Курс лечения Старшей закончился за неделю до нашего отлета. Дальше за приемом препаратов нужно было следить самим. И тут случилось то, чего я опасалась изначально: дочь изыскивала любой предлог, чтобы уклониться от приема лекарств. Закономерно, что аккурат по прилету на Крит злобный зверь, живущий внутри Старшей, опять вернулся к нам. Но мне казалось, что я была морально готова к любой ее выходке.
-Не надейся, что я побоюсь того, что мы не у себя дома, и что здесь очень любят детей, - предупредила я дочь. - Будешь портить нам отдых - получишь по шее.
Как всегда, словесное внушение не возымело никакого действия, и буквально на второй день мне пришлось реализовать угрозу на практике.
Мы только что пришли с моря, решив отдохнуть перед обедом. Я сидела у бассейна, когда ко мне подбежала Младшая с криком, что у нас в номере творится какой-то ужас. Я побежала в комнату.
Там было все кувырком, посреди номера красовалась огромная лужа, в центре которой плавало что-то черное. Сын лежал на постели, отвернувшись к стене. Поза мне показалась напряженной.
- Ты и теперь будешь защищать своего любимого сыночка?! - завыла Старшая при виде меня.
***
С некоторых пор я действительно твердо стояла на его защите. Мне хватило нескольких раз на первом году нашей совместной жизни вчетвером, когда силами старшей сестры сын несколько раз незаслуженно огреб наказаний. С тех пор я зареклась как-то ощутимо наказывать его, даже если он и правда оказывался виноват.
-Одно незаслуженное наказание заменяет сотню заслуженных, - сказала я однажды дочери, когда та пыталась возмущаться моей лояльностью. - Твоими усилиями Сын до совершеннолетия отработал все свои косяки.
Впрочем, в большинстве случаев с Сыном прекрасно можно было договориться словами, поэтому ни он, ни Младшая просто не нуждались в сколь-нибудь серьезных наказаниях. Да и косяки у них были совершенно невинными на фоне того, что творила Старшая.
И все же дочь не сдавалась. Она внимательно бдила за тем, что делал брат и тут же докладывала мне. Но наезжать на сына я не видела причин - услышав от меня замечание, он бурчал, ворчал, но косяк шел исправлять.
Однажды, незадолго до Крита, Старшая позвала меня в сторонку.
-А Брат принес в дом презерватив и оставил его в ванной! - делая страшные глаза, прошептала она мне.
-Ладно, пойду скажу, чтоб не оставлял такие вещи на виду, - спокойно ответила я.
-И это все?! - ошарашенно спросила Старшая. - И ты даже ругать его не будешь?
-А за что? - удивилась я. - Если он купил его на карманные деньги, а не украл, то он сам решает, что и когда покупать. Это же не наркота и не алкоголь - какой от него вред кроме мусора?
-Но это же ПРЕЗЕРВАТИВ!!! - возмутилась Старшая так, словно в ванной лежал не кусок резины, а как минимум взрывное устройство.
Она так старалась натравить меня на Сына, что я сразу заподозрила, что он к инциденту не имеет никакого отношения. Но до поры до времени делала вид, что ничего не понимаю.
-И что? - поинтересовалась я. - Хочет отрабатывать навыки надевания изделия - пусть отрабатывает. Зато мне не нужно волноваться, что он мне до наступления совершеннолетия кого-нибудь в подоле принесет.
Старшая покраснела от злости, но я больше не обращала на нее внимания и пошла к сыну. Как и следовало ожидать, он ничего подобного в дом не приносил.
***
-Что мне делать с любимым сыночком, я буду решать после того, как разберусь, что тут произошло, - сказала я.
-Он! Он! Он меня за волосы оттаскал, вот! И целый клок волос из головы выдрал!
Только теперь я поняла, что за чернота плавала в луже на полу. Судя по виноватому виду сына, действительно он набросился на нее. Ну, первый раз за почти шесть лет совместной жизни - это он хорошо продержался. Я срывалась на Старшую гораздо чаще. Сам же сын за всю жизнь полез в драку лишь дважды, но никогда не поднимал руку на девочек.
Я села рядом с ним.
-Сын, повернись, пожалуйста. Теперь ты расскажи, что случилось.
Он повернулся, и тут я увидела, что его одежда вся сырая.
Старшая явно не хотела, чтобы я услышала альтернативную версию, и своим воем заглушала все попытки сына что-то сказать.
-Раз ты не даешь ему высказаться - значит, тебе есть что скрывать и получила ты ровно то, что заслужила, - сказала я.
Старшая замолчала.
Мне удалось выяснить, что, оставшись с Сыном наедине, дочь принялась оскорблять его на все лады. Раньше он реагировал просто - надевал наушники и отгораживался от сестры непрошибаемой стеной. Но в номере вай-фай не ловил, поэтому, выслушав все, что ему причиталось, Сын выдал встречную тираду, в которой поведал все, что он думает о Старшей. Та обозлилась, бросилась на брата и опрокинула на него кувшин с водой.
Длительное напряжение от сосуществования со Старшей под одной крышей осложнилось еще и тем, что она испортила его любимую одежду. Обычно сын был равнодушен к своему внешнему виду, но именно этот комплект он очень любил. Видимо поступок Старшей оказался последней каплей, и он действительно схватил ее за волосы и оттолкнул от себя.
Вряд ли от этого действия здоровый человек понес бы какой-то ущерб, если не считать болевого эффекта. Но дочь уже много месяцев травила себя мочегонными и слабительными. У нее уже начали ломаться ногти, портились зубы, волосы тоже стали ломкими и сбивались в колтуны. И судя по всему, луковицы волос плохо держались, если целая прядь вылетела от несильного рывка, оставив после себя довольно заметную залысину.
- Ну так что? - вызывающе спросила дочь.
-Что - "что"? - удивилась я. - Если ты о том, какие меры я приму - то предложу твоему брату попить успокоительные. Потому что такую как ты столько времени ни одна психика не выдержит. А тебе стоило бы убрать за собой все, что ты тут развела.
И я показала Старшей на лужу.
-Не буду! - злобно огрызнулась она.
-Тогда уйди с дороги и не мешай наводить порядок нам, - жестко ответила я.
Мы с Сыном и присоединившейся к нам Младшей наводили порядок, а Старшая сидела на постели, игнорируемая всеми. Попытка добиться моего внимания агрессивными методами привела к прямо противоположному эффекту. Но дочь никак не хотела понимать, что, затевая в семье войну, невозможно оказаться в выигрыше. Поэтому молчать и терпеть наше безразличие она не собиралась.
- Если он еще раз... Да я просто ему поддалась, не стала связываться... Он же никогда спортом не занимался, как я, он же слабак!!! Вот в следующий раз...
Я на минуту отвлеклась от уборки.
- Дочь, я не хочу тебя расстраивать, но сейчас твой брат будет все больше и больше входить в мужскую силу независимо от того, занимается он спортом или нет. А ты со своими диетами и мочегонными, наоборот, будешь становиться все слабее и слабее. В следующий раз он может просто силы не рассчитать и сделать тебя инвалидом.
- Тогда он сядет! Ему уже 14 исполнилось, он уголовно наказуем!
- На это даже не рассчитывай. Человек имеет право себя защищать, а я в опеку уже несколько писем написала о твоем поведении по отношению к брату и сестре. И у твоего психолога записано о твоем враждебном к нему отношении. Так что если что - именно тебя признают виноватой.
- Тогда я... тогда я что-нибудь ему сделаю, когда он этого не ожидает!!!
До этого заявления у меня хватало сил спокойно реагировать на закидоны дочери. Но угроза навредить одному из моих Младших заставила полыхнуть коротким замыканием. Я схватила Старшую за шиворот и потащила в ванную. Там приперла ее к стене и прошипела:
- Если с сыном или Мелкой что-нибудь случится - я тебя уничтожу, поняла? И делать это буду долго и мучительно. Так советую даже не думать о чем-то подобном. И молись, чтоб они нигде сами не споткнулись, потому что если Младшие не смогут объяснить, как это случилось - я подумаю, что это ты их толкнула. Ты просто исчезнешь, и никто не узнает, где твои кости лежат, ясно?!
Трудно сказать, что было у меня с лицом, но Старшая при виде меня стала просто серой. Видимо, поверила, что я реализую свою угрозу. Во всяком случае, с тех пор каких-либо нападок в адрес мелких я не замечала, а они не жаловались.
Мне кажется, что в тот день до дочери стало доходить, что именно она виновата в том, что в любой компании, даже в собственной семье, оказывается изгоем. Но для полного понимания ей требовалось преподать еще пару практических уроков.