110 лет назад родился выдающийся советский ученый-ядерщик Георгий Николаевич Флёров
Георгий Николаевич Флеров приехал в Курган в марте 1984 года. Человек был в годах, слегка прихрамывал, при ходьбе опирался на трость. Город являлся центром мировой ортопедии и травматологии — настоящей Меккой для всех жаждущих вылечиться от хромоты и других недугов конечностей.
Тот незаметный человек с тростью был никто иной, как один из создателей советской атомной бомбы, Герой Социалистического Труда, многочисленный лауреат, директор лаборатории ядерных реакций Объединенного института ядерных исследования в Дубне, основатель нового научного направления физики тяжелых ионов, академик Георгий Николаевич Флеров. В Курган он приехал, чтобы показаться хирургу Илизарову по поводу мучавшей ученого боли в тазобедренном суставе. Илизаров посмотрел знаменитого пациента, предложил лечение. Так начался недолгий (чуть больше месяца) этап жизни великого ученого в нашем городе.
А свел меня с гостем его лечащий врач и мой хороший знакомый доктор Феликс Наумович Зусманович. Он сразу же предостерег меня: никому не рассказывай о Флерове и коротко сообщил о том, кто такой его пациент. Я «загорелся». Зусманович сумел организовать встречу с высоким гостем. Я же по репортерской привычке немедля заявился в двухкомнатный номер академика с магнитофоном. Но быстро взять интервью с академиком не получилось. Мои познания в области ядерной физики простирались не далее школьного познания об атоме и делении ядра. А говорить с академиком надо было значительно глубже, зная термины, факты и имена. Первая встреча была удивительной и запомнилась мне на всю жизнь. Георгий Николаевич угощал меня необыкновенным чаем с лечебными травами, расспрашивал о семье и о моей суетливой жизни. Было ощущение необычайной доброты этого человека, какого-то отцовского внимания. Услышав что-то интересное для него, он ласково произносил: «Ишь, ты!», словно удивляясь тому, о чем раньше не слыхивал. Днями позже, начитавшись об ученом в энциклопедии, я уже смог представить для себя предмет разговора. Интервью состоялось. Говорил Георгий Николаевич очень тихо, но каждое слово было весомо и значимо. Уже сейчас, прослушивая те магнитофонные записи, я хорошо понимаю, как непростительно мало задал вопросов академику. Видимо, многого я тогда не знал, а какой-то вопрос задать просто побоялся. Считал, что есть еще и понятие тайны, которую академик не захочет раскрыть. Напрасно так думал. К тому времени Георгий Флеров был научным консультантом художественного фильма об академике Курчатове и многое из этапов создания атомной бомбы уже было рассказано в периодической литературе.
Это сейчас об академике Флерове, гостившем в 84-м году в нашем Кургане, известно многим. Достаточно открыть интернет, чтобы узнать, как шла работа над атомной бомбой, кто ее создавал и какой тайной было окутана работа над будущим Большим взрывом.
Что предполагало важные работы над бомбой? Открытие в 1940 году Флеровым и Петржаком спонтанного деления урана. Чуть позже, в конце 41-го года, младший лейтенант Флеров приходит к мысли, что уже сейчас, в начале суровой войны, надо готовить новое грозное оружие. Промедление опасно, так как немцы и американцы, уверен Флеров, уже вовсю развернули эту работу. Флеров пишет письмо Сталину, в котором убедительно доказывает возможность создания такого оружия и даже предлагает, как это сделать. Говорят, получив письмо, Иосиф Виссарионович хмыкнул себе в усы: «Младший лейтенант думает об обороноспособности, а куда смотрят все эти академики!» И еще Сталин сказал: «Надо делать». Флерова отзывают из армии и направляют в лабораторию, которая потом станет знаменитым институтом атомной энергии. В 49-м году Флеров готовит к взрыву бомбу на испытательной вышке. И — свершилось! Большой взрыв наделал много шума в мире и поставил нашу страну в ряд держав, имеющих ядерное оружие.
Недолгий курганский период жизни академика Флерова запомнился мне поездкой на электричке. Мы решили показать Георгию Николаевичу наш лес. Ученый с радостью согласился. Обком партии выделил машину, а мы отказались — проще ехать электричкой. Предварительно выехали на станцию Просвет, проторили в снегу тропинку, набрали еловых веток для костерка. А наутро уже ехали в поезде. В вагоне на лавочку к Георгию Николаевичу сел подвыпивший парень и грубо сказал ему: «Подвинься, дед, я тут сяду». Флеров подвинулся и удивленно, без обиды, произнес: «Ишь, ты!..». Зато в лесу было так хорошо. Долго ходили по лесным тропинкам, наслаждались чистым воздухом, а потом разожгли костер.
В Кургане академик побывал на комбинате «Синтез». Его интересовала идея создания сверхтонкого, так называемого, атомного сита для контроля воздуха в цехе антибиотиков. Об этом он сказал мне в интервью для газеты «Молодой ленинец».
После лечения в Кургане Георгий Николаевич Флеров уехал домой. Мы еще долго вспоминали о нем, а лечащий его врач Феликс Наумович Зусманович вместе с женой не раз гостил у него в Дубне и Москве.
Академик был очень интеллигентным, и я ощутил это и на себе. Он попросил ознакомить меня с интервью, которое я подготовил для молодежной газеты. Его помощник Алексей Николаевич Кузнецов предварительно намекнул мне, что ученый не любит неточностей и обычно любит исправлять статьи. С чувством тревоги я представил Георгию Николаевичу текст беседы. Он долго читал, а потом произнес: «Все так, как и есть…Молодец, сынок».
На прощание Георгий Николаевич подарил мне свою небольшую книгу «На пути к сверхэлементам», в которой популярно рассказывал читателям об открытии 15 последних элементов таблицы Менделеева и о том, что такое сверхтяжелые элементы и где их можно обнаружить во Вселенной.
Кстати, свое «отцовство» он закрепил автографом, который оставил мне на своей книжке. Там так и написано: «Отцу и сыну Аванесову от дедушки Флерова».
А с его визитной карточкой было что-то невообразимое. На подаренной визитке Георгий Николаевич раскрыл все телефонные «секреты» его пребывания в научном пространстве. Его помощник строго предостерег меня не показывать визитку никому ввиду секретности академика.
…До конца своих дней Георгий Николаевич Флеров служил науке. И умер на боевом посту. Когда произошла трагедия на 4-м блоке Чернобыльской атомной станции, он одним из первых улетел в Чернобыль и совершал многочисленные облеты на вертолете над взорвавшимся энергоблоком, пытаясь понять, как спасти мир от ядерного облучения. Именно тогда академик Флеров получил большую дозу проникающего в организм коварного облучения, что и способствовало ухудшению его самочувствия и последовавшей затем смерти от рака.
После ухода его из жизни в Курган приезжал сын академика Николай Георгиевич. Помню одну важную для меня «строчку» его рассказа: «Мой отец до конца своей жизни вспоминал ваш Курган и всегда говорил: «Сибиряки сильнее атома…».
Вячеслав Аванесов. Фото: Сергей Корюкин.