«Есть такая профессия — родину защищать», — говорится в известном фильме. Но есть и другая, не менее важная задача — её познавать. Этим и занимаются краеведы, изучающие родной край, свои истоки. Как правило, их работа построена на чистом энтузиазме, а ведь благодаря им мы узнаём географию, историю, культуру, экономику той или иной местности. В Ишимбае, несмотря на его небольшой возраст, краеведение развито с давних лет. Город всегда привлекал своим живописным расположением, неповторимым обликом, славной историей, интересными людьми. Его исследователей знают не только в Башкирии, но и в других регионах страны. Одним из них является Борис Николаевич Подосинкин, создавший в Ишимбае первый краеведческий музей. Этот человек прожил всего 48 лет, но за такой короткий период успел оставить о себе яркий след и добрые воспоминания.
ИЗ ОРЕНБУРЖЬЯ — В ИШИМБАЙ
Борис Николаевич Подосинкин родился 3 апреля 1923 года в селе Зобово Оренбургской губернии. Вместе с родителями, Николаем Гавриловичем и Татьяной Яковлевной, сёстрами Ниной, Марией и Любовью он переехал в Башкирию, где только-только застраивался город Ишимбай. Семья поселилась на Перегонном. В 1941 году он окончил десятилетку, и началась Великая Отечественная война. Отца забрали на фронт, а сам Борис оказался в части под Воронежем, был пулемётчиком, 2-м номером. Во время боёв он схватил вражескую пулю, которая пролетела между пальцами и через руку вылетела в локте, задев кость. После ранения он уже не мог находиться в зоне боевых действий, и его определили в секретную часть, где работал писарем в штабе и вёл воинский учёт. Получил звание старшины административной службы. Об этом периоде Борис Николаевич не любил говорить: война лишила его отца, который пропал без вести под Севастополем, а ранение лишний раз напоминало о неспокойном времени.
Вернувшись в Ишимбай, Подосинкин связал свою жизнь с преподавательской деятельностью, устроившись учителем в ишимбайскую школу № 5. Обзавёлся семьёй — его спутницей стала Валентина Сергеевна Кузьмичёва, также преподававшая в этом учебном заведении. Они воспитали четверых детей — Ларису (1945), Евгения (1950) и двойняшек Ольгу и Олега (1959). 18 февраля 1948 года Бориса Николаевича назначили учителем 1-го класса. В следующем году ему поручили проводить мероприятия по ликвидации безграмотности для жителей одного из перегонновских бараков. Кроме того, Подосинкин был одним из главных участников любительского драмтеатра в клубе Ишимбайского НПЗ, спектакли в котором ставили сами педагоги.
КАДРЫ, УЧЁБА — И СНОВА ШКОЛА
Через несколько лет Подосинкин ушёл в нефтяную сферу, в 1950-м вступил в профсоюз нефтяников. Вскоре оказался в тресте «Ишимбайнефть», где был учителем ликбеза на нефтепромысле № 1. 18 декабря 1952 года он устроился инспектором по спецработе и кадрам в Ишимбайскую контору разведочного бурения. Затем работал в должности инспектора по кадрам в других подразделениях «Ишимбайнефти»: с 19 марта 1953-го — во 2-м нефтепромысле, с 17 января 1955-го — в отделе рабочих кадров труда и зарплаты, с 25 октября 1955-го — в 1-м нефтепромысле. Подосинкин занимался кадрами в нефтепромысловом управлении до сентября 1958-го. За эти годы он не забыл педагогику, а наоборот, подошёл к ней более профессионально (к 1953-му он уже имел 3 года стажа учителя). В 1952-м Борис Николаевич поступил на историческое отделение Стерлитамакского государственного учительского института. Обучался заочно по специальности естествознания и географии, параллельно работая в тресте. 29 июля 1955 года ему присвоили квалификацию и звание учителя естествознания и географии 5—7 кл. семилетней и средней школы. С 1956-го учился в уфимском вузе — в Башкирском госпединституте — по специальности географии. Учебное заведение стало Башкирским государственным университетом им. 40-летия Октября, которое Подосинкин также успешно окончил. 23 июля 1959 года он получил квалификацию учителя географии средней школы.
9 сентября 1958 года Борис Николаевич перевёлся в распоряжение Ишимбайского ГорОНО и вновь вернулся в 5-ю школу, став преподавать географию и рисование. «С его приходом коренным образом изменилась работа по внедрению географических знаний и навыков учащихся на оборудованной под его руководством типовой географической площадке», — упоминается в школьном альбоме в Ишимбайском музее народного образования. Подосинкин развернул массовую внеклассную краеведческую работу. Он старался вызвать у учеников интерес к исследованиям, воспитывал основы научного мышления, зажигая в них тягу к неведомому. Благодаря ему в школе открылся краеведческий кружок, который Подосинкин вёл несколько лет. Долгие годы вместе с учениками педагог организовывал различные экскурсии и походы в города и районы Урала. «Что, разве нет белых пятен на наших картах? Чепуха! Нужно только внимательнее посмотреть», — утверждал энтузиаст.
25 марта 1961 года Башкирская республиканская экскурсионно-туристическая станция наградила Подосинкина дипломом за активное участие во II Всесоюзной экспедиции. В том же году юные участники кружка под его руководством посетили село Верхний Авзян, города Белорецк, Магнитогорск, Свердловск, Уфу и другие населённые пункты. Недалеко от Первоуральска они побывали у символического обелиска на границе Европы и Азии. В 1962-м состоялся поход по маршруту Ишимбай — Магнитогорск — Сибай — Ишимбай. С того момента краеведы три года подряд ходили по следам партизанских отрядов полководца В.К. Блюхера — первого кавалера ордена Красного Знамени, а также переписывались с вдовой этого легендарного комбрига Гражданской войны. Следопыты посещали сёла Макарово, Петровское, посёлок Красноусольский, хребет Алатау, гору Иремель, Капову и другие пещеры, дважды были в Ильменском заповеднике.
ГРАДОВЫ КАМНИ
Важным исследованием Подосинкина стали градовы камни. Легенда гласит, что в начале XIX века жители деревни Верхнеарметово оказались свидетелями необычного явления. Крестьяне работали в поле, и внезапно светлое небо заполонила чёрная туча. Внутри неё просматривались белые облака, одно из них напоминало пятиугольник. Сельчане от страха загнали скот, попрятались по домам. Началась гроза: сверкали яркие молнии, небо раскалывалось от ужасающего грома, посыпались ледяные градины величиной с голубиное яйцо. Они пробивали крыши домов, ранили людей, калечили и убивали живность. Непогода продолжилась мощным ливнем — и вдруг всё стихло. Вместо посевов на полях ровным слоем лежали градины, а когда они растаяли, арметовцам открылись… необыкновенные камешки цветом от каштанового до светло-коричневого, с полированными блестящими сторонами, напоминавшими старинные монеты. Они различались трёх видов: четырёхугольные — толстые в середине и суживающиеся по краям пересекались радиальными полосами правильной формы (подобие креста), пяти- и шестиугольные имели своеобразный рисунок, а третьи — объёмные многогранники — напоминали гранаты, похожие на облицовку каминов для барбекю. Увидев крест на камешках, жители испугались. Многие решили, что уничтоженные посевы — божье наказание за вероотступничество.
Об арметовском случае узнали в столице. В 1825 году на собрании в Императорской академии наук эту историю сообщил астроном Ф.И. Шуберт. Учёные засомневались, что камни упали с неба, и попросили руководство Оренбургской губернии прислать образцы. Вскоре в распоряжении исследователей оказались 11 камешков, 8 из которых отправили на химический анализ. На очередном собрании профессор А.П. Нелюбин опроверг теорию о неземном происхождении камней. В них не обнаружили ни никеля, ни кальция, что присуще метеоритным телам, а нашли лишь окислы железа с небольшим количеством силиция. Такой вердикт устроил не всех учёных. К единому мнению не пришли, но решили опубликовать все материалы о камнях в стране и за рубежом. «Псевдометеориты» — так их нарекли в научных кругах — изучали в различных странах. Выдвигалось множество гипотез, но все попытки объяснить истину этого загадочного явления были тщетными. Вопрос, по сути, отложили на второй план, пока в начале 1960-х годов о нём всерьёз не напомнил ишимбайский учитель.
Подосинкин знал историю градовых камней и летом 1963 года планировал исследовать вопрос на месте событий. Он поделился со школьниками своей идеей, которые горячо заинтересовались этой темой. «Арметовские градовы камни, — говорил краевед, — хранятся во многих музеях и хранилищах нашей страны и за границей. Только в метеоритной комиссии Академии наук СССР лежит 117 арметовских камешков общим весом 27,6 грамма». Педагог также сообщил о наблюдениях учёных и рассказал о произошедшем в 1940 году событии в деревне Мещеры Горьковской области, где обнаружили сотни серебряных монет. Сильный смерч вырыл древний клад, при градообразовании он оброс льдом, и воздушные струи перенесли его в другое место. Во время грозы на землю выпало всё, что содержало облако. Иногда аналогично сыпались лягушки, рыбы, черепахи, шёл «кровавый» дождь (буровато-красная вода с болот).
Ишимбайские следопыты отправились на арметовские земли и нашли множество заветных камней. По инициативе Подосинкина несколько экземпляров отправили в Москву — в Государственный геологический комитет СССР и редакцию журнала «Огонёк», в Уфу — в геологическое управление и музей, в Свердловск — в редакцию журнала «Уральский следопыт». Ишимбайцы просили учёных вновь заняться изучением камней. В ответ школе прислали благодарность за ценные находки, а «Уральский следопыт» опубликовал материал об исследованиях следопытов. Геолог А.А. Малахов написал книгу «Наперекор судьбе», посвятив целую главу ишимбайским краеведам. Учёные пришли к выводу, что неизвестные камешки — гётит, образовавшийся на основе окаменелых органических остатков ордовикского периода (одно вещество заменилось другим). Камни возникли за счёт пермских плиточных песчаников, на которых развивалась почва. «Оказалось, что все эти окаменелости принадлежали к ныне вымершей группе рецептакулитов. Одни учёные считают их губками, другие — водорослями», — говорил Малахов. Камешки были частью рецептакулита, основа которого не сохранилась. Однако объяснить их появление так и не смогли: арметовские селения находятся на месте развития пермских отложений, а камни — остатки ордовика, более древнего периода палеозоя…
БОЛЬШОЕ ПРИЗНАНИЕ
Деятельность Подосинкина получила большое признание. 26 августа 1963 года Министерство просвещения РСФСР наградило его значком отличника народного просвещения. Борис Николаевич стал внештатным членом Географического общества СССР, с его подачи и 5-я школа оказалась юридическим членом этой организации, заслужив такой титул на несколько лет. Учебное заведение сотрудничало с Геологическим комитетом СССР, с Башкирским геологическим управлением. Борис Николаевич также являлся секретарём школьной парторганизации (в КПСС вступил в 1948 году). За вновь поднятый вопрос о градовых камнях учёные наградили 5-ю школу метеорологическим оборудованием. При помощи шефа школы — Ишимбайского нефтеперерабатывающего завода — на её территории построили метеорологическую обсерваторию. Это была настоящая зарегистрированная станция, включённая в реестр станций Урала. Она определяла температуру, атмосферное давление, влажность воздуха, направление ветра. Ежедневно через определённые часы учащиеся записывали показания приборов в специальный журнал, даже ночью и в выходные. Нужно было заслужить особое доверие, чтобы выполнять эту ответственную работу. Причём ученикам её не навязывали, они сами с большим интересом участвовали в жизни школы. В 8 часов утра звонили в метеорологическую службу в Уфу, передавая данные ишимбайской станции.
Подосинкин публиковал свои работы в различных изданиях, в том числе в журнале «География в школе», и про него самого не раз писали статьи. Ему неоднократно присуждались награды. 20 декабря 1963 года Президиум Географического общества СССР при Академии наук СССР удостоил педагога почётной грамотой «за отличные многолетние фенологические наблюдения с 1952 года». В феврале 1964-го ему вручили нагрудный значок «Турист СССР», а в июне — почётную грамоту от ЦК профсоюза рабочих геологоразведочных работ и Государственного геологического комитета СССР — «за активное участие в организации и проведении массового комсомольско-молодёжного геологического похода „За полезными ископаемыми“». В октябре 1964-го Министерство просвещения БАССР и Башкирский обком профсоюза работников просвещения, высшей школы и научных учреждений наградили его почётной грамотой «за хорошую организацию туристской работы». В 1965-м жюри Центральных «Педагогических чтений» при Академии педагогических наук РСФСР удостоило Подосинкина поощрительной грамотой за его работу «Роль краеведческого материала в учебно-воспитательной работе школы». В апреле 1966-го Центральная детская экскурсионно-туристская станция Минпросвещения РСФСР вручила педагогу грамоту «за активное участие в организации и проведении экспедиционной работы с учащимися», в августе 1968-го Ишимбайское городское отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры удостоило его почётной грамотой за активное участие в работе.
ПЕРВЫЙ МУЗЕЙ
Познавательные путешествия по Уралу приносили Подосинкину немало находок. Он коллекционировал ценнейшие материалы и стремился осуществить свою главную мечту — создать историко-краеведческий музей. Исследователь хотел поделиться своими знаниями и вызвать массовый интерес к изучению родного края не только у подрастающего поколения, но и у остальных ишимбайцев. Он организовал в 5-й школе небольшой краеведческий уголок, который постоянно пополнялся новыми экспонатами. Поначалу в коллекции были макеты окрестных гор и образцы почв, затем появились стенды нумизматики и истории Ишимбая в фотографиях и, разумеется, градовы камни. Экспонатов накопилось настолько много, что мечта Бориса Николаевича воплотилась в жизнь.
18 февраля 1964 года директор школы № 5 Николай Гаврилович Титов по ходатайству членов краеведческого кружка подписал приказ «О переименовании краеведческого уголка школы в музей школы». Этот культурный объект стал самым первым историко-краеведческим музеем во всём Ишимбае. В нём хранились следующие экспонаты: огнестрельное оружие (гладкоствольное ружьё XIX в., граната Ф-1 «лимонка» 1919 г., трёхлинейная винтовка с обоймой патронов, две гильзы от артиллерийских снарядов, несколько пистолетов-пулемётов), холодное оружие (артиллерийский палаш, штык времён советско-финской войны, кинжал), коллекция монет (три из них 1731 г.), старинные украшения до н.э., церковная лампада 1912 г., письма и книга вдовы В.К. Блюхера, документы о награждениях и медали ветеранов войн и многое-многое другое. Географы других школ поражались, каким образом педагогу удалось создать такой богатейший музей. Учитель Игорь Алексеевич Тучкин в своём очерке «Борис Николаевич» 1964 года объяснял это по-своему: «История его создания несложная — просто пришёл в школу человек, который не считал свою работу часами, записываемыми в табеле у завуча, неспокойный человек, с умелыми руками, горячо любящий свой предмет».
ХУДОЖНИК, САДОВОД, МУЗЫКАНТ
Борис Николаевич был очень разносторонним человеком, он являлся и потрясающим художником: искусство занимало в его жизни важное место. «Бывает, внезапно появляется в душе неясное томление, — писал Тучкин. — Глаз нестерпимо ярко чувствует краски окружающих предметов. И кажется — не ускользнёт то неведомое, чистое и волнующее, что скрыто в радостном восходе солнца, в задумчивой тени перелеска. В эти минуты Борис Николаевич берёт палитру и этюдник и уходит за город. Ложатся краски неровными мазками, и постепенно появляется в квартире ещё один уголок русской природы, освещённый ярким солнцем и лёгкой фантазией художника. Живопись — ещё одна страсть Бориса Николаевича». Его картины украшали 5-ю школу и клуб Ишимбайского НПЗ, в котором висели плакаты с портретами Ленина и Сталина в полный рост, а изображать вождей в то время позволялось далеко не каждому. Видимо, дар рисования он унаследовал от своего дедушки, Гаврилы Васильевича Подосинкина, самородка, замечательного скульптора и художника, которому предлагали учиться в Москве, но он остался в родных краях. Занимался иконописью, участвовал в строительстве семиглавого храма св. вмч. Димитрия Солунского в селе Зобово, расписывал его стены. В период массового сноса религиозных сооружений Гаврила Васильевич отстоял его от уничтожения, встав с шашкой в руках на пути у злоумышленников. На кладбищах Шарлыкского района по-прежнему сохранились уникальные каменные надгробия, которые скульптор изготавливал собственноручно.
В свободное время Борис Николаевич трудился в саду. Его участок располагался на перегонновской возвышенности, возле ручья, и заметно выделялся благодаря шестиугольному домику с шатровой крышей и шпилем. Краевед построил его сам, украсив виноградником. Подосинкин применял все самые современные новшества в садоводстве, прививал различные культуры. У него росли яблони нескольких сортов, груши, кусты вишни, черёмухи… Кроме того, он бескорыстно делился со всеми не только своим опытом, но и саженцами. В саду непрерывно росли цветы, и казалось, что участок благоухает с ранней весны до глубокой осени. В садовой беседке Борис Николаевич вместе с друзьями любил петь романсы. Это тоже относится к его личным качествам — он был хорошим исполнителем и владел несколькими музыкальными инструментами. Стоит отметить, что в 1961 году ему предлагали возглавить только что построенный Дворец культуры нефтяников им. С.М. Кирова, а также хотели назначить 3-м секретарём горкома, но он отверг эти предложения: работать учителем было важнее. «Когда у человека появляется мысль о старости, он начинает бояться, что сделал за свою жизнь очень мало, и старается наверстать упущенное», — так думал Борис Николаевич.
ТРАГИЧЕСКИЙ ФИНАЛ
Несмотря на все достигнутые успехи в преподавании, Подосинкин вновь вернулся в нефтяную сферу. 19 августа 1969 года его зачислили инженером-геодезистом топогеодезической партии в штат НИПБР треста «Башюгнефтеразведка», а 25 августа освободили от должности преподавателя географии по собственному желанию. Однако профессию учителя он не оставил, и с 1 сентября того же года преподавал рисование в 5-й школе, но уже по совместительству. Ровно через год он перевёлся в топогеодезический отряд Стерлитамакской геолого-поисковой конторы, а также вёл черчение и рисование в школе по совместительству. Но в итоге Подосинкин всё же понял, что главная профессия ему важнее.
Весной 1971-го в 5-й школе намечались походы на лето, и Бориса Николаевича назначили ответственным одного из них. С 26 апреля 1971 года он вновь стал преподавателем географии в родном учебном заведении. Подосинкину предложили также стать его директором, и он согласился. Но главное дело педагога — краеведение — сыграло в его жизни роковую роль: в походе он тяжело заболел. Едва ли не каждый ишимбаец слышал историю о том, как энцефалитный клещ укусил в походе учителя. Этот случай и относится к Борису Николаевичу… Подосинкину становилось всё хуже, его положили в больницу. Три дня он не приходил в сознание, и 2 июля 1971 года легендарного краеведа не стало. Он скончался на 49-м году жизни, в самом расцвете лет… Казалось, проститься с ним пришёл весь город. Очевидцы вспоминают, что на похоронах шёл нескончаемый поток людей — ученики, коллеги по работе, друзья, родные и простые ишимбайцы, которых повергла в шок ранняя кончина краеведа. Последним его приютом стало центральное кладбище города Ишимбая, на котором установили железный памятник с фотографией, увенчанный красной звездой и украшенный книгой, обрамлённой лавровым венком. Родственники Бориса Николаевича говорят, что ещё при жизни он нарисовал себе надгробный памятник, изобразив на нём неоконченную книгу — представление неоконченной жизни. Возможно, он чувствовал свой преждевременный уход…
ПАМЯТЬ
После смерти Подосинкина его семья уехала из Ишимбая. К сожалению, трое детей краеведа также преждевременно покинули этот мир, больше нет на свете и его супруги. Из ныне живущих остался сын Евгений, который с горечью вспоминает о своём отце, рассматривая пожелтевшие фотографии, где Борис Николаевич ещё живой… С большим уважением отзываются о Подосинкине многие ишимбайцы, особенно его верные ученики, которым он стремился передать свои знания. Его часто вспоминают в моей семье — он был племянником прабабушки Агафьи Гавриловны Никулочкиной (Подосинкиной), а дедушка, Дмитрий Степанович Никулочкин, поддерживал тёплые отношения со своим двоюродным братом. В неспокойных 1930—1940-х годах они покинули Оренбуржье, и Ишимбай сплотил многих родных. Моя бабушка, Зоя Фёдоровна Никулочкина, запомнила актёрские способности краеведа: «В конце 1940-х годов коллектив учителей школы № 5 ставил пьесу А.Н. Островского „Без вины виноватые“, в которой участвовал Б.Н. Подосинкин. Он играл, по-моему, Григория Незнамова. Я до сих пор вспоминаю, насколько естественно, на мой взгляд, он исполнил эту роль, словно профессиональный артист». Моя мама, Вера Дмитриевна Никулочкина, успела немного поучиться у него: «Когда человек перестаёт существовать физически, о нём живут воспоминания. Запомнила уроки географии, на которых Борис Николаевич спокойно, не повышая голос и сидя за кафедрой, интересно объяснял темы, обязательно используя карту».
До последних своих дней помнил Подосинкина его лучший друг — Иван Сергеевич Игнатьев, ветеран ишимбайской нефти. Они познакомились ещё в 1950-х годах, когда оба работали на нефтепромысле. В 2003 году в память о своём рано ушедшем товарище он написал очерк «Слово о друге»: «Борис Николаевич принадлежит к поколению, встретившему своё совершеннолетие в окопах Великой Отечественной войны, о которой он не любил вспоминать — был контужен, что постоянно угнетало его. <…> У него были разносторонние интересы во многих областях жизни и отсутствие дилетантства. За что он брался, делал со вкусом. Чувство прекрасного выражалось во многих его делах. <…> Присутствие его за праздничным столом делало атмосферу комфортной. Он прекрасно пел под гитару, играл на баяне, пианино. <…> До сих пор, когда вспоминаю о нём, передо мной: среднего роста, с пышной русой шевелюрой; со вкусом подобранные очки, ладно сшитый костюм, начищенные до блеска ботинки и очаровательная улыбка».
Однако предали память те, кто уничтожил детище Бориса Николаевича — краеведческий музей, экспонаты которого уже давно исчезли в неизвестном направлении. Очень жаль, что в школе не нашлось человека, который продолжил бы дело знаменитого исследователя и сохранил бы его бесценные находки. Поговаривают, что один из последних директоров, много лет руководивший учебным заведением, сжёг ценные архивные данные, собранные Подосинкиным. Как говорится, ломать — не строить… Как знать, может, найдётся ещё энтузиаст, способный возродить музей и пойти по стопам Бориса Николаевича?
Вообще, не передать словами, как жаль этого ярчайшего человека… Сам вспоминаю, когда узнал о трагической судьбе Подосинкина. Мне, ещё будучи ребёнком, мама показала его могилу, начав рассказ со словами: «Здесь похоронен мой дядя…» И сегодня это захоронение найти несложно: по-прежнему установлен скромный железный памятник с книгой и звездой, но фотография заметно потускнела от времени. Долгие годы на нём не было ни фамилии, ни дат жизни учителя. Думаю, все согласятся, что легендарный краевед заслужил и более лучшего оформления своего последнего приюта. Подосинкина с нами нет почти полвека, но, несмотря ни на что, он навсегда останется в нашей памяти.
УЧЕНИКИ ОБ УЧИТЕЛЕ
Светлана Николаевна Сарапулова (Титова), выпускница школы № 5 1967 г.:
— В сентябре 1961 года к нам в 5-й «Б» класс, где я училась, классным руководителем пришёл Борис Николаевич Подосинкин, учитель географии и рисования. Мы были рады этому: во-первых, мужчина — красивый, умный, спокойный, интеллигентный. Впоследствии все наши одноклассники старались подражать ему. Он никогда не повышал голос, ходил всегда с указкой, прекрасно знал свой предмет — географию, отлично рисовал, чему и нас учил, хорошо играл на баяне и фортепиано, на слух подбирал песни. Удивительный, всесторонне развитый человек. На своих уроках Борис Николаевич учил нас «путешествовать» по свету, переходя от карты к глобусу и обратно, вместе мы обсуждали и прокладывали маршрут предстоящего туристического похода, к которому мы готовились задолго до летних каникул: копили деньги, экономя на пирожках, покупали снаряжение. Не все могли попасть в туротряд. Непременным условием была успеваемость. Естественно, все ребята старались «подтянуться» в учёбе.
Пока Борис Николаевич был нашим классным, а это было четыре года, мы каждое лето ходили с ним в походы: по местам боевых сражений маршала В.К. Блюхера, пытались разгадать тайну осадков в виде градовых камней, посещали пещеры. Он учил нас ориентироваться на местности, варить на костре суп с тушёнкой, помогать и поддерживать своих товарищей. На каждом привале и в конце походного дня мы обязательно осматривали друг друга и стряхивали со своей одежды клещей. А их было ужас, как много. На мой взгляд, именно в походах познаются такие понятия как Дружба, Товарищество, Плечо друга. И неудивительно, что впоследствии в школе нас стали называть дружным, а ещё уникальным классом. Благодаря Борису Николаевичу.
Геннадий Николаевич Замесин, выпускник школы № 5 1968 г.:
— Борис Николаевич — это феномен, педагог с большой буквы. Мы его очень любили, просто обожали. В моей памяти он сохранился очень светлым и добрым, умным и гениальным педагогом. На его уроках чаще всего было не просто интересно, а захватывающе необъяснимо и увлекательно. Каждый урок географии превращался в путешествие в ту или иную страну… Его рассказ о любой части света был не просто интересен, а полностью раскрывал возможность каждому ученику как бы окунуться и вместе с ним побывать в этой стране, почувствовать колорит её жизни, даже ощутить запах пряностей восточных базаров… Он мог заинтересовать учеников любого характера, даже хулиганистые мальчики были тише воды — ниже травы, слушали с открытым ртом. Как это у него получалось — не могу объяснить. Телевизоры тогда были очень большой редкостью, поэтому, развивая наше воображение, он мог «посадить» нас в подводную лодку, представив её перьевой авторучкой, и «путешествовать» на морское дно. Стоя перед доской и показывая карту, не обращаясь ни к кому конкретно, говорил: «Мы на этой лодке с вами начинаем путешествовать в Южную Америку». Держит эту ручку, и наступает какое-то гипнотическое состояние у детей, которые рисуют в своём воображении именно то, что он рассказывает. Уроки рисования, были, пожалуй, чуть ли не единственными, на которых разрешалось разговаривать, высказывать свои мысли и участвовать в построении плана урока. Он не просто давал задание что-то нарисовать, а объяснял технику: с чего начинать и как строить рисунок, как правильно держать карандаш, как нужно его подтачивать. Например, почему именно так нужно изобразить цветок, даже рисование натуры не было исключением. Борис Николаевич сам очень хорошо рисовал, на высоком уровне писал масляные картины. Обычным мелом на доске мог нарисовать что-то неотразимое.
Огромную часть воспоминаний занимают летние походы, организованные Борисом Николаевичем. С ним могли пойти только ученики, имеющие положительные оценки и хорошее поведение. Обязательным условием было полное и неукоснительное выполнение всех требований старших, то есть Бориса Николаевича и чаще всего Павла Ивановича, учителя физкультуры, и кого-то из лаборанток или пионервожатых. Мы готовили сами пищу под чутким руководством Павла Ивановича, учились выживанию, разводили костёр, умели разжечь без спичек, поставить палатку, ещё и устраивали соревнования на время. Спальных мешков тогда не было, и мы делали себе спальники из соломы или сухой травы… По вечерам сидели у костра, пели песни, рассказывали всякие истории. А днём пешком проходили по 20 км, иногда и под дождём, и в слякоть… Но так было здорово и интересно! Никто не ныл, не стонал. В походах по пещерам края обязательно делали съёмку топографии с зарисовкой карт. Я увлёкся спелеологией именно после этих походов, просто заболел этим. Борис Николаевич рассказывал, что пещера — это не просто дырка в земле, а что в каждой из них есть определённый дух. Таким образом он заинтересовывал нас природой, не противоречил детскому мировоззрению.
Пожалуй, самым запоминающимся был поход за арметовскими камешками странной звёздчатой формы. На косогорье мы набрали их целую трёхлитровку, которую потом отправили в Академию наук для изучения. В ответ школе передали оборудование метеостанции с полным набором аппаратуры, в том числе два зеркальных телескопа для наблюдений за космосом. Их даже давали домой членам кружка. Передавая показания метеоприборов в Уфу, мы понимали, что участвуем в чём-то очень важном, значимом, старались не подвести. Мы также посещали ветеранов революционных походов В.К. Блюхера и записывали их истории. Они делились самыми сокровенными воспоминаниями, дарили свои артефакты — армейские книжки, награды, наградные листы, грамоты или расписку самого Блюхера, что вернут овцу после победы революции (видимо, для нужд отряда была конфискована). Кто-то даже отдал маузер в отличном состоянии, кто-то штык, кто-то ножи, кто-то немного ржавую винтовку-трёхлинейку, кто-то сапёрную лопату. С походов возвращались с большим багажом эмоций и новых знаний, исписанными листами с воспоминаниями ветеранов. Всё это стало основой созданного Борисом Николаевичем музея края, который каждый год пополнялся новыми экспонатами. Ветераны Великой Отечественной войны тоже передавали в дар музею свои награды, наградные книжки, письма с фронта. Хранился даже немецкий автомат «Шмайссер». Многие дети приносили старинные вещи быта: ступы, ручные мельнички, бубен шамана, какие-то бусы, конные упряжи с колокольчиками… Огромное спасибо руководству Ишимбайского НПЗ, начальнику установки комбинированного термического крекинга Д.С. Никулочкину. Они выделяли нам транспорт, консервы всякие — тушёнку, сгущёнку, макароны, конфеты. Жили мы небогато, но дружно, и уважали учителей за их знания и умение видеть в учениках личности, будущее своей страны. В то время звание учителя звучало гордо. Тогда руководство страны понимало, что будущее закладывается с детства, с детского сада, со школы, и ценили учителей.
Валентина Давидовна Эрбес, выпускница школы № 5 1969 г.:
— Борис Николаевич Подосинкин, мой учитель географии, был очень интересным человеком, очень интересно рассказывал. Он является для меня немного загадочной личностью и одновременно близок по духу и мировоззрению. Почему-то первые воспоминания о нём — не как об учителе географии, а об учителе рисования. Перед глазами шар и конус на столе, которые нам, пятиклассникам, на уроке учитель показывает, как на листе бумаги отразить свет и тень… Это был единственный мой рисунок, которым я могла гордиться при полном отсутствии художественного таланта. Географию он преподавал бесподобно, так увлекательно, что этот предмет воспринимался мной, как игра. Я очень любила «путешествовать» по карте, мечтать о дальних странах. И не я одна, мы с подружками-соседками частенько играли, загадывая города и ища их на карте. Борис Николаевич заразил нас походами. Мы с удовольствием, с рюкзаком за плечами, исследовали наш край, природа которого завораживала. Побывали на севере Башкирии, в деревне, знаменитой каменным дождём, были у Каповой пещеры. Жаль, она была тогда закрыта для посещения. Но в одной пещере мы всё же побывали, если не ошибаюсь, в Аскинской. И в последнем его походе я тоже была, но уже будучи вожатой. Он многому научил ребят, готовя их к туристскому слёту. Не помню, какое место мы на нём заняли, но точно уж не последнее.
Какой у него музей был! Я даже после окончания учёбы, когда как-то приезжала, заходила в школу и посещала его. Там можно было посмотреть окаменелости, которым были миллионы лет… Экспонаты собирали сами ребята, поэтому он был нам дорог и интересен. Детей он так увлекал, что они чуть ли не по чердакам лазили, искали старые вещи. Борис Николаевич научил меня с интересом и любопытством смотреть на мир, пытаться разобраться в законах природы и взаимодействия с ней человека, анализировать и делать выводы для себя. Я рада, что на моём жизненном пути оказался такой увлечённый человек. Борис Николаевич до сих пор для меня близок по духу и стремлениям.
Малик Талгатович Улумбеков, выпускник школы № 5 1969 г.:
— Борис Николаевич был замечательным человеком. Ни для кого не секрет, что он являлся очень хорошим преподавателем географии. Он подходил к каждому уроку, к каждому классу индивидуально, и всякий раз его приятно было слушать. Любил детей, был нестрогим учителем, но и требовательным. Говорил негромко, но слышно. В классе была тишина, и ученики привыкали к этому, а всё потому, что уроки были поставлены очень интересно. Он рассказывал и то, чего не было в учебниках, искал дополнительные материалы, и эти вопросы освещал ребятам. Объяснял очень внятно, корректно, что к чему, зачем, откуда. Благодаря ему у меня до сих пор остались хорошие познания по географии.
Он так любил краеведение… Вместе с учениками ходил в походы, исследовал различные местности, собирал экспонаты для школьного музея… Вечерами у костра такие истории хорошие рассказывал! Когда в районе Перегонного как-то прошёл бульдозер, Борис Николаевич собрал ребят и вместе с ними отправился туда. Он откуда-то знал, что в том месте в период Гражданской войны были вырыты окопы. Они нашли там штык, патроны, затвор. А ещё такие вещи раскопал за кладбищем — зуб и кусок бивня мамонта… Борис Николаевич был разносторонним человеком, очень любознательным. Хорошо играл на гитаре, что люди даже открывали рты, слушая его. Он многое сделал для нас, жаль, что его так рано не стало…
Дмитрий НИКУЛОЧКИН.
Фото автора, из архивов Ишимбайского историко-краеведческого музея, Ишимбайского музея народного образования,
личных архивов З.Ф. Никулочкиной, И.С. Игнатьева.
2017 г.