Павел еле удержал равновесие, чуть не вывалившись на своей остановке из битком набитого троллейбуса, откуда его буквально выплюнули. Сделав несколько быстрых шагов и за малым не растянувшись на тротуаре, он остановился, развернулся и гневно потряс костлявым кулаком уезжающему рогатому с его невоспитанными пассажирами. Тот остановился, блеснув красными стоп-сигналами. Пашка, крепче сжав под мышкой кожаный портфель, бросился наутек. Троллейбус тронулся, исчезая в вечернем потоке машин.
Все еще возбужденный после инцидента с пассажирами, Паша дошел до ларька «Союзпечать» и, покопавшись в карманах брюк, насыпал мелочи в белое блюдце, произнеся: «Советский спорт», пожалуйста». Продавец посчитал, стягивая монеты толстым указательным пальцем в открытую ладонь, высунул газету, буркнув: «Последний экземпляр».
Весело насвистывая, он поднимался в лифте, читая на стенах драматические цитаты отвергнутых любовников и комедийные объявления простых смертных о своих героических подвигах.
***
Экран телевизора мерцал, выдавая настроечную таблицу с черно-белыми кругами, разделенными пополам, и разноцветными прямоугольниками. Из динамиков доносилось тихое шипение. В кресле, положив голову на спинку, умиротворенно похрапывал Пашка, разглядывая дивные сны.
Его правая рука, прежде лениво свисавшая с подлокотника кресла, неестественно дернулась, затем еще и еще раз, после чего с глухим стуком упала на ковер. Из плечевой части, где когда-то находился сустав, появилось несколько пар маленьких ножек, как у осьминога. Рука, опершись о кресло пальцами и быстро перебирая ими, стала вскарабкиваться, принимая вертикальное положение. Одновременно ей помогали многочисленные ножки. И вот правая рука торжественно стояла посреди ковра, ее кисть с сомкнутыми в окончаниях пальцами и напоминающая страуса, осматривала хозяина в ожидании своей сестры – левой руки.
Пашка богатырски всхрапнул и навалился на левое плечо, подминая под собой оставшуюся руку. Последняя, зажатая между подлокотником и человеком, отталкивала тяжелое тело, пытаясь высвободиться.
Тело человека встрепенулось и перевалилось на правый бок. Высоко подпрыгнув из кресла, на ковер вскочила левая, приземлившись прямо на ножки-щупальцы. Правая радостно приветствовала её, махая кистью в разные стороны. Левая сорвалась с места и быстро побежала из комнаты в коридор, правая, пригнувшись, рванула за ней.
Они носились из комнаты в комнату, перепрыгивая через тапочки, проныривая под стульями и столом, запрыгивая на диван и сигая с него на пол. Падая, растянувшись на паркете, вскакивая и снова продолжая догонять друг друга, повизгивая от восторга.
Тело человека мирно лежало в кресле, спокойно похрапывая. Неуклюжие пальцы ног осторожно стали ощупывать пол.
Приложив натяжное усилие, правая выскочила из шорт и упала колбасой у кресла. Сгибаясь в коленном суставе, как гусеница, она доползла до ковра и попыталась там встать. Первая попытка не удалась. Многочисленные ножки, появившиеся из тазобедренного основания, не успели за быстро сменяющимся равновесием, и нога бухнулась на пол, больно ударившись пяткой. С минуту полежала, приходя в себя и оглядываясь вокруг.
За этим действием наблюдала левая. Освободившись от тела, она привыкала к новым ощущениям, лежа на холодном паркете у края ворсового ковра.
***
Кот, воочию лицезревший ночную вакханалию с холодильника, боялся даже пошевелиться. Он видел, как одна из рук, разбежавшись по коридору, поскользнулась и покатилась под стол на кухне, где больно шлепнулась о стену. За ней вбежала вторая, она остановилась в дверях, разыскивая спрятавшуюся сестру...
В коридоре, перебирая многочисленными ножками-осьминожками, появились ноги. Они гордо перемещались с поднятыми ступнями вверх, чем-то напоминая жирафов. Их пальцы все время шевелились в воздухе, будто пробуя его на ощупь.
Левая выползла из-под стола и присоединилась к правой руке. Та стояла в дверном проходе, разглядывая из-за дверного косяка новых товарищей. Ноги подошли к ним и остановились. Грациозные, мускулистые они свысока смотрели на своих младших "соплеменников". Те, смущаясь, зашушукались.
Видя, что старшие братья не обращают внимания на них, руки вновь принялись носиться по квартире, визжа и подпрыгивая, пока их внимание не привлек громкий стук в зале.
Что-то бухнулось довольно сильно, послышалась ругань. Сестры-руки быстро шмыгнули в спальню, а на кухне, забравшись под стол, спрятались ноги. Они дрожали от страха.
В зале зашуршало, послышались легкие шаги. Из дверного проема выглянула голова, она недоверчиво посмотрела направо по коридору, затем налево.
– Эй... Вы где? – шепотом спросила она, затем вытянув губы, произнесла. – Утю-тю-тю-тю.
И тут же из спальни раздался радостный крик: – О, вот вы где! А мы вас уже обыскались! – нагло соврали уже бежавшие руки.
Обе одновременно стали прыгать вокруг головы. Та недовольно пробурчала, поочередно шевеля ушами и разглядывая причудливые творения в отдельности от целого:
– Хватит уже паясничать... Где остальные? – нахмурив брови, поинтересовалась голова.
– А эти вон там, обе! – указывая пальцами в направление кухни, честно признались руки.
Голова повернулась и направилась в указанное место, за ней семенили, постоянно перешептываясь, руки. Забавы ради они периодически перепрыгивали на пальцы и бежали, перебирая уже ими, тогда как ножки-осьминожки холостили по воздуху.
Вся троица дружно вкатилась на кухню. Руки заглянули под свисающую со стола скатерть и злобно произнесли:
– А, ну, выходи!
Одна за другой из-под стола виновато выползали ноги. Удостоверившись, что им ничего не угрожает, они поднялись и, на всякий случай прихрамывая, вышли в центр комнаты. Рядом с ними как по команде построились руки.
Голова внимательно осмотрела построившихся и уже хотела произнести целую речь, как одна из рук вышла вперед и заявила:
– А чего это мы её опять должны слушать, братцы? Она нам всю жизнь покоя не давала. Сделай то, сделай это! А вот мы сейчас её...
– Да, да, – подхватили ноги-жирафы. – А нас-то как гоняла... Иди туда, потом сюда!
Руки, жадно растопырив пальцы, стали угрожающе приближаться к голове, пытаясь схватить её... Эээ, опять же за голову! Ноги шли за ними, зловеще нависая.
Голова, не ожидая такой наглости, с испугу жалобно завопила:
– Помогите!... – и пустилась наутек.
Но куда ей без полноценных рук и ног. Она поскользнулась и шмякнулась носом о паркет. Руки подхватили её под уши и потащили назад. Голова беспомощно хныкала и говорила, что она больше не будет так и что это, вообще, какое-то недоразумение, и что она будет жаловаться!
– А ты уже жалуешься, – спокойно заметила левая рука.
– Правда? Простите, это я от волнения... – доверчиво взглянув на неё, промолвила голова, но та уже молчала, лишь крепче сжав её на всякий случай, чтоб не вырвалась.
Взгромоздив беспомощную голову на табурет, части тела обступили её со всех сторон, предвкушая скорую развязку. Голова инстинктивно хотела вжаться в плечи, но их не было, от этого она почувствовала себя ещё более беззащитной.
Спасение пришло так же неожиданно, как и угроза расправы. Сквозь окно в комнату проник луч солнца, он замер на полу желтым всевидящим оком. Руки отпрянули назад, ноги-жирафы испуганно переглянулись. Даже голова с удивлением разглядывала своего спасителя в таком простом образе.
Части тела сразу поникли и побрели в зал, приняв безропотно свое поражение и предназначение, оставив голову вместе со своим спасителем. Та спрыгнула с табурета и обойдя солнечный свет, тоже направилась в зал, где все еще дремало покинутое всеми тело.
***
Пашка проснулся, потягиваясь в кресле. Болело все, начиная от головы и заканчивая правой пяткой, болело даже ухо. Он встал и на ватных ногах побрел умываться, чтобы поскорее проснуться и прийти в себя. Чистя зубы и разглядывая свое взъерошенное отражение в зеркале, он даже не заметил, что придерживал зубную щетку не большим пальцем руки, как всегда, а мизинцем, большой же палец недоумевающе оттопырился внизу кисти, по привычки ища точку опоры...
Популярные рассказы по мнению читателей:
- Мистика: «Ведунья»
- Мистика: «Фауна»
- Мистика: «Ночной сторож»
- Фэнтези: «72 часа»
- Короткий рассказ: «Фриц»
