Эта история из жизни моей семьи касается первой половины двадцатого века, когда в Петрограде-Ленинграде ещё звучали голоса тех, кого сейчас называют Серебряным веком.
Анна Ахматова стояла у окна, и её изломанный профиль черным силуэтом чётко выделялся на фоне солнца, такого редкого в мрачном и зябком Петрограде. Если бы Нина знала, что встретит Ахматову, то не приняла бы приглашение, чтобы лишний раз не натолкнуться на презрительную усмешку бывшей жены Николая Гумилёва. О, эта женщина с царственной осанкой умела обдать холодом! Беглым взглядом Нина заметила, как Ахматова наклонилась к невысокой женщине рядом с собой и произнесла что-то едва слышное. Наверняка про неё, увечную цыганку-карлицу с гривой чёрных волос, каскадом спадавших на спину. По сравнению с миниатюрным ростом, гитара казалась огромной, наподобие виолончели. Нину давно перестали задевать пересуды и сплетни – знала, что стоит взять на гитаре несколько аккордов, и её недостатки растворятся в волшебном голосе, завораживающем, как пение сирен.
В неё влюблялись яростно, бешено, до экстаза. В прошлом остался юношеский роман с поэтом Беренгорфом, обожание публики, когда она пела в известном всему Петербургу хоре своего отца Алексея Шишкина, корзины цветов и пьянящий сумрак белых ночей, разбивающихся о гранит петроградских каналов.
Но сейчас мысли Нины занимал только Николай Гумилёв с его волшебными стихами, которые невесомым шёлком ложились на её музыку.
Из воспоминаний Ольги Грудцовой (Наппельбаум) о Гумилёве:
… однажды Павел Лукницкий привел знаменитую цыганку Нину Шишкину. У нее были коротенькие ноги колесом, одухотворенное лицо, распущенные волосы, огромные блестящие глаза... Говорили, что у нее был роман с Гумилёвым когда-то. Она сидела на полу, на подушке с гитарой и пела. Много я слышала в продолжение моей жизни цыган, но такого замечательного таланта не приходилось встречать.
Вера Константиновна Лукницкая:
Она была его тайной пристанью в шумном, гневном мире. Он, одержимый, утомленный, рядом с ней – отдыхал. В то тяжелое время ему было легко только у нее. Она, ничего не требуя, всегда нежно и терпеливо успокаивала его и пела ему. Она сочиняла музыку на его стихи, которые он писал на её коленях, и пела их ему.
Гибель Гумилёва повергла литературный мир Петрограда в ужас, но жизнь продолжалась, и Нина по-прежнему оставалась в центре тесного богемного круга уходящей эпохи.
Сохранилась фотография 1926 года с юбилея критика и композитора Михаила Кузмина.
Брат моей бабушки – Юрий Николаевский, женился на Нине в 1928 году, едва ему исполнилось двадцать лет. Невысокий, худенький, скромный сын священника, он считал себя свободным художником, носил широкую блузу с бантом на шее и плохо вписывался в богемную среду своей избранницы, к моменту их встречи успевшей побывать замужем за бывшим бароном Цур-Миленом и развестись. Хотя Нина была намного старше его, разница в возрасте молодых не смущала. В апреле 1930 года Нина родила девочку Лену, а в сентябре супругов арестовали, и больше они никогда не увиделись.
Мать Нины Шишкиной-Николаевской внучку Лену к себе не взяла, и девочка осталась в семье Николаевских.
Матерью Нины Шишкиной была цыганская примадонна Елена Егоровна Шишкина, которая пользовалась огромным успехом у публики, едва ли не наравне с Варей Паниной. https://m.my.mail.ru/community/gipsyromanses/7B0E2173206A971E.html.
Через три года Нина Шишкина выйдет на свободу, но участия в судьбе дочери принимать не будет. Вместе с матерью Нина погибнет в блокаду. Обе женщины умрут от голода прямо на улице.
Тридцатые годы двадцатого века оказались для Николаевских роковыми: первым расстреляли главу семьи - батюшку Михаила Васильевича – настоятеля церкви мчц. Царицы Александры на Лермонтовском проспекте. А через три года, после убийства Кирова, решением тройки казнили и Юру с младшим братом Вадимом. Накануне расстрела Юре исполнилось двадцать шесть лет, а Вадиму двадцать три. Из всей семьи Николаевских в живых осталась матушка Мария Александровна, дочь Нина Михайловна Никитина (моя бабушка) и Леночка Николаевская. Разница в возрасте между моей мамой Наташей и Леночкой составляла всего полгода, поэтому девочки воспитывались как близнецы.
Позже к сестрёнкам прибавился маленький братик Миша (мой дядя Михаил Николаевич Никитин).
Война застала Лену у бабушки в Великом Новгороде, куда Марию Александровну выслали как жену и мать врагов народа. Фашисты наступали на Новгород стремительно. Ленинград оказался в блокаде, и Нина Михайловна долго ничего не знала о судьбе своей мамы и Лены, пока не пришло известие, что Мария Александровна Николаевская погибла в эвакуации, а Лену отправили в детский дом. Куда? В какой? Нина Михайловна искала Лену по всем детским домам Советского Союза. Нашла, поехала, забрала. Но девочка уже была тяжело больна туберкулёзом. Спасти Лену не удалось. Она умерла в начале апреля 1944 года, за четыре дня до своего Дня рождения.
Любим. Помним. Скорбим.