4 апреля исполнилось бы 95 лет Народной артистке СССР Элине Быстрицкой.
«Аксинья», так ее часто окликали на улице, вспоминая самую знаменитую роль актрисы в фильме Герасимова «Тихий Дон». Конечно, были и «Добровольцы», и «Все остается людям», и «Неоконченная повесть», и другие картины. Но именно Аксинья ей помогла в жизни и…помешала.
Я увидел Элину Авраамовну впервые на сцене в конце 1980-х. Тогда Быстрицкую уже зритель подзабыл и «катали» ее по стране, как некое приложение к Народному артисту СССР Юрию Яковлеву. Быстрицкая выступала недолго, что называется, «на разогреве», пела романсы в огромном цветастом платке, который закрывал половину тела, вспоминала съемки в «Тихом Доне». Она была мало эмоциональна. Ее взгляд смотрел куда-то в прошлое, но не в настоящее. Говорила тихо, совсем не улыбалась.
В 1999 году, по опросу читателей одной газеты ее назвали «самой красивой русской актрисой столетия». Когда я пришел к ней в Малый театр, чтобы вручить диплом и подарки, понял, почему она стала такой мало эмоциональной. В беседе призналась, что ей надоели разговоры только о красоте, и никто Быстрицкую всю жизнь не воспринимает, как актрису. Режиссеры вызывали на пробы, но сразу предлагали совершенно другое… совсем не работу. Поэтому и фильмография такая небольшая.
— О своей какой-то особой внешности я впервые услышала во время войны, когда 13-летней девочкой работала в госпитале, — рассказывала мне Элина Авраамовна. — Помню, проходила мимо раненых, и вдруг один другому говорит: «Какая хорошенькая девушка идет, посмотри!» Честно говоря, я даже не подумала, что это про меня. Оглянулась – никаких других девушек нет. А эти раненые смотрят на меня. Я так удивилась! Побежала домой, долго разглядывала себя в зеркало – ничего интересного не увидела.
В военные годы Быстрицкая работала и в санитарном поезде. Объездила много городов. Часто вспоминала об одном эпизоде из той жизни.
— В Одессе одному солдату я сдавала свою кровь, — рассказывала Быстрицкая. — Лицо такое белое, а ресницы длинные, черные. Он лежал на одной кровати, я – на другой, а между нами трубочки, по которым шла кровь. Через много лет, когда уже училась в театральном институте в Киеве, мы случайно встретились в магазине. Он сам окликнул меня. Я его узнала только по ресницам.
Поначалу она вовсе не думала об актерской профессии. Закончила медицинский колледж, затем училась в педагогическом институте. Но увлекла художественная самодеятельность. К тому же ей постоянно указывали: «Красивая! Иди в актрисы! Будешь звездой!» И она поступила в театральный институт в Киеве.
— В кино начала сниматься после первого курса театрального института: в фильме «В мирные дни» снялась в роли врача, — говорила мне Быстрицкая. — А после «Неоконченной повести», где я тоже сыграла доктора, получала много писем от молодежи, которая после этой кинокартины пошла в медицинские вузы. Среди них была и будущий врач Татьяна Савинская. Прошли годы, и однажды Татьяна Игоревна спасла мне жизнь. Вот такие бывают повороты судьбы. А вообще, у меня всегда с медиками были особо хорошие отношения.
Как Быстрицкая попала в фильм «Тихий Дон» она рассказывала много раз. Пробы, утверждали и режиссер Сергей Герасимов, и художественный совет киностудии имени Горького, и автор произведения, писатель Михаил Шолохов. После выхода этого фильма на экраны ее не только полюбили, но и ругали. Например, актриса Нонна Мордюкова, которая просилась сама на роль Аксиньи, много раз публично критиковала игру Быстрицкой в этой кинокартине. Мол, не так ходит, не так коромысло несет, «ну, какая из нее казачка?!» Сама Элина Авраамовна на такие высказывания отзывалась сдержано.
— Я ведь не знала о том, что Мордюкова туда просилась, — вздыхала она. — Да и сказать мне на это нечего. Так случилось, что сыграла эту роль я, и счастлива от этого. Мою Аксинью в «Тихом Доне» казаки приняли! Прямо так и сказали: «Она наша». Это и есть для меня главная оценка. Сегодня я по званию — казачий полковник!
Ее красоте завидовали. Например, в свое время не взяли в театр имени Моссовета потому, что кто-то написал двадцать анонимок, что, дескать, бездарная, да еще и гулящая женщина. В тот момент у Быстрицкой случился роман, а затем и брак с одним чиновником из Министерства внешней торговли. Конечно, денег, как сама признавалась Быстрицкая, в семье хватало. Но вот ролей… От нее многие отвернулись. Режиссеры потому, что не отвечала на их ухаживания. Коллеги из-за зависти.
— Борьбы за какую-то роль у меня не было никогда, — рассказывала Элина Авраамовна. — Но однажды в Малом театре мне дали не ту роль, какую я хотела. Тогда я согласилась, репетировала, но сама с собой работала над той желанной ролью. И когда пришло время, попросила режиссера посмотреть, как я вижу ту героиню. И победила. Мне дали все-таки нужную мне роль. Но никогда ни в каких интригах я не участвовала. Да, я закрытая. Меня такой сделали люди. Всегда жду какого-то подвоха… Я человек решительный, и это помогает мне сохранить волю. На всю жизнь я поняла истину: нужно всегда работать над собой. Стоит дать себе слабину – и все.
Она не смотрела по телевизору фильмы со своим участием. Говорила, что испытывает неловкость. Но до последнего следила за всеми новостями. Например, когда в 2012 году «Бурановские бабушки» поехали участвовать в конкурсе «Евровидение», сама нашла телефон их представителей и по громкой связи пожелала им победы. О своей внешности и о секретах красоты отвечала просто:
— Я не могу ходить распущенной, неприбранной. Встану утром и, прежде чем выйти на улицу, причешусь красиво, сделаю макияж, долго и придирчиво буду одеваться. Знаете, когда я пришла в Малый театр, у нас в труппе работали три актрисы, которые окончили Смольный институт. А у них особые осанка, способ общения – в общем, способ жизни. Как они ходили, как выглядели! Я у них училась. На гастролях мы много говорили, и меня учила Елена Николаевна Гоголева, у которой было строжайшее дворянское воспитание. Так что нужно всегда сохранять в себе достоинство. Как внешне, так и внутренне. Я уже не говорю, что человек стареет и плохо выглядит, когда совершает плохие поступки. Это главное условие – не делать зла другому. И не надо лгать.
В последний раз мы общались уже по телефону, когда актрисе исполнилось 90 лет. Быстрицкая плохо говорила, призналась, что из дома давно не выходит, почти ничего не видит. Но опять же четко, только ей свойственной силе, сказала, что держит себя в руках, и даже в постели делает зарядку. И плачет, если только в комнате находится одна, чтобы никто не видел ее слез. Жалела в последнее время, что так в жизни и не получилось родить детей.
— Я знаю, что такое одиночество, всякое было в жизни. Но иногда люблю побыть одна дома, — говорила актриса тогда.— Из родственников у меня семья брата и семья сестры. Есть близкие подруги. Я постоянно с кем-то общаюсь. Так что одиночества у меня нет!
Но на этих словах Элина Авраамовна замолчала. И… заплакала. Потом попросила: «Только никому не рассказывайте!» На этом мы и расстались.