Книга Жоржи Амаду "Габриэла" с очень маленькой вероятностью попала бы на мою книжную полку, если бы не книжный клуб и не поселковая библиотека.
В название статьи я вынесла слова "посттравматическое стрессовое расстройство", поэтому нужно кое-что прояснить.
ПТСР - это возникает не только в следствии участия в боевых действиях или после катастроф. Оно также встречается после длительного стресса, домашнего насилия или школьного буллинга. То есть, по сути, после травматического воздействия на психику у человека может возникнуть посттравматическое расстройство. Если была травма, то ПТСР может и не возникнуть, но если есть ПТСР, значит есть травма.
Травма – событие, связанное с мощным психотравмирующим воздействием и сопровождающимся стрессом экстремального характера.
На протяжении всего повествования Амаду три или четыре раза упоминает разные факты, которые позволяют сделать вывод о том, что Габриэла в раннем возрасте лишилась обоих родителей, ее воспитывали в семье дяди, который ее неоднократно подвергал сексуальному и другому насилию.
Некоторое время назад я писала отзыв на книгу для психологов "Мальчик, которого растили как собаку". В этой книге подробно описывается механика формирования ПТСР у детей, получивших детский опыт, подобный опыту Габриэлы, поэтому не буду на этом останавливаться, ведь взрослая история этой женщины гораздо интереснее.
Из описания Габриэлы мы знаем, что она "едва умела читать" и ей было скучно на выступлении поэта. Вероятнее всего как и многие женщины того времени она не получила никакого образования. Тем контрастнее она выглядит на фоне маленького города, в который пришел прогресс.
Почему же ей так не хочется взрослеть? Хочется бегать босиком, танцевать на площади, играть с котом, но не соблюдать правила предложенные обществом. Габриэла будто вечный подросток, застрявший в том возрасте, когда и кот, и секс одинаково интересны. И эта возрастная диссоциация: реального возраста и психологического - красиво оттеняется взрослением города, в котором живет Габриэла.
Амаду показывает опыт ее взаимодействия с разными мужчинами: молодым бедняком Клементе, владельцем бара Насибом, нотариусом Тонико, пожилым судьёй и другими. И в каждом из этих отношений видно, что сексуальная связь для нее не всегда связана с эмоциями или привязанностью, как, впрочем и не связана с верой, социальным статусом или способом заработать деньги. Как будто эта часть женщины отделена от нее самой: "ни убыло, ни прибыло".
Жизнь прекрасна, она довольна тем, что живет. Она любит греться на солнце, принимать холодную ванну, жевать гуяву, есть манго, грызть перец, она любит ходить по улицам, распевать песни, спать с одним молодым мужчиной, а мечтать о другом.
Тут важно сделать комментарий о том, что в нашей культуре (Амаду как это ни странно очень близок к нашей культуре) такое поведение считается признаком социального и психического неблагополучия. Возможно в иных культурах дело обстоит иначе.
Почему же Габриэла возвращается к Насибу, несмотря на возможность стать содержанкой любого богатого человека города или вести свободный образ жизни? Думаю, что ответ на этот вопрос лежит в сфере привязанности и первого опыта общения с мужчиной, который не планировал с ней свободной связи, а в конечно итогде предложил стабильность отношений.
Когда сформировалась привязанность, тогда изменилось и отношение Габриэлы к предлагаемому образу жизни, уменьшилась тяга к бесконечному поиску и протесту. Можно ли сказать, что после этого у героини "прошли симптомы ПТСР", конечно нет, но они точно существенно уменьшились.
Такой я увидела эту книгу и эту героиню. Я не знаю, что "хотел сказать автор". Скорее всего он и не думал о том, о чем написала я, потому что в то время и в той стране все это было не более, чем варианты нормы, которая для нас сейчас совсем иная.
П.С. И конечно я не могла пройти мимо пассажей о книгах.
Особенно яркий пример про судью, который покупал книги для интерьера, напомнил мне один эпизод из детства: я увидела у знакомых в шкафу книгу, которую давно хотела прочитать, а мне ее не дали, потому что она новая (с неразрезанными страницами).
– Весьма назидательный автор... - Судья всех авторов считал "весьма назидательными". Он покупал книги без разбора: и юридические, и научные, и беллетристику, и трактаты по спиритизму. Утверждали, что он покупал их лишь для украшения книжной полки и для репутации культурного человека, но не читал ни одной. Жоан Фулженсио обычно спрашивал его:
– Итак, достопочтеннейший, понравился вам Анатоль Франс?
– Весьма назидательный автор... - невозмутимо отвечал судья.
– А не нашли вы его немного нескромным?
– Нескромным? Да, пожалуй. Однако - весьма назидательный писатель...
А вот встретить в книге бразильского писателя, презентуемой как любовный роман, упоминание о Кропоткине было крайне неожиданно
Сильнее Кропоткина только динамит. Да здравствует анархия!
На этом, пожалуй, и следует завершить.