Есть женщины, основное призвание которых – забота о близких. Семья для них важна как воздух. Вы встречали таких? Я – да!
С Риммой мы познакомились в школе. Женский коллектив – это ещё тот гадюшник! Бывают исключения, но наша школа не принадлежала к такому разряду. Сплетни, подсиживания, склоки из-за часов и удобного расписания. Даже любовные страсти: для этого и пару мужиков преподавателей достаточно.
Мы сблизились с Риммой по той простой причине, что обе ненавидели сплетни. Держали рот на замке, ничью сторону не принимали. Правда, друг с другом были довольно откровенны.
Мура, так она велела себя называть, вызывала у меня ассоциацию с мышкой, тащащей в норку по зёрнышку. Маленькая, быстрая, вечно озабоченная семейными проблемами. Казалось, что её жизнь проходит в бесконечных очередях и добывании пропитания. Годы ещё те были – девяностые! Пустые полки, талоны и карточки практически на всё. Я сегодня о том времени думаю и поражаюсь, каким образом люди выстояли, не сломались.
Помню, как три дня температурившая дочка попросила манной каши. В магазине продавщица сказала, что манка продаётся исключительно по паспорту, если ребёнку нет трёх лет. От бессилия и отчаяния, я пришла домой, достала паспорт и на странице, где была записана дочь, дописала выдуманного годовалого сына. Купила крупу и сварила кашу. После, когда настало время менять паспорт, пришлось писать заявление об утере документа.
Римма могла три ночи подряд дежурить в очереди за дефицитом, будь то импортный костюм, люстра или бытовая техника. Благодаря ей, мне тоже кое-что перепадало.
Обитала она в трёхкомнатной квартире с мужем Эдиком и двумя детьми: сыном Андреем и дочкой Лизой. Андрюша был ребёнком от первого брака. Едва окончив школу, Мура, несмотря на мольбы и угрозы родителей, выскочила замуж за парня, в которого безумно влюбилась.
Брак долго не продержался. Первый муж, красавец Петя, любил погулять и выпить. Жену не ставил ни в грош и, похоже, стеснялся её еврейского происхождения. Даже маленький сынишка был ему по барабану. Развесёлые компании, девочки и карты, вот и весь его интерес. Не знаю, каким образом родители смогли на дочь повлиять, скорее всего откупились от зятя. В конце концов они развелись.
Эдика ей уже сосватали. По своим родственным каналам нашли холостого парня из Житомира, привезли в наш город и женили.
Андрей был для Риммы словно бальзам на сердце. Умница, отличник, великолепно играл на гитаре, занимался спортом. Муру мальчишка боготворил. Лиза, родившаяся от Эдика, по рассказам подруги, умом не блистала. В школе еле-еле тянула на троечки.
— Понять не могу, в кого она такая тупая, — жаловалась Римма. – Каждый день над уроками бьёмся, никакого толка! Ещё и упрямая, как коза!
Свою квартиру подруга содержала в идеальной чистоте. Всё время что-то драила, чистила, мыла, стирая пальца до крови. На столе всегда был достойный завтрак, обед и ужин, что при тогдашнем продовольственном «изобилии» казалось фантастикой. Некоторые приёмчики, как из го-на сделать пирожное, я переняла у Муры и частенько пользуюсь ими даже сейчас.
Однажды, когда у обеих выдалась «форточка», Римма затянула меня в укромный уголок и трагическим шёпотом сообщила:
— Слушай, я со своим уже месяц не сплю!
— Ты что, рехнулась, нельзя так мужика наказывать! Ну поругались, пару дней подулась и мирись!
— Да не ссорились мы, сам не хочет. Придёт с работы, сядет к телевизору, даже жрать не идёт, говорит, что устал до чёртиков. Может, у него баба появилась?
Мысль о том, что Эдичка способен завести кого-то на стороне, и в страшном сне не могла прийти мне в голову. Он был чуть симпатичнее обезьяны. Худой, жилистый, с большущим носом. Короче, без слёз не взглянешь! Единственное, что его красило – это роскошная улыбка во все тридцать два зуба.
— Мура, да кому кроме тебя он нужен! Заработался мужик, не в кабинете же штаны просиживает, а на стройке пашет, – успокоила я. – Не обижайся, но по сравнению с ним, ты – Мерлин Монро!
Я даже предположить не могла, как ошибалась! Ещё через пару недель мрачная подруга поинтересовалась: — Не знаешь, чем м-вошек выводят?
— Тебе зачем? – испугалась я.
— Мой притащил, представляешь моё состояние, когда я их у себя обнаружила? Признался, сволочь, что закрутил с какой-то маляршей! Это у неё он так вечерами перерабатывал!
— И что теперь?
— Да ничего, поклялся больше ни ногой на сторону, сейчас только тварей вывести надо!
От лобковых вшей Римма благополучно избавила и себя, и Эдика. Больше к теме супружеской неверности мы не возвращались. А через три месяца после этой истории я, устав от постоянного безденежья, распрощалась со школой и ушла в свободное плавание. Мобильных телефонов тогда ещё не имели, обитали мы в разных районах города, да и место жительства пришлось сменить, сняв новую квартиру. Поэтому я не знала, что Римкина личная жизнь скоро стала достоянием коллектива.
Случайно через год встретившись в магазине со школьной лаборанткой, разговорились.
—Ну как там Мура? Нагрузка большая?
— Твоя подружка уже месяц, как на исторической родине, не знала?
Для меня это была новость. Оказалось, что несмотря на все обещания супруга, он так и не завязал со своей любовницей. Продолжал таскаться к ней в общежитие. А когда та забеременела, попросил у Риммы развода. Малярша, оказывается, её звали Рая, несколько раз приходила к Римме на работу, вызывала её через директора и устраивала целые представления, требуя отпустить Эдика.
Бедная Римма подтянула тяжёлую артиллерию: выписала из Житомира свекровь. Что за доводы они приводили, на какие рычаги давили и какие силы задействовали, история умалчивает, но результат был следующий. В срочном порядке Эдик с Андреем эмигрировали в Израиль. Римма с Лизой, задержавшись лишь для продажи квартиры, улетели следом.
Честно говоря, такого поворота событий не ожидал никто. Даже намёка на то, чтобы уехать, оставить родителей, поменять страну ни разу в Римминых разговорах не прозвучало.
Обменявшись с лаборанткой домашними телефонами, договорились звонить иногда друг другу.
Позвонила та месяца через три: «Эдик умер! Какая-то скоротечная саркома, за четыре месяца сгорел. А подруга его, представляешь, мальчика родила! Напиши Мурке, а то она сама не своя» — и продиктовала мне израильский адрес Риммы.
Бедный Эдик, бедная Римма, как она там будет в чужой стране одна с детьми. Всплакнув, я села писать письмо. Утешать особо не умею, что писала – сейчас и не вспомню. Ответ пришёл быстро, Римма поблагодарила за добрые слова и пообещала обязательно меня разыскать, когда приедет навестить родителей.
В первый её приезд встретиться нам не довелось. Меня в городе не было, а она прискакала всего на пару недель. Увиделись мы только лет через пять. Созвонились, договорились посидеть в кафе.
Мура почти не изменилась, только слегка пополнела, что очень ей шло.
—Ну рассказывай, как ты там?
—Знаешь, после смерти Эдика думала, что сойду с ума. Спасибо тебе за письма, они мне здорово помогли. Я ведь почти сорок дней траура из дома не выходила, как настоящая еврейская жена. Надо было отпустить мне его тогда к этой бабе, но, веришь, не смогла, зубами вцепилась. Считай, силой его в Израиль отправила. А он не выдержал, сломался. Самое интересное, не скажу, что безумно его любила, скорее, одна боялась остаться. Сейчас уже время прошло, жизнь продолжается.
В тот раз, когда приезжала, я ведь премию как лучший работник года получила. Веришь, катер вожу, пятеро мужиков у меня в подчинении! Командую будь здоров, хотя язык так и не смогла толком выучить, магазинный уровень. Самое смешное, что здесь меня называли еврейкой, а там я для аборигенов русская.
—Как дети?
— Всё супер! Андрей отслужил, сейчас бесплатно учится, денег у меня не берёт. Когда Эдика не стало, нам государство здорово помогло, за квартиру долги до шекеля погасило. Помнишь, как с Лизкой мучилась? За двойки злилась, сейчас моя Лизка отличница!
—Мур, а как сама, есть кто-нибудь?
— Ты же меня знаешь, одиночество – вариант не мой! Такая вот дура, обязательно надо кому-то сопли вытирать, рубашки стирать и жрать готовить. Встречалась несколько месяцев с одним. Красивый, Голливуд отдыхает, и в постели хорош. Увы, не моё! Прямо корчило от роли любовницы. Чувствовала себя проституткой последней.
А потом познакомили с одним вдовцом, старше на пятнадцать лет. Вот привёл он меня к себе и говорит: «Будь в моём доме хозяйкой!» – я и разревелась, согласилась. Живём у него. Лиза – одна, в моей квартире, навещает по выходным нас. Скоро окончит школу, там – в армию. Потом видно будет, куда дальше. Не хочу ничего загадывать.
После этой встречи мы больше не виделись. Потерялись на много лет. Она первая нашла меня в Одноклассниках. Я часто рассматриваю её фотографии: вот Андрей с женой и сынишкой, Лиза с чернокожим бойфрендом, Римма и Вальтер, теперешний муж. Дни рождения, свадьбы, путешествия.
Верю, что и в реальности Мура так же счастлива, как на фото.
Слава богу, ей и сейчас есть о ком заботиться. Надеюсь, что свою долю любви и счастья она тоже получает сполна.
Клотильда