Воистину, армянки просто созданы для того, чтобы с утра до ночи заниматься красотой — своей и чужой. Во всяком случае, на их темноглазых загорелых лицах было написано, ни больше, ни меньше, наслаждение этим процессом. Как только они прослышали, что мне необходимо подготовиться к светской вечеринке, они пришли в восторг, и уже не слушая никаких моих возражений (честно говоря, весьма слабых и невнятных) окружили меня коконом и буквально затащили в дом.
Я вздохнула. Мне даже немного жаль стало, что я не могу так, как эти женщины, с невероятным рвением и тщательностью заниматься улучшением своей внешности. Наверное, потому и не было у меня никогда таких уж горячих поклонников… Впрочем, теперь это неважно.
Итак, под девизом:
— Сделаем самой красивой нашу дорогую гостью! — меня препроводили в комнату, по количеству различных средств и приспособлений для наведения красоты, способную поспорить с большинством салонов соответственного назначения.
Видимо, Стас дал армянкам чёткие инструкции, и первое, что со мной сделали — это намазали волосы специальной краской, радикально отличающейся от той, к которой я привыкла за последние десять лет. Оно и понятно: оставаться блондинкой было неразумно. Если уж соваться в осиное гнездо вот так нагло, то следует хотя бы изменить как следует внешность. Покрасить волосы — это первое, до чего бы я и сама додумалась, а потому вполне готова была стать в одночасье брюнеткой.
Да на что я вообще была готова ради Стаса? Не могло тут быть ограничений.
Итак, после того, как краска была смыта с моих волос, а сама я приняла ванну (кстати, очень порадовалась этому и чуть не уснула), началось и основное действо. Меня усадили в кресло перед занавешенным зеркалом, и каждая взялась за свою работу. Маникюр, педикюр, причёска, макияж… Наверное, даже перед свадьбой меня так не прихорашивали, как в этот странный день. Но мне всё равно было не до этого… Я думала о том, что услышала от Стаса и жутко переживала по поводу того, что мне предстояло.
***
…Почему у меня получилось то, что теоретически не должно было? Как я смогла спасти ребёнка и провернуть всё остальное? Когда удивление немного улеглось, Стас предположил, что это был какой-то энергетический выброс, на фоне того, что я когда-то пережила в связи с гибелью сына, что до грозы и всего остального, так это получилось просто от страха. И да, всё это косвенно возможно — в конце концов Светоч я или нет?
Впрочем, все размышления были оставлены оставлены на потом. Сейчас пришло время действовать. Наконец-то.
Стас говорил, что его тянет на юг с самого начала, ещё тогда, когда мы с ним стояли на обочине трассы в поисках того, кто согласится нас подвезти. Почему он выбрал именно южное направление, он тогда объяснить не смог. Теперь же, наконец, понял это. И если то, что он задумал, выгорит, наши мытарства закончатся. Осталось лишь добыть то, что нам поможет.
Сердце моё сжалось… Мне казалось, что слишком уж Стас полагается на свой дар. Слишком… Ведь он даже не знает, что ему нужно! Знает лишь, что искомый предмет, своеобразный артефакт, есть у человека, в доме которого он и попал в эту неприятную историю. И знает ещё кое-что: этот человек уже здесь, неподалёку. Недавно приехал в город. А то, что нам нужно — при нём.
— Ну откуда ты знаешь, что он здесь? Мало ли, а вдруг...
— Да не парься, об этом в сети есть информация, только и всего, — перебил меня Стас. — Смотри, вот он, — и он развернул ко мне экран телефона.
Когда Стас показал мне в телефоне фото человека, который охотится за его головой, я замерла с открытым ртом… Это лицо я не раз и не два видела по телевизору, и разумеется он занимал некий весьма высокий пост. Какие у него возможности, мне было просто страшно подумать. И да, то, что нам до сих пор удавалось избежать встречи с верными псами этого человека, можно было объяснить лишь способностями Стаса, с помощью которых он эту встречу предотвращал.
Узнав, что к чему, я сильно запаниковала: у меня буквально вмиг опустились руки! Мне захотелось бросить всё и бежать без оглядки, спешно вернуться к своим, спрятать их — неизвестно, правда, каким образом. Только скорее! Ведь явно же им грозит беда из-за меня... И тогда Стас, чтобы успокоить меня, разрешил позвонить домой, вернее, помог мне это сделать. То, как это произошло, не подчинялось никаким законам и не объяснялось с точки зрения логики вообще. Просто в какой-то момент Стас посмотрел на меня чрезвычайно усталым взглядом, глубоко вздохнул и сказал:
— Пошли.
Это было уже вечером, погода не радовала — накрапывал дождь, море немного штормило, и пляж, на который он меня привёл, почти опустел. Оглядевшись, мой мужчина увидел молодую парочку и решительно направился к ним, сделав мне знак тоже идти.
— Ребята, — обратился он к парню и девушке, — дайте, пожалуйста, на минутку свой телефон. Домой позвонить нужно, чтоб денег выслали. Нас на вокзале обокрали, не знаем, что и делать.
Если бы я в тот момент точно не знала, что он врёт, ни за что бы в жизни такого о нём не подумала! Н-да, умеет он включить обаяния, когда хочет этого. Хотя, наверное, и эта старая, заигранная ложь имеет свойство срабатывать. Девушка, ещё секунду назад не имевшая никакой возможности отлепиться от своего любимого, вдруг с обожанием уставилась на Стаса своими небесно-голубыми глазами.
— Какой ужас! — пролепетали её розовые губки. — Да, конечно, возьмите… — и она протянула ему свой гаджет, довольно навороченный, но при этом совсем ещё детский — поросячьего цвета и весь в блестящих наклейках. Стас, на пару секунд прикрыл глаза, а потом решительно набрал номер. Что это был за номер — мне было неведомо. Наверное, я, как и хозяйка телефона, таращилась на Стаса, потому что очнулась лишь тогда, когда он протянул трубу мне.
Когда я услышала, чей голос кричит «алло» в той, далёкой стороне, я чуть было не упала без чувств. Это был Сашка. Мой сын.
— Алло… — прошелестела я, — сыночек! Ты как?
— Мама! — едва ли не взвизгнул он.
…Дома всё было в порядке, во всяком случае, ничего необычного там не происходило. Серёга так больше и не пил, а потому и стену в кухне починил, и работу нашёл. Катя теперь часто наведывалась к моим мужикам, так что с голоду умереть они не могли. К школе мой сынок с переменным успехом готовился, и с началом учебного года собирался переезжать к свекрови. И никто чужой про меня не спрашивал, что обнадёживало. Вот только на вопрос сына о том, когда я приеду, я ничего не ответила… А потом, когда разговор закончился, я разревелась, разумеется, как иначе-то?
Обратно я шла молча, переваривая произошедшее. Это не укладывалось в моей голове! Ну да, то, что звонить с телеграфа, или там, просить наших хозяев одолжить нам средство связи, нельзя, я понимала, и знала, что Стас это тоже понимает. То, что можно попросить телефон у кого-нибудь из приезжих, мне тоже приходило в голову. Однако и то, что звонить моим родным не следует, было ясно как божий день. Но Стас сумел найти выход! Номер, на который он позвонил Сашке, принадлежал, как я потом, гораздо позже узнала, товарищу моего сына, и такой способ общения, учитывая то, что был он однократным, допускался… Но вот откуда Стас узнал этот номер?! И как определил, когда именно нужно звонить?.. В ответ на все эти вопросы он долго только молчал. А потом с улыбкой пожал плечами.
— Честно говоря, сам не знаю, как такое смог, — признался он, не глядя на меня и продолжая свой путь, — не то, что бы это невозможно, но…
— Что? — допытывалась я.
— Ну, сама подумай, как непросто совместить столько всего и сразу. Не думал, что хоть когда-нибудь буду на такое способен. — он помолчал, — Не иначе всё это с твоей помощью, — заключил Стас. — Ну, успокоилась теперь? — он, наконец, посмотрел в мою сторону.
— Наверное, — уронила я.
— Готова к решительным действиям?
— Мне страшно… Всё равно — страшно, и всё, — призналась я.
Он взял меня за руку, сжал мою ладонь… Его пальцы слегка дрожали.
— Понятное дело, что страшно, — проговорил он устало. — Но пусть стимулом тебе будут миллионы, которые ты получишь.
Я со злостью вырвала у него свою руку.
— Да ты что такое говоришь? Какие миллионы? Я с тобой быть хочу! — я остановилась посреди дороги, не желая идти дальше и выражая тем самым своё возмущение.
Он легко поймал меня, прижал к себе, подавив сопротивление.
— А одно другому не мешает… — произнёс он со вздохом. — Купишь себе классную тачку. Сашку пошлёшь учиться… Да и вообще, личные сбережения не бывают лишними, мало ли, когда и при каких обстоятельствах они могут пригодиться, — заключил он.
— Не говори так!.. — выдохнула я, прекрасно понимая, что это могут быть за обстоятельства. И так как глаза мои был до сих пор на мокром месте от пережитого, я снова разревелась. Всё, нервы ни к чёрту стали!
— Тут уж говори — не говори…
— Я умру без тебя! — всхлипнула я.
— Не надо умирать. Впереди может быть ещё очень много хорошего, — словно пророча, проговорил мужчина.
— Я люблю тебя. И хочу быть с тобой! Ничего другого мне не нужно, пусть хоть каким хорошим оно будет.
Он посмотрел на меня долгим взглядом, а потом заговорил.
— Ты не думай, что я тебя не слышу или игнорирую сказанное тобой, просто поразмысли хорошенько: может произойти всякое, абсолютно. Надо быть к этому готовыми...
— Я готова! Мне страшно, но я готова... — ответила я поспешно.
— Я не о том, — перебил Стас. — Ты слишком себя раскачала на эмоциональных качелях. Остановиться после такого, если что, будет непросто.
Меня словно водой холодной окатили.
— Зачем останавливаться! Я же люблю тебя... — начала я и попыталась его обнять, но он пресёк это одной фразой.
— А себя ты любишь?
Я замерла.
— При чём здесь это? — не поняла я.
— Это при чём всегда и везде, — веско проговорил Стас. — Человек, который любит себя, выживет при любых потерях. Я не собираюсь тебя сейчас тут лечить, просто знаю одно: может случиться так, что ты останешься без меня. Я должен быть уверен, что ты в этом случае спасёшь себя. Вопрос про любовь к себе я задал риторически, и ответ на него мне известен, поэтому просто мне сейчас пообещай, что если всё станет безнадёжно, ты постараешься спасти себя.
Он договорил, а я просто стоял, опустив глаза, и слушала шорох листьев на ближней пальме. И почему у нас, в средней полосе, такие не растут?Красивые...
А Стас, значит, вот с какой стороны зашёл, да? Да уж.
— Так обещаешь? — переспросил он.
— Ничего я тебе обещать не буду, — тихо вымолвила я и подняла глаза. — Ты всё слышал и ты во всём прав: я себя не люблю. Я никогда себя не любила и не представляла без опоры. Опор в жизни встречалось много, но все они либо оказались гнилыми, либо были выбиты в самый неподходящий момент. Ты остался последний. Не будет тебя, так какой смысл в моей жизни?
Стас нахмурился и долго изучающе смотрел на меня.
— Дура, — наконец произнёс он. А потом сделал шаг навстречу и обнял. Как ни странно. В ответ я прижалась к нему всем телом, обвила, как вьюнок, который действительно не может бе опоры, и мы долго так простояли. Долго-долго. Мы оба знали, что следующий шаг изменит всё до неузнаваемости, но и не сделать его было уже нельзя.
***
Каким образом мы будем добывать искомый предмет, Стас объяснил мне лишь накануне запланированной нами вылазки. А перед этим он долго общался с армянами за закрытой дверью и вышел оттуда хоть и хмурый, зато явно пришедший к какому-то решению.
После беседы он долго пялился в телефон, сидя на кровати, водил пальцем по экрану, хмурился, размышлял, молчал… А потом отложил устройство и начал говорить — объяснять, что мы будем делать в ближайшее время. Чем больше я слышала, тем отчётливее чувствовала шевеление волос на загривке, потому что его план иначе как безумным назвать я не могла. Мало того: мне предстояло сыграть в его постановке одну из главных ролей, оказавшись без него в очень дорогом, а главное, людном месте, изображая какую-то фифу. Такое мне не то, что не пристало, а даже как-то претило. Да я тупо не умела вести себя так, как ведут эти курицы, если даже опустить всё остальное!
— Я не пойму: ты отказываешься, что ли? — внезапно вспылил Стас, — ты подумай хотя бы о том, кто ещё, кроме тебя, сможет это сделать? — в голосе его послышалось раздражение.
— Я думала, мы вместе туда пойдём, — смешалась я.
— Как ты себе это представляешь?
— Да никак, — призналась я, опустив глаза, — просто боюсь.
— Бояться потом будем! — резко бросил Стас, — а сейчас соберись и слушай меня.
Итак, на следующий вечер на территории гостиницы «Лазурная» был назначен благотворительный концерт, деньги от которого должны были пойти на какие-то высокие цели. Это я, честно говоря, благополучно пропустила мимо ушей, так как относясь к низшему сословию никогда не интересовалась такими вещами: не настолько плохо я жила, чтобы получать бесплатно чью-либо помощь и не настолько хорошо, чтоб её оказывать. Вход на этот концерт, как узнал Стас, был свободный, в том смысле, что купив билет, туда мог попасть каждый, а вот специального приглашения не требовалось. Кто там будет выступать и что за программа — было также неважно. Нас со Стасом интересовал всего лишь один человек, богатый и высокопоставленный. Тот самый.
Наша задача состояла в том, чтобы пробраться туда — да не просто на концерт, нет! Посещение мероприятия было только предлогом. Нам следовало найти, в котором номере этой гостиницы остановился тот, от кого мы, собственно говоря, скрывались всё это время, пробраться в его номер и забрать то, что нам нужно.
— А ты уверен, что он остановился именно в «Лазурной»? — с опаской спросила я.
— Уверен, — отмахнулся Стас.
— Почему? — не унималась я. — Это курортный город, тут полно гостиниц! А при таком скоплении народа твой дар бессилен, и мне кажется...
Стас фыркнул.
— Это ты книжек начиталась, — отвечал он. — Всегда есть способы установить доподлинно чьё-либо местонахождение, где бы он ни был. Но в данном случае это не требуется.
— Да почему?!
— Потому что таким, как он, номера в «Лазурной» оплачивает государство, поэтому ему и тратиться на проживание не нужно. Так что, будь спокойна: там его номер. Там и все его вещи. И эта штука нужная тоже – там.
— А если "штуку" он с собой всё время таскает? — недоверчиво спросила я.
— Это вряд ли, — покачал Стас головой. — Разве что… Да нет, вряд ли, говорю. Не забивай голову, — он погладил меня по щеке, глядя в глаза, словно давая понять, что я просто должна ему довериться и делать, как он говорит.
— Так вот, найдёшь его номер и позвонишь мне, — продолжал инструктировать Стас.
— Куда? На этот телефон? И с чего? — мои нервы были натянуты до предела; я почти кричала. — А дверь мы как откроем, а? И как я буду искать этот чёртов номер?
— Так же, как спасла ребёнка и сделала всё остальное, — проговорил Стас спокойно.
— Ну, а дверь?
— Это мелочи. Это я уже решил… Так вот, позвонишь, и я приду туда. — Он помолчал. — Думаю, вместе мы всё сможем. Найдём то, что нам нужно, а потом спрячемся. Наши новые друзья согласны помочь. — Главное: не попадаться на глаза этому человеку. Номер ты найдёшь. Когда настанет время искать, ты почувствуешь, как это сделать. Надо бы подучить тебя, да времени уже мало, и потому пусть всё остаётся как есть. Если тебе представляется развилок дорог — добро, пусть будет развилок. Делай всё так же, как и тогда, выбирай то, что посчитаешь правильным.
Я смотрела на него, объятая ужасом. Да даже если я смогу…
— А как же ты?! — сообразив, что кое-что упустила, взвыла я, — если всё будет, как тогда, если получится, тебе же опять будет плохо!
— Я справлюсь, — пообещал Стас, — постараюсь держаться. Тем более, я же буду к этому готов… Не переживай за меня, в общем. Ищи номер. И береги себя.
Некоторое время мы смотрели друг на друга, а потом я вздохнула и выразила, наконец, своё мнение о происходящем:
— Ты сошёл с ума, Стас.
Он улыбнулся.
— Нет, — покачал он головой. — Просто бороться за свою жизнь я привык до конца. А тем более теперь, когда на кону не только моя жизнь. Когда мне есть кого защищать, кроме самого себя.
— Меня? — я не верила ушам.
— Тебя, — он сделал шаг ко мне, а потом склонился к моему лицу и поцеловал меня.
И наверное от того, что у нас, благодаря вышеописанным событиям, давненько ничего не было в постели, и я здорово соскучилась, а ещё потому, что на этот раз всё получилось как-то по особенному прекрасно, я согласилась в итоге на всё, о чём Стас просил.
— Стас, — позвала я его, когда мы почти уже уснули.
— М-м? — отозвался он.
— А потом – что? — задала я свой вопрос. Честно говоря, мне теперь было так хорошо, что все последующие события виделись мне далёкими… Неважными…
— Всё увидишь, — односложно ответил Стас.
— Обещай, что всё будет хорошо, ладно? — попросила я, не открывая глаз и плотнее прижимаясь к нему.
— Обещаю, — проговорил он, легонько касаясь губами моей щеки. — Хотя, такого обещать и нельзя.
***
— Ну всё, принцесса, готово. Можешь на себя посмотреть, — с улыбкой возвестила Лилит и убрала закрывающую зеркало занавеску,а я... Я увидела это и ахнула.
Конечно, я всегда представляла себя другой, нежели была в обычной жизни, но увиденное вдруг поразило меня как гром! Вот это да... Вот это я! Смотрела бы и смотрела.
Нет, то, что я не останусь в этом, новом виде, было ясно, как божий день. Но та, что смотрела на меня из зеркала, выглядела лет на двадцать пять, не больше! Мои длинные, почти до талии, волосы стали теперь тёмно-каштановыми и были собраны в причёску — почти такая же была у меня, когда я выходила замуж. Только тогда у меня ещё висели по бокам дурацкие финтифлюшки, которые ужасно бесили и мешали обзору. Кстати, в какой-то момент я, устав от мельтешения перед глазами, убрала одну за ухо, что и запечатлел добрый дядя фотограф… Как хорошо, что сейчас мне их сделать никто не додумался!
На лице моём был яркий вечерний макияж, и вот интересное дело: моя не слишком хорошая кожа выглядела так, словно я вдруг помолодела. И что за средства используют эти женщины? Надо бы спросить, вдруг такой всегда можно быть.
Маникюр меня вообще поразил! И хотя ногти у меня сами по себе красивые, а без огорода и постоянных уборок они отросли невероятно, сейчас мне их ещё и обработали, и разрисовали — уж и не знаю, как можно нанести такие узоры? Но как красиво! Всегда мечтала о чём-то подобном, да всё экономила, не шла в маникюрный салон. Да и ни к чему мне было, это точно.
С одеждой оказалось сложнее всего. Конечно, добрые женщины с радостью одолжили бы мне что-нибудь из своих платьев, да не подошло ничего. Я была выше их всех на голову, бёдра у меня были чересчур узкими, а грудь, наоборот, великовата для их платьев. Да к тому же, мне следовало надеть что-нибудь экстравагантное, стильное, чтобы все видели, что я пришла понтонуться. В итоге, когда пришли к выводу, что ничего из предложенного мне не подходит, пришлось всё же съездить в магазин одежды и обуви. И хотя потрачено там было немало, зато теперь я смотрела на себя и не верила глазам. Чёрное облегающее платье (на другой цвет я не согласилась) из ткани, похожей на змеиную кожу, сидело на мне как влитое. Выступающие, не слишком красивые элементы моей фигуры надёжно маскировало специальное утягивающее бельё. Жаль, я не привыкла носить клатч — это оказалась крайне неудобная сумка, однако радовало то, что кроме неё в моих руках больше ничего и не будет. Страшней всего оказались высокие каблуки-"шпильки": не стояла на таких добрый десяток лет, но и с ними пришлось смириться: вот уж чего точно не отменишь, ибо какая ж фифа без каблуков. Что ж, придётся вспоминать, как ходят в такой обуви. Вспоминать и терпеть, терпеть и вспоминать.
А в целом, я нравилась себе в таком виде, даже засмотрелась и покачала головой: ну надо же! Даже на душе повеселело от осознания своего такого вот внешнего вида. Наверное, и правда, бабы — несусветные дуры. Мне полагалось, переживать, быть напряжённой и нервной, а я смотрела в зеркало и думаю о том, какая я сегодня красивая.
— Мой брат уже звонил. Он скоро приедет, — улыбнулась тем временем Лилит. — Ну как? — спросила она меня, кивнув в зеркало.
— Потрясающе, — прошептала я, всё ещё не веря глазам. — Ты волшебница!
Я забыла обо всём — и о том, что совсем скоро мне предстоит нечто такое, что мне пришлось делать лишь три раза, и то случайно, и о том, что на этот концерт я пойду не со Стасом, а с тем представительным армянином, внуком бабушки Мери (рассудили, что так будет правильно). Я не думала о том, что меня ждёт. Я была красивой, как никогда прежде! И радовалась этому.
Стаса я встретила уже во дворе. Помню, как он поднял глаза, и на лице его отразилось изумление. Он моментально оказался рядом, и я пообещала себе, что если всё получится, стану больше времени уделять своей внешности. Буду красивой всегда — для него.
Он лишь посмотрел в мои глаза долгим взглядом и сжал мою руку.
— Ты прелесть, — прошептал он, склонившись к моему ушку. По моей спине пробежали мурашки.
Вот так-то! Даже он, молодой и красивый, оценил то, какой я стала.
Возле самой машины он всё же поцеловал меня, едва коснувшись губами моей щеки.
— Ничего не бойся, — проговорил он тихо, — я буду рядом. Ты просто не будешь меня видеть — и то только в начале.
— Я за тебя боюсь, Стас, — призналась я. Только не реветь!.. Никаких слёз!
— Не нужно. Всё будет хорошо, Наденька. — он погладил меня по щеке. — Последний бой… А потом всё наладится. С родителями тебя познакомлю… — зачем-то сказал он.
— А в Беловежскую Пущу экскурсию мне устроишь? — тоже не в тему спросила я.
— Обязательно. Всё, удачи, — он ещё раз на миг меня обнял, и я села в поданный к воротам "лексус".
Тихо и ровно заработал мотор, и новая, красивая машина плавно тронулась с места. Отражение в тонированном стекле высокого мужчины быстро уменьшилось, а потом и вовсе исчезло за поворотом.
_____________________________________________________________________________________
Читать сначала
Предыдущая глава
Продолжение
_____________________________________________________________________________________
Спасибо, что прочли! Буду признательна за лайк и подписку!