согласился играть. Даже несмотря на то, что гол не засчитали, а ЦСКА за такое поведение тренера выписали две минуты штрафа.
– Тарасова тогда переиграл Николай Карпов, дважды становившийся со «Спартаком» чемпионом Союза. Хотя, казалось бы, тренер он был совсем другого уровня, чем Чернышев с Тарасовым.
– Николай Иванович – уникальный человек. У нас, игроков, с ним были для того времени очень демократичные отношения, даже дружеские. Однажды заболел ребенок, и я остался на ночь дома, решив незаметно вернуться на базу за час до подъема. Иду по тропинке – и вдруг Карпов навстречу. Никуда не денешься. Неожиданно слышу: «Ничего, ничего, Саша. Иди отдыхай. И словно ничего не было».
А однажды у меня, уже опытного игрока, в конце трудного сезона была бессонница. Доктор делал обход перед сном, я лежу, заснуть не могу. Сказал об этом врачу, тот доложил Карпову. Вдруг опять доктор заходит – со стаканом белого вина! «На, Сергеич, тренер велел тебе дать. Сказал, сон будет хороший». Первый раз такое в моей практике было. Выпил – и правда заснул.
При Карпове «Спартак» два раза чемпионат выиграл – в 69-м и 76-м. Его заслуга в том, что он сумел подойти к игрокам так, что они при нем показывали свой «потолок». Нельзя сказать, что в «Спартаке» по сравнению с ЦСКА играли какие-то великие звезды. Но он приходил, мы быстро выигрывали – а вскоре его убирали.
– По-моему, человек столь демократического склада мог преуспеть только в «Спартаке», подходившем ему по духу.
– Думаю, так и есть. Мне с ним было очень приятно работать, и не случайно в чемпионском сезоне-68/69 удалось забить в чемпионате 50 шайб (Якушев – один из лишь четырех советских хоккеистов, которым по разу удалось достичь этого показателя. – Прим. И.Р.).
– Вы с детства были ярым спартачом и не представляли себя где-нибудь еще. Но, если бы вас «забрили» в армию, не отказались бы за ЦСКА играть?
– Это для меня вообще было неприемлемо. С моей стороны даже разговор на эту тему не мог состояться.
– Но ведь однажды вы оказались на грани призыва.
– Было такое. Сначала я учился в институте, потом у меня как игрока сборной была отсрочка до 27 лет – имелось такое правило. Но, когда заканчивался призывной возраст, все-таки пришли забирать. А я как раз домой ненадолго заехал, и мы поздно вечером должны были со сборной с Ленинградского вокзала уезжать в Хельсинки.
Часов в девять вечера раздался стук в дверь. Татьяна посмотрела в глазок – а там офицер и два солдата. Спросили про меня, жена ответила: «Его нет дома, он уехал». Те: «Давайте мы зайдем, посмотрим». Она нашлась: «Нет, я одна с ребенком – и открывать не буду». Они постояли, развернулись и ушли.
Спустя время я осторожно вышел, доехал, в сборной доложил обстановку Боброву и спортивному руководству. Через какое-то время все успокоилось – руководители поговорили с армейскими начальниками и договорились. Меня больше не трогали, а Спорткомитет снял дисквалификацию с баскетболиста ЦСКА Жармухамедова, который попался с чем-то на таможне.
– А добровольно Тарасов или кто-то другой из тренеров ЦСКА пытался вас туда заманить?
– Были намеки, но дальше дело не пошло. Видимо, Тарасов почувствовал, что договориться со мной об этом никак не получится.
– С армейцами дружили вне льда?
– Конечно. Вообще не понимаю нынешних взаимоотношений болельщиков «Спартака» и ЦСКА. Если бы они знали, какие у нас были теплые отношения между игроками – может, немножко остепенились бы. Никогда у нас не было антагонизма. Как можно так вести себя на стадионе?